Взаимные цели Часть 1
Изабелл Рид откинулась на комковатые подушки на крыше каюты «Раттлер» и закрыла глаза. Ей нравился вкус соли на ее губах, движение торговых ветров в волосах, тепло солнца на лице и скорость лодки под ней. Изабелл Рид, женщина, которая не делала секрета из своей страсти к красивой одежде, драгоценностям и власти, которую приносят деньги, удовлетворенно вздохнула. Она бы никогда не признала, но это было счастье. Она ощутила более чем слышимое движение позади себя. Кто-то взбирался на палубу снизу. Она не задавалась вопросом, откуда знает, что скорее это был Дэвид, чем кто-то из команды. Изабелл просто знала. Она сопротивлялась побуждению повернуться и посмотреть на него. Если ему нужна моя помощь, он попросит о ней, сказала она себе. Он знает: не напрягать руку, армейский хирург в казармах Папеэте сказал ему, если он хочет в полной мере использовать левую руку, он должен дать ей время исцелиться. Он не дурак, знает, что не располагает полной возможностью движения. «Ты спишь?» Голос Дэвида был тихим, едва слышным из-за ветра и океана. Та покачала головой и открыла глаза. Она наблюдала, как он растянулся на крыше каюты, где сидела Изабелл. Она поискала симптомы усталости. Не могла перебороть это. За те три недели с того как они спасли его из той ужасной хижины, Изабелл не могла избавиться от воспоминаний о том, как видела его таким худым и таким больным. Сейчас он, определенно, не выглядел больным; его кожа снова приобрела здоровый бронзовый оттенок. Откинутые со лба, волосы блестели на солнце. Он оставался худым. Но его глаза, его красивые коричневато-зеленые глаза, были ясны, ни следа смятения и страха, которые она поначалу в них увидела. Лицо Дэвида преобразила улыбка: «Ты уверена, что не спала? Выглядишь немного ошеломленной». Изабелл покачала головой. Пряди ее вьющихся подсвеченных солнцем волос мазнули по лицу. «Нет, просто отдыхала», - беззаботный смех Клэр привлек ее внимание, и она взглянула в сторону руля. Там стояла Клэр с Джеком позади нее. Ее руки были на штурвале. Изабелл заулыбалась, просто глядя на них. Ей нравилось смотреть, как Джек наблюдал за Клэр, всегда готовый помочь той, в то же время, доверяя ей учиться, чтобы стать более умелой. И Клэр, прибывшая на Татити убежденной в том, чего хочет, теперь наслаждалась тем, что нашла. Не подозревая, что за ними наблюдают, Клэр повернула голову и поцеловала щеку Джека. Он наклонился, положив ладони на штурвал рядом с ее так, чтобы она стояла в кольце его рук. Изабелл подавила вздох; все между ними казалось чистым и невинным, полным возможностей. Если это представлялось вероятным для мужчины, заработавшим имя Каннибал Джек, то… «Когда это случилось?» - спросил Дэвид, вторя ее мыслям. Он указал в сторону кормы на Джека и Клэр. «Честно, я не уверена», - ответила Изабелл, задумчиво нахмурив лоб. В течение поисков Дэвида, она уделяла мало внимания тому, что происходило вокруг нее. «Что-то в твоем внезапном исчезновении, заставило Клэр осознать, что у нее есть вещи, чтобы сказать Джеку, о чем она будет сожалеть, не открыв, если он пропадет. Итак, она собрала свою смелость и высказала их. С тех пор как «Малахини» вернулась из Гонконга, они стали, что за странное выражение, встречаться». «Это тебя удивляет? То есть, я знаю, что Джек не мог скрыть своих чувств по отношению к Клэр, но никогда не был уверен, что она воспринимает его серьезно». Что удивило Изабелл, так это Дэвид, задавший этот вопрос. Дэвид не был знаменит чрезвычайной наблюдательностью в отношениях, даже своих собственных. Она взглянула на него и увидела, что выражение, с которым он наблюдал Клэр и Джека, было крайне задумчиво. Она подтянула колени к груди и положила на них подбородок. «Сейчас они меня не удивляют, потому что они постепенно прокладывали путь друг к другу на протяжении долгого времени. Уже с вечеринки Колина, Клэр говорила о Джеке с… о, не знаю, интересом, я полагаю. До этого, не думаю, что она преодолела свое разочарование. Знаешь, она, действительно ожидала, что он будет достаточно обеспеченным, когда приехала в ответ на его письма». Улыбка изогнула красиво очерченные губы Дэвида. «Не похоже, что сейчас она придает этому значение. Ты когда-нибудь думала, что аккуратная, правильная английская мисс будет цепляться за штурвал в свободных брюках и рубашке, по крайней мере, на шесть размеров больше нее? Все что ей нужно, это абордажная сабля, и мы можем сдать ее в пираты». Изабелл восхищенно хмыкнула. Она явно была готова разделить комментарий Дэвида о Клэр: «Таити меняет людей». Его зеленые глаза скользнули по ней, их выражение оставалось задумчивым и серьезным. «Да. Оно меняет некоторых людей самым удивительным образом». Изабелл села немного прямее и повернула голову к нему. Ее светлые глаза сверкнули озорством: «Что? Ты говоришь, возможно, что я не самая бесчестная женщина, что ты когда-либо встречал?» На мгновение выражение в его глазах сменилось чем-то более темным, он вглядывался в глубину голубой воды. «Ты, определенно, и не самая бессердечная», - тихо пробормотал он. Минуту спустя он обернулся к ней, проговорив, - все же, если Таити изменило Клэр, то, как ты объяснишь Джека? Он провел здесь годы». На кончике ее языка вертелось слово любовь, что любовь изменила Джека, что она дала ему цель и характер. Но она прикрыла рот, не сказав этого. Клэр и Лавиния могут запросто говорить о любви и ее силе, но Изабелл не могла вынести того как Дэвид посмотрит на нее с выражением насмешливого понимания, как если бы она была зеленой романтичной школьницей. «Возможно, ты никогда в действительности его не знал». «Возможно», - сказал Дэвид кивнув. Он откинулся назад, опираясь на правый локоть, и осмотрел женщину, сидящую рядом с ним. Пряди ее волос, освободившись от тонкой тесьмы, трепетали вокруг ее лица, почти алого в свете последнего вечернего солнца. Ее переменчивые глаза, всегда более зеленые, когда они были на море, оставались прикованными к двоим у рулевого колеса. Она улыбалась. Дэвид подавил желание дотронуться до нее, погладить ее щеку, привлечь ее внимание. Изабелл была красивой и желанной. Она также была его партнером, женщиной, которой он был обязан своим делом, жизнью, а с недавнего времени также и свободой. Последняя вещь которой, он хотел, это еще большее усложнение их и без того сложных отношений. Она обернулась к нему и приподняла плавно изогнутую бровь: «Что?» «В действительности, ничего», - ответил он, слегка встряхнув темноволосой головой. «Я просто раздумывал, возвращалась ли ты мыслью к человеку, о котором я тебе рассказал?» «Кто-то, кто говорит по-английски слишком хорошо, кто-то, кто собирается сделать мне предложение, которое я не смогу отклонить». Дэвид вздрогнул от тона ее голоса. Последний разговор на эту тему не прошел хорошо. Его намерение было в том, чтобы предупредить ее, что человек, который похитил его, угрожал относительно нее. Но она восприняла это предупреждение как оскорбление. Мужчина, о котором Дэвид думал как о Дьяволе, объявил, что Изабелл создана для него, что она будет даже более полезна, чем была Дженни. Почему-то, в попытке объяснить Изабелл, почему он волнуется за нее, Дэвид оставил у той впечатление, что он думает, она способна быть такой же лживой и безнравственной, как Дженни. Он так не думал, но она резко свернула разговор, он был не способен объяснить, что имел в виду. По правде, и не был уверен, что сможет объяснить. Он сожалел, что затронул эту тему, день был такой хороший. У «Раттлер» был груз, чтобы доставить его на северную часть Муреа. Так как они должны были отсутствовать не более дня, Изабелл предложила Маурири провести время с семьей и позволила Джеку занять его место в команде. Хотя Дэвид проплавал с ней и Маурири в трехдневном рейсе за неделю до этого, он мало делал, но сидел и наблюдал. Сегодня не смотря на руку, он руководил судном. Клэр, всегда проявляла интерес к большему изучению мореходства и тому, как держать себя на лодке. Изабелл видела в этом возможность передать Клэр некоторый опыт. Дэвид с удовольствием обучал такого усердного студента, и наблюдать как старый морской пес, вроде Джека, ведет себя, влюбившись, как неопытный юнга. «Так или иначе, я не знаю, что это значит», - раздраженно сказала Изабелл. «Каким образом он может слишком хорошо говорить по-английски?» «Ну», - начал Дэвид, отбрасывая длинные волосы с широкого лба. «Просто он очень чистый, ни акцента, ни сленга, каждое слово превосходно произносится. Я подразумеваю, англичане, ирландцы, шотландцы, янки, австралийцы, все говорят на английском, но ты может услышать, откуда они по их акцентам. У него - нет». «Может быть, у него хорошее образование. Или, ты сказал, он говорил по-немецки с теми двумя рабочими. Возможно, он немец, получивший образование в Англии». «Возможно». «Думаю, я знаю, что ты имеешь в виду, и не могу вспомнить никого похожего», - она все еще говорила раздраженно. Сидела, держа спину очень прямо. Руки были крепко сжаты у боков. Дэвид печально осмотрел ее. Он не хотел с ней спорить. «Полагаю, это не важно. Я, должно быть, послужил своей цели, и он забыл обо мне». «Предполагаю, что он забыл и меня тоже», - кисло сказала она. Изабелл отвернулась и уставилась на зубчатые зеленые горы Таити впереди них. «Изабелл», - тихо начал он, в действительности, не зная, что еще он мог сказать. Может быть, угроза ей была более следствием его лихорадки и страха, чем реальностью. Он на это надеялся. Изабелл наблюдала краешком глаза, как он оттолкнулся от подушек и встал. Дэвид пробирался к корме; шел уверенно, подлаживая шаг к наклону палубы. Немного поговорил с Джеком и Клэр, Клэр разразилась переливчатым смехом при его словах. Они уже почти вернулись в Матаваи. Джек взял штурвал, а Дэвид раздал инструкции команде. Клэр почувствовала, что она может сесть с Изабелл. «Что за прекрасный день. Спасибо тебе», - сказала она, карабкаясь на крышу каюты. «Всегда пожалуйста», - ответила Изабелл, ее внимание было сосредоточено на Дэвиде. Она думала, что заслужила его уважение, если не привязанность, пока они были партнерами. Никогда не отклонялась от линии закона, никогда не делала чего-то, что могло быть расценено как двойная игра. Она сомневалась, был ли в Полинезии торговец, который мог бы сказать то же. И он продолжал думать, что все что потребуется, чтобы обратить ее в пиратку, это вкрадчивый разговор с Дьяволом, гипнотизирующим ее золотом. «Дэвид, действительно, выглядит несколько лучше, когда он в море», - сказала Клэр, переплетая одну из кос, висевших за ее плечами. Ветер обвивал пряди медового цвета вокруг ее рук. «Да», - сказала Изабелл, ее светлые глаза продолжали изучать Дэвида. «Он ненавидит то, что неспособен взять штурвал, но его плечо еще не достаточно сильно, чтобы им рисковать». «Нет ничего удивительного в том, что они так сильно любят ходить под парусом. Держать штурвал, мне напоминает то, как ты учила меня ездить верхом. Держать поводья и чувствовать силу лошади. Держа ладони на штурвале, я могу почувствовать ветер в парусах. Конечно, я не могу его контролировать, но волнительно было его чувствовать». «О, я не знаю», - сказала Изабелл косо взглянув. «Ты выглядишь контролирующей меня». Клэр рассмеялась. Она знала, Изабелл говорит не о корабле, а о мужчине. «Разве не удивительно, чему может научить жизнь, если ей позволить? Когда-нибудь, я может быть, буду даже полезной на лодке. Я так благодарна приезду на Таити. Не могу предположить, что когда-либо была бы так счастлива, если бы не так». Изабелл встала. Она была готова помочь с парусами, если было нужно. Она улыбнулась Клэр и легко коснулась ее руки. «Да, все мы были счастливчиками, прибыв на Таити». *** Бар Лавинии был оживленным. Перед темнотой рыбаки, сойдя с лодок, останавливались пропустить по пиву по дороге домой. Группа немецких моряков заняла несколько столиков в углу пивной. Несколько французских чиновников собрались на крыльце, и каждую минуту приходило больше завсегдатаев. Но никто из них не интересовал Лавинию так, как женщина, сидящая в углу, пьющая чай. Она не была тем сортом женщин, которых можно ожидать увидеть часто посещающими бар. Та была англичанкой средних лет с седеющими каштановыми волосами, почти скрытыми широкой соломенной шляпкой. Она была