2 Виртуальный сезон "Историй Южных Морей"

Автор: Сьюзен Зелл Переводчик: Елена_1107 Эпизод: 2х06 Название: Ветры судьбы

Ветры судьбы Часть 2

"Колин?" Лавиния всмотрелась в пространство за открытой дверью церкви. Русая голова священника высунулась из-за скамеек. "Лавиния!" Островитянка вступила в прохладу церкви, радуясь возможности быть не под палящим солнцем. Если и была хоть одна вещь, понятная в европейцах, так это то, что они стремились сохранять воздух прохладным. Исключительный размер церковного потолка позволял воздуху непрерывно перемещаться. "Что тебя сюда привело?" Она приподняла флягу. "Ты просил немного смеси специй моей бабушки." "О, точно! Огромное спасибо, что принесла. Я совсем забыл." Она поставила флягу на сервант. "Ты выглядишь измотанным." "Даже не представляешь, насколько." Он натянул свои очки и загладил назад волосы. "Это из-за церковного собрания." Колин взглянул удивлённо. "Ты знаешь о нём?" "Обычно разговоры и толки быстро разлетаются по острову." "Я вижу. Да, конечно. Конечно, так оно и есть. Совершенно логично." "Что-то не так, Колин?" Она подошла к нему. "Нет, конечно, нет. Нет." "Я делаю вывод, что миссис Тичмэрш и компания были несколько требовательны." Колин устало вздохнул, опустившись на деревянную скамейку. "Я не понимаю, почему люди не могут быть более доверчивыми. Я очень способный организатор танцев." Лавиния присела на скамейку около него. "Правда?" "Да, истинная. В семинарии я бывал в комитатах многих организаций танцев. Иногда я даже выбирал тематику." Это вызвало смех женщины, находящейся рядом с ним. Она почти что увидела молодого Колина, тщательно подбирающего музыку и список гостей и чаши для пунша. "Я был весьма хорош," настаивал он. "В этом я не сомневаюсь." "Ну, миссис Тичмэрш, очевидно, полагает, что я весьма некомпетентен." Лавиния попыталась разубедить его. "Дело не в этом. Она просто... просто..." "Нетерпима," закончил он. Откинувшись назад, он потёр глаза. Она быстро сообразила, о чём его горечь. "Ты имеешь в виду нетерпимость к Полинезийцам. Все, что я могу сказать, - это то, что я рада, что не иду на танцы." Он переключил своё внимание на Лавинию. Её восприятие было странным. Всегда, во многом. "Ты знаешь об этом?" "Правила были установлены давным-давно, Колин, и не тобой. Я хорошо знаю о них и о своём месте. Надеюсь только, что, возможно, эти порядки не навсегда." "Я делаю всё, что могу, чтоб так оно и было." Он придвинулся поближе, надеясь этим выказать ей некоторую поддержку. "Просто некоторые люди не так быстро приходят к этому." "Некоторые люди не приходят никогда." Снаружи, мимо, пробежала группа детей, их смех эхом пронёсся по церкви; это был замечательный звук, вселяющий надежду. Лавиния кивнула на детвору. "Просто помни, что иногда важнее посадить семена на будущее, чем изучать то, что было прежде или происходит в настоящее время," мягко сказала она ему. Окинув её изумлённым взглядом, Колин выпрямился. "Ты - невероятно мудрый человек, Лавиния." "А ты – чудесный человек, хочу заметить." Тишина между ними нарастала. Нахлынули эмоции, в которых эти двое пока не были готовы признаться. Наконец, Колин совершил более-менее подходящее действие – встал, взяв флягу со специями. "Пойду положу это в кладовку." Лавиния кивнула, всё ещё не в силах высвободится из плена собственных мыслей. Она посмотрела, как отдаляется чуткий Преподобный, поражаясь его непоколебимой вере и в Бога и в будущее. Она позволила себе улыбнуться. Возможно, настанет время, и ветры навеют с моря новые мысли и чувства. Благодаря Колину она впервые почти поверила в это. *** Заходящее солнце садилось в море, которое пылало от этого оранжевым и жёлтым цветами, оставляя много света для того, чтоб шлюпка могла достигнуть «Рэттлера», мирно стоящего в спокойной воде. Ветра не было, и поверхность воды напоминала подкрашенное стекло. Даже вблизи лодка Дэвида не выглядела намного больше, решил Фэйрфакс, тянясь к лестнице, в то время как Та-Мэй стабилизировал шлюпку. Даже после того, как Дэвид и Изабелл поприветствовали его и Лейтенанта на борту и провели для них экскурсию по судну, он всё ещё не был убеждён. Он задавался вопросом, как человек может прилично жить в таком месте, как это. В сравнении с прочим, лодка не походила на достояние, на настоящую собственность. Она была ограниченная и маленькая, в отличие от акров и акров отличного пастбища. Собственность делала человека человеком, она предоставляла богатство и безопасность. Даже если бы часть её была сожжена или повреждена, но при этом у вас было бы достаточно земли, то потеря не смогла бы вас сломить. Остальная часть вашего вложенного имущества спасла бы вас. Но лодка, особенно такого размера, была крохотной, если сравнивать с океаном, по которому она плавала. Один шторм, и ваше маленькое владенье пропадёт, и вы окажетесь неприкаянным, бедным и ничего не стоящим, возможно, даже мёртвым. Нет, выбор Дэвида стать моряком был плохим. Он был дураком, отказавшись от земли отца только ради жизни в море на этом маленьком куске плавающей древесины. Он даже не казался счастливым от того, что является моряком. Время от времени Фэйрфакс мог видеть выражение неуверенности и меланхолии на лице друга. Это не было выражением лица человека, удовлетворённого своими решениями в жизни. Наиболее вероятно, что встреча со старым другом, прибывшим из дома, заставила Дэвида осознать, какую ошибку он совершил. Но теперь было уже слишком поздно. Он налил себе ещё один стакан вина. Изабелл накрыла их «стол» на палубе судна. Не было похоже, чтобы ниже палубы имелось какое-то другое место, достаточно большое для настоящего обеда. Еда была на удивление хороша. Мисс Рид, определённо, умела готовить. Не удивительно, что Дэвид держал её поближе к себе. Но как партнёра ли? Это было невероятно. В конце концов, его друг был неравнодушен к симпатичным мордашкам. Всегда. Он позволял женщинам управлять им; они демонстрировали свои слёзы, хлопали своими ресницами, и он мчался спасать их и предлагал им всё своё материальное добро. Какой дурак. Фэйрфакс коротко задался вопросом: что эта женщина получала от Дэвида. Какую историю она выдумала, чтобы заманить его в свои хитрые сети? Но ему-то какое дело? Это Дэвид выбрал себе такой жизненный путь, нерентабельный и сомнительный, но всё же. Судя по имеющимся рассказам, Дэвид постоянно крутился в море, было удивительно, что он до сих пор жив больше, чем богат. Они потратили большую часть вечера на обмен историями, которые лейтенант Дерби и Изабелл вежливо слушали. В конечном счёте, беседа утихомирилась, и стали обсуждаться маленькие местные дела. Дэвид сказал, "В следующую субботу ночью намечаются танцы. Если ты и Лейтенант всё ещё будете в городе, то милости просим. Это будет проводиться в актовом зале церкви." "И есть так много всего, чтобы после этого хорошо провести время, да?" пошутил Фэйрфакс. "Я так понимаю, ваш проповедник тайком припрятал ликёр." Дэвид пожал плечами. "Я бывал и на вечеринках без алкоголя." "Да, и они все были скучными." "Ну, думаю, что это звучит заманчиво." Лейтенант Дерби повернулся к Изабелл. "Вы будете там?" Изабелл не могла не улыбнуться полному надежды поведению молодого человека и последовавшему за этим хмурому взгляду Дэвида, когда Гриф посмотрел на молодого флотского лейтенанта и снова отвернулся. "Нет, боюсь, что нет, но мой граммофон будет всех развлекать." "У Вас есть граммофон?" Лейтенант Дерби стал таким взволнованным, словно нагрянуло Рождество. "Да, и у меня есть пластинки к нему. Подарок от брата." "Замечательно," воскликнул лейтенант. Дэвид лишь проворчал что-то и вновь повернулся к Фэйрфаксу. Обсуждение возвратилось к прошлому, это было неизбежно. "Знаешь," заметил Фэйрфакс, "твой отец не очень изменился с тех пор, как ты уехал. Фактически, он стал упрямее, чем когда-либо." "Это меня не удивляет," признался Дэвид, немного походив по палубе. Его рука протянулась в сторону и придвинула к его колену какую-то такелажную мелочь. "Помнишь Мэррилла Дугона, главного коммерсанта в городе? Он и твой отец подрались." Дэвид всё ещё не казался удивлённым. "Из-за чего?" Фэйрфакс покачал головой. "Вроде бы из-за стоимости зерна в том году." "Ну конечно, веский повод избить человека," печально прокомментировал Дэвид. "Ты говоришь о своём отце." "Он когда-нибудь упоминает обо мне?" низким голосом резко спросил Дэвид. Изабелл быстро прекратила тихое обсуждение с Лейтенантом и посмотрела на партнёра, зазвонили колокола тревоги. Фэйрфакс вздохнул, словно довольно долго ждал этот вопрос. "Нет. Но с другой стороны, я старательно пытаюсь избегать старика. В настоящее время у меня есть своё собственное ранчо, которым я управляю." Дэвид кивнул, его тон не изменился. "Это здорово. Я счастлив за тебя, Майкл. Для некоторых людей земля – это всё." "Земля и есть всё." "Ты не изменился." "Как и ты. Всё ещё живёшь в мечтах и сиянии звёзд." "Он проделал огромную работу, строя свою жизнь здесь," взвилась Изабелл, которой не понравился внезапный поворот разговора. Ей не нравилось, когда лицо Дэвида темнело, словно открытое море, в котором образовался шторм. Фэйрфакс повернулся к ней, его суровые синие