Какого чувствовать перед собой столь ужасного человека? Гарри избегает разговоров и любых взаимодействий со мной. Я уверена, что парень будет стараться не обращать на меня внимание весь оставшийся путь. Всё, что нужно было для «комфортного» путешествия, он сделал и теперь сидел, пряча свой взгляд от меня. Теперь я знаю, о чём думает Гарри. Отвратительные мыслишки и страстные желания.
Мы больные, потому что, если бы мне подвернулся такой шанс, я совершила это с ним тоже.
«Нет» — говорю я себе. Не будет такого шанса. Раз уж Стайлс собирается игнорировать меня, то я сделаю то же самое. Не будет больше вопросов и разговоров. Отец должен встретить нас в машине, припаркованной вблизи аэропорта. Мы сделаем вид, будто ничего из ряда вон выходящего не произошло. Ну, помимо тех мужчин, которые вели слежку за нами.
Я, несколько раз перепроверив, убедилась, что мои сумки в порядке. После того, как частный самолёт приземлился, нас с Гарри проводили к машине отца. Он не стал выходить из автомобиля, наверное, это было не столь важно. Всё планировалось не так, план вышел из-под контроля. Это одна из вещей, которую он ненавидит больше всего.
Я плотно сжала губы. Тёплый ветерок начал раздувать мои волосы. Я так и не осмелилась открыть рот и высказать, каким же всё-таки нудным было это путешествие. Все молчали, пока несколько мужчин укладывали наш багаж в чёрный тонированный автомобиль.
Я села между отцом и Гарри. Напряжение, висящее в воздухе, душило меня. После того, как мы выехали с территории аэропорта, они начали обсуждать вопросы. Смотря на все те вещи, которые совершил мой отец, мне ничего не остаётся, как принять всё это. Однако теперь я чувствую некое отвращение к кудрявому.
Я буду выгораживать отца, если скажу, что он и Гарри — два разных человека. Их воля и мотивы схожи — мрачные и жестокие.
— Думаю, за все те дни вы ужасно вымотались, — начал папа, разрывая эту пелену тишины. — Сейчас самое время для того, чтобы отдохнуть и расслабиться, пока мы не будем точно знать, чего ждать далее. Особенно это касается тебя, Гарри.
Я строго смотрела вперёд, отказываясь хоть как-то реагировать на происходящее.
Гарри, однако, был спокойнее меня и не задумывался об угнетающей обстановке. Он кивнул головой, скрещивая руки на коленях.
— Это было бы здорово, сэр. Спасибо.
— Каталина, — призывает отец, привлекая к себе моё внимание.
Я, успокоившись, посмотрела на него.
— Да?
— Надеюсь, что ты вела себя подобающе. А так же слушалась Гарри и не усугубляла столь затруднительную ситуацию, — сказал он, уже вглядываясь в меня.
Моё внимание было сосредоточено на нём. Губы приоткрылись, но внутри себя я не решалась что-либо рассказывать отцу. Я хотела рассказать, что сам парень усугублял всю ситуацию, делая всё лишь труднее. Я не единственная, кто виновата.
Но, как и ожидалось, я промолчала. Я не сказала ни слова, отказываясь зарабатывать себе недругов. Тишина.
Она поглощала всё. Тишина. Я никак не могла насладиться видом гор в Сицилии. Западная часть острова была чудесна. Конечно, площадь меньше по сравнению с Палермо, которая, наверное, находилась в получасе езды. Я помню, что когда-то изучала Италию, все регионы и их историю.
Сейчас я очарована этим. Италия до сих пор являлась местом, где я никогда не бывала. Тем не менее, я разговариваю на итальянском. Я изучила этот язык с отличием в течение третьего года обучения в школе. Я знаю грамматику этого языка, но иногда мне приходилось изучать и диалекты.
Папа знает больше языков, чем я. Он-то и подталкивает меня к изучению иностранных языков, настаивая на том, что это пригодится. Так же это увеличивает мои шансы на получение достойной работы.
— Здесь красиво, — заметил он спустя некоторое время. — Спокойствие. Держит меня в жаркой духовке, спасая от стрессов, — пошутил отец.
Эта была вовсе не смешная шутка. Я хотела сказать ему об этом, но мужчина, сидящий впереди, рассмеялся, а затем усмехнулся и Гарри. Это ужасно. Но, в любом случае, вся ситуация не является для меня неожиданностью.
— Сэр, не забудьте про сегодняшний вечер, который организует господин Маркори, — комментирует мужчина, сидящий за рулём. У него был итальянский акцент, очень заметный, когда он произносил гласные звуки. Я думаю, что этот человек был нанят, потому что знает этот язык. Мой отец любит в них наблюдательность и остроту ума, а не нежность и слабость.
Папа даже расцвел, когда упомянули фамилию того мужчины.
— О, верно. Спасибо, Антонио, — обратился мой отец, не доставая нас с Гарри допросами и давая немного расслабиться.