одета в льняной костюм для прогулок заканчивающийся только у верха ее крепких коричневых туфель. Она сидела одна за столом на крыльце со стороны моря, ее левая рука сжимала ручку огромного зонтика. Лавиния просто спросила ее, хочет ли она чего-нибудь еще, она бы могла принести. Очень вежливо женщина ответила ей «нет». Развернувшись, чтобы вернуться в бар, Лавиниия услышала взрывы смеха с пляжа. Она увидела своих друзей, Дэвида, Изабелл, Джека и Клэр, бегущих к ней. Это, должно быть, была гонка мужчины против женщин. Прямо около лестницы Джек обхватил Клэр за талию, позволяя Дэвиду вырваться вперед и придти к условленному финишу у бара. «Четыре пива, женщины платят», - сказал Дэвид девушке за стойкой. У него было сбито дыхание, и он немного побледнел. Это его напугало они пробежали не более тридцати ярдов (около 27 метров прим. перев.) вверх по пляжу. До плена он легко мог пробежать милю (1,6 километра прим. перев.). «Ты опрокинул меня!» - воскликнула Изабелл, прокладывая путь сквозь толпу. «Я требую реванша». «Без шансов, - ответил Дэвид, прислоняясь спиной к барной стойке, - Джек и я не вытащили лодку, когда Клэр выкрикнула пари. Вы были на полпути к пляжу раньше, чем наши ноги коснулись песка. Заминка была на старте». Изабелл приблизила свое лицо к его: «В чем дело, Дэвид, боишься, что я выиграю честную гонку». «Одним словом, - сказал Дэвид, его темные глаза оживились смехом, - да». Клэр и Джек, которые, наконец, отлипли друг от друга, прокладывали путь через помещение. «Да ладно, Изабелл, - весело сказала Клэр, - мы можем позволить себе быть щедрыми после такого великолепного дня». Лавиния целенаправленно подошла к ним: «Клэр?» «Привет, Лавиния, о, я хотела бы, чтобы ты была с нами сегодня. На воде красиво. Дэвид фактически разрешил мне управлять лодкой». «Клэр, я хочу тебе сказать…» «Да? Спасибо, Джек», - сказала Клэр, принимая кружку пива. Она сделала глоток, пена покрыла ее верхнюю губу. «Что ты сказала, Лавиния?» «Здравствуй, Клэр», - женщина с крыльца направлялась к компании в баре. Мгновение Клэр стояла абсолютно замерев. Кружка пива выскользнула из ее рук. Подпрыгнула, но не разбилась об пол. Пенистое пиво выплеснулось на ее веревочные сандалии и на нижний край ее широких штанин. «Миссис…миссис Рассел». «Я надеялась удивить тебя, а не довести до удара. Иди сюда, дитя», - сказала женщина, протягивая к Клэр руки в перчатках. Клэр покорно сделала шаг вперед и поцеловала щеку женщины. «А теперь, дай мне посмотреть на тебя», - сказала миссис Рассел, делая шаг назад и держа Клэр на вытянутых руках. «Ты, определенно, выглядишь, хм, здоровой». «Мы были на корабле. Ааа… корабле Дэвида, «Раттлер». Ммм…» «Как дела, мадам?» – сказал Дэвид, самая привлекательная улыбка появилась на его красивом лице. Он шагнул вперед, протянув руку. «Капитан Дэвид Гриф, могу я представить моего партнера, мисс Изабелл Рид. Полагаю, вы уже встретили Лавинию Темуто, а это Джек МакГоннигал. Мы хорошие друзья Клэр». «Я узнала всех вас из описаний Клэр», - сказала миссис Рассел, вежливо кивнув каждому из них. Она ласково положила руку на плечи Клэр. «Я хотела бы вас познакомить с миссис Энн Рассел, моей крестной», - сказала Клэр, вернув голос, если и не самообладание. «Что ты здесь делаешь?» «Я на пути к Гарри и его семье в Оклэнде. Не могла проезжать так близко и не остановиться, чтобы увидеть тебя и мою кузину Рейчел. Пароход причалил только час назад, а я немедленно пошла искать тебя. Твой друг мисс Темуто очень хорошо обо мне позаботилась». Через несколько минут, разговор стал более широким. Дэвид взял на себя инициативу, расспрашивая миссис Рассел, сколько уже ее сын Гарри в Новой Зеландии. Они обсудили ее путешествие, обогнула ли она мыс Горн? Что она думает о Вальпараисо, порт, которым всегда пользовался Дэвид, когда плавал в тех водах? Изабелл спросила, в какой части Англии живет миссис Рассел и на сколько планирует остаться. Джек стоял молча, держа в руке позабытое им пиво. Он наблюдал за Клэр, тихо стоявшей с крестной, рука которой оставалась у той на плечах. «Не хочешь ли подняться и освежиться?» - вдруг сказала Клэр; ее руки снова и снова поглаживали перед рубашки, в которую она была одета. Рубашки Джека. «Твоя комната здесь?» - спросила миссис Рассел, ее глаза стремительно обежали переполненный бар. «Да, наверху. Вторая дверь справа. Я принесу горячую воду». «Это было бы прекрасно, моя дорогая. Я, конечно, остановлюсь у Рейчел. Полагаю, ее экипаж скоро будет здесь. Было так мило с вами всеми познакомиться», - сказала миссис Рассел, изящно наклонив голову. Потом царственно взошла по изогнутой лестнице. «О, господи Боже», - прошептала Клэр, закрывая загорелое лицо руками. «Я дам тебе кувшин горячей воды», - сказала Лавиния, направляясь в сторону кухни. Дэвид и Изабелл пили свое пиво. Они испытывали некоторую сложность, так как подавляемый смех заставлял их задыхаться. Джек отступил к двери. Он наблюдал за Клэр взволнованно нахмурившись. Внезапно в голове Клэр что-то щелкнуло. Она осмотрелась и увидела отступающего Джека. Схватила его за руку и они вышли наружу. «Ты в порядке?» - спросил он, наклоняясь, чтобы хорошо видеть ее лицо. «Да», - Клэр быстро кивнула. «Это, действительно, удивительный сюрприз. Я только получила от нее письмо. Она не сказала и слова о приезде. Миссис Рассел прекрасный человек. Она тебе понравится, действительно. И она тебя полюбит. Ее сын Гарри был в Королевском Флоте. Она всегда восхищалась моряками». «Да, не сомневаюсь», - сказал Джек, но его голосу не хватало убежденности. «Возможно, я должна подняться. Она будет меня ждать». «Да. Иди», - сказал он, заправляя выбившуюся прядь ей за ухо. Клэр продолжала стоять, сжимая его руки в своих. «Ты уплываешь чуть свет завтра утром? » «Да». «Я буду по тебе скучать», - она закусила губу и посмотрела через плечо в бар. «Сожалею о вечере. Я надеялась поужинать». «Что ж, будут другие ужины», - сказал Джек, улыбаясь ей. «Это твоя первая гостья из дома. У тебя, должно быть, к ней тысячи вопросов о семье. Иди же». «Спасибо за сегодняшний день». Она легко поцеловала его и отошла, медленно выпуская его руки. У двери она обернулась, поймав его наблюдающим за ней с морщинкой между голубых глаз. Осторожно посмотрела на него, он был одет в кожаный жилет поверх голой мускулистой груди и свободные брюки. Его широкая сильная ладонь нашла талисман, клык кабана. Он попытался улыбнуться, чтобы поддержать ее. На мгновение сердце Клэр кольнуло. Он знает, подумала она, знает, что я взволнована тем, что миссис Рассел уже сформировала превратное мнение о моей жизни здесь: «Джек?» «Ммм?» «Безопасного плавания». Его улыбка стала шире и естественнее, достигла голубых глаз. «Не переживай», - бодро сказал он и развернулся, чтобы уйти. Клэр вернулась в бар и прошла мимо друзей. В начале лестницы она тяжело вздохнула. «Почему из всех дней сегодня?» - пробормотала она, поворачиваясь, чтобы подняться. «Клэр? Горячая вода», - сказала Лавиния, протягивая ей кувшин. Клэр вернулась и взяла его. Потом медленно продолжила подниматься. Как только она исчезла наверху, остальные трое смогли рассмеяться. «Какая жалость», - сказала Лавиния, проходя за барную стойку. «Я пыталась предупредить ее». «Что она имела в виду по поводу сегодняшнего дня из всех других?» - спросил Дэвид, передавая пивную кружку Лавинии для пополнения. «Какая разница, когда бы прибыла леди?» «Ее одежда», - ответила Лавиния, подставляя кружку под кран большого бочонка. «За исключением того, когда мы оказались на острове, она бегала в нижнем белье, ты видел Клэр, одетую, так, чтобы это можно было полагать неприемлемым?» Дэвид пожал плечами: «Она правильно одета, в конце концов, мы были в плавании». Подумал, что плотно прилегающий красный саронг Лавинии был самым приемлемым платьем, учитывая климат. Он находил слои одежды, которые носило большинство европейских женщин, едва ли не смешными. «Изабелл, что ты полагаешь, наденет миссис Рассел, отправляясь в плавание?» - спросила Лавиния, протянув руку за платой. Дэвид с надеждой посмотрел на Изабелл, которая вздохнула и вытащила мелкие деньги из блузы. Она ответила Лавинии, протягивая монеты. «В точности то, в чем она есть, льняное платье», - сказала Изабелл, снова начиная смеяться. «О, вид лица Клэр. Она была похожа на школьницу, пойманную за курением». Лавиния вытерла тряпкой стойку и сказала: «Меджу прочим, Дэвид, ты ни за что не догадаешься, с каким компаньоном путешествовала миссис Рассел». «Если я ни за что не догадаюсь, почему ты мне не скажешь». «Жиль Бредфорд». «Действительно», - Дэвид приподнял темную бровь. «Как долго его не было?» «Почти пять лет. Очевидно, его мачеха и миссис Рассел кузины». «Как Жиль? Все еще продолжает любить тебя?» - спросил Дэвид с легкой ухмылкой. «Он уверяет, что думал обо мне каждый день», - ответила Лавиния отчасти театрально. «Он очень хорошо выглядит, очень красив и прекрасно говорит по-французски. Его кузен, Анри Серо, прибыл вместе с ним из Франции, чтобы испытать свою удачу». «Я думал, дело было в том, что его отец удачно вернулся во Францию, после того как Бредфорд женился на его сестре и выкупил его половину плантации». «Удача простирается во Франции не так далеко как на Таити. Серо просто похож на своего дедушку, этого старого пирата. Не могу дождаться, когда Маурири увидит его, думаю, он скажет то же самое. Они уехали на плантацию Бредфордов, чтобы выслать экипаж за миссис Рассел». «Что ты о ней знаешь?» - спросил Дэвид, разворачиваясь и прислоняясь к стойке. За ближайшим столом собиралась карточная игра. Он задался вопросом, смог ли бы уговорить Изабелл поставить за него. Вероятно, нет, она знала, что причина, по которой он нуждается в небольшом количестве наличности, была последняя вечерняя карточная игра. «Клэр говорила о ней раз или два. Я думаю, она овдовела, ее муж был духовным лицом, или что-то вроде того», - ответила Изабелл, пожимая плечами. «Они были очень близки, когда Клэр была ребенком», - сказала Лавиния, наливая больше пива немецкому моряку. «Я знаю, что она писала ей хотя бы раз в месяц. Миссис Рассел, действительно узнала меня по описанию Клэр; она назвала меня по имени сразу, как я подошла к ней. Но у меня чувство, что Клэр опустила несколько деталей о баре. Бедная женщина держала перед собой тот зонтик как мачете. И это когда она была в сопровождении двух здоровых мужчин. Я была удивлена, когда та осталась, и они отправились вперед к Бредфордам без нее». «Она, должно быть, действительно была озабочена тем, чтобы увидеть Клэр», - прокомментировала Изабелл, возводя глаза к потолку. «Между прочим, моя бабушка прислала тебе подарок», - сказала Лавиния, потянувшись под стойку. Дэвид послал ей взволнованный взгляд. Подарком бабушки Лавинии легко могла быть засушенная голова. Он с трепетом наблюдал, как та разместила глиняный горшок на стойке. Она сняла крышку, и Дэвид склонился над ним. Его глаза резало от запаха. «Что это?» - спросила Изабелл, заглядывая через его плечо. «Мазь для его плеча». «Что в ней?» - спросил Дэвид, потирая глаза. «Нет, подожди, не говори мне. Просто дай знать, когда будешь свободна, чтобы нанести ее». «Я не вхожу в рецепт. Похоже, что это сделает один из твоих партнеров», - сказала Лавиния, позволяя взгляду на мгновение остановиться на Изабелл. Она была разочарована, когда Дэвид снова обратил свое внимание на карточную игру, а Изабелл осушила кружку и сказала что-то про проверку конюшен. *** «Раттлер» мягко качнулась, швартуясь в заливе Матаваи. Дэвид остановился на вершине лестницы; похоже шаги из каюты. Он дал глазам время привыкнуть к яркости утреннего солнца после тусклого света нижней палубы, прежде чем выйти в люк. «Кофе, капитан?» - обратился Та-Мей с носа корабля, где у него была маленькая жаровня с горячими углями. Там была медная турка. «Будь добр», - откликнулся Дэвид. Он посмотрел, как его помощник вылил горячую воду прямо на молотые кофейные бобы. Знал, Та-Мей оставался на лодке, чтобы наблюдать за ним. Никто не возражал, когда он заявил, что достаточно оправился, чтобы выехать из комнаты в таверне Лавинии назад на лодку. Возможно, Дэвид бы не так торопился съехать, если бы оставался в знакомом комфорте собственной комнаты Лавинии, но так как он находился в комнате для гостей, то