глаза пронзили её негодованием и заставили прерваться. "Он когда-нибудь говорил Вам, что он бросил ради этой… этой лодки?" Насмешка в его голосе была очевидна. "Майкл," мрачно предупредил Дэвид. "Хватит." Лейтенант Дерби кашлянул, чтобы вежливо прервать их. "Я думал, предполагалось, что это будет приятный вечер. Давайте не будем растрачивать его на воспоминания и беседу, которые лучше оставить для другого времени и места." Фэйрфакс поглядел на этих трёх человек вокруг себя и осознал, что он в меньшинстве. Он пожал плечами. "Прекрасно. Я прибыл сюда не затем, чтобы создавать проблему." "А зачем ты прибыл сюда, Майкл?" прямо спросил Дэвид. "Слабо верится, что ты проделал этот чертовски длинный путь только ради воспоминаний." Фэйрфакс уставился на Дэвида. "Я прибыл по деловым причинам, одна из которых могла бы тебя заинтересовать. Но мы оставим это на другое время и место. Это снова кое-что личное." Он впился взглядом в Изабелл. "Я полностью за обсуждение дел," с лёгкостью заявила Изабелл. "Это дело, которое Вас не касается." Теперь Дэвид ощетинился. "Мы - партнёры, Майкл. Чем скорее ты примешь этот факт, тем лучше. У нас обоих есть право голоса в деловых вопросах. Между нами нет секретов." "Тогда ты - дурак," съязвил Фэйрфакс. "Но это семейное дело, так что если она не твоя жена, тогда у неё нет никакого права встревать." "Да что с тобой такое, Майкл? Что ты имеешь против Изабелл?" "Она женщина, Дэвид, а тебе давно уже пора уяснить, что тебя женщины до добра не доводят. Из-за них ты всякий раз теряешь голову. Твой отец знает это, и я это знаю. Единственный, кто упорно закрывает глаза на сей факт – ты сам." "Хватит, Майкл." "Прекрасно." Фэйрфакс встал. "В таком случае, желаю доброй ночи. Когда будешь готов обсудить дела, найдёшь меня в баре." Он переключил внимание на Лейтенанта. "Идёмте." Лейтенант Дерби поколебался, но затем кивнул Изабелл и Дэвиду. "Спасибо вам за гостеприимство." "Пожалуйста," ответила Изабелл, с удивлением обнаружив, что она немного разочарована тем, что флотский человек уезжает, как будто ранее он присутствовал здесь только из вежливости. Та-Мэй повёз гостей в шлюпке к берегу, оставив очень взбудораженного Дэвида на корме судна. Он так крепко держал оснащение, что Изабелл могла в тусклом свете видеть, как побелела его кожа. Изабелл подошла и тихо присела позади него на какое-то время, и вместе они наблюдали, как солнце погружается в море, но ни один по-настоящему не видел красоты этого, их мысли были сосредоточены на других, более личных вещах: у Дэвида – на его прошлом; у Изабелл – на мужчине перед ней, управлявшем её вниманием. В конце концов, когда она почувствовала, что он достаточно долго пробыл наедине со своими мыслями, она прокомментировала низким голосом, громким лишь настолько, чтобы можно было перекрыть поскрипывание судна, "Появление близких всегда возвращает в прошлое, и первым делом всплывают неприглядные вещи, которые ты долго скрывал. Но после того как всё уляжется, оставшаяся часть всё-таки может быть приятной." "Ты это о нём?" щёлкнул Дэвид. "О Майкле? Нет, конкретно о нём я особенно не думаю. Но если ты считаешь его другом, я готова применить к нему презумпцию невиновности." Она изучила его с повышенным вниманием. "Мне стоит так поступить?" Дэвид пожал плечами, высвободив усталое дыхание. "Не знаю. Прошли годы, с тех пор, как я в последний раз его видел. Тогда мы были просто детьми, у которых была впереди целая жизнь. Он хотел остаться в Квинсленде, а я хотел путешествовать. Мы редко виделись с глазу на глаз помимо того времени, когда распивали пиво, играли в покер и ездили на лошадях. Тогда казалось, что этого достаточно." "Молодёжь легко находит общий язык." "Мы были хорошими друзьями. Он оставался верным мне против моего отца. Я ценил это." "Как думаешь, о чём он хочет поговорить с тобой сейчас?" "Я не знаю. Я не уверен, что хочу знать." Изабелл поднялась и встала около него, выпрямившись, её тонкая рука взялась за такелажную верёвку чуть ниже его руки, брюнетка уставилась на то же самое пятно в океане, на открытое море, откуда манили свобода и спокойствие. Она могла чувствовать, что её сердцебиение такое же сильное, как внезапно стало и у Дэвида. Она лелеяла надежду, что это из-за того, что они двое оказались так близко друг к другу. Затем она засмеялась, и Дэвид посмотрел на неё, озадаченный её внезапным юмором. "Держу пари, ты сожалеешь, что пригласил его прийти на танцы," выдала она. Дэвид, наконец, усмехнулся. "Да, это было грубой ошибкой." "И только ты мог совершить её так блистательно. В конце концов, в этом твоя изюминка." "Замечательно," пробормотал Дэвид. *** Это было тихое утро на Матаваи; и островитяне, и моряки встали поздно. Солнце светило своим обычным блеском. Удивительно, что Джек-то уже мотался туда-сюда, исключительно потому, что обещал помочь Клэр собрать стулья для собрания, но он об этом не сожалел. По правде говоря, он был рад возможности побыть около неё, даже если их держала вместе только нужда в рабочей силе. Он не мог выбросить из головы тот их поцелуй на лестнице, ночью после Дня Рождения Изабелл. Это врезалось в его мозг и проигрывалось там постоянно, каждый раз заставляя затаивать дыхание. Он всё ещё не мог понять, почему она так осмелела. Не то чтобы он сожалел об этом. Просто не ожидал, что она вытворит такое, да ещё с ним. Он всегда видел её в таком идеальном свете, порождённом надлежащей строгостью Английского общества. В самых необузданных своих мечтах он не мог вообразить, что ему когда-нибудь достанется от Клэр нечто большее, чем целомудренный сестринский поцелуй в щеку. Ладно, на самом деле это было не так. Он часто воображал такое. Только не предполагал, что оно когда-нибудь осуществится. Это был подарок от неё. Он знал это. И именно из-за поцелуя, горящего в его памяти, Джек согласился на уроки танцев и на посещение общественного собрания, даже допуская возможность танца с ней. Она хотела потанцевать с ним на вечеринке Изабелл, а он отказался, не из страха, не из стеснения. Он был не в состоянии сказать ей, почему не знает, как танцевать. Теперь вдруг Дэвид подарил ему возможность сделать ей ответный подарок. Он хотел узнать, как надо танцевать, хотел пригласить её на танцевальную площадку и кружить, чтоб у неё самой захватило дыхание. Джек покачал головой, с расстройством напомнив себе, что это лишь мечты, нарисованные воображением, а сам он забрёл не туда. Он повернул обратно и увидел ищущую его Клэр. "Вот ты где. Что случилось?" "Прости. Я замечтался," сознался он. "Опасная вещь для моряка," сказала она ему с усмешкой. "Что верно, то верно," ответил он, сам улыбнувшись смущённо. Она положила свою нежную ладонь на его руку и направила его в нужную сторону. От этого простого действия у Джека перехватило дыхание. "Я так рада, что ты придёшь на вечеринку, Джек. Это обещает быть таким захватывающим." "Кто-то же должен управлять граммофоном." "Ну, они не смогли бы для этой работы найти никого лучше тебя." "Мне нравится музыка. Она лирична даже без слов: разные инструменты могут звучать как единая мысль." "Как порядок внутри хаоса." "Да. Точно." Он с удивлением оглядел её. "Мне доводилось учиться музыке, когда я была ребёнком. Моя мать считала, что это будет чрезвычайно практично для моей последующей жизни." Она рассмеялась, будто в этом юморе было что-то очень личное для неё. "Ты играешь на каком-нибудь инструменте?" "На фортепиано. Немного. Боюсь, я не очень хороша в этом. В том возрасте я хотела только читать книги." "Я довольно немного читал, когда был мальчишкой." "Что ты читал?" Клэр всегда была такой любознательной, такой интересующейся. Не имело значения, кто говорил или какова вообще тема. Она всегда производила впечатление кого-то, кто искренне интересовался обсуждаемым, будь оно чем угодно. Это заставило Джека чувствовать себя важным, словно в нём было что-то интересное. Что-то, что он не чувствовал много, много лет. "В общем-то, всё, что только мог достать," признался он. "Книги открыли мне мир, о существовании которого я никогда не знал. Я хотел увидеть всё это." "Я тоже! Книги о путешествиях заставляли мою кровь бурлить, я думаю. Истории экзотических мест. Я поклялась себе, что увижу их однажды." "Ты выполнила своё обещание." Клэр кивнула, сияя удовольствием от его комплимента. "Это то, откуда появилась твоя поэзия? Из тех книг?" Голова смущённого Джека чуть скользнула вниз. Его поэзия находила на него только когда он был пьян, или, по крайней мере, обычно. В последнее время она находила даже когда он был трезв. Заслугу в этом он приписывал женщине, стоящей рядом. Как её красота, и внутренняя, и внешняя, могла кого-то не вдохновить? "Моя поэзия привела тебя сюда, подвигнув на безрассудную поездку," тихо напомнил он. "Возможно. Но также она была достаточно сильна, чтобы заставить замкнутую молодую женщину отправиться в место, полное чудес и просторов для воображения. Я не считаю этот опыт потерей." Она улыбнулась Джеку. "Я нашла своё истинное место здесь, Джексон МакГоннигэл и я не променяли бы это и на целый мир. Возможно, я должна быть благодарна тебе за то, что ты приложил к этому руку, хоть