Dust Bones

      Нежный, как слёзы. Яркий, как души возлюбленных. Тем не менее, грубый и ужасный. Его поза и грациозность великолепны. Форма его лица, небольшой загар. Он, как смерть и жизнь, смешанные в едином нереальном образе.       Я напомнила себе об этом, когда наблюдала за ним в окно. Закрываясь от яркого солнца, парень напряг мышцы, впечатляя своей физической формой. Отжимания, приседания и бег вокруг дома круг за кругом. Пот стекал по его загорелой коже, а татуировки Гарри блестели на солнце. Он такой красивый и совершенный, что даже больно смотреть.       — Поражаюсь им тоже, — пробормотал Зейн у меня за спиной. Я была поражена. Неловко быть пойманным вот так. Его карие глаза заблестели, а идеальная улыбка озарила лицо. Его лицо безупречно.       Я не нашла в себе силы заговорить.       Зейн скрестил руки на груди, подходя ближе так, что мы оба стояли рядом, напротив окна, наблюдая за Гарри.       — Он расстроен внутри, ты это знаешь. Я его друг, с которым он дружит уже шесть лет… и до сих пор не знаю ни единой вещи о его жизни до того, как всё произошло.       Я взглянула на кудрявого.       — Ты помнишь, когда он начал работать на моего отца?       Мулат медленно кивнул.       — Да. Он показался там, в школьной форме. Весь грязный и истрепанный. Гарри выглядел так, словно прошёл весь путь до ада, а потом обратно. В свои тринадцать он смотрел на всех, порождая страх и ужас. Честно говоря, по началу кудрявый меня даже пугал, — усмехнулся Зейн.       Я нахмурилась, смотря на темноволосого с интересом.       — Он никогда не показывал эмоций?       Зейн посмотрел на меня.       — Я хотел бы держаться дальше, Каталина. Слушай его. Услышь его беспокойство, а не гнев. Когда он кричит на тебя, заставляя остановить этот бесконечный поток вопросов, Гарри выказывает беспокойство. Существует много способов заглушить гнев.       — Но мне нужно узнать их, — сказала я, качая головой. — Боюсь, что я…       — Нет, хорошо? Кто-то, кто знал его в течение шести лет, не бежал до конца туннеля. Потому что конца нет. Там нет света. Это путешествие холодно и мучительно. Я знаю, что узнать заманчиво. Я вижу, как ты на него смотришь. Но Гарри старался навсегда забыть значение чувств. Я знаю, что это будет звучать глупо, но он действительно нуждается в некой терапии. Но иногда… — парень вздохнул.       — Иногда люди не предназначены для спасения.       Я чувствую ком в горле. Признак симпатии.       — Гарри так одинок… — резко замолчала я. — Он хочет спастись. Просто никто не старается достаточно.       — Поверь мне, я пробовал. Прямо сейчас ты видишь его за работой над своим телом. Думаешь, Гарри ничего не чувствует? Всё из-за тебя, — скромно сказал мулат.       Я вскинула брови.       — Из-за меня?       — Ты заставляешь его чувствовать что-то. Я не знаю, что это такое, но так он смотрел на тебя в течение нескольких дней. По его мнению, все мысли и воспоминания — боль. В сердце кудрявого находятся лишь кровь, смерть и гнев. Гарри иногда беспокоит меня. Он так одинок лишь потому, что сам хочет быть таковым, — тихо сказал Зейн.       — Боюсь, что верю тебе. Стайлс делает всё, на что способен, лишь для того, чтобы оттолкнуть, но, совершая эти мелочи, он пытается быть ближе, — сказала я парню.       Малик нахмурился.       — Например?       Я затаила дыхание, решившись рассказать ему то, что произошло. Но, думаю, что всё-таки стоит утаить сцену, случившуюся в самолёте.       — Гарри нёс меня, когда мы шли в пустыне. Придерживал ближе, когда я соскальзывала. Я улыбнулась, а он сказал, что это всё временно.       Мулат покачал головой.       — Стайлс трудный человек.       — Я знаю, — я вздохнула, разочаровавшись. — Просто каждый раз, когда мы находимся одни, я чувствую себя подвешенной на удочку, но на самом деле стою на ногах.       — Ты что-то чувствуешь к нему? — спросил Зейн, обеспокоившись.       Я посмотрела на него, приоткрыв рот и вскинув бровями. Я попыталась произнести нет, но во рту появился ком, и я не смогла это сделать. Собравшись, я лишь отрицательно покачала головой и пробубнила:       — Я… я думаю, что ещё больше заинтересована в Гарри.       — Тебе стало любопытно, не правда ли? — нахмурился вдруг Зейн, потрогав прибор за ухом. — Понял. — пробормотал он, повернувшись ко мне. — Слушай, мне нужно позаботиться кое о чём. Но помни о том, что я сказал тебе.       — Хорошо.       — Каталина, — предупредил мулат, пятясь. — Такова его жизнь. Повседневность кудрявого — это работа. Прошу, не вводи Гарри в заблуждение. Не дай ему почувствовать то, что ты сама пытаешься скрыть. Ничего не меняй.       Ускользнув, парень быстро исчез в коридоре. Тишина начала напрягать меня, стискивая плечи.       И только сейчас я подумала: как я могу что-то изменить?