подумал, что должен вернуться на лодку и позволить той сдавать ее. Кроме того, хотя он и был благодарен за мягкую заботу и хорошую еду его друзей данными ему в течение первых нескольких недель его свободы, он был обеспокоен тем, чтобы снова наладить нормальную жизнь на лодке. Чем и занимался, под бдительным оком своего помощника, который внезапно объявил, что ему нужно место, чтобы остановиться. Так как у Та-Мея было несколько дюжин родственников в шаговой доступности от порта, эта история Дэвида не одурачила. Получив от Та-Мея чашку кофе, Дэвид встал на носу и посмотрел на море. Вода простиралась, чтобы смешаться через расстояния с небом. Я могу пойти куда угодно в любое время, я свободен, безмолвно говорил он себе. Подул на горячий крепкий кофе и закрыл глаза, чтобы слышать воду, двигающуюся вокруг него. Он услышал ритмичные всплески весел. Взглянул к берегу и увидел плоскодонку, быстро двигающуюся по воде. Он узнал сильную спину и темноволосую голову Маурири и отправился ждать у снастей правого борта. «Доброе утро», - крикнул Дэвид, когда плоскодонка мягко прибилась к корпусу «Раттлер». «Ты встал», - сказал Маурири с ноткой удивления. Он быстро пришвартовал веревкой плоскодонку и взобрался на борт. «Лианни передала тебе немного кокосового хлеба». «Слава Лианни», - искренне сказал Дэвид, ставя свою кружку на крышу каюты. Беря у Маурири маленький пакет, он оторвал небольшой кусочек от края влажного сладкого хлеба. «Как было вчера?» - спросил Маурири, приняв чашку от Та-Мея и кивнув. «Ну, посмотрим. Хорошие ветра, ясное небо, знакомые воды и три здоровых моряка. Клэр может управлять лодкой. В действительности, часть дня она это делала, пока я спал». «Не за штурвалом». «Нет, не за штурвалом, потому что Изабелл не позволила мне взять рулевое колесо. Во все влезающая женщина», - сказал Дэвид без какой-либо настоящей горячности. «Чтобы выздороветь, нужно время», - сочувственно сказал Маурири. «Ты это знаешь. Как плечо этим утром?» «Не сгибается, но, может быть, чуть-чуть больше движения. Лавиния дала мне немного мази ее бабушки». Маурири понимающе кивнул: «Это возродит тебя как дождь». «Не думаю, что ты собираешься рассказать мне, что в ней?» Лицо Маурири преобразила широкая улыбка. «Лучше не знать. Я нужен тебе, чтобы идти до Риматара? У меня чувство, что погрузка сандалового дерева не ускорит твоего выздоровления». Вопрос остановил Дэвида, когда тот собирался укусить хлеб. Он откусил кусочек и медленно его прожевал в попытке дать себе время подумать. Ответ, возникший на его губах, был: я всегда хочу, чтобы ты шел. Но он колебался. Возможно, он снова торопил события. В день после того как Маурири вынес его из хижины как тряпичную куклу, они поговорили. Дэвид искренне попросил Маурири дать их дружбе еще один шанс. Маурири согласился, фактически Дэвид чувствовал, что отделался очень легко, учитывая все страдания, вызванные его действиями. Когда-нибудь, он знал, что должен будет дать Маурири намного более полное объяснение своих действий, которые привели к такой катастрофе. Когда-нибудь, когда сам их поймет. Но, думал Дэвид, признание того, что они были все еще друзьями, не обязательно означало, что Маурири готов возвратиться в качестве партнера. Дэвид знал, что Изабелл продолжала платить Маурири за плавание на «Раттлер». Вопрос, который тот только что задал, был осторожным способом выяснить, почувствовал ли Дэвид необходимость снова взять на себя ответственность за лодку. Пока он не может держать штурвал, ответ был - нет. «Это бы помогло, если ты можешь», - сказал Дэвид так ровно, как мог попытаться. «Изабелл пойдет?» - спросил Маурири, взглянув в строну берега. «Я полагаю, да», - ответил Дэвид, съедая больше сладкого хлеба. Он не мог понять взгляд на лице друга. Предотвращало ли присутствие Изабелл на лодке, претензии Маурири на место его партнера? Или это было то, что Маурири не хотел рисковать состоянием своей семьи с Дэвидом, даже если и простил его. «Хорошо. Тогда я вернусь домой и улажу все, чтобы отправиться этим вечером», - сказал Маурири, осушая свою чашку кофе. Дэвид кивнул, и хотел бы знать, на какой из этих вопросов он должен ответить. *** Большой Дом на хлопковой плантации Бедфорда был огромным. Выстроенный за несколько лет, он простирался по всей вершине низкого холма на полпути от Матаваи в Папете. Через весь фасад проходила глубокая терраса, с которой с обеих сторон можно было увидеть море. Двор представлял собой тщательно распланированный сад, с овощами, цветами и фруктовыми деревьями. На самом крыльце стояли гарнитуры плетенной и ротанговой мебели. Обеденный стол и стулья отражали столовую на другом конце стены, за главной дверью были другие апартаменты со стульями и креслами. Из этого приятного места, защищенного от солнца, но ловившего морской бриз, миссис Рейчел Бредфорд управляла своим огромным домашним хозяйством. Миссис Бредфорд едва исполнилось пятьдесят. У нее были темно-рыжие волосы, бледная веснушчатая кожа и широкий улыбчивый рот. Она прибыла из Англии на Таити в качестве гувернантки Жиля Бредфорда, когда тому было четыре. Его отец женился на ней выждав после смерти матери Жиля предписанный трауром период в год. Долгие годы миссис Бредфорд была видной дамой среди английского населения; благодаря таким качествам как богатство ее мужа, так и ее собственным талантам ведения домашнего хозяйства и организатора. Она была предана маленькой миссионерской церкви в Матаваи. За последние годы болезнь суставов поразила ее бедра. Ей было трудно ходить, потому ее деятельность была сокращена. Она поставила целью ходить в церковь каждое воскресенье и время от времени посещать общественные мероприятия, но большая часть мира; по крайней мере, общественного мира Папете и Матаваи приходила к миссис Бредфорд на ее хорошо обустроенную фронтальную террасу. Удобно расположившись в шезлонге с мягкой обивкой, миссис Бредфорд давала указания своему управляющему на смеси таитянского и английского. Ее голос был веселым и бодрым. Несмотря на немощь, для нее не было ничего лучше, чем иметь дом, полный родственников. «Доброе утро, Энни», - радостно окликнула миссис Бредфорд, когда миссис Рассел показалась из дверей, одетая в простое утреннее платье из швейцарского батиста. «Хорошо спала?» Миссис Рассел быстро пересекла террасу, чтобы предотвратить попытку кузины приветствуя встать. Она коснулась губами подставленной щеки и сказала: «Да, действительно, очень хорошо. Так приятно знать, что я не буду выкинута из постели морской качкой». «Как позавтракала?» - спросила миссис Бредфорд, кивнув управляющему в знак того, что он может идти. «Восхитительно. Я никогда в жизни не видела столько разных видов фруктов на одной тарелке» - ответила миссис Рассел. Она стояла у перил веранды и смотрела в сад, который до этого был погружен в ночную темноту. Цветы и широкие листья растений были для нее чужими. Все было более большим, более ярким, чем она привыкла. Она повернулась к кузине: «Как ты этим утром?» «Мне значительно лучше», - сказала ее хозяйка с широкой улыбкой, расплывшейся на лице. «Я провела замечательный вечер, составляя список того, что должно быть сделано к пятничному приему. Этим утром я только что получила записку от жены губернатора, говорящую, что они будут. Думаю, они тебе понравятся, очень французские, но интересные люди». «То что Жиль дома после долгого времени, наверное волнующе». «Очень волнующе, до вчерашнего вечера я думала, что не увижу молодых людей в поселении. Том взял Жиля и Анри на верховую прогулку с друзьями. Для нас наиболее волнующе возвращение Жиля. Надеюсь, ты нашла их хорошими компаньонами для путешествия». «О, да, Жиль очарователен», - сказала миссис Рассел, усаживаясь в большое плетеное кресло с хорошими подушками из ситца в цветочек. «Мистер Серо наиприятнейший молодой человек». «С нетерпением жду того, чтобы узнать его. Сожалею, что вчерашняя суета не дала нам поговорить. Я хотела бы знать, как прошла твоя встреча с Клэр?» - тепло спросила миссис Бредфорд. «Знаю, очень сложно было не говорить ей, что ты приедешь. Она была удивлена?» «Лишена дара речи», - сказала миссис Рассел странно напряженным голосом. Она посмотрела на свои руки, сложенные на коленях. «Нет, действительно, она была лишена дара речи». «Но, конечно, рада видеть тебя?» - спросила миссис Бредфорд, немного приподняв бровь. Она наклонилась вперед, пытаясь разобрать выражение лица своей гостьи. «Надеюсь, что так», - серьезно ответила миссис Рассел. Она сжала тонкие губы и задумчиво разгладила мягкую ткань платья на коленях. Взглянула вверх и нашла свою кузину смотрящей на нее с беспокойством в добрых карих глазах. «Я знаю из твоих писем, что найду ее сильно переменившейся, но оставаться в этом месте, полном грубых мужчин. Так отличается от мест, где я привыкла видеть мою Клэр». «Матаваи очень маленькое место. Люди разных сортов очень легко перемешиваются друг с другом. Ты знаешь, - медленно сказала миссис Бредфорд, - когда она только приехала, я пригласила ее оставаться у нас. Она связалась с нами вскоре после прибытия, и я сделала ей это предложение, будучи уверенной, что ты бы этого хотела. Так или иначе, все, что она действительно приняла это работа и комната от мисс Темуто». «Я не виню тебя, Рейчел», - сказала миссис Рассел, наклоняясь и похлопывая ту по ладони. «Клэр всегда была независимой. Ей это досталось от отца. Знаешь, никто не знал о ее решении ехать, пока до отплытия не оставалось несколько недель. Она должна была планировать это месяцы, тетя Харриет написала мне, чтобы уведомить, что ничего не знала, пока Клэр не объявила это вечером за ужином. Конечно, все пытались отговорить ее от этого, но она была полна решимости. Никто ничего не мог поделать, она заработала собственные деньги, и ей было больше двадцати одного, хотя едва-едва. До того как ты написала мне о ее разочаровании в том молодом человеке, я даже не была уверена, что она выбрала среди прочих мест Таити». «Она взяла быстрый старт», - согласилась миссис Бредфорд. «Но она лучшим образом использовала свои возможности. Ее газета имеет огромный успех. Она проявила недюжинную изобретательность, чтобы заставить дело идти. Том говорит, что когда увидел первое издание, это было то, в чем нуждался остров, но она никогда бы не дала ему толчок, не будучи девушкой. Боюсь сглазить, но она продолжает печататься уже год». «Ее письма ясно дали понять, или что-то вроде того, что она поест на этой неделе и купит чернил», - сказала миссис Рассел с улыбкой. «Это огромное достижение. Я очень ей горда. И понимаю, что сделать все это было почти невозможно дома. Но оставаться в этом баре. Я думала, она обслуживает в ресторане и живет в доме с комнатами. И эти тщательные описания ее друзей, я бы узнала мисс Рид, если бы встретила ту на улице в Солсбери. Но эта таверна, полная грязными мужчинами, прямо с лодок, об этом она сказала едва ли слово». «Да», - пробормотала миссис Бредфорд, немного поерзав в своем удобном сидении. Теперь, когда она здесь, миссис Рассел услышит более огорчительные вещи о Клэр, чем где та жила и работала. То, что миссис Бредфорд была не в состоянии облечь в слова. «Полагаю, я могу пояснить про таверну. Бар Лавинии – одно из четырех-пяти мест, где можно перекусить. Оно далеко от самого приятного. Дом с комнатами для моряков, в общем, не для Клэр. Как ты сказала, она твердо решила быть независимой. Боюсь, я решила не волновать тебя по поводу того, с чем ты ничего не можешь поделать. О, они прибыли», - последнее было сказано со вздохом. «Кто?» - спросила миссис Рассел, поворачиваясь и следуя за взглядом миссис Бредфорд. Там была повозка, поворачивающая с главной дороги на дорожку к дому. Ей правили коренные жители, одетые в западную одежду. В экипаже сидели две женщины. «Встречающий комитет», - сказала миссис Бредфорд с ноткой раздражения. «Они опоздали. В действительности я ждала их раньше, до того как уберут блюда для завтрака. Надеюсь, тебе понравится быть знаменитостью, моя дорогая. У нас в гостях две английских леди. Каждый будет взволнованно слушать новости из дома. Ты привезла модные журналы, не так ли?» «Конечно, так как ты проинструктировала», - ответила миссис Рассел, пробегая рукой по седеющим каштановым волосам. Она надежно стянула пряди