поначалу всё и было не совсем честно." Наивное выражение лица Джека восхитило её. Она отпустила его руку и открыла дверь в актовый зал. "После Вас, сэр." Это заняло целую минуту, но Джек всё-таки протиснулся внутрь со своим грузом из стульев. Казалось, он всегда был неловок рядом с Клэр, физически и на словах, никогда не делал правильных движений и не обретал дара речи в идеально подходящий момент. Казалось, будто она всегда была на шаг впереди него, а он мчался, чтобы нагнать её. Он чувствовал бы себя более непринуждённо, если б пропустил стаканчика четыре крепкого виски, чтоб успокоить нервы. Он был рад прохладному воздуху в зале. Это высушило кожу Джека от пота, выступившего на коже; Джек сомневался, что пот этот появился из-за переноски стульев. "Поставь их здесь, Джек." Он подчинился, а затем занялся расставкой. Нужно было перенести ещё много стульев, но Клэр ещё и были нужны некоторые коробки, временно вынесенные из зала до окончания танцев. Она сражалась с коробками, которые оказались поставленными выше и по весу тяжелее, чем она думала. Они начали падать. Клэр вскрикнула, поскольку верхняя коробка соскользнула и рухнула на землю, вместе с собой уронив и девушку. Джек примчался туда. "Клэр!" Он отбросил коробку в сторону и наклонился, чтобы посмотреть, не ранена ли Клэр. Главная дверь хлопнула, распахнувшись, и две фигуры бросились внутрь. В мгновенье ока они схватили Джека и завели ему руки за спину. Грубый голос одного из двоих влетел в ухо Джека. "Хватит бесчинствовать, морская падаль." "Подождите," крикнул Джек, но кулак другого человека, врезавшийся в его живот, заставил моряка согнуться. Клэр стремительно вскочила на ноги. "Нет! Что вы делаете? Он пытался помочь мне!" Она искоса посмотрела на этих двух незнакомцев в тусклом свете. "Вы действительно уверены в этом, госпожа?" спросил один, высокий стройный светловолосый человек, одетый в военную морскую униформу. Другой человек был более коренастым, и с явным австралийским акцентом. Она не узнала их. Должно быть, они новенькие на острове. "Да, я уверена," сказала она сердито. "Теперь освободите его, сию же минуту." Мужчина с волосами цвета песка немедленно подчинился и отошёл, извинившись перед Джеком. Другой мужчина продолжил держать руку Джека и с жаром взглянул на Клэр. "Опасное это дело, госпожа, - вести себя по-дружески с типом, подобным этому, в тёмном зале." В Клэр уже была ярость, и при презрительном комментарии мужчины это чувство стало разгораться дальше. "А ещё более опасное дело – столкнуться с бестактностью, когда рядом нет никого. Этот мужчина – джентльмен больше, чем вы оба, вместе взятые." Она гордо встала перед ними. "Мы думали, что спасаем Вас," признался мужчина в униформе. Он казался воспитанным человеком, и гнев Клэр к нему быстро исчез. "Ну, как вы сами видите, я в полном порядке." Светловолосый мужчина кивнул. "Позвольте представиться. Я - Лейтенант Алан Дерби, с КЕВ «Победа» [В оригинале: «HMS Victory» - Her Majesty Ship Victory, то есть Корабль Её Величества (КЕВ) «Победа». Флагман английского флота, заложенный 23 июля 1759 года и спущенный на воду 7 мая 1765 года. Принимал участие во многих морских боях. После 1812 года не принимал участия в боевых действиях, а с 12 января 1922 года находится на постоянной стоянке в самом старом морском доке в Портсмуте, в Великобритании.]." "Военно-морское судно бросило якорь в гавани," признала Клэр. Она видела, как прибывало судно, и дважды тщетно пыталась взять интервью у его капитана. "О нём и речь [Вообще, написано «The very same», то есть, возможно, имеется в виду, что прибывшее судно – очень похожая копия настоящего КЕВ «Победа»]. Мой компаньон - Майкл Фэйрфакс." Она повернулась к другому мужчине, который всё ещё щётинился от неудобства сложившейся ситуации. "Вы друг Дэвида." Она не смогла сдержать явное удивление в своём голове. Она ожидала кого-то другого, менее… резкого. Глаза Фэйрфакса сузились, остановившись на ней. "Вы кажетесь исключительно хорошо информированной о происходящем здесь. И кем же Вы могли бы быть?" "Я Клэр Девон. Я владею и управляю местной газетой здесь, на острове." Она протянула руку. Фэйрфакс принял её. "В таком случае, примите также и мои извинения." Он повернулся к полусогнувшемуся Джеку, который всё ещё пытался отдышаться. "Без обид, да?" Джек покачал головой. "Будем считать это небольшим недоразумением," пробормотал он, потирая ребра. "А Вы?" спросил Фэйрфакс. "Джексон МакГоннигэл," объявила Клэр с некоторой гордостью. Джек только напряг челюсть, ничего не сказав. "Вы тот, кого они называют Каннибалом Джеком?" медленно произнёс лейтенант Дерби. "Красочное прозвище," заметил Фэйрфакс с угрюмым выражением отвращения. "Я слышал о Вас," отозвался лейтенант Дерби. "Вы - человек, который потерпел кораблекрушение и съел свою собственную команду, чтобы выжить." Слабое выражение антипатии набежало на лицо лейтенанта. Фэйрфакс в ужасе сделал шаг назад. Мужчина с ужасом поглядел на Клэр. "И этого вы хотите себе в помощники? Вам лучше быть осторожной, мисс Девон." Теперь гнев Клэр был яростнее, чем когда-либо на её памяти. "Возможно, вам бы хватило ума сделать то же самое. Джек добрый человек, он просто жертва обстоятельств. Как вы смеете судить его, основываясь только на приукрашенных историях и слухах! Вы понятия не имеете, через что прошёл этот человек!" Лейтенант Дерби склонил голову. "И вновь мои извинения. Но у него на этих островах небезызвестная репутация." "Вы должны извиняться не передо мной," выпалила она. Не было похоже, что Клэр может контролировать свой гнев. Это был первый раз, когда ей приходилось публично защищать Джека от обвинений в его поступках. Это очень расстраивало. Как смеют эти двое звонить со своей колокольни, когда они не знают обстоятельств, не знают, каково быть на месте Джека – попавшим в ловушку и одиноким и голодающим, без надежды на то, что тебя спасут вовремя. Лейтенант Дерби кивнул в знак признания своей неправоты и повернулся к Джеку. "Если леди ручается за Ваши хорошие намерения, то как я могу отрицать их? Прошу прощения за то, что ударил Вас." Джек выдал краткий поклон, опустил руку, которой держался за живот, и несколько выправился. Он повернулся к другому мужчине, и от него ожидая извинений за его действия. Но никто не удостаивался подобного от Майкла Фэйрфакса. "В таком случае хорошего дня вам обоим." Он повернулся на пятках и вышел из зала, затем вышел и лейтенант. Клэр стряхнула свою грубость, подойдя к Джеку, её беспокойство было очевидно. "Не могу поверить, как злы те мужчины. Ты в порядке?" Самая неприкрытая из усмешек появилась на усталом лице Джека. Ему понравилось, что она волнуется за него. "Конечно. Этот мужчина, определённо, не дерётся, как моряк. Лавиния бьёт сильнее, чем он." Клэр облегчённо вздохнула, а затем покачала головой. Он всё ещё не могла понять, почему Джек сам не защищал себя перед теми мужчинами. "Они судили о тебе, основываясь исключительно на предвзятых взглядах." Джек наклонил голову. "Гм, у тебя тоже когда-то были предвзятые взгляды на мой счёт." Светлая кожа Клэр вспыхнула розовым цветом. Девушка застенчиво оглядела собеседника. "Да, полагаю, так оно и было." "Только твоё отношение выражалось менее физически." Он усмехнулся ей, положив руку на повреждённые рёбра. "Людям требуется время, чтобы примириться с вещами наподобие каннибализма. Это обычное дело на островах, но для европейцев оно по-прежнему является чем-то из ряда вон выходящим." "Да, но не похоже, что ты поступил так потому, что тебе это понравилось." "Откуда ты знаешь?" "Не дразни меня, Джексон МакГоннигэл!" Моряк быстро сообразил, что она не настроена на легкомыслие. "Прости, Клэр, но это реакция, к которой тебе придётся привыкнуть, если ты продолжишь общаться с такими, как я." "Но ты не должен сносить такую… нетерпимость от каждого. Похоже, будто на этом острове в последнее время все взбесились." Клэр вспомнила о своей беседе с Изабелл насчёт вечеринки. Да что со всеми не так? Джек, казалось, прочёл её мысли. "Большинство людей не осматриваются кругом и не понимают, что есть нечто более важное, чем устоявшиеся обеденные традиции." "Я осматривалась," напомнила она. Джек улыбнулся. "Да, ты осматривалась." Он дотронулся до тонкой бечёвки на её шее, позволив своим мозолистым пальцам на кратчайший миг прикоснуться к ключице девушки. Затем он остановился. Её глаза были такими же большими и мерцающими, как двойные луны, отражающиеся в спокойном море. Он откашлялся, чтобы скинуть с себя чары. "У нас по-прежнему много стульев, которые надо собрать." "Да, много," тихо сказала она. Затем немного подрожала и взяла себя в руки. "По-прежнему есть так много всего, что нужно успеть сделать до субботы. Думаешь, ты сможешь поднять эти коробки обратно?" Её рука легонько прошлась по его боку в том месте, куда пришёлся удар от морского лейтенанта. Это не причинило боли, но от её прикосновения дыхание участилось. Он покачал головой. "Я в порядке. Честно." "Я рада." Он поднял тяжёлые коробки, наблюдая за ней, пока она помогала ему как только могла. Он подумал о том, как будет обнимать её, когда они будут танцевать, и его сердце