— Господин Маркори — мой старый друг, Гарри, который собирается заключить с нами сделку. Он считает, что наши владения могут хорошо расширяться в зарубежных странах. Таким образом меня пригласили на ежегодный вечер, который он проводит, — пояснил отец. — Я был бы очень признателен тебе, если Каталина будет присутствовать там под твоим наблюдением.
Я прикусила язык, чувствуя, как гнев начинает переполнять меня. Жажду свободы. В голове я понимаю, что папа совершает все своим деяние во благо мне, но иногда он просто принимает самые худшие решения, известные человечеству. Я не могу оставаться спокойной, находясь наедине со Стайлсом.
Но не успела и слова сказать, как Гарри тут же ответил.
— Да, сэр. — Что ж, придётся игнорировать его.
Мы начали подъезжать к наклонной дороге, застроенной красивыми домами. Вода, виднеющаяся за горизонтом, была такого красивого голубого цвета. Это завораживающее зрелище. Это заставило меня задуматься о том, что те люди найдут меня. Не сейчас, конечно, но очень скоро. Я просто не знаю когда.
Я глубоко вздохнула, собираясь принимать свои вещи, которые вытаскивали из машины, но человек, который ехал с нами — Антонио, остановил меня.
— Всё хорошо, сеньёрина. Я сам заберу их.
Я пробормотала «спасибо», и, обернувшись, встретилась лицом к лицу с Гарри. Бледно-зелёные глаза уставились на меня, замечая испуганный вид и еле приоткрытые губы, из которых вырвался визг. Его естественный флегматичный вид вернулся. Мы вернулись вновь к тому загадочному парню, которого я встретила в первый день. Хотя сейчас я уже узнала достаточно для того, чтобы понимать, что он затевает.
Я смотрела на него, когда кудрявый звал нескольких парней из парадных дверей нашего нового дома. Гарри начал теребить кольцо на своей губе. Я продолжала смотреть на него даже, когда он исчез в доме, лишь показав мне определённый знак, означающий то, что я должна последовать за ним.
Антонио пытался завязать разговор с кудрявым, пока мы шли к моей спальне. От предвкушения у меня даже закружилась голова. Интересно, как она будет выглядеть? Я так беспокоилась и не хотела разочаровываться.
— Как долго ты работаешь на мистера Гейтса? — спросил Антонио.
Он был, казалось, моего возраста, или кудрявого, которому двадцать лет. У парня были карие глаза и каштановые волосы. Его кожа поблёскивала на солнце из-за загара. Он выше меня, но даже при таком раскладе, Антонио остаётся ниже Стайлса.
Что касается Гарри, то он до сих пор продолжал идти молча, рассматривая красивую мебель, декор дома. Мы поднялись по лестнице, когда парень сказал:
— В течение семи лет. Всё началось, когда мне было тринадцать.
Глаза Антонио расширились в ужасе.
— Тринадцать? Но ты был достаточно юн.
— Полагаю, это так, — ответил он сухо.
Когда мне, наконец, показали новую комнату, Гарри стоял рядом с дверью, облокотившись на стену и скрестив руки на груди. Просто наблюдал за мной, за каждым движением. Он не должен смотреть на меня. Сейчас я не нахожусь в какой-то конкретной опасности за исключением силы притяжения. Но даже тогда меня нужно заставить упасть или же просто споткнуться о собственные ноги.
Я огляделась вокруг. На стене висело огромное зеркало, в котором хорошо виднелся мой сливочный загар. Мебель в комнате была сделана из дерева. Большие окна прикрывали шторы персикового оттенка, связанные аккуратными золотыми шнурками. Постельное бельё было коричневого цвета, под стать полу.
Мои сумки были брошены на кровать. Я начала бродить по комнате, не обращая внимания на парня, который всё ещё стоял у стены. Я приоткрыла ещё одну дверь, которая вела, как оказалась, в ванную комнату. Вздохнув с облегчением, я поняла, что сейчас буду в состоянии принимать душ и смогу чаще менять одежду.
Прежде, чем зайти туда, я нахмурилась и обернулась, посмотрев на Гарри, который до сих пор стоит там подобно статуе.
— Ты так и собираешься стоять? — спросила его я.
Он не ответил. Лишь плотнее сжал губы.
Вздохнув, я решила оставить его там одного.
***
На обеде я, папа и Гарри сидели за одним столом. Еда была очень вкусной, вызывая у меня бурный аппетит.
Ужасно то, что куда бы я ни пошла — кудрявый будет преследовать меня. Я могу чувствовать напряжение между нами не только, когда мы остаёмся одни, но и когда мы находимся в окружении других людей. Меня пугает то, что кто-то другой может почувствовать это. Напряжение между нами увеличивается с каждой секундой.
Пока отец не заговорил об этом, мы могли находиться раздельно. Сейчас он, кажется, сдержан и расслаблен, и мне нравится, когда Гарри находится в таком состоянии. Потому что если парень окажется в ярости, по крайней мере, человек десять в радиусе мили могут умереть.