в узел на макушке головы. «Леди в шляпе – миссис Тичмарш. Ее муж крупный поставщик фермерского инвентаря. Другая леди – мадам Элизабет Айви. Ее муж французский правительственный чиновник. Она англичанка и прихожанка нашей маленькой церкви. Ты встретишь мужей у нас за ужином». Обе леди носили шляпы, но миссис Рассел поняла, что за различие было сделано. Соломенная шляпка мадам Айви с широкой голубой лентой и маленьким букетиком из живых цветов на макушке. У миссис Тичмарш была изукрашена тюлем и перьями. Миссис Бредфорд провела знакомство. Когда леди разместились, девушка из местных, одетая в темно-синий саронг, расставила чай и свежеприготовленные булочки на низком столе. Миссис Рассел заметила выражение неодобрения на лице миссис Тичмарш и удивилась, что то, как девушка была одета, ее заботит. Как по ней, то все на острове, от цвета окружающего моря, до формы листьев на деревьях, было так ново и экзотично, что полуодетая молодая женщина едва ли замечалась. Как принято при встрече двух соотечественников на чужбине, леди обменялись насущной информацией. Они поговорили о том, откуда в Англии они прибыли, есть ли у них дети и где они, что думают о жизни вне Британии. «Ваш муж был настоятелем собора?» - осведомилась мадам Айви, потянувшись к тонкостенной китайской чашке чая. «Да», - ответила с кивком миссис Рассел. «Бог был к нам очень добр. У моего покойного мужа были такие возможности служения Богу, о которых мы и не мечтали, когда он был молодым викарием. «Возможно, вы проявите интерес к нашей маленькой церкви. Это можно было бы сделать некоторым влиянием дома», - сказала миссис Тичмарш, беря еще одну булочку из корзинки. «Энн знает нашего епископа», - упомянула миссис Бредфорд, ее голубые глаза сосредоточились на чайном подносе. Улыбка тронула широкий рот. Все было так, как должно было быть. Она расслабилась в комфорте своего кресла. Не было никаких причин сидеть прямо и тревожиться на краешке сиденья. Хотя они видели друг друга лишь однажды за последние двадцать четыре года, во время короткого визита, который она нанесла в Англию, миссис Бредфорд знала кузину хорошо. Они поддерживали частую и подробную корреспонденцию. Энни, живущая среди интриг Англиканской церкви была более чем подготовлена, чтобы поймать на лету незнакомок. «Действительно?» - спросила миссис Тичмарш, держа булочку на полпути ко рту. Она положила ее назад на тарелку, не откусив и кусочка, снова обернулась к миссис Рассел с явно возросшим интересом. «Да, он и мой муж вместе учились. Я очень хорошо знала его и его последнюю жену до того, как он сюда переехал. С нетерпением жду, чтобы увидеть его снова», - сказала миссис Рассел с теплой улыбкой. Ее карие глаза зажглись интересом. «Я слышала прекрасные вещи о вашей церкви в Матаваи. Я знаю, что Рейчел посвятила себя миссии нести христианство этой части Таити, также, уверена, и вы. Моя крестница, возможно, вы знаете ее, Клэр Дэвон? Она очень высоко отзывалась о вашем священнике. Преподобный Трент, не так ли?» «Преподобный Трент находится здесь несколько лет. Он очень, - мадам Айви на секунду приостановилась, словно подбирая правильное слово. Она была худой молодой женщиной с очень блеклыми светлыми волосами и слегка на выкате голубыми глазами, - очень добрый человек». «Он очень мягкий человек, вот он кто», - резко вставила миссис Тичмарш. «Мягкий, в каком смысле?» - осведомилась миссис Рассел, делая глоток чая. Она смаковала свежесть его вкуса. Что за роскошь, иметь возможность заваривать двойной, не крутой, зеленый чай. «Спроси меня, во всех смыслах. Он чересчур податлив с местными. Он боится сказать то, что должно быть сказано в страхе оскорбить нескольких каннибалов. Все что здесь нужно, ясный разговор». «Но, миссис Тичмарш, вы, конечно, согласитесь, что так трудно распространять англиканскую миссию», - мягко сказала миссис Бредфорд. Французские католические миссионеры были здесь годами; многие коренные жители обучены монахами и монахинями. Между разницей между католиками и нами, между старинными нормами местной культуры, перед Преподобным Трентом стоит важная миссия.. Он сделал много полезного просто держа открытые школы в Матаваи». «Я слышала, он позволяет детям там рассказывать всякого рода мерзкие истории, потом переписывает для них, чтобы практиковаться в чтении», - сказала миссис Тичмарш, наморщив нос так, будто вокруг плохо пахло. «Это что путь, ведущий детей к Христианству? И подождите, пока услышите музыкальные произведения, которые он позволяет им петь в течение службы». «О, я люблю нашу музыку, она вызывает подъем», - беспечно сказала мадам Айви. Она густо намазывала булочку сливовым джемом. «Очень вкусно. Вы привезли его из дома, миссис Рассел?» «Да», - сказала миссис Рассел, отворачиваясь от миссис Тичмарш чтобы улыбнуться младшей из женщин. «Лианни проделывает прекрасную работу в руководстве хором», - любезно вставила миссис Бредфорд. «В действительности, вы не можете ожидать, что церковь здесь будет похожа на приходы дома, кроме всего прочего, миссис Тичмарш». «Не вижу, почему нет. Это правильный и надлежащий способ богослужения. Не имеет значения, в какой части мира вы находитесь», - резко сказала миссис Тичмарш. Она повернулась, чтобы на мгновение осмотреть миссис Рассел. Потом сказала: «Итак, Клэр Дэвон ваша крестница. Полагаю, вы прибыли, чтобы взять ее в свои руки, пока не поздно». Миссис Рассел развернулась к леди с неопределенной улыбкой; ее карие глаза были настороженными. «Простите? Я не понимаю, что вы имеете в виду?» «Я, определенно, не хотела плохо говорить о девочке», - сказала миссис Тичмарш, наклоняясь вперед и ловя миссис Рассел своими блеклыми глазами. «Уверена, она хорошо воспитана, чтобы долго не продолжать жить так, как она делает это сейчас. Возможно ей нужно подобрать людей, являющихся хорошим примером высоких нравственных принципов. Но я буду откровенна с вами, мадам; Таити соблазняет людей отступить от их принципов, если за ними нет пристального надзора. Это все жара, в той же мере, как и люди». «Действительно. И вы верите, что Клэр в опасности потерять контроль над своими принципами?» - спросила миссис Рассел, осторожно ставя свою чашку назад на блюдце. Она подобрала плечи и села в кресле прямее. «С кем поведешься…» «Прошу прощения?» «Те женщины. Хозяйка таверны уже достаточно плоха, все время ходит полуодетой. И имеет связи с мужчинами. Вопросов нет, что она знает все виды любовных интрижек. Хотя, она немного лучше, чем…» Миссис Бредфорд довольно громко прочистила горло. Миссис Тичмарш поймала укоризненный взгляд, но продолжала: «Конечно, будучи туземкой, она, полагаю, не лучше, чем должна была быть, но абсолютно святая в сравнении с другой». «Другой?» - спросила миссис Рассел натянутым голосом. Она взглянула на кузину, та закрыла глаза, будто от головной боли. «Эта женщина – Рид; прирожденная смутьянка. Помните, мадам Айви, что она сделала на нашем маленьком празднике. Мы пытались внести нотку развлечения и культуры в это место, эта одна разрушила весь праздник без всякого на то позволения. Оделась в такое же безнравственное красное платье, как и она сама», - миссис Тичмарш откинулась в кресло и сложила руки на коленях, затем добавила заговорщицким тоном: «Она убийца, знаете ли». «Но, - начала миссис Рассел в несколько более твердой манере, - Клэр писала мне обо всем этом. Мисс Рид была очищена от тех обвинений». «Очищена кем?» - спросила миссис Тичмарш, многозначительно взглянув на миссис Бредфорд, которая оставалась безмолвной. «Дэвидом Грифом, человеком, который продаст душу за хорошенькую женщину». «Я встретила капитана Грифа прошлым вечером», - холодно сказала миссис Рассел, думая о привлекательном мужчине, который выступив вперед, так естественно прикрыл смущение бедняжки Клэр. «Он выглядел очень приятным, имеющим вполне хорошие манеры». «О, он очарователен, скажу я вам. По-настоящему красив лишь тот, кто красиво поступает. Он красив, когда появляются они». «И каждый из нас обрадовался бы, окажи он честь нашему столу своим присутствием», - сказала мадам Айви хорошо поставленным голосом, прервавшим миссис Тичмарш. «Я восхищаюсь капитаном Грифом. Мой муж всегда очень высоко о нем думал. Он говорит, что Дэвид Гриф тип человека, на которого можно положиться в беде. Было ужасное событие в прошлом году, но сейчас он оправился». «О, - сказала миссис Тичмарш, нахмурившись, - с мужчинами все по-другому. Вы ожидаете от всего лишь мужчины демонстрации частички присутствия духа. Не с этой женщиной. Такие друзья могут причинить зло вашей девочке, не заблуждайтесь на этот счет, ее и преподобного, обоих». «Ну, вы знаете, миссис Тичмарш», - сказала миссис Бредфорд, напрягаясь, чтобы прямее сесть в шезлонге. Туземная девушка служанка, которая безмолвно стояла у двери, подскочила, чтобы устроить подушки за спиной хозяйки. «Все мы живем плечо к плечу в Матаваи, у Клэр есть и другие друзья, такие люди как Лепо. Конечно, у вас не будет против них возражений. Более милую и христианскую семью было бы трудно найти даже в Эссексе». «Действительно, миссис Рассел», - горячо сказала мадам Айви. «Я счастлива считать себя другом мисс Дэвон. Она член нашего читательского кружка. Надеюсь, вы будете здесь во время следующей встречи. Семеро из нас церковные прихожане. Мы читаем мистера Диккенса «Николас Никлби». Вы, я надеюсь, наносите продолжительный визит». Несколько минут разговор вертелся вокруг ролей различных общественных деятельностей, возможных на Таити. Однако миссис Рассел чувствовала необходимость задать больше вопросов. Она не могла вообразить, что человека, схватившего вчерашним вечером Клэр за талию во время бега, нет у той в мыслях. Находила жест неслыханно фамильярным. Клэр отреагировала так, будто вполне привыкла к его прикосновениям. «Вы знакомы с человеком, называемым Джек МакГоннигал?» «Вы имеете в виду, Каннибал Джек», - быстро сказала миссис Тичмарш. «Определенно, не могу сказать, что причисляю его к моим знакомствам. Итак, это правда, она с ним встречается. Я слышала такое, но сочла слишком надуманным, чтобы доверять. «Почему вы его так называете?» - спросила миссис Рассел, ее улыбка снова погасла. «Потому что это то, что он есть», - ответила миссис Тичмарш со вспышкой злорадства в глазах. «Годы назад он убил и съел свою команду, чтобы остаться в живых после кораблекрушения». «Я не помню, чтобы кто-либо говорил, что он был капитаном, что убил остальных моряков. О нем было много историй, когда он впервые здесь появился», - сказала миссис Бредфорд с нажимом. «Я совершенно уверена, что если бы французские власти думали, что совершил убийство, они бы расследовали это дело». «Никто кроме него не выжил. Он не собирался этого допустить». Даже умная мадам Айви была неспособна спасти разговор. Миссис Бредфорд сделала все, чтобы быть хорошей хозяйкой, но ее глаза остановились на бледном лице кузины. После еще нескольких минут мадам Айви и миссис Тичмарш встали, чтобы уходить, обе отметили, как сильно они будут ожидать, чтобы снова увидеть миссис Рассел. Со всей любезностью, какую могла собрать, миссис Рассел дошла с ними до повозки и взмахнула прощаясь. Миссис Бредфорд наблюдала, как та возвращается на крыльцо с растущим чувством опасения. Она даже немного подумывала использовать беспокойство кузины об ее здоровье, чтобы избежать разговора, который, она знала, состоится. Но это было бы малодушно. Она хотела, не чувствовать ответственности за то, с чем связана Клэр. Надеялась, что миссис Рассел поймет, что она ничего не могла поделать, чтобы удержать Клэр от тех друзей, которых та сама выбрала. Миссис Рассел шла медленно. Она подошла к стулу, в котором сидела и остановилась, одной рукой сжимая лоб, другая была на спинке стула. «Как это случилось?» - спросила она низким печальным голосом. «Как Клэр пала до уровня этих людей? Клэр, милейшая и послушнейшая из дочерей, она обучала детей в воскресной школе, когда сама была едва ли не ребенком. Решительной она была всегда, но решительной в правильном и правдивом курсе. Что с ней случилось?» «Энн, дорогая, сядь, пожалуйста. Энид Тичмарш очень прямолинейная персона. Она видит мир в белом и черном». «Хорошем и плохом, ты имеешь в виду», - резко сказала миссис Рассел. Она продолжала стоять. «Да», - неловко признала