забилось быстрее. Впервые он с нетерпением ждал вечернего урока танцев. *** Изабелл и Дэвид поднялись по высокой лестнице главного экспортного офиса Тичмэрша, оба немного заинтригованные относительно того, зачем этот человек хотел их видеть. Изабелл прихватила отчёты о последнем рейсе, чтобы на всякий случай быть готовой ответить на любой вопрос о грузе, но у Дэвида было более мрачное предчувствие, он не думал, что это связано с проделанной работой или с предстоящей. Офис, в который они вступили, содержался в чистоте. Известный человек редко позволяет копиться пыли. И мистер Тичмэрш определённо не был одним из тех, кто допускал беспорядок. Но едва их глаза приспособились к темноте, как у Дэвида свело живот от гнева, поскольку он увидел Майкла Фэйрфакса, стоящего возле мистера Тичмэрша. Он почувствовал, как Изабелл рядом с ним напряглась. "День добрый, Гриф. Мисс Рид," поприветствовал мистер Тичмэрш. "Прошу вас, присаживайтесь." И Дэвид, и Изабелл были слишком ошеломлены, чтобы сделать что-то помимо исполнения этой просьбы. Через мгновение после того, как он сел, Дэвид захотел немедленно встать. Мистер Тичмэрш скрестил ноги и откинулся на спинку своего кожаного стула. "Я хотел сказать вам лично, а не передавать через посыльного, даже при том, что это касается бизнеса, и у меня есть полное право на то, чтоб благополучие моего груза было гарантировано." "Ближе к делу, мистер Тичмэрш," проворчал Дэвид, его глаза продолжали смотреть на самодовольное лицо Фэйрфакса. "Мистер Фэйрфакс сделал мне очень интригующее предложение, которое на данный момент более соответствует моим интересам." "Вы нарушаете свои обязательства по нашему контракту," запальчиво заявила Изабелл. "Едва ли," отметил мистер Тичмэрш. "Наш контракт чётко даёт мне право на расторжение, если я чувствую, что мой груз находится в опасности. Я имею право прибегнуть к услугам других." "В опасности? Чем Вы это докажете? Ваш груз был благополучно транспортирован «Рэттлером»." "Да, но у вас есть безоговорочная способность притягивать проблемы. Надеюсь, мне не надо напоминать вам о нападении пиратов на ваше судно, случившемся всего несколько месяцев назад." Теперь Дэвид ощетинился. "Любое судно в море рискует быть ограбленным. Такая опасность – не жизнеспособный повод, и Вы это знаете." "Тем не менее, он может найти способ получить гарантию того, что подобное не случится," заявил Фэйрфакс. "Как, чёрт возьми, он может сделать это?" лязгнул Дэвид. Он всё ещё не понимал, что в этой комнате делает Фэйрфакс, но знал чертовски точно, что ему это ничего хорошего не предвещает. "На военно-морском судне в гавани согласились транспортировать мой груз." "Что?" воскликнула Изабелл. "Мистер Фэйрфакс использовал свою приближённость к капитану «Победы», чтобы убедить их взять мой груз и перевезти его обратно в Австралию. А, как вы знаете, нет на этом свете пирата, который рискнул бы напасть на судно флота Его Величества. Думаю, могу с уверенностью сказать, что мой груз не будет в опасности. Вы можете гарантировать то же самое, мисс Рид?" "Вы чертовски хорошо знаете, что не могу." "Ну тогда я расторгну наш контракт и подпишу новый с мистером Фэйрфаксом здесь. Спасибо, что уделили мне время." Изабелл была красной и отчаянно пыталась оставаться вежливой, ради пользы, которую эта вежливость могла им принести. "Мистер Тичмэрш. Мы рассчитывали на эти деньги, собираясь внести их в качестве следующего взноса за «Рэттлер». Мы уже распределили на другие цели средства, полагающиеся за тот груз. Если вы так поступите, мы может потерять наше судно." "Ужасно жаль, мисс Рид, но, возможно, этот урок побудит вас впредь не принимать поспешных финансовых решений." "Да как Вы смеете! Тоже мне совет – от человека, который нанимает бригадира-пьяницу и имеет жену-фанатичку с манией величия." "Вы – нахальная мегера!" Дэвид предостерегающе положил руку на её плечо, но ничего не сказал, чтоб остановить брюнетку. Вместо этого он опёрся на стол и направил своё внимание исключительно на Фэйрфакса. "Ты перешёл все границы, Майкл. Не знаю, почему ты выбрал такой путь, но я этого не забуду. Поверь мне." "Я рассчитываю на это." Изабелл поднялась на ноги и схватила Дэвида за руку. "Пойдём отсюда." Двое вылетели из офиса вихрем. Обутые в ботинки ноги Изабелл ступали так тяжело, что лестница фактически дрожала. "Ах он хнычущий, полоротый, убого оправдывающийся сукин сын… ах он несчастный, гниющий бабуин!" "Ты о Фэйрфаксе или о Тичмэрше?" "О них обоих! Проклятье! Я подвешу их на их же кишках! Он не имел права так подставлять нас! Что, чёрт возьми, он пытается доказать?" "Довольно скоро мы это узнаем. Я узнаю сразу же после него. Ход за Майклом. В конечном счёте, он раскроет мне свои карты." Проблема была в том, что Дэвид не был уверен, что готов. Очевидно, что дело касалось его прошлого. Майкл положил глаз на что-то и думал, что Дэвид является ключом к получению этого. "Клянусь, они у меня особо не разойдутся," остроумно высказалась Изабелл. "Это я им обещаю." Дэвид почти улыбнулся. Он любил наблюдать, как сердится Изабелл. Это освежало и подбадривало, если не влекло за собой опасность. Не было ни намёка на то, что дама предпримет для мести. Он должен бы был присматривать за ней с близкого расстояния, чтобы уловить направление её замысла. В том, что этот замысел есть, Дэвид не сомневался. *** "Ты уверен, что мы одни?" "Очень даже одни, Джек. Поверь мне." Дэвид закрыл складскую дверь. Он затолкал на задворки ума все мысли о нынешнем утреннем предательстве старого друга, вместо этого сконцентрировавшись на истинном друге. Джек нуждался в его помощи; да и что могло быть лучшим способом отбросить в сторону тревожащие воспоминания о минувшем, чем роль сводника для Джека и Клэр? Он договорился со стариком Дженкинсом о том, что этот уединённый склад будет предоставляться каждый вечер на час. Склад находился довольно далеко от дороги, так что некому было бы удивляться разрозненным звукам, раздающимся здесь поздним вечером. За эту договорённость пришлось выложить некоторое количество отличного портвейна, но, по крайней мере, всё было законно. В конечном счете, ему придётся признаться во всём Изабелл, но в данный момент тайна Джека была в безопасности. "Как мы собираемся это сделать? У нас нет никакой музыки," спохватился чрезмерно взбудораженный Джек. "Пока я могу немного погудеть мелодию, и, возможно, когда ты будешь всё делать с меньшим напряжением, мы позаимствуем граммофон для некоторой фактической практики. То, чем занимаемся прямо сейчас, - это только основы." Дэвид зажёг различные лампы на складе, минимально увеличив освещение. Джек стоял в центре большого пустого пространства, с тревогой перетаптываясь с ноги на ногу. Старик Дженкинс в это время года хранил не очень много, и в этом пространстве голос Дэвида отзывался эхом. Джек был уверен, что они могли быть увиденными и услышанными на всём протяжении дороги к городу. "Ты уверен, что нас здесь никто не услышит?" спросил он. "Здесь нет никого, кроме причальных крыс и нескольких пьяных, которые, наиболее вероятно, предположат, что мы так же реальны, как розовый слон. А теперь прекрати волноваться. Сейчас это уже будет труд, а не простое веселье." "Думаю, ты зажёг слишком много ламп." "Джек, просто расслабься." Дэвид пошёл к нему. "Это только между нами двоими." "Мне нужно выпить." "Потом." Дэвид встал перед Джеком. "Хорошо, сначала азы. Ты – мужчина, я – женщина." На лбу Джека незамедлительно выступил пот. "Это не сработает." "Тс-с. Нет, сработает. Ты приближаешься к Клэр." Дэвид заметил, что паника Джека увеличилась десятикратно, так что быстро исправился. "Ты приближаешься к женщине, с которой хочешь потанцевать, и говоришь: "Не откажете ли Вы мне в удовольствии потанцевать с Вами?..." Джек просто стоял там. Дэвид кашлянул и затем жестом показал, что Джек должен повторить сказанное. Джек подался на ногах назад-вперёд. "Я думал, что это будет уроком танца." "Это и есть урок танца. Но, в конце концов, танец подразумевает некое искусство. В деле такого рода ты не просто топаешь к женщине и тащишь её на танцевальную площадку." "Я знаю!" "Тогда действуй соответственно и покажи мне." Джек раздражился, а затем вдохнул поглубже. "Не потанцуете ли Вы со мной?" Дэвид улыбнулся. "Я был бы очарован." Быстро начавшиеся трудности вновь надломили Джека. "Я не могу сделать это! Это не сработает." "Это не сработает, если ты будешь продолжать действовать, как кувшиноголовая лошадь. Теперь просто подыгрывай." "Я не могу." Дэвид вздохнул и расслабленно подался назад. "Джек, мужчины стремятся ко многому. К богатству, славе, но это, моряк, не более благородно, чем стремиться к любви женщины. Если б ты мог танцевать с таким прелестным созданием, даже в течение краткого момента, разве не стоило бы это тех трудов и затруднений, на которые было потрачено время? Даже если б из этого ничего никогда не вышло, разве само по себе это действие не успокоило бы твою душу?" Джек выпрямился. Он подумал о Клэр, о её ниспадающих волосах цвета солнца, её светлом гладком лице, слегка припудренном, что только вызвало розовое сияние на её щеках, о её платье – неземного белого