***

      Я сижу на кухне, спокойно поедая клубничный йогурт, который принадлежал отцу, но думаю, он не будет возражать. Ложка утонула в нежной сладости, прежде чем я зачерпнула одну себе в рот. Я вздохнула, чувствуя, что сейчас нет ничего другого в мире, кроме меня и моих мыслей.       Крик пронзил воздух. Я ахнула и уронила ложку на пол. Встав на холодный кафель, моё тело понесло меня туда, где начался переполох. Прямо передо мной тут же оказалось пятеро человек.       Я протиснулась между ними, замечая, как сестра, споткнувшись на своих новых каблуках, упала на пол. Её лодыжка находилась под неправильным углом. Её умоляющие черты лица обеспокоили меня. Я не смогла не заметить этих стеклянных глаз.       Гарри наклонился рядом с ней, рассматривая её лодыжку, прежде чем выкрикнуть:       — Слишком рано говорить о том, что она подвернула её. Думаю, нет. Сейчас это просто ранение.       Позже, после того, как никто не ответил, он закричал вновь:       — Ну, не стойте просто так! Отнесите её в спальню! — приказал кудрявый.       Я наблюдала за всем с беспокойством. Зейн, будучи единственным, кто мог помочь сестре, схватил её с пола. Пейдж прошла мимо меня, подмигивая и ухмыляясь, пододвигаясь ближе к мулату. Тогда-то я и поняла, что она не пострадала. Сестра сделала это только для того, чтобы привлечь к себе внимание.       — Каталина, — позвал Гарри. И я, встряхнув волосами, посмотрела на него. Дождавшись зрительного контакта, он указал на дом. — Обратно в комнату. Сейчас самое время для сна.       Я приоткрыла рот.       — Но я не…       — Без возражений! — взревел он. Казалось, что Стайлс очень взволнован.       Я всматривалась в парня. Он так же смотрел на меня, заставляя подчиняться его приказу. Я даже решила сделать это, так как чувствовала себя уставшей. Глубоко вдохнув, я попыталась выкинуть все мысли из головы. Кивнув головой, я направилась в свою комнату.

***

      Следующим утром я сидела у фонтана около дома. Мне нужно было подышать свежим воздухом, побыть в тишине. Скользнув пальцами по шву джинсов, я немного заскучала. Эти недолгие мгновения тишины были прерваны, когда кто-то спросил:       — Извини, но ты должна здесь сидеть?       Я повернула голову и увидела молодого парня. На вид ему приблизительно восемнадцать лет. Я нахмурилась, пытаясь что-то сказать, но блондин с карими глазами крепко взял меня за руку, дёргая с места.       — Эй, — начала я протестовать, но он тут же посмотрел на меня.       — Кто ты? — яростно выплюнул парень.       Я вздрогнула, когда блондин подошёл ближе, обходя меня и чуть ли не сбивая на землю. Я ничего не ответила сразу, как он и хотел, но потом кареглазый заставил меня закричать:       — Отстань от меня! — единственное, что я получила в ответ, лишь усиление его хватки на своём запястье. — Гарри! — вскрикнула я, будучи не в состоянии больше сдерживаться.       Я думала, что он будет продолжать причинять мне боль, однако другой голос резко прервал непонятные действия этого парня.       — Эй! Новый мальчик! — взревел Гарри.       Моё дыхание остановилось, когда кудрявый быстро подошёл к нам. Он резко вырвал меня из рук этого паренька и защитил своим телом. Не осознавая, Стайлс держал меня рядом, а его лицо пылало от гнева.       — Гарри, — вздохнул «новый мальчик» — Это цыпочка просто…       Кудрявый отпустил меня и сделал пару шагов по направлению к этому малышу.       — Эта цыпочка, — громко выплюнул зеленоглазый, — дочь босса, идиот!       — Мне очень жаль, я не зна…       Гарри, не колеблясь, вытащил пистолет и направил его на этого бедного, дрожащего ребёнка.       — Никогда, блять, не смей заикаться, малыш! Ты хочешь умереть в первый же день?! — губы блондина дрожали от ужаса, а глаза широко открылись. Стайлс резко толкнул дуло пистолета к виску парня, а я заставила себя ничего не сболтнуть. — Скажи мне, прямо сейчас! И если заикнёшься, я взорву твои мозги!       Вздохнув, кареглазый сказал:       — Нет.       — Нет, что? — взревел кудрявый.       Он громко сглотнул.       — Нет, я не хочу умирать, Гарри, — быстро выпалил тот.       Медленно парень начал опускать пистолет, а после убрал его обратно в карман.       — Это Каталина, дочь босса, — сплюнул сердито он. — Она под моей охраной. Таким образом, тебе не позволено даже прикасаться к ней или разговаривать! Ты никогда больше не позволишь мне услышать своё имя, кричащее из её уст. Тебе повезло, что я был один, когда увидел это. Если бы здесь был её папа, ты бы был уже мёртв. Это ясно? — закричал Стайлс.       Блондин отчаянно покачал головой.       — У босса есть ещё одна дочь — Пейдж. В этом случае ты тоже получишь пулю в лоб, если причинишь ей боль.       Малыш бросился прочь, исчезая за домом после слов Гарри. Я вздохнула, не понимая, что крепко сжимаю запястье, когда повернулся кудрявый, смотря на меня. Он осмотрел моё тело, прежде чем выдохнуть и потереть рукой шею.       — Ты в порядке? — смирно спросил парень.       Я потёрла медленно руку, кивая головой.       — Да, я в порядке. Спасибо.