миссис Бредфорд. «Но очень узком толковании хорошего. Например, она права, преподобный Трент очень терпимый человек. Он очарован культурой островов; собирает от детей истории. Но использует их, их собственные истории, чтобы учить детей основным принципам христианской жизни. Не думаю, что это значит, что он мягкотелый. Его основополагающие принципы очень сильны. Я бы предпочла, чтобы он, как и Клэр, не часто бывали на набережной, но, как я сказала раньше, Матаваи очень маленькое место. Таити небольшое место. Наша утренняя маленькая чайная компания хороший тому пример. Энид жена торговца, я жена фермера, ты жена церковника. Дома, трое из нас, может быть, все бы были выскочками, обнаружив нас пьющими чай, Элизабет Айви внучка графа. Ей ли цепляться за старые социальные модели; убеждена, что круг ее друзей, возможно, был бы ограничен четырьмя французскими леди, замужем за правительственными чиновниками», - миссис Бредфорд глубоко вздохнула. «У Клэр здесь много друзей. Среди них Лепо, которых ты найдешь более чем приемлемыми. Маурири был обучен в Европе, он очень хорошо читает, восхитительный человек, чтобы с ним побеседовать. Лианни прекрасная женщина, очень преданная церкви. Партнер Маурири, Дэвид Гриф, хороший человек, немного шельмоват, это правда. На его счету более чем бурные приключения, но в основном это слухи». «А другой партнер, мисс Рид?» - спросила миссис Рассел, в ее ясных карих глазах вспыхнула горячность. «Ты можешь сказать то же самое о ней и мисс Темуто?» Миссис Бредфорд откинулась на подушки и покорно вздохнула. «Я их не знаю, кроме как по репутации». «Итак, если кто-то хочет избегнуть неприятных персонажей, на Матави это не невозможно?» «Энн», - миссис Бредфорд прервалась и закрыла глаза. Она с таким нетерпением ждала этого визита. И не могла предположить, что Энид Тичмарш огласит это в первое же утро. «О, Рейчел», - сказала миссис Рассел, осознав страдание кузины. Она осторожно села в ногах кресла и потянулась за рукой миссис Бредфорд. Держа их в своих, она сказала: «Дорогая моя, пожалуйста, не пойми неправильно. Я никаким образом не считаю тебя ответственной за Клэр. Ты даже не знала ее, когда та прибыла сюда, и я ценю всю доброту, которую ты выказала ей ради меня. Она часто упоминала тебя и твое гостеприимство в своих письмах. Я расстроена, потому что не понимаю, почему она выбрала связаться с бесчестной женщиной. Если бы ты только видела ее прошлым вечером, цедящую пиво и выглядящую как беглец из хора, объединившего Пиратов Пинзаса». Взволнованная миссис Рассел встала и начала расхаживать вперед-назад по террасе. Она положила руку на лоб. «И этот мужчина, Каннибал Джек». «Я помню, как тот прибыл сюда. Он был молод и очень болен. Но я не отличила бы его от других моряков на улице. Никогда и не думала о нем, пока Клэр не рассказала мне историю их писем, и его…» «Обмане», - пронзительно вставила миссис Рассел. «Это то, что он сделал, обманул ее, и я думала, она решила не иметь с ним ничего общего. Она, конечно, никогда не говорила мне о его прошлом. Почему эта девочка не развернулась и не села назад на корабль до дома, я никогда не пойму». «Таити теплое, красивое и очень гостеприимное место для независимых молодых женщин. Ты не можешь сказать такого об Англии», - разумно сказала миссис Бредфорд. Она откинула голову на подушки шезлонга и закрыла глаза в раздумье. Она сказала очень тихо: «Прошло много времени, но я не забыла как это, осознавать, что после 21 без замужества, я похоже бы провела мою жизнь как бедная родственница в доме брата». Миссис Рассел повернулась, чтобы посмотреть на свою кузину. «Я понимаю, что ты говоришь. Годы назад ты была очень похожа на Клэр, и все это обернулось для тебя хорошо. Дома Клэр была незамужней, без каких-либо настоящих перспектив. Ей плохо платили за работу. Она жила, главным образом, милостью дяди и тети». «Я сознаю, что мне повезло, то, что я заняла вакансию гувернантки в колониальном домовладении, могло обернуться просто тяжелой работой», - сказала миссис Бредфорд, поглядев на красивый сад. «Но она умная девочка. В конце концов, у нее есть возможность использовать свои таланты. Вряд ли она когда-либо имела бы такую возможность в домашних условиях, если Англия не изменилась гораздо больше, чем я осведомлена». «Не настолько», - сказала миссис Рассел, снова садясь на обитый тканью стул. Она сложила руки на коленях и продолжила низким голосом. «Это красивое место, и я понимаю, какую свободу, она должно быть, чувствует. В первую очередь, гордилась ею за использование такого шанса, то также и боялась за нее. Сейчас я более напугана. Этот мужчина, и его руки вокруг нее, она смеялась для него, как если бы они были…» - она прервалась, содрогнувшись. «У меня ответственность за Клэр, даже за ее душу». «Энн, дорогая», - сказала миссис Бредфорд, снова сочувствуя со всей искренностью. «Какой Клэр показалась тебе? Я знаю, она переменилась, но она, конечно, должна была измениться за те два года, что никогда не была дома. Ты, действительно, думаешь, что она переменилась таким существенным образом, как ты боишься?» Миссис Рассел вздохнула и закрыла глаза. Она думала о просторной, немного загроможденной комнате над баром. Клэр быстро восстановила самообладание; она была чуткой хозяйкой, мгновенно обеспечивавшей миссис Рассел всем, в чем та нуждалась, чтобы освежиться. Так же, как быстро она ослабила свои красивые волосы, вымыла лицо и руки и шагнула за ширму, чтобы сменить странный матросский костюм на простое хлопковое платье. Сошлись они за час до того, как прибыл экипаж. Этот час они обе отдыхали в приятном разговоре. Легкая улыбка осветила лицо миссис Рассел. «Нет, изменилась не так неотвратимо. Ты и я никогда не ходили вокруг да около. Мы обе знаем, то, чего я боюсь, это неприкрытые отношения с мужчиной. Она говорила о нем очень тепло, рассуждала, как сильно я полюблю его, но без смущения. Я не могу подумать, что она будет говорить так просто, будучи соблазнена. Клэр никогда не принадлежа к числу лжецов». Миссис Бредфорд откинулась в своем кресле и вздохнула свободнее. «Она прекрасная, порядочная молодая христианка. Я знаю, что эти ее друзья тебя смущают, но она также член нашей церковной общины». С минуту миссис Рассел изучала свои руки на коленях. Она хотела успокоиться наблюдениями своей кузины. В какой-то мере так и было. Но она знала Клэр всю ее жизнь; Клэр была ребенком, который верил в сказки. Миссис Рассел опасалась, что несмотря на всю демонстрируемую ей независимость, Клэр продолжала искать Прекрасного Принца. А какой мужчина не был бы счастлив взять на себя эту роль? «А мистер МакГоннигал? Он член церковной общины?» «Нет, - серьезно ответила миссис Бредфорд. Она села прямее на мгновение, задумчиво покусала губы. «Полагаю, эта привязанность довольно молодая. Я хочу сказать, даже думая, что это останется между нами, как и должно, поверь мне, я не хочу сплетен. Я слышала, что Клэр видели гуляющей по пляжу с К…, уммм, с мистером МакГоннигалом, и они танцевали вместе на празднике, о котором говорила миссис Тичмарш. Но большего чем это, я не слышала». «Итак, - медленно сказала миссис Рассел, - мы можем надеяться, что здесь нет ничего, кроме дружбы, а то, что я видела вчерашним вечером, было не более чем отличным настроением?» «Да, - сказала миссис Бредфорд, на ее веснушчатом лице появилась улыбка, - ты должна доверять Клэр, как ее родители, как ты, которая ее вырастила. Должна верить Богу, который дает ей силы устоять перед искушениями на ее пути». «Я доверяю Богу», - торжественно сказала миссис Рассел. Она глубоко вздохнула. « Я и подумать не могла среди всего прочего, что приехала сюда, чтобы взять Клэр в свои руки, как выразилась миссис Тичмарш, совершенно ясно, что Бог послал меня сюда для какой-то цели. Конечно, Он прислал меня, чтобы помочь Клэр, защитить ее. Я не покину ее, пока не выполню его волю и не увижу в безопасности». *** Стоя на носу «Раттлер» Изабелл обозревала серые неспокойные воды. Они отбыли в Окленд с сандаловым деревом. Она обвила рукой главный канат, чтобы сохранять равновесие. Ей было холодно. Она думала о некоторой одежде, которую взяла с собой, но подвергала сомнению, что второй рубашки с длинным рукавом поверх этой будет достаточно, чтобы согреть ее. Может быть, ей удастся стянуть что-нибудь с груди Дэвида. «Выглядишь замерзшей». Голос Дэвида застал ее врасплох. Изабелл повернулась, чтобы посмотреть на него. Он был одет в толстую хлопковую рубашку без воротника под еще одной шерстяной. Она пожала плечами: «Я не была так далеко на севере, я имею в виду юг, долгое время. Не могу приспособиться к тому, что становиться холоднее, чем дальше ты идешь на юг». «Это может помочь», - сказал он, протягивая ей плотный свитер. Он был из светлой шерсти, связанный в аранском стиле из нитей и крученой пряжи. «Он старый, но еще послужит». (Аранская вязка с давних лет используется для ручного изготовления одежды рыбаков. Свитеры, связанные таким способом, очень плотные и вместе с тем красивые. прим. переводчика). Она с благодарностью взяла и скользнула в него через голову. Мгновенно почувствовала себя теплее. Она заметила, что бока были заношены книзу, а на локте одного рукава была тщательно залатанная дыра. Он пах эвкалиптом. Рукава были слишком длинны и сам он доставал ей до бедер. Слишком велик, но удобен для нее. Изабелл взглянула на красивое лицо Дэвида. Его глаза были прищурены от ветра, но она подумала, что читает в них печаль. Откуда появился свитер, удивлялась она? Появился, когда он был долговязым нескладным мальчишкой? Кто связал это для него, что он хранит так долго после того как закончил им пользоваться? Почему воспоминания о ней делают его печальным? Хотела бы Изабелл чувствовать, что может спросить. Ее волосы застряли в горловине. Дэвид потянулся и мягко высвободил их. На мгновение его рука замерла у ее щеки. «Лучше?» - он улыбался, и печаль, если все-таки там была она, ушла из его глаз. Изабелл кивнула, ее горло сжалось. Не чувствуя, что может довериться своему голосу и заговорить. Она ненавидела то, что его прикосновения производят на нее такой эффект. «Хорошо, - сказал он, вспыхнув ухмылкой, - мы становимся голодными, и твоя очередь готовить». *** Клэр критически осматривала себя в длинном зеркале спальни Лавинии. Она надела платье бледно-голубого шелка, одно из лучших. Оно было слишком свободно в талии и слишком плотно в рукавах. Сама форма ее тела, думала она, изменена работой с печатным станком. «Выглядишь нервной. Ты и раньше ужинала с губернатором. Что не так?» - спросила Лавиния, осторожно размещая венок из цветов в поднятых наверх волосах Клэр. «Ничего, правда», - ответила Клэр, пробегая пальцем по краю скромного выреза на груди. «За прошедший год я не придавала своей одежде особого значения. Полагаю, я ужасно немодная». Лавиния пожала обнаженными смуглыми плечами. Она подошла к своему сундуку с одеждой и достала темно-голубую шаль. Ловко расправила ее по плечам Клэр. «О, Лавиния, так намного лучше. Спасибо. Хотела бы я иметь твой наметанный на такие вещи глаз». «Хорошо, - сказала Лавния с живым огоньком, мелькнувшим в темных глазах, - если ты хочешь, чтобы все отметили, то, что ты наденешь на ужин к Бредфордам, я должна плотно обернуть тебя в саронг». Клэр рассмеялась: «О, да, боюсь, бедная миссис Рассел упадет замертво. Полагаю, я должна идти. Колин встретит меня внизу, затем мы зайдем за Айви и отправимся с ними в их экипаже». «Не позволяй им фамильярничать с тобой», - сказала Лавиния, когда они спускались по витой лестнице. «Ты выглядишь прекрасно. Держись поближе к Колину, вы можете оказывать друг другу моральную поддержку, не думаю, что он много внимания уделяет подобным вечерам». Уровень шума в пивной значительно возрос, с тех пор как Клэр проходила по помещению. Лавиния улыбнулась неосознанному аффекту, которому та была подвержена. Она, действительно, волновалась обо всем. «Да, миссис Рассел очень заинтересована во встрече с ним. Несмотря на смерть мужа, она все еще остается крайне взволнованной делами церкви. Будет что-то вроде большого званого вечера. Знаешь, это больше для того, чтобы отпраздновать возвращение домой сына Бредфорда, чем что-то еще». Колин стоял у бара и пил шерри. Он надел темный костюм