цвета, длинном, плавно колышущемся у её лодыжек. Он был на её стороне, и она улыбнулась ему. Ухватившись за это воспоминание и выдав глубокий вдох, он поклонился Дэвиду. "Что дальше?" "Молодец. Ты протягиваешь руку, а затем ведёшь женщину на танцевальную площадку." Джек подавил все опасения и сделал то, что сказал Дэвид. Дэвид легонько взял руку Джека, и двое мужчин проследовали в центр склада. Дэвид кивнул, и затем положил свою левую руку на правое плечо Джека. Он склонил голову к своей правой руке, всё ещё держа Джека левой. "Эти руки остаются вместе. Женщина кладёт свою левую руку на твоё плечо, и твоя правая рука направляется к её талии." Джек застопорился с размещением своей руки на талии Дэвида. "Что? Как?" Дэвид схватил руку Джека и установил чуть выше своего бедра. "Так". Он вздрогнул, потому как пальцы Джека сжались на чувствительном к щекотке месте. Подавив визг, Дэвид потянулся вниз и твёрдо взял руку Джека, сняв её. "Легче, Джек. Намного легче. Твоё прикосновение должно быть едва ощутимым. Как пёрышко." Джек попробовал ещё раз, и лишь очень незначительно обхватил своей рукой Дэвида. "Вот так?" "Прекрасно. Теперь ты ведёшь. На счёт три ты ступаешь вперёд левой ногой. Готов?" "Нет." Дэвид только засмеялся. "Да перестань ты, просто следи за тем, что делаю я. Раз, два, три, раз, два, ой, три. Джек! Двигай ногой L-образно. Вот так. Раз, два, три. Раз, два, чёрт, три. Осторожнее с моими ногами." "Прости." "И снова, раз, два, три, раз... Нет, сюда. Предполагается, что ты ведёшь." "Куда?" "Куда-нибудь. Пока на вашем пути никого нет." "А что делать, если кто-то появится?" "Тогда ты обойдёшь их кругом. Она последует за тобой куда угодно. Только будь смел и сделай так, чтоб она как бы скользила по полу. И ещё раз." Двое мужчин попробовали снова и стали перемещаться по складскому полу, их обутые в ботинки ноги стучали о деревянные доски. Джек двигался немного быстровато в одном направлении и не захватывал Дэвида с собой. Поскольку они двигались в разных направлениях, мужчины дёргались, чтоб остановиться, только потому, что их руки были по-прежнему соединены. "Ты должен вести, Джек! Ты должен давать мне понять, куда хочешь пойти, иначе я не смогу следовать за тобой." "Как, чёрт возьми, я предположительно должен сделать это?" Дэвид взял его руку и снова поместил на свою талию. "Используй эту руку, чтобы вести её " "Ты сказал, что рука должна быть как пёрышко." Джек начинал сердиться. "Да, но это должно также быть достаточно сильно, чтобы подтолкнуть женщину к правильным действиям. Она почувствует это, поверь мне, и последует за тобой." "Это не имеет никакого смысла." "Смысл будет. Теперь ещё раз. Раз, два, три, раз..." Джек споткнулся впереди Грифа. Дэвид подумал, что вечер обещает быть долгим. *** Поздний вечер в баре Лавинии всегда был оживлённым. Пьяные голоса подымались в песне; карты перетасовывались; трудно заработанные наличные деньги часами переходили от одного владельца к другому; стаканы с резким звуком бились о деревянные столы. Для ушей Лавинии это была истинная музыка. Для неё это был звук процветания. Приближалось время закрытия, всегда чреватого раздражением, так как большинство присутствующих предпочли бы остаться в баре, нежели возвращаться любо к домашней жизни с ворчливой женой, либо к грязной лачуге с одинокой койкой. Лавинии, возможно, не нравилось делать это, но это не означало, что она не могла. Странно, но это была одна из тех вещей, которых боялась Клэр. Она могла разносить напитки, бить преступников и обращаться с деньгами, но по-прежнему не освоила выпихивание пьяных моряков за двери. По некоторым причинам большинство моряков, казалось, слушались Лавинию. Возможно, это был оттенок властности, который звенел в её голосе, когда она отчитывала их. Или, что более вероятно, они понимали, что раздражать владелицу бара было бы поступком очень неблагоразумным. Как бы там ни было, это была рутинная работа. Порой она заставляло Лавинию больше чувствовать себя матерью, нежели владелицей бара. Она была удивлена, увидев вошедшего Каннибала Джека. В последнее время он рано удалялся. Капитан Лодж обеспечивал ему достаточную занятость, чтобы можно было не волноваться о крепком ночном сне. Несмотря на то, что она потеряла одного из лучших своих клиентов, она безмолвно уважала решение Джека вести трезвый образ жизни или, по крайней мере, пытаться избегать ненужного пьянства. Так что же привело его сюда в преддверии закрытия? Он выглядел усталым и измученным жаждой. Возможно, шла поздняя отгрузка, и они только что закончили разгружать. Хотя, странно, что Лавиния не приметила «Малахини», покинувшую порт и затем вернувшуюся в на прошлой неделе. "Пива," потребовал он, устало склонившись над стойкой. Лавиния подняла бровь и обеспечила ему кружку пенящегося спиртного. "В каких землях ты был, интересно узнать?" Внезапно кожа Джека вспыхнула цветом яркой гвоздики. "Что? Почему ты так сказала?" Лавиния осмотрела его с некоторым удивлением. "Потому что ты выглядишь так, словно только что пробежал с одного края острова на другой. А я знаю, что ты не бегун." "Я... гм... помогал... гм... Дэвиду кое с чем." "Дэвиду?" "Да." Джек понял, что сделал грубую ошибку. Такое утверждение запросто проверится при общении Изабелл и Лавинии. "Понимаю." "Просто нам пришлось перетаскивать кое-что для вечеринки," быстро исправился он, чтобы сбить Лавинию со следа. "О, церковное собрание." Величественное лицо Лавинии слегка помрачнело. "Да, полагаю, предстоит большая работа, чтобы придать залу европейский вид." Она не могла побороть горечь, сквозящую в тоне её голоса. Лавиния-то думала, что была выше такой мелочности. Джек заметил это и поднял голову, чтобы взглянуть на таитянку. "Ты не многое упустишь. Госпожа Тичмэрш устроила всем ад на земле. Там не будет никакого веселья, поверь мне." Лавиния хихикнула. "Предоставь это ей: портить вечеринку ещё до того, как та началась." "У неё есть способы сделать это." Лавиния похлопала по его большой мозолистой руке и благодарно улыбнулась. "Наслаждайся своим напитком Джек, а я пока пойду покричу на кое-кого из местных." Она оставила Джека с его пивом и для начала стала поторапливать кое-кого из наиболее самодовольных ребят. "Бар закрывается, ребята. Возвращайтесь завтра." Большинство пьяниц ушли достаточно легко. Вскоре единственными, кто остался, были люди, сидящие за столом для покера. В кружке было много денег, денег, с которыми никто не хотел расставаться без борьбы. "Последняя партия," сказала им Лавиния, игнорируя тот факт, что уже говорила им то же самое несколько минут назад. "Не торопите нас, леди," прорычал голос. "У нас на столе много наличных денег. Большинство из них мои." Это был Майкл Фэйрфакс. Про себя Лавиния застонала. "Вас предупредили. Теперь доигрывайте партию и дайте мне закрыться." "Мы уйдём, когда будем готовы и не раньше." Лавиния вздохнула. Она действительно была не в настроении для этого сегодня вечером. "Это - последняя партия, и деньги уйдут к удачливому победителю." "Я играю последнюю партию, когда часть моих денег возвращается в мой карман." Голос Фэйрфакса был тверд. Лавиния разъярилась. "Тогда идите доигрывать на улицу. Бар закрыт." Фэйрфакс хлопнул своими картами по столу и резко встал, возвысившись над тоненькой Лавинией. Если это было сделано для того, чтобы напугать её, он жестоко ошибся. Но, тем не менее, это не помешало Джеку броситься на защиту Лавинии. Он проскользнул между этими двумя. Фэйрфакс отстранился с выражением угрюмого отвращения на лице. "Вас это не касается." "Вы слышали леди. Бар закрыт." Резким кивком Джек указал на дверь. "Можете вернуться завтра" "А ты можешь пойти к чёрту!" Фэйрфакс подступил ближе к Джеку. "Я не буду слушаться человека, который есть людей, чтобы спасти свою собственную шкуру. Ты не лучше дикаря наподобие неё." Он указал на Лавинию. "Мне плевать, что ты думаешь, Фэйрфакс. Это не имеет значения. Дай этому бару закрыться, а приличным людям отправиться в постель. Сейчас доигрывайте партию и уходите." Остальные мужчины, сидящие за столом, были постоянными клиентами бара, они поняли, что Фэйрфакс собирается начать нечто серьёзное, что может для них обернуться неприятностями в единственной пивной города. Он был чужаком и лишь временным гостем на островах. А им предстоит остаться здесь и иметь дело с последствиями. "Сядь и раскрой свои карты, Фэйрфакс," проворчал один из них. "Да, моя жена в любом случае поджарит мне зад, если я не отыграю часть своих собственных денег." Фэйрфакс впился в игроков взглядом. Они были трусами, все они. Он терпел трусов, также как терпел и ту, кто стояла перед ним, думая, что достойна называться ему ровней. Но вдобавок он понял, что эти мужчины не поддержали бы его, если б он решил развить проблему. Он рассерженно перевернул карты, как и остальные мужчины. У Фэйрфакса была проигрышная раскладка. Он рассерженно выругался, наблюдая, как его деньги присваивает седой старик, который, скорее всего, потратит их только на большое количество пива да на ночь с дикаркой. Лавиния стояла у дверей, пока мужчины выходили друг за другом. Она любезно кивала мужчинам, которые помогли положить