— Каталина, думаю тебе нужно найти потрясающее платье для такого важного вечера, — сказал папа, упорно разрезая что-то ножом, как и Гарри. Он посмотрел на нас.
Я кивнула головой.
— Хорошо.
— Гарри будет сопровождать тебя, — это было последним, что сказал отец.
Ни один из нас не осмелился выразить протест. При этом отец, казалось, остался доволен и продолжал улыбаться, изредка комментируя качество приготовленной еды.
***
Мой выбор пал на свободный чёрный кроп топ. Соединила его с джинсами на высокой талии и парой чёрных флип-флоп, которые технически испортили весь образ, но сейчас это не волнует меня.
Моя кожа покрылась мурашками, когда я вновь увидела Гарри. Волосы парня были слегка влажными, наверное, он недавно принял душ. Край воротника чуть оттопырился, и мне предстал вид татуировок на груди. Так же я заметила несколько на предплечье. Загорелая кожа была такой мягкой, что я смогла вообразить прикосновение к ней.
Я отвернулась от него. Гарри же прошёл мимо, ожидая, что я последую за ним. Вместо того, чтобы прикинуться хорошим человеком, а таковым он не является, он даже не помог мне открыть дверь.
Парень завёл двигатель, находясь с другой стороны дороги, так как мы уже в Европе. Я вздохнула, нервно теребя пальцами колени. Не могу понять причину своей нервозности. Гарри не является чем-то важным для меня. Кудрявый здесь с целью, которую он мне ясно дал понять.
Во время вождения, он время от времени поворачивал голову из стороны в сторону, растягивая мышцы. Я наблюдала за ним искоса. Я поклялась, что не заговорю с парнем и, следуя этому правилу, должна игнорировать его. Но не могу.
Я прикусила губу, когда он припарковался у небольшого здания. Я начала осматриваться вокруг, снимая ремень безопасности. Гарри вышел из машины, и я последовала за ним. Теплый ветер дул прямо в лицо, развевая мои волосы. Парень шёл так быстро, что я не успевала за ним.
Окончательно отстав, я встала у ювелирного магазина. Я была поражена, увлекшись сей красотой, аккуратно выложенной на прилавках. Я встала там, разглядывая их с восхищением. Человек, стоящий по ту сторону витрины, засмеялся.
— Вам нравится это? — спросил он на итальянском.
Я дружелюбно улыбнулась ему, кивнув. Он несомненно красив. Зелёные глаза, загорелая кожа, светло-коричневые волосы, которые были немного взъерошены. Он показался мне добрым.
— Да, как и большинство ожерелий здесь. Они красивы.
— Как и ты, — заигрывал тот.
Мой рот приоткрылся, и я уже было хотела поблагодарить его за столь щедрый комплимент, но услышала кашель за спиной. Парень, стоящий за прилавком, посмотрел на Гарри. Кудрявый отталкивал и пугал своим видом.
— Каталина, мы не должны блуждать, — пробормотал он, схватив меня крепкой хваткой за руку. Я не стала реагировать, не хочу привлекать внимания. Это сейчас не будет нам на руку. Я нахмурилась и извинилась перед парнем.
Тот, кажется, растерялся.
— Вы, ребята, из Америки?
Я уже вновь открыла рот, как Гарри потянул меня за ним. Моя попытка культурно попрощаться с человеком рухнула, так же как и избежать конфликтов с кудрявым. Я приготовилась услышать упрёки в свой адрес, когда мы вошли в здания с разными платьями, которые висели повсюду.
Некоторые были красивы, а некоторые просто отталкивали. Тем не менее, я сейчас сосредоточена не на этом. Гарри освободил мою руку, приблизившись.
— Этого больше не повторится, понятно?
Нарушив обещания, я ответила.
— Ты шёл так быстро! И даже не обращал на меня внимания. Это не было похоже на заботу.
— Тебе не пять лет. Ты более чем способна следовать за мной, — сердито прошипел он. — Не смей играть в эти игры, прикрываясь моим невниманием. Меня тошнит от этого дерьма.
Я хмуро посмотрела на него, уже явно закипая от гнева.
— Мне не следует находиться поблизости твоего дерьма, — прошипела я.
Ноздри Гарри начали раздуваться.
— Ты выводишь меня из себя.
Я ухмыльнулась.
— Подожди… ты… ревнуешь?
— Я бы вырвал глаза в первую очередь, если это является ревностью, — кудрявый положил руки на лицо, растирая кожу, пытаясь прийти в себя и успокоиться.
Это является не столь мощным развлечением, чем я ожидала.
— Ты ревнуешь, — уверенно заявила я. — Успокойся для начала, — предупредила я, положив руку ему на плечо, а следом нахмурилась, когда он начал прожигать мою руку взглядом, дав понять, что этого делать не стоило. Я увидела это и тут же убрала запястье.
Парень уставился на меня.
— Выбирай платье и пошли.