и пасторский воротник. Повернулся, улыбаясь обеим женщинам. Он похвалил внешний вид Клэр. Та адресовала похвалы Лавинии. Лавиния старалась не испытывать радости от того, что ни один из ее друзей, казалось, не ждал с нетерпением вечера с ведущими гражданами общины. С легкой улыбкой она тихонько подтолкнула Клэр к двери. *** У Изабелл не было жалоб на рейс. Ветры были благоприятны, они в короткие сроки добрались до Окленда, где сгрузили сандаловое дерево и погрузили товары надлежащего качества для держателей лавок на Таити. Это было прибыльное путешествие, и она была очень рада его окончанию. Она сошла с лодки на причал и оглянулась на Дэвида и Маурири, проверяющих швартовочные канаты. Ничего не шло неправильно, и в то же время, что-то было не так. Это был не Дэвид. Дело не в его здоровье, каждый день он стоял за штурвалом немного дольше. Становился сильнее, несмотря на то, что спал больше, намного больше, чем она помнила, он спал до исчезновения. Возможно, дело в Маурири, но он не вызывал никаких проблем. Фактически, в течение всего путешествия между ними не было сказано ни одного злобного слова. И в этом, подумала она с кривой усмешкой, была проблема. Втроем, они ходили по тонкому льду. Она и Маурири не хотели расстраивать Дэвида. Дэвид, кто знает, почему он так хорошо себя вел? Даже не приставал к ней с Дьяволом, снова. Возможно, он начал сначала после своего спасения, заключил своего рода сделку с Богом, что будет приятным даже с ней. Она на мгновение задумалась о том шерстяном свитере, который он принес ей, когда она мерзла. Приятным? Он был предельно внимателен. Как долго это может длиться, спросила она себя. «Маурири!» Изабелл взглянула наверх и увидела мужчину в костюме из жатого льна и соломенной шляпе, спешащего вдоль причала к «Раттлер». Позади него, идя куда более степенным шагом, шел другой молодой мужчина. Оба были худощавого телосложения, с оливковым цветом лица, темными волосами и глазами. «Жиль!» - откликнулся Маурири и спрыгнул на причал. Встретившись, они с энтузиазмом пожали друг другу руки. «Я слышал, что ты вернулся. Помнишь Дэвида Грифа, не так ли?» «Конечно», - сказал Жиль с широкой улыбкой. Я слышал, у вас был тяжелый период в последнее время, капитан. Как вы?» «О, на поправке. Рад видеть вас». «Могу я представить своего кузена, Анри Серо», - Бредфорд обернулся к другому молодому человеку, который подошел к ним в это время. «Я помню вашего отца, мистер Серо», - сказал Маурири, пожимая руки другому молодому человеку. «Вы очень похожи на него». Дэвид оглянулся на Изабелл. Рассмотрев ее поблизости, он сказал: «Разрешите нам представить мисс Изабелл Рид. Изабелл, ты помнишь, Лавиния упоминала мистера Бредфорда и мистера Серо, компаньонов по путешествию миссис Рассел». Изабелл протянула свою руку, которая, как она опасалась, пахла как смазка, используемая для шкивов. Оба молодых мужчины поцеловали ее. Они были очень похожи, размерами и мастью. Бредфорд был исключительно красив, с темными большими глазами и полными губами. У Серо тонкие черты лица. Он на мгновение дольше задержался у ее руки и пробормотал по-французски что-то про то, что околдован встречей с ней. «Это восхитительно, встретить знаменитую мисс Рид», - произнес Бредфорд, посылая ей лучезарную улыбку. «Вы уверены, что не печально знаменитую?» - спросил Дэвид. Он взглянул на Маурири с усмешкой и подмигнул. «О, нет», - сказал Серо с сильным акцентом в английском. «Мы не слышали ничего, кроме похвал мадмуазель Рид от очаровательной мадмуазель Дэвон. В действительности, мы направились в город в надежде на ваше возвращение». «Мое возвращение?» - спросила Изабелл, приподняв бровь. «Верно. Мы слышали, не только от мисс Дэвон, но и от моего отца, что вы держите лошадей». «А, - сказал Изабелл, ее лицо расслабилось в улыбке, - вы нуждаетесь в лошадях». «Осторожно, у нее в глазах этот взгляд. Жиль, выпьем пива, ты можешь рассказать мне о Франции. Я должен присмотреть за разгрузкой груза», - сказал Маурири, поднимая в прощании руку. «Поскорее, я надеюсь», - откликнулся Маурири Бредфорд. «Вы поможете нам, мисс Рид?» «Безусловно. Вы ищете животных, приученных к объездке плантаций». Жиль пожал плечами и посмотрел на своего кузена. «Возможно, не настолько смирных. Нам нужно несколько годных и для длительных переездов. Я боюсь, жизнь на плантации немного более пресная после Марселя. Надеюсь проводить немного больше времени в Папете, как и в Матаваи». «Ясно. Думаю, у меня есть достаточно крепкие для вас, но они на внутренних пастбищах. У меня займет пару дней привезти их в город. Я представлю их вам на осмотр к пятнице. Вы хотите прибыть на конюшню, или мне вывезти их к вам?» Дэвид наблюдал ее переговоры с небрежной улыбкой. Она была так спокойна, так деловита. Если и беспокоилась, что ее нос обгорел на солнце, ее рубашка была в пятнах пота, а ее ноги босы, это не отразилось на ее поведении. Конечно, это на самом деле не уменьшало ее привлекательности, и она знала это. Изабелл всегда была осведомлена о своих преимуществах. Молодые люди собрались уходить, Жиль Бредфорд заставил Дэвида обещать дать ему возможность отыграть 5.000 франков, которые он проиграл пять лет назад. «Ты сама собираешься за лошадьми?» - спросил Дэвид, наблюдая, как Та-Мей и Сперроу начинают выгружать карго. Хотел помочь, но он правил судном в гавани и его рука уже ныла от перенапряжения. «Конечно», - ответила Изабелл, отворачиваясь, чтобы уходить. Ей нужно было найти пару телег, чтобы они могли доставить товары держателям лавок и взять плату. «У меня 25 лошадей на этих пастбищах. Я не совсем уверена, которых я отберу». «Ты не поедешь одна, не так ли?» - спросил Дэвид, следуя за ней по пристани. Мельком взглянул на берег у бара. Он надеялся, что у Лавинии есть свободная комната. Хотел спать на настоящей кровати с мягкими простынями. «Возможно. Не уверена, что смогу убедить Клэр отправиться в еще одно путешествие за лошадьми со мной», - сказала она с легкой улыбкой. « Я бы хотела привезти более трех». «Разве они не находятся на земле старого Кэпу? Это - поездка больше чем на день хода, ты ложна будешь ночевать под открытым небом». «Я знаю», - рассеянно ответила она. Изабелл сортировала товары для покупателей, когда команда выгружала их на берег. «Я поеду с тобой», - вызвался Дэвид прежде чем осознал, что сказал. Изабелл остановилась и оглянулась на него. Ее светлые глаза расширились от удивления: «Но, твое плечо». «Я справлюсь». «Было бы хорошо, привезти больше», - задумчиво сказала она. Было бы полезно иметь рядом кого-то еще, но он выглядел усталым, несколько дней на спине лошади, возможно, последнее, в чем он нуждался. Все же, не было никакой особой необходимости ехать. На Таити было несколько лошадей высшего качества; не похоже, что она упустит сделку. «Мы выезжаем утром». *** Джек сидел на столе Клэр и наблюдал, как та дает инструкции молодым таитянам, которые доставляли ее газеты в Папете и в маленькие поселки по всему острову. Он поднял свою собственную копию издания и просмотрел первую полосу. Большая часть новостей была переиздана из «Лондонской Таймс». Благодаря соглашению, которое позволяло Клэр перепечатывать их статьи. Также были и местные новости, в большинстве о свадьбах, смертельных случаях и рождениях на островах Французской Полинезии. Большая часть была на французском, но некоторая была напечатана на таитянском. Маурири переводил истории, которые Клэр писала на английском. Почти половина газеты была предназначена для рекламы европейских производителей, стремившихся продать свои товары местному населению островов. Вот как Клэр получала достаточно денег, чтобы поддерживать дело и кормиться. Джек знал, что многие стратегии по организации газеты были идеей Изабелл. Тем не менее он был впечатлен, что английская девушка, которая писала местные заметки для маленькой городской газеты в Эссексе такое недолгое время назад, теперь производила единственный надежный источник информации на острове Tаити. «Ах, - глубоко вздохнула Клэр, когда последний из мальчиков выбежал наружу. Она потерла глаза и размяла шею. Джек спрыгнул со стола и подошел к ней. Осторожно он нажал сильными пальцами на мускулы узкой части ее спины. Он знал, что долгие часы, проводимые склонившись за прессом, дорого ей даются. «Спасибо», - прошептала она. «Пойдем. Я отведу тебя домой. Выглядишь убитой». Клэр повернула голову: «Нет, Пели делает больше и больше типов обрамления и сейчас печатает их. Все это для меня не так сложно, как было». «Пели может читать по-английски?» «Немного. В этом вся и польза. У него хороший глаз на детали. Просто копирует то, что я написала, он не читает это. Мне станет лучше, если я подвигаюсь. Пожалуйста, идем на прогулку по пляжу. Ты скоро отплываешь, и я буду скучать по нашим прогулкам». Она быстро закрыла офис, и они пошли к открытой береговой полосе у причала. Клэр скользнула своей рукой в его и некоторое время они шли молча. «Как твоя встреча с миссис Рассел?» - спросил Джек, украдкой взглянув на ее лицо. Он увидел мгновенную вспышку раздражения, но она спрятала ее за улыбкой. «В действительности, совершенно замечательно. Так приятно слушать вести из дома. Я принесла фотографии моих кузенов и их детей. На самом деле, сегодня она сделала некоторые корректирующие пометки для газеты. Она посчитала нужным сказать, как горд был бы отец моей работой. Со мной миссис Рассел всегда была замечательной, - сказала Клэр с большим энтузиазмом, но она смотрела прямо перед ними, а не на него, - всю мою жизнь, даже если она и Дин жили очень далеко, она приезжала и забирала на мой День рождения для чая со сливками. Даже после того как моя мама умерла и я проживала со своей тетей. Она всегда приходила». «Она в равной степени хороший друг и крестная мать». «Да». «Ммм», - сказал Джек, бросая еще один взгляд на ее лицо. Он перестал идти и развернул ее лицом к себе. Пробежался указательным пальцем между ее бровями. «Действительно, замечательное не может быть причиной этой линии, не так ли?» Она сжала губы и сузила глаза: «Почему я не могу скрыть от тебя что либо? Я могу держать вещи в себе, почему я не могу удержать их от тебя?» Он в ответ только улыбнулся. У него был ответ, не из тех, которые он готов был ей дать. Сначала он познакомился с ней посредством ее писем. Потом он год провел, наблюдая за ней через бар. Никто не знал, что он это делал, даже он сам. Однажды он осознал, что может читать направление мыслей по тону ее голоса, или осанке плечей. Знал, что она спрячет под широкой улыбкой обеспокоенность, обычно из-за денег, но длинные тонкие пальцы ее выдадут. Она будет беспрестанно пощелкивать ими по юбке. А если она совершенно счастлива, будет неосознанно насвистывать мелодию, которая как он думал, называлась Счастливый Странник. «Она здесь вовсе не на своем месте»,- сказало Клэр, позволяя плечам устало опуститься. «Напоминает мне меня саму, когда я только приехала. Все здесь так отличается от того, что дома. Но я была молодой и срамящейся к приключениям на моем скучном пути. Видела красивые цветы везде. Я видела мир, в котором никто не будет замерзшим или голодным, потому что море всегда рядом, чтобы прокормить. Миссис Рассел видит опасность физическую и нравственную, куда бы ни посмотрела. В воскресенье в церкви, когда мы пели ПРОСТО РЯДОМ ИДТИ С ТОБОЮ, я думала ее глаза вылезут из орбит, когда люди стали аплодировать. (ссылка на песню http://tekst-pesni-tut.ru/song/show/813880/ronnie-milsap/tekst-pesni-just-a-closer-walk-with-thee/ кому интересно – прим. переводчика). «В английских церквях не так уж много аплодисментов?» - мягко спросил с улыбкой Джек. С ответной улыбкой Клэр повернула голову: «Я знаю, ты побывал во стольких местах, что ничего уже не выглядит экзотичным; для нас, кто не был нигде, кроме как там, где люди живут и верят, как мы, все по-другому. Хотя, полагаю, что меня действительно расстраивает, то, что я думала миссис Рассел и Лавиния понравятся друг другу». «Почему?» - удивленно спросил Джек. Джек немного знал об английских женщинах, принадлежащих к среднему классу, но то, что он знал, заставляло его думать, было довольно удивительно, что миссис Рассел даже признала женщину, которая заправляла береговым баром. «Потому что, в некотором существенном смысле, они