конец игре. Она была благодарна им. Временами обладание единственным на мили вокруг источником ликёра было несомненным преимуществом. Фэйрфакс выходил последним. Джек не сдавал позиций, опасаясь, что этот человек доставит проблему. Фэйрфакс отряхнулся напротив Джека и низким тоном прошипел, высвобождая пропитанное пивом дыхание, "Если я когда-нибудь снова увижу тебя с мисс Девон, ты пожалеешь. Клянусь. Ты – шестёрка для дикарей." Он жестом указал на Лавинию. "По крайней мере, с ней у тебя есть что-то общее." Он толкнул отошедшего Джека и вышел через дверь, впившись взглядом в Лавинию, пока та с огромным облегчением запирала своё заведение. Она повернулась к Джеку. "Спасибо. Обычно у меня не бывает таких больших трудностей." "Фэйрфакс – это проблема." Она фыркнула и начала собирать битое стекло на поднос. "Он хвастун и бахвал [то же самое, что хвастун]. Ничего нового. Я и прежде видела таких людей, занесённых ветром в этот порт. У большинства европейцев имеется высокомерное отношение, когда они приезжают, и обычно оно у них есть и когда они уезжают." Мягкое позвякивание стекла эхом пронеслось по мирному и тихому бару. "Я просто не могу понять, почему Дэвида что-то связывает с этим человеком." Она покачала головой. "Что он тебе сказал?" Джек покачал головой. "Ничего. Как ты и сказала, он хвастун и бахвал. Доброй ночи, Лавиния." Она с любопытством посмотрела ему вслед, после того, как он вышел за дверь. "Доброй ночи, Джек." *** «Рэттлер» неподвижно стоял в водах залива Матаваи, в то время как команда судна чистила, чинила и осматривала его палубы, паруса и корпус. Корабль упивался этим, наслаждаясь направленной на него нежной заботой. Дэвид завёл Изабелл в шлюпку, с трудом пытаясь не хромать. Его ноги доканывали его в тех местах, куда Джек непрерывно наступал. "Не забудь подразнить Тичмэрша насчет поездки в Квинсленд в следующем месяце." "Это будет смело с нашей стороны, не так ли? Он не собирается нанимать нас снова. Фэйрфакс – тому доказательство. Вдобавок, Тичмэршу, в общем-то, нет до меня дела." "Тичмэршу нет дела ни до одного из нас. Но это не означает, что он не воспользуется нашими услугами в следующий раз. Майкл может использовать военно-морское судно только пока его там терпят, скорее всего – один раз или два. Поверь мне, продажа древесины пока только нарастает. В конце концов, военные не будут долго играть в игру Майкла. Одна поездка, может, две, а затем нам понадобится быть там, чтоб взять своё. Независимо от того, что Тичмэрш о нас думает, он помнит, что мы можем сделать работу, и что у нас есть больше опыта." "Да, но он беленится оттого, что я женщина." "Все беленятся от этого – оттого, что ты независимая женщина," разъяснил он. "Включая тебя?" Дэвид подарил ей пленительную улыбку, говорящую об его искренности. "Я давно выучил, что женщина может делать мужскую работу, чаще всего лучше, чем сам мужчина. Теперь отправляйся и добудь мне большие деньги." Выражение её лица на краткий срок сделалось удивлённым. Она была ошеломлена тем, что Дэвид самостоятельно пришёл к этой истине. «Хотя, так ли это?» Она наклонилась к нему от вёсел, её рот сложился в усмешку. "Это единственная причина, по которой ты меня любишь, не так ли?" Дэвид уставился на неё, его зелёные глаза сузились, в их уголках появились складки смеха. "Конечно." Изабелл увидела в его глазах что-то, отличное от обычного, но не смогла определить это. Она начала возиться с вёслами, найдя, что отвести свои глаза от его глаз оказалось трудно. "Я скоро вернусь." "Только на сей раз не ищи приключений, пока находишься в городе." Теперь сузились глаза Изабелл. Что бы ему такое сказать? Но прежде, чем она смогла ответить, Дэвид вытолкнул шлюпку в открытую воду. Изабелл начала грести к берегу, но слова Дэвида не выходили у неё из головы. Он имел в виду Лейтенанта? Дэвид ревновал? Какая очаровательная идея. Лейтенант был вполне милым, но, разумеется, между ними не было ничего серьёзного. Всё же, Дэвид, кажется, раздражался из-за лейтенанта. Она не смогла не улыбнуться. Ну, вот и самое время, чтоб Дэвид отреагировал на неё не по-партнёрски. Это хорошо бы на него повлияло – осознание того, что её хотят другие мужчины. Возможно, это подопнуло бы его под зад и заставило шевелиться. Да уж, точно, посмеялась она сама над собой. Она же как-никак говорила о Дэвиде. Однако тут было нечто, над чем надо будет поразмыслить ещё немного. Дэвид вернулся к работе, хотя время от времени его взгляд устремлялся на маленькую лодку, становящуюся всё меньше от расстояния. В конце концов, когда фигура Изабелл исчезла в рядах переполненного рынка, мужчина сдался и возвратился к своим диаграммам, рассеянно потирая болячку на верху его левого носка. Несколько минут спустя «Рэттлер» чуть дёрнулся в воде, когда кто-то приблизился к нему и пришвартовался к планширу [планшир – 1) деревянные или металлические перила, устанавливаемые поверх фальшборта или судового леерного ограждения; 2) утолщённый брус, идущий по верхнему поясу обшивки малого деревянного судна]. Это не могла быть Изабелл, она не могла уже вернуться, но сердцебиение Дэвида немного ускорилось от мысли, что такое, возможно, всё-таки случилось. На смену этому пришло вспыхнувшее разочарование, когда на борту судна оказался Майкл Фэйрфакс. "Я думал, она никогда не уедет," пробормотал Фэйрфакс. "Я устал ждать тебя в баре, Дэвид. Я приехал поговорить о деле. О чём-то, касающемся только нас двоих." Разочарование перетекло в горечь. Не было ничего, с чем Дэвид хотел бы разбираться прямо сейчас, но было лучше всё прояснить, раз и навсегда. Дэвид чувствовал, что, что бы ни хотел обсудить Майкл Фэйрфакс, это было что-то, что Дэвид должен выслушать, просто ради самосохранения, если не для чего-то ещё. "Хорошо. Давай поговорим." Он не предложил угощение; это не было светским визитом. Больше не было. Фэйрфакс достал оснащение и уселся на верхушке каюты, постукивая пяткой по краю. "Ты знаешь, что твоему отцу нездоровится." "Ты так сказал." Игнорируя недоверие в тоне Дэвида, Фэйрфакс продолжил. "Его завещание не изменилось, так ведь, Дэвид? Как только он умрёт, земля пойдёт на аукцион и достанется тому, кто предложит самую высокую цену." "То бишь тебе." "Возможно. Но может и нет. Я хочу быть уверенным." "Что ты хочешь, чтоб я сделал?" "Поговори со своим отцом. Убеди его продать землю мне." Дэвид от души расхохотался. "Мой отец не послушает ничего из того, что я скажу, особенно о земле, и ты это знаешь." "Возможно, так было раньше, но если ты придёшь домой, блудный сын, вернувшийся домой, просящий прощения..." Ярость заклокотала в Дэвиде. "Мне не за что просить прощения. Это его собственное упрямство поставило отца в такое положение, не моё." Фэйрфакс хлопнул ладонью по каюте. "Чёрт побери, Дэвид! Какая разница? Два, может, три года вдали от твоего маленького рая. Лишь так долго, как потребуется, чтобы наверстать то, что упустил твой отец, и чтобы привести бумаги в порядок, чтоб продать землю мне. Это всё, о чём я прошу." "Два или три года – и я потеряю все до единого судоходные контракты, над обеспечением которых бился всё это время." "Ты потеряешь землю!" забрюзжал Фэйрфакс. "Нет. Ты. Я эту землю потерял давным-давно, и ничуть не сожалею." Фэйрфакс встал, гнев сделал его лицо ярко-красным. "Ты дурак, Дэвид. Я получу землю, так или иначе. Я предпочёл бы, чтоб мы сделали это цивилизованным способом." "Цивилизованным?" недоверчиво повторил Дэвид. "Ты самый вероломный сукин сын из всех, кого я знал, Майкл. Ты уже подрезал моего отца с контрактом на древесину. Ты переступил через Изабелл и меня, чтобы получить груз Тичмэрша. Ты становишься всё цивилизованнее и цивилизованнее, скоро скатишься к варварству!" "Я просто хочу, чтоб ты увидел истинную причину. Я хочу, чтоб ты отправился домой и позаботился о семейном бизнесе. Я потратил много денег, чтобы приехать сюда, чтобы попытаться устроить это." "Тогда ты потратился впустую на дурацкую командировку. Я не поеду домой, и уж тем более не стану убеждать отца продавать тебе." "Ты идиот, если думаешь, что твой отец сейчас выбрал удачное решение. Он никогда не поступит так, как ты бы для него хотел." "Тогда мой отец имеет полное право потерять землю из-за своего собственного упрямства." Фэйрфакс был сердит из-за несговорчивости Дэвида. "Я бы хорошо заплатил за ранчо, Дэвид. Достаточно, чтобы расплатиться с Рид и вернуть «Рэттлер» в твоё личное пользование." Фэйрфакс недоброжелательно улыбнулся в ответ на ошеломлённое выражение лица Дэвида. "Да, я знаю правду о вашей договорённости. В самом деле, Дэвид, я считал, что ты выучил свой урок насчёт женщин. Они всегда являются центром твоих страданий. Продай мне землю, и ваша лодка снова сможет стать твоей. Единственная женщина, которая никогда тебя не подведёт." У Дэвида так свело живот, что это почти помешало дышать. Майкл не был моряком, и это разожгло в Дэвиде мысль о том, что мужчина пытается использовать такие аналогии только чтоб поколебать его решимость. Для Майкла «Рэттлер» был лишь рабочим судном и ничем больше. Он был лицемером. Всё, чего хотел Дэвид, это сбросить этого человека с «Рэттлера» и помолиться, чтоб под корпусом оказалась большая акула. Майкл Фэйрфакс был совершенно другим человеком, нежели друг дикой молодости Дэвида. Или возможно, его друг всегда был таким, просто Дэвид отказывался это видеть. По натуре Дэвид всегда был склонен к прощению. Очевидно, эту черту он унаследовал от своей матери. Это безусловно не могло достаться от отца. В нём вспыхнула гордость за свою доброжелательную природу; независимо от того, что его отец или Майкл думали о нём, у Дэвида было по крайней мере это. "Ты изменился, Дэвид," заверил его Фэйрфакс. "Думаю, тебе надо забрать свои слова назад. Кто изменился, так это ты. Теперь проваливай с моего судна." "Ты мягок, Дэвид. И всегда таким был. Ты никогда не будешь никем, кроме бедного бродяги. Твой отец был прав насчёт этого." Фэйрфакс возвратился к краю судна и неустойчиво обосновался в шлюпке, пока Дэвид развязывал верёвку. Дэвид славным твёрдым толчком отпихнул его подальше от «Рэттлера». Впервые за долгое время Дэвид почувствовал, что сбросил бремя своего прошлого. Он не уступил в угоду остальным. Этих демонов он встретил с каплей достоинства. Это было хорошее чувство, очень хорошее. *** Твёрдые задники высоко зашнурованных ботинок миссис Тичмэрш простучали по деревянному полу церкви. Это не был приятный звук, и он явно не вписывался в атмосферу церковного уединения. По крайней мере, так посчитал Колин, поскольку звук этот объявлял о прибытии отвратительнейшей гарпии. Священник немедленно попросил у высшего создателя прощения за своё поверхностное отношение. "Преподобный Трент!" Да помогут ему небеса, его заставлял содрогаться даже её голос. "Преподобный, мне нужно обсудить с Вами несколько дел. Где Вы?" Колин появился сзади, вытирая руки полотенцем. "Миссис Тичмэрш, как приятно Вас видеть." Он понадеялся, что это прозвучало искренне. Её руки в белых перчатках небрежно прошлись по колонне, словно очищая ту от чего-то. Подняв взгляд на свои пальцы и обнаружив на них пятнышки пыли, женщина нахмурилась. В Колине всколыхнулась обида. "У меня есть ещё один список того, что я бы хотела привнести в собрание. Это помогло бы с атмосферой." Она приподняла длинный листок бумаги. Колин чуть не плакал, беря у неё лист. Второй список за эти дни. Как бы сильно Колин не любил планировать собрания, постоянные списочные дополнения миссис Тичмэрш действовали ему на нервы. Большинство пунктов было практически невыполнимыми для острова. Но до миссис Тичмэрш это донести можно было с таким же успехом, как до непробиваемого кокосового дерева. "Я посмотрю, что могу сделать." Когда он потерпит неудачу, то, во всяком случае, утешится тем, что, разочарование миссис Тичмэрш перекроет по крайней мере капельку его собственного разочарования, вызванного поведением этой женщины. "Вы сотворите чудеса, я уверена. Это ведь Ваша работа, не так ли?" Насмешка в тоне женщины походила на скрип ногтей по школьной доске. В другой комнате что-то глухо стукнуло, затем раздался голос Лавинии, выдающий проклятия на Полинезийском языке. Рот миссис Тичмэрш широко открылся. Прежде, чем Колин сумел что-нибудь сказать, вошла Лавиния, несущая треснувшую пополам деревянную вазу. "Колин, боюсь, я её сломала." Она кивнула миссис Тичмэрш. "Здравствуйте". Миссис Тичмэрш просто натянуто посмотрела на неё. Вступил Колин. "Миссис Тичмэрш, я уверен, Вы знаете мисс Лавинию Томуто." "Да, знаю." Она лишь удостоила Лавинию заметным поклоном. Затем практически сразу же перевела внимание обратно на Колина. "Так приятно видеть, что Вы нашли ей подходящую работу здесь в церкви." Тёмные глаза Лавинии вспыхнули, как и глаза Колина, но он сдержал свои чувства. "Лавиния очень любезно предложила помочь с собранием. Она много делает для того, чтоб мы успели с приготовлениями." "Я вижу." Миссис Тичмэрш повернулась спиной к Лавинии и оказалась лицом к лицу с Колином, будто молодая женщина вообще не имела никакого отношения к делу. "Вы прибавили к своему стаду ещё одного ягнёнка. Превосходная работа." Лавиния вернулась в поле зрение другой женщины. "Боюсь, что нет, миссис Тичмэрш. Я делаю это по доброте своего сердца, а не затем, чтоб откупить свою душу." Линия челюсти у старшей женщины конкретно дёрнулась. "Досадно," вымученно выдавила она. Женщина с трудом представляла, что эта незадачливая островная девчонка пытается обсуждать с нею столь существенные церковные дела. Как она смеет! Она попыталась игнорировать невоспитанную туземку. "Это было бы досадно, только если б моя душа была в опасности, что на самом деле не так," подколола Лавиния, удостоверяясь, что её подколка достигла цели, несмотря на то, что миссис Тичмэрш пыталась игнорировать собеседницу. "Мои боги прекрасно меня защищают и умиротворяют. Откупаться от них надо лишь при необходимости." "Вы очень заносчивое дитя," протрещала миссис Тичмэрш. «Дерзкое поведение этой женщины что, никогда не закончится?» "Я предпочитаю думать о себе, как о человеке, который считает, что для каждого верования и каждой религии существует комната. И ни одна из вер не лучше других." "Это смехотворно. Так ведь, Преподобный?" Колин обнажил свои зубы. "По факту, я думаю, что Лавиния выдвигает интересную точку зрения. Это ведь удивительно – среди различных религий мира существуют общие черты." Он надеялся, что перемещение темы из дискуссионного в философское русло поможет облегчить ситуацию. Напрасно. "Чистый вздор. Вы меня удивляете, Преподобный." Она повернулась к нему. "Возможно, Епископу будет интересно узнать о подобных мыслях, исходящих от человека, которого он, Епископ, назначил ответственным за преобразование местных жителей." "Вы говорите об этом, как о военной операции," прокомментировала Лавиния. Миссис Тичмэрш лишь улыбнулась. Колин примирительно произнёс, "Здесь я должен предлагать наши верования тем, кто хочет принять их, а не принуждать людей отказываться от их собственных идеалов. Не перейти в нашу веру – это вовсе не грех." Лицо миссис Тичмэрш превратилось в красную свёклу. Её возмущало то, что у мисс Томуто определённо не было никакого желания приобщаться к мудрости Христианства. Она выставляла своё безразличие к ним напоказ, щеголяла этим, да ещё и продолжала проповедовать свои собственные смешные верования их Преподобному. Она одевалась совершенно греховным образом, и рыскала в таком виде по церкви, ничуть не заботясь о святости храма. Миссис Тичмэрш ступила к Колину, сократив расстоянии между ними и понизив голос, хотя Лавиния по-прежнему могла слышать её чётко и ясно. "Будьте осторожны с этой затеей, Преподобный." Её взгляд метнулся на Лавинию. "Если Вы хотите использовать местных в качестве прислуги и рабочей силы – это прекрасно, но смотрите не увлекайтесь другими, нечестивыми идеями." Намёк женщины был кристально прозрачен. Колин, услышав про нечестивость, залился румянцем, не из-за неуместности слов, а из-за того, что в них была правда. "Я поразмыслю над этим, миссис Тичмэрш. Но к счастью, Епископ был достаточно мудр, чтобы назначить меня ответственным за миссию. Вероятно, не без причины. Вы должны иметь веру в его решения и в мои." "Вера-то у меня есть, Преподобный. Просто я те так уступчива, как некоторые мои знакомые." С этими словами она протопала вон из церкви. Колин с облегчение вздохнул. "Тебе не стоит так рисковать, Колин," заметила Лавиния. "Она очень влиятельная женщина." "Которая на редкость слепа в своих суждениях о путях Господних и его милосердии. Это моя работа – помочь ей увидеть её ошибки." "Но не за тем, чтоб защитить меня. Это приведёт только к тому, что тебя снимут с этой миссионерской должности. Я этого не хочу, Колин. Не из-за меня." Колин приблизился к ней и провёл рукой по её щеке. "Если и есть в этом мире достойная миссия, так это - затеряться в чудесах не только своей, но и других культур и учиться у них. Не отклонять их из страха и невежества. Это лишь сделает тебя сильнее. Ты показала мне это." Лавиния взяла его руку. "Ты не такой, как я ожидала, Колин Трент." "Что ты имеешь в виду?" "Когда я услышала, что здесь должен быть миссионер, занимающий должность, я смогла представить себе только твердолобого мужчину, которого они пришлют сюда, пытаясь нас переделать. Ты вообще не такой." "Приму это за комплимент." "Это он и был." "Я рад." Он оторвал от неё пристальный взгляд, будучи близок к тому, чтоб потеряться в тепле её кофейных глаз. Он взялся за список миссис Тичмэрш. "Теперь давай поглядим, какими ещё нелепостями она нас нагрузила." *** Была очень поздняя ночь, когда Маурири Лепау шёл домой. Он помогал кузену делать жилую пристройку к дому. Имея четырёх детей, важно заботиться о том, чтобы у семьи было достаточно места. Маурири не возражал. В последнее время он много занимался ручной работой. Казалось, физические упражнения освобождали голову. В последнее время становилось всё труднее и труднее концентрировать мысли на чём-то, не касающемся Дэвида и «Рэттлера». Он уже построил всё, что только можно. В последний раз он начал строить только после недель бездеятельности, в течение которых его часто предавали собственные мысли. Он посчитал просьбу кузена благословением, но теперь дело близилось к завершению, и вновь приходилось задаваться вопросом – что ещё