похожи. Они тип женщин, которые удостоверяются, что каждый контролем, каждый в безопасности. Я думала, они узнаю что-то вроде родственного духа друг в друге, несмотря на культурные различия. Но они просто холодно вежливы», - она глубоко вздохнула и снова взяла его руку. Начала идти, и Джек понял, Клэр устала от расстраивающей темы. Они поговорят об этом, когда она не будет такой утомленной. Возможно, Клэр поможет ему понять, что подразумевает по тем, что они похожи. Некоторое расстояние они прошли в тишине, затем Джек внезапно сказал: «Капитан Лодж сдал в аренду «Малахини». Пораженная Клэр остановилась и посмотрела на него: «Что это значит? Что на счет тебя? Капитан не собирается торговать, плавать?» «Некоторое время, нет. Знаешь, у него есть жена, живущая в Сан-Франциско? Я встретил ее в первом плавании с ним, энергичный сорт женщины. Вырастить детей практически самостоятельно. Во всяком случае, она вроде бы больна и хочет, чтобы он встретил ее в Гонолулу. Ну, он подумал, будет лучше сдать лодку, чтобы иметь возможность остаться с ней». «Ты знаешь, кому он сдал ее?» «Ага, - кивнул Джек, - ты с ними знакома, Жиль Бредфорд и тот его кузен». «Действительно?» - задумчиво спросила Клэр. Легкая морщинка омрачила ее лицо. «Придя на домашний праздник, Жиль сказал, что они хотят немного поторговать, но ничего о том, что они моряки. Капитан Лодж так заботлив с «Малахини», не могу вообразить, что он сдал ее кому-то, кто не знает лодок и здешних вод». «Полагаю, поэтому я часть аренды», - сказал Джек, продолжая стоять и смотреть на море. Он позволил взгляду ускользнуть от озадаченного лица Клэр. «Что?» «Я и парни, наша команда, вот что. Я буду…» «Капитаном?» «Ну, главным, в ответе за лодку и команду, когда мы в море. Бредфорд и Серо торговцы, я ничего не могу поделать с этим». «Джек, это замечательно». «Не то же самое, что иметь собственную лодку, как Дэвид», - сказал он мягко. Улыбка, которую Джек пытался скрыть, полностью появилась на его губах. Он надеялся, она будет рада и поймет, что за удачный толчок это был для него. «Нет, но то, для чего ты работал. Ты любишь «Малахини» и так хорошо ладишь с командой. Это замечательно», - она взяла его лицо ладонями и с энтузиазмом поцеловала. «Это замечательные новости. Кроме той, что про миссис Лодж, надеюсь, она скоро поправится». Джек усмехнулся. «Ты так отзывчива», - сказал он, целуя ее снова. Поцелуй становился более глубоким, изучением языков и зубов. Ладони Клэр двинулись в направлении четких контуров его мускулистых плеч и рук. Медленно их губы разъединились. Клэр прижалась своей гладкой щекой к его. Ей нравилось шершавое прикосновение грубой щетины. Джек проложил дорожку поцелуев к краю ее лица. Он глубоко дышал, наслаждаясь запахом ее английского розового мыла. Он приложился поцелуем к ее лбу, затем осторожно шагнул от нее. Клэр немного сопротивлялась, сжимая руки вокруг него и поднимая лицо к нему за новым поцелуем. Он позволил губам коснуться ее, затем мягко снял ее руки со своей шеи. Джек никогда не позволял себе забыть строгого воспитания Клэр. Не важно, какую страсть чувствовал он, и надеялся, разделяла она, он не оставит ей возможности когда-либо пожалеть о том, что они делали вместе. «Я была так неправа», - сказала она со счастливым вздохом. «В чем?» «В том, что не любила тебя. Ты помнишь, вначале, даже когда ты спас меня, я думала, что не смогу любить тебя». «С чего бы тебе меня любить?» - спросил он, голосом, наполнившимся эмоциями, которые она не могла разобрать. «Я не был тем, кого ты хотела, за кем ты прибыла сюда». «Я прибыла сюда за иллюзиями которые создала больше я сама, чем ты. Я приехала потому, что была так одинока и разочарована в своей жизни. Нуждалась в толике изменений в укладе, чтобы понять, чего ожидаю от жизни. Спасибо, что не разочаровался во мне. Кроме того, все это стало правдой, каждая вещь, о которой мы говорили в наших письмах», - сказала Клэр, обвивая рукой его талию, и они пошли в сторону бара. Он рассмеялся и повернул голову: «Все равно, я буду на «Малахини» плачевно далеко от собственника и командира шхуны, как я утверждал в своих письмах. И моя лачуга и дом плантатора». «Это уютный коттедж с новыми крышей и полом», - решительно объявила Клэр. «О, женщина, все новое и хорошее в моей жизни, связано с тобой. Ты знаешь это, не так ли?» «Я знаю, что Джеймсон Джексон МакГоннигал всегда был способным и хорошим человеком, но нуждался, чтобы ему об этом напоминали». «Вы двое, добрый вечер». Они повернулись на звук голоса Лавинии. Она подтягивала жалюзи между арками таверны. Джек запрыгнул на крыльцо, чтобы помочь ей. «Тебе принести что-нибудь, прежде чем я закончу на ночь?» - спросила она с благодарностью принимая его помощь. «Нет, спасибо» - ответил Джек, протолкнув последнюю планку на место. Он легко поцеловал Клэр в щеку и попрощался с обеими. «Вот идет счастливый человек», - сказала Лавиния, она шла вокруг столов, собирая пустые бокалы. «Он получил хорошие новости», - сказала Клэр. Как она надеялась, Лавиния спросит, что за новости и Клэр расскажет ей о «Малахини», пока они убирают со столов. «Итак?» - спросила Лавниния, поднимая тонкую темную бровь. «Что тебя беспокоит, потому это все звучит как хорошие новости для меня». «Это», - Клэр остановилась, не зная, как продолжить. То, что она нахмурилась, прочертило широкую линию между двумя ее большими карими глазами. Лавиния взяла ее за руку и подвела к столу. Они сели. «Джек сделал…» «Нет», - резко сказала Клэр. «Нет, Джек всегда безукоризненный джентльмен. Он не может быть более тактичным. Это все я». «Ты?» «Я знаю, ты думаешь, я не только ханжа, но и не осведомлена в отношениях мужчин и женщин», - мрачно сказала Клэр. Ее карие глаза смотрели прямо в глаза Лавинии. Видя в них интерес и беспокойство, она продолжала более доверительно: «Я знаю основы, просто об этом никогда не говорилось дома. Секс был чем-то вроде необходимого зла, чем-то, что нужно пережить, если кто-то хочет выйти замуж и завести детей. Это то, как моя мама и тетя представляли это мне. Я была предупреждена, что могу найти поцелуй с мужчиной довольно приятным, но должна быть осторожной, это может привести к другого рода вещам, о, ну, в общем, просто было заложено впечатление, что мужчины к этому стремятся, а женщины нет». Лавиния оставалась безмолвной, ожидая, что Клэр продолжит. Это была не та тема, которую Клэр затронула, если бы не была очень запутана. «После того, как я приехала сюда, узнала, что не для всех женщин это так». «Ты имеешь в виду меня». «Лавиния, не хочу ничего осуждать». «Клэр, ты не можешь сдержаться и осуждаешь. Ты это знаешь. Я была выучена монахинями. Знаю, что женщина, которая отдает свои прелести, думаю это приемлемое слово, мужчинам, шлюха по тем меркам, на которых ты выросла». «Может быть, мы не должны…» Клэр начала вставать, но Лавиния удержала ее за руку. «Тебе нужно поговорить об этом. Наличие определенных чувств не значит, что ты должна действовать соответственно им». Клэр несколько минут молчала. Она разглядывала свои руки, сложенные вместе на столе перед ней. «Я думала, все эти решения были приняты годы назад. Скромность, целомудрие, нравственность, я думала, они абсолютны, по крайней мере, для меня. Знаешь, не то чтобы английские девушки не отдавали свои прелести. Просто девушек вроде меня учат, что самые их души зависят от надлежащего поведения». «А сейчас, ты не уверена?» Клэр сделала глубокий вдох. «Что ж, сейчас времена, когда моя душа не величайший для меня интерес. Не знаю, что тебе сказали монахини. Я определенно понимаю, что, будучи оторванной от своей семьи, и будучи под некоторым влиянием какой-то другой религии, так или иначе захочешь взбунтоваться». «Это довольно большое понимание», - сухо сказала Лавиния. «Ты имеешь в виду намного большее, чем я выказывала, когда только приехала». Лавиния улыбнулась. Она не хотела, чтобы их разговор стал еще одной дискуссией о различиях между Таити и Англией. «Это так отличается от того, что я ожидала», - сказала Клэр, пристально глядя на стол. «Иногда, когда я с Джеком, чувствую потребность быть ближе к нему. Мои руки будто движутся самостоятельно, и я боюсь, что шокирую его». Лавиния старалась не выказать своего веселья. Хотя Каннибал Дек и не имел репутации дамского угодника, она никогда не думала о нем как о святом. «Не думаю, что это то, о чем стоит волноваться. Джек не мальчик. Он что-то около шестнадцати, или более лет в море. Сомневаюсь, что ему не хватает опыта», - мягко сказала она. «Уверена, ты права, но он относится ко мне так бережно. Конечно, есть причина. Вначале, он пытался меня поцеловать. Я только повстречалась с ним и пришла в настоящий шок. Он рассказывал мне о кораблекрушении, о том, как быть единственным выжившим под конец. Я просто этого не ожидала. Я ничего не ожидала. Итак, я убежала. А сейчас, он относится ко мне осмотрительно. Я первая его поцеловала», - она начала смеяться, ее глаза засверкали. «Это было вечером, на празднике Изабелл. Он провожал меня домой, и когда желал спокойной ночи, он прочитал строчки из Шекспира. Я даже не задумывалась об этом, просто набросилась на него. Полагаю, он подумал, что это было вино, но это не так». Лавиния убрала длинную медового цвета прядь от лица Клэр. «Думаю, ты чувствуешь откровенное и простое желание». Клэр помотала светлой головой. «Не такое откровенное, и не такое простое. Я целовалась до этого. Не часто, это правда, но я всегда находила это приятным. У меня никогда не возникало таких мыслей. Это была моя идея о том, что мы должны попробовать узнать друг друга. Так счастлива, как только можно на Таити, я скучала по письмам Джека. Я скучала по связи, которую чувствовала по отношению к автору этих писем. С тех пор как я здесь, было несколько мужчин, к которым я чувствовала интерес, но ничего похожего на эту связь». «И когда ты сказала Джеку о том, чтобы проводить больше времени вместе, ты пыталась увидеть, будешь ли ты ощущать то же чувство связи, которое у тебя было в письмах?» - спросила Лавиния, опираясь локтями на стол и кладя подбородок на кисти рук. Она близко рассматривала выразительное лицо Клэр. «Точно». «Почувствовала?» «Да», - на мгновение Клэр остановилась. Она хотела, чтобы Лавиния поняла, хотела, чтобы увидела Джека, как видит его она, не просто одним из моряков. «Он очень вдумчивый в жизнь. Иногда рассказывает мне истории о других моряках, или местах, где он был. Я погружаюсь в них. Хочу, чтобы он их записал. Думаю, Джек сможет продать их. Это такого рода вещи. Слова, музыка, но также и нахождение вместе в тишине». Фраза о том, чтобы побыть вместе в тишине вызвала улыбку на полных губах Лавинии. Что может сравниться с тем, чтобы посидеть в тишине с любимым мужчиной? В жизни Лавинии было много мужчин. Красивые мужчины, отважные мужчины, мужчины, которые обещали ей красивые вещи. Мужчины, которые прибывали на Таити за приключениями, которые воспринимали раскованную коренную девушку как часть этих приключений. Дэвид был большим; он был другом и любовником. Долгое время, они хорошо проводили часы друг с другом, но молча, они никогда не были молчаливы. Иногда тишина была тем, чего она жаждала больше всего. Клэр серьезно продолжила: «И то, как он советует мне насчет издания. Я искала все эти вещи, надеялась любить и быть любимой. Но не ожидала чувствовать желание, не такое. Я не знала, что способна чувствовать такое. Готовая игнорировать все, чему была обучена. Честно, я чувствую, что если попытаюсь рассказать миссис Рассел то, полагаю, она посоветует мне принять холодную ванну и читать Библию». «Не все ощущают то, что ты описала», - сказала Лавиния задумчиво, поджав губы. «И иногда люди чувствуют желание, но оно не имеет ничего общего с любовью. Нет ничего более соблазнительного, чем мужчина, который верит, что ты замечательная. Джек думает, что ты ангел, его собственный особенный ангел». Лицо Клэр расслабилось в мягкой улыбке: «Полагаю, я кажусь тебе смешной. Я не школьница. Действительно, должна была все это уже давно переработать. Но я никогда по-настоящему не чувствовала ничего подобного. Я всегда думала, что не буду соблазненной, потому, что была воспитана, чтобы этого не произошло. Я дочь моей матери. Не могу противиться чувству, обязывающему меня помнить ее наставления, ее ожидания от меня. И миссис Рассел, она кажется некоторого рода напоминание о высоком присутствии, так как она проявление высшей мысли, о том, что со мной происходит». Лавиния кивнула и попыталась спрятать улыбку. Она ожидала, что миссис Рассел была бы довольно удивлена подобным описанием. «Клэр, я не пытаюсь убедить тебя, что все чему ты была обучена о мужчинах и женщинах неправильно. Иногда, когда я вижу женщин вроде миссис Тичмарш, я думаю, европейские женщины довольно таки отличаются от полинезийских. Кроме того, не считаю хорошей идеей отбрасывать то, чему тебя научили в детстве. Это большая часть тебя. Ты спрашиваешь меня, здорово ли чувствовать такое сильное желание. Думаю, да. Это не значит, что тебе нужно действовать, если ты действительно этого не хочешь. Нужно сердцем осознать, чего ты хочешь, Клэр». «Сердцем», - мягко повторила Клэр. «Я хочу того, чего всегда хотела, хочу брака и детей. Хочу создать дом, жизнь с мужчиной, которого я люблю». «И этот мужчина Джек МакГоннигал? Джек, которого ты знаешь, не такой, каким ты думала, он был, а такой мужчина, которого ты знаешь?» «Да», - тихо, но убежденно ответила Клэр. «Джек и ты говорили о женитьбе?» «Нет», - ответила Клэр, помотав головой. «Мы говорим о будущем. Мы говорим, ну, как сегодня, он был так взволнован возможностью править «Малахини». Мы говорим о газете, что мне нужно делать, чтобы получать устойчивую прибыль. Мы говорим о том, что еще он может сделать в коттедже, чтобы тот был более пригодным для жилья. Но, когда я говорю, что наши мечты становятся реальностью, он сравнивает то, что у нас есть в жизни, с тем, что он описал имеющимся у нас в письмах. Не знаю, как сказать ему, что коттедж в Бухте Морской Звезды это все, чего я хочу. Я имею в виду, что я должна сказать? Пожалуйста, Джек, женись на мне, пока я не сошла с ума от похоти». Лавиния разразилась смехом, через мгновение Клэр присоединилась к ней. Они смеялись, пока не начали утирать слезы из глаз. *** «Проклятье!» Дэвид проснулся от слов Изабелл. Ему не нужно было говорить, что они в беде, ярость в ее голосе все рассказала. Ночь была темная, их костер прогорел до углей. Он встал на колени и заметил ее рядом с лошадьми. Она замахнулась толстой веткой на мужчину, державшего в руках повод Данте. Пыталась вытянуть маленький револьвер из голенища ее сапога, но другой мужчина схватил ее сзади за талию. «Дэвид!» Дэвид занялся вторым мужчиной сбоку, толкнув его в связку лошадей. Животные отскочили в сторону, всей группой против связки. Она порвалась, и те рассеялись в ночи. Изабелл снова чертыхнулась. Дэвид поднял руку и нанес еще один тяжелый удар в челюсть мужчины. Кто-то кричал на французском о лошадях. Дэвид изо всех сил удерживался на ногах, нападающий бросился на него с ножом. Но достал его у линии волос. Дэвид ударил правым кулаком. Мужчина упал на землю с глухим стоном. Он пытался вникнуть в их ситуацию. Лошади и люди бежали через лагерь. Костер был разбросан; взвился дым. Изабелл все еще боролась с мужчиной, который пытался забрать у нее Данте. Она просилась ему в живот головой, он согнулся и выпустил повод Данте. Изабелл сильно хлопнула Данте по крестцу и отправила его галопом к джунглям. Слишком много, чтобы драться с этой бесполезной рукой, подумал Дэвид. Он схватил Изабелл за руку и начал бежать. «Мои лошади!» «Сначала спасем твою шею», - он тащил ее за собой. Их путь через джунгли был трудным. Он стиснул зубы от головокружительной боли. Полуслеп от крови, текущей с кожи головы. «День не собирается быть хорошим», - проворчал он. Запыхавшись, она остановились в густых зарослях и прислушались к преследователям. «Кто, черт возьми, они такие?» - заинтересовался Дэвид, его дыхание выходило короткими болезненными толчками. «Не знаю. Они появились внезапно. Я даже не уверена, сколько их было. Слушай», - требовательно прошептала она. «Что это?» - он захлебнулся. «Данте. Тихое ржание, это его. Он ищет меня». Она вложила два пальца в рот и издала пронзительный свист. «О, прекрасно, Изабелл, приведи их прямо к нам». Она обернулась, чтобы взглянуть на него, и взглядом выхватила его лицо, покрытое кровью. «О, Бог мой, Дэвид, насколько она плоха?» «Не плоха. Тссс. Кто-то идет», - правой рукой он прижал ее к себе в тени деревьев. Сердце, уже колотилось от адреналина, Изабелл глубоко осознавала каждое ощущение. Она ощущала мягкость заношенного хлопка рубашки рядом со своей щекой, вес его правой руки, держащей ее голову, его пальцы, зарывшиеся в ее волосы. Она могла почувствовать запах пота, крови и слабого аромата соленого воздуха, который всегда цеплялся к нему. Могла слышать его рваное дыхание и свое собственное. «Это Данте», - сказал Дэвид, выпуская ее. Большой гнедой стоял, потряхивая головой и рыл копытом землю. Изабелл медленно подошла к нему, тихо проворковав его имя. ˝Она когда-нибудь говорит со мной таким голосом, для которого я создан˝. Здоровой рукой Дэвид оттолкнулся от дерева. Усилие принесло ему боль в животе. «Давай, пойдем. Я их слышу», - сказала Изабелл, подводя к нему Данте. «Сюда, поставь свою ступню сюда, я помогу тебе закинуть ногу». «Изабелл, ты не можешь поднять мой вес». Она взглянула на него, ее лицо было бледным овалом в слабом свете. «Ты не знаешь, что я могу сделать, - коротко сказала она, - Знаю, что ты не должен со своей рукой вскакивать на лошадь, а у нас нет времени искать что-то, с чего ты сможешь взобраться». «О, чудесно, мы просто вывихнем оба твоих плеча», - прорычал Дэвид. Он осмотрелся, но усилие ослабило его, и он наклонился к Данте за поддержкой. «Закройся, Дэвид, они идут». Он не спорил. С усилием, которое, должно быть, причинило ей боль, она высоко держала его левое колено, пока он взбирался на коня. Он потянулся вниз правой рукой и втащил ее. Она использовала его ступню, чтобы вскарабкаться перед ним. Все это время она мягко бормотала: «Это мой большой красивый преданный мальчик, стой спокойно, стой. Это мой Данте». Изабелл протащила левую руку Дэвида вокруг себя. Она засунула его кисть под свою блузу, чтобы держать ее устойчиво. И не была неуверенна в том, сколько боли это причинило ему. Он поедет на перевязи с ней. Правой рукой он потянулся вперед и схватил гриву коня. «Порядок, Данте, теперь пойдем. Спокойно. Спокойно», - она зафиксировала руку Дэвида, прижав к себе локтем. «Ты знаешь, где мы?» - спросил Дэвид, его дыхание согревало ее ухо. «В общем, нет. Мы просто доверимся Данте. Держись». Дэвид крепко прижал ноги к бокам лошади. Это безумие. Без седла, без уздечки, нас обоих в любой момент можно сбросить. У нее одной, есть шанс. «Я все еще слышу их. Как бы то ни было, они пожалеют об этой ночной работенке. Здесь тропинка, держись», - с этим она сжала ноги. Большой конь сорвался на легкий качающийся галоп. Изабелл наклонилась к Дэвиду: «Да, ладно, Дэвид, ты знаешь, всегда хотел пощущпать. Ты можешь прижаться сильнее». Несмотря на пульсирующую в голове боль, он усмехнулся. Изабелл была успокоена полнотой его смеха. Он мягко взял в руку ее грудь. Его рука грела через тонкую ткань ее нижнего белья». «Это восхитительная горсточка», - хрипло сказал он в ее волосы. Изабелл была напугана. Она не знала, как глубоко порезал нож. Если он потеряет сознание, не знала, сможет ли удержать его на лошади рядом с собой. Она крепче прижала к себе его руку. Чтобы оставаться в сознании, требовалась вся энергия Дэвида. У него не было предположений, как далеко и в каком направлении они едут. Он сконцентрировался на том, чтобы прижаться к ней так, чтобы чувствовать биение ее сердца напротив его груди. Его рот был полон ее растрепавшихся волос; он не делал попытки их выплюнуть. Ее грудь в его руке была теплой и упругой, сосок затвердел под его ладонью. Желание росло в нем, смешанное с болью и страхом. Синхронизация, язвительно подумал он, синхронизация это все. Они остановились, когда Данте устал. Изабелл соскользнула на землю. Дэвид последовал за ней. Он стоял, положив руки на коня, пытаясь отдышаться. Рассвет только освещал небо. «Ты выглядишь…» - Изабелл тряхнула головой, так слова покинули ее. «Так как я себя чувствую», - отрывисто ответил Дэвид. « Ты выглядишь не намного лучше. Твои волосы спутались из-за крови. Прости». «Она смоется, - сказала она, нахмурившись, пробегая рукой по волосам, - я слышу бегущую воду. Принесу немного, чтобы вымыть тебя. Сядь, пока не упал. Пойдем, Данте, вода». Большой конь следовал за ней близко, пока она шла вниз по узкому следу тропинки. Дэвид опустился, скрестив ноги против ствола большого дерева. «Будь осторожна», - простонал он ей. Он покачал пульсирующую голову руками. Несколько минут спустя, вернулась Изабелл. С ее волос стекала вода. Она сняла свою блузу и смочила в ручье. Он заметил холмики ее грудей в кружевном вырезе лифчика. ˝Две славных горстки˝. «Вот», - она села на колени напротив него. Выжала воду из рукава ему в рот. Он взглянул в ее лицо. Взгляд в ее серых глазах сказал ему, что она вспоминает то же самое. Вода была холодной; скользнула по его пересохшему горлу. Она разорвала блузу, проговорив: «Ты должен мне еще одну новую блузу. На этот раз шелковую». Он улыбнулся, несмотря на пульсацию в голове. Его долги ей только росли. «Посмотри вверх, дай мне увидеть». «Ай!» «Не будь таким ребенком. Все не так плохо. Шрам не будет видно, он будет у тебя в волосах», - осторожно она промокнула прохладной тканью его лицо. Она обожгла. Он вздрогнул. «Успокойся, Дэвид, что ты ожидаешь, чтобы я сделала, поцеловать и все пройдет?» «Попробуй». Изабелл нахмурилась. Она не могла растолковать его тон. Дразнящие нотки отсутствовали. Он выглядел ужасно, даже после того как лицо было вымыто от крови. Его глаза сузились от боли. Это напомнило ей ночь на лодке, когда она впервые увидела его после того, как Маурири спас его с острова. Она никогда больше не хотела видеть этот болезненный взгляд в его глазах. Медленно Изабелл наклонилась к нему и взяла ладонями его голову. Приложилась губами к его лбу. Дэвид положил руку на ее талию, она могла чувствовать силу его пальцев через лифчик. Его дыхание было горячим и влажным в ложбинке ее горла. Изабелл почувствовала вспышку желания, прошедшую по ее телу. Полные груди поднимались с каждым вздохом; соски затвердели, как острия ножей. Она боролась с желанием притянуть его к себе и шептать: пожалуйста, пожалуйста». Данте громко заржал. Изабелл почувствовала напряжение Дэвида. Потом они услышали ответное ржание издалека, Изабелл отпрянула. Она побежала к Данте, выкрикивая его имя. Схватила его за повод, тот украдкой заржал. В лагере они нашли двух лошадей, ожидающих их. Также обнаружили седла и скатки там, где их оставили. Дэвид стоял, свирепо нахмурившись на обгоревшие остатки огня. Изабелл оседлала Данте и лошадь, на которой поедет Дэвид. Она наблюдала за ним уголком глаза. «Ты готов?» - спросила она. «Полагаю», - ответил он, продолжая осматриваться. «Что тебя беспокоит? Мы не пострадали, во всяком случае, немного и я всего лишь потеряла двух лошадей. Могло быть намного хуже». «Да, они могли убить нас, пока мы спали. Удивляюсь, почему они этого не сделали». «Ты всегда такой веселый, Дэвид, всегда смотришь со светлой стороны», - сказала она с раздражением. Пронаблюдала, как он тяжело взбирается в седло. Она не предложила ему какой-либо помощи. Ей просто хотелось вернуться в Матаваи. Нападение и несколько минут у ручья заставили Изабелл чувствовать себя уязвимой. Она ненавидела это чувство и сделала все, чтобы привести к борьбе с расходами от их последнего путешествия, но Дэвид отказался отвечать на ее уловки. Вернувшись в Матаваи, Дэвид провел следующие три дня сидя на солнечном месте барного крыльца, кружками поглощая пиво и уставившись на море. Лавиния и Клэр наблюдали за ним с тайным чувством беспокойства, которое ощущала и Изабелл, но никто из них не мог вызвать его на разговор. Его настроение не прояснилось с прибытием погонщика Изабелл. Две ее потерявшихся лошади сами проделали пусть к их пастбищу. Погонщик обеспокоился тем, что они сбежали, и доставил их обеих в город. ***2х08. Взаимные цели. Часть 1
23 сентября 2015 г. в 02:19
Автор: Мэри Вимси
Переводчик: Светлана Ильина
Эпизод: 2х08
Название: Взаимные цели
Примечания:
Переводчик: Светлана Ильина
не бечено