можно поделать. Он должен был в скором времени начать искать новые средства к существованию. У него всегда была возможность присоединиться к экипажу другого судна, но это было не тем, чего он хотел. Это ощущалось неправильным, это не было похоже на то, что он ощущал под парусом на «Рэттлере» с Дэвидом. Он знал, что на другом судне так уже никогда не будет, независимо от того, сколь долго он там проработает. Работать в команде другого судна – это не то же самое, что ходить под парусом на прежней лодке. «Рэттлер» был судном его мечты, мечты их обоих – Дэвида и его самого. Возможно, оно не было очень быстрым и манёвренным, когда они только-только приобрели его, но тяжёлая работа и много любви и заботы превратили «Рэттлер» в судно, которое могло дать отпор любой буре. Оно многое выдержало и всегда благополучно доставляло этих двух мужчин домой, в объятья людей, которые их любили. Оно никогда не жаловалось; оно всегда изо всех сил старалось содержать команду в безопасности; оно никогда не опускалось под волны, заставив кого-то носить траур. «Рэттлер» никогда бы не допустил такого. Он присматривал за Дэвидом и Маурири с любовью и преданностью, ни с чем больше. Та-Мэй называл эту лодку своей женой. Дэвид считал её ангелом. А Маурири находил, что она обладала сильным духом женщины-воительницы. То была связь, которую, по мнению Маурири, было очень трудно разорвать. Когда мужчина проходил мимо первого ряда складов, находившихся на пути в город, его внимание привлёк шум. Дом Маурири ждал хозяина на другой стороне Матаваи, но полинезиец на мгновение приостановился, прислушался. Возможно, сегодня вечером контрабандисты были на работе. Пульс Маурири слегка участился при мысли о некотором безрассудстве. Представление о том, каких хороших побоев в добавление к наживе можно было бы надавать ворам, мысленно вернуло его назад, в те многочисленные ситуации, когда он и Дэвид доставляли неприятности подобным жуликам. Он знал, что не должен смаковать такие моменты, но он смаковал. Он не мог лгать себе так же легко, как своим друзьям. Он скользнул в под покров теней и направился к последнему складу в ряду. Небольшое искусственное освещение сияло через окно, указывая на то, что внутри кто-то был. Когда прозвучал крик, полный боли, Маурири стал передвигаться быстрее, выискивая окно поближе к двери. Найдя, он притаился с краю и всмотрелся внутрь помещения. На то, чтоб глаза приспособились, ушло несколько мгновений. Тусклый свет внутри не был достаточно ярким для такого расстояния. Также взгляду мешало некоторое оборудование и коробки. Маурири вытягивал шею в поисках хорошего угла зрения, чтобы рассмотреть, кто там был. То, что ввальсировало в его поле зрения, ошеломило полинезийца. Каннибал Джек и Дэвид Гриф держали свои руки друг на друге и пытались… танцевать. Только это был самый ужасный танец, который Маурири когда-либо видел. Его дочь могла станцевать лучше, чем эти двое. С трудом сдержав громкий смех и прижавшись спиной к деревянной стене, Маурири помолился о том, чтоб его никто не услышал. До него донеслись их приглушённые голоса. Мужчины перестали перемещаться. Маурири подумал было о том, чтоб отбежать назад в джунгли, но он знал, что так его заметят, поэтому остался на месте и стал ждать. Затем он услышал голос Дэвида, вновь напевающего мягкий вальс. Затем снова начал раздаваться стук от их ботинок – мужчины продолжили танцевать. Маурири за углом расслабил спину. Дэвид пытался научить Джека танцевать. Маурири смотрел очарованно. Было далеко за полночь, и Дэвид проводил урок на этом уединённом тихом складе. И ясно почему, учитывая постоянные спотыкания усердствующего Джека. Маурири попытался собрать все факты воедино, чтоб понять, что, чёрт возьми, творится в Матаваи. Церковное собрание будет только через несколько дней. Внезапно всё прекрасно прояснилось. Проявление доброты Дэвида поразило Маурири. Он и забыл, насколько глубоко чувство дружбы Дэвида, и каким безгранично преданным тот мог быть. Это был Дэвид. Он постоянно сворачивал со своего пути, чтобы помочь кому-то выбраться из передряги или помочь другу достигнуть маленькой победы. Улыбка Маурири исчезла. Его друг просто не допускал мысли о том, что его преданность кому-то – ошибка. Именно так и случилось с Дженни Дюваль. Маурири не удивляло, что Дэвид был верен ей; такова была его природа. Но даже когда всплыло прошлое Дженни, насыщенное преступлениями и убийствами, Дэвид оставался верен ей, слепо, из-за своей одержимости подвергая опасности всех остальных. Что это было? Любовь? Или он действительно разглядел нечто, что все остальные упустили? Дэвид верил, что Дженни могла стать хорошей, если б только кто-нибудь дал ей шанс. Именно эта вера провела его через все, что с ним случилось. Маурири много раз испытывал на себе ту преданность и рассчитывал на неё. Сейчас он скучал по этому. Внезапно Джек разразился проклятьями, а Дэвид натужно взвизгнул от боли. Как бы часто Джек не атаковал ноги Дэвида, Дэвид всё равно был терпеливым и понимающим, объяснял, что пошло не так, как надо делать правильно, и затем возобновлял попытки. По всей видимости, Дэвид взял на себя роль свахи, надеясь соединить Клэр и Джека. План сумасшедший, но заслуживающий одобрения. Только слепой бы не заметил, как влечение этих двоих друг к другу возросло за последние несколько месяцев. Несмотря на то, что ему из-за Дэвида было далеко до непринуждённости на вечеринке в честь Дня Рождения Изабелл, у Маурири было время, чтоб наблюдать за тем, как общаются Клэр и Джек. Улыбка Маурири возвратилась. Невероятная готовность Дэвида быть другом была одной из покоряющих черт мужчины. Именно эту черту Маурири разглядел и признал перед тем, как двое мужчин стали партнёрами, и это было незадолго до того, как их партнёрство переросло в крепкую дружбу. Маурири пришёл к тому, что в течение их знакомства множество раз рассчитывал на ту верность. Он вновь взглянул на Дэвида и Джека. Несмотря на весь вред, нанесённый тем злобным созданием, Дженни Дюваль была не в состоянии разрушить эту часть Дэвида. Маурири охватило чувство облегчения. Дэвид учил Джека основным па, очень распространённых в вальсе, но у Джека по-прежнему были проблемы с ведением. Дэвид не сумел предугадать движение Джека, и они столкнулись друг с другом. Джек опустил голову, смотря на свои ноги, а когда он вздёрнул её после столкновения, его лоб врезался в нос Дэвида. Чётко прозвучал болезненный крик Дэвида. "Прости! Прости," не унимался Джек, в то время, как Дэвид отступил подальше от него, потирая-ощупывая свой почти сломанный нос. "Ты не ведёшь так, как надо, Джек. Перестань смотреть на свои ноги." "Я пытаюсь, но твои большие ноги продолжают мешаться на пути." "Что ж, тогда ей не повезёт. Хотя ноги Клэр намного меньше моих и она может не оказаться в такой большой опасности из-за твоего тяжёлого топотания, я как-то в этом сомневаюсь." На ботинках Дэвида красовалось изрядное количество пыли, из-за того, что Джек наступал на них. Дэвид схватил долговязого моряка за руки и снова подтянул его к себе. "Теперь держи меня, как надо, и вальсируй со мной по чёртовой танцевальной площадке!" Это всё-таки случилось. Маурири взвыл от смеха. Он зажал рот рукой так быстро, как только смог, но мужчина знал, что выдал себя. Не заботясь о том, кто его слышал, он бросился под укрытие деревьев. Дверь позади него распахнулась, и он расслышал голоса. Оставалось надеяться, что он уже был охвачен темнотой и никто из других мужчин не сможет разглядеть его вне света, сочащегося из дверного проёма. "Я что-то слышал!" настаивал Джек. "Это могло быть что угодно," пытался заверить его Дэвид. "К тому же, какое это имеет значение? Если б нас и увидели, то что бы могли рассказать?" "Что бы могли рассказать?" скептически повторил Джек. "Я мог стать посмешищем для каждого корабля отсюда и до материка!" "Ты слишком много волнуешься, друг мой." "А ты волнуешься недостаточно!" "Давай вернёмся внутрь, ладно? Ты не уйдёшь отсюда сегодня, пока не уяснишь, как нужно вести." Джек посмотрел пристально и сердито. "Тиран". "Паникёр." "Женщина." Дэвид поднял бровь и с кривой усмешкой заметил, "Сам будешь женщиной, если не научишься вести." "Ох, заткнись." Двое мужчин возвратились внутрь, и Маурири осел вдоль ствола дерева, позади которого скрывался, позволив смешку наконец-то вырваться наружу. Господи, да это было чудом – то, что он сумел сдержаться. Он уже месяцы так не смеялся. Это заставило его почувствовать себя хорошо, почувствовать себя освобождённым. Особенно потому, что это касалось Дэвида. Внезапно гнев Маурири на партнёра показался утомительным. Возможно, мужчина уже выстрадал достаточно, возможно, они все уже выстрадали достаточно. Приятно было видеть, что Дэвид снова посвящает себя друзьям вместо того, чтоб валяться, жалея себя из-за той, кто не заслужила и капли благопристойного отношения. Напевания Дэвида возобновились, и Маурири покачал головой, отчаянно борясь с подступающей усмешкой; в конце концов он потерпел неудачу, но его это не заботило. Повернувшись в сторону дома, полинезиец направился длинным обходным путём, оставив Дэвида его танцевальным занятиям. ***