***
Илья, пользуясь ночным свободным временем (или пытаясь его убить?), взломал собственный — то есть домашний президентский — компьютер, вернее, доступ к основной базе данных исполнительных структур. Поколебавшись, вбил в строку поиска собственную фамилию. Алексеевы обнаружились в составе нескольких подразделений, Ильи Алексеева не нашлось. Он просмотрел список сотрудников «Лейкоцита», пересмотрел дважды, но не нашел ни себя, ни Макса. Среди выбывших в последние пять лет сотрудников обнаружился только Константин Беляков с пометкой «погиб при исполнении служебных обязанностей». Заинтересовавшись обстоятельствами смерти Белякова, Илья открыл пояснение и узнал, что ориентировочной датой смерти было 14—18 сентября прошлого года, а останки его обнаружены не были. За окном забрезжил рассвет. Городская иллюминация и не думала гаснуть, рыже-зеленым пятнистым туманом окутывая улицы, но настоящие лучи солнца, еще не успевшего подняться над горизонтом, разом заставили ее сжаться и поблекнуть в жидких синих сумерках. Специальностью Белякова было программирование и статистический анализ, ранее он работал в области атомной энергетики (можно было узнать, где и над чем именно, но Илья не стал); постороннему могло показаться странным, как человек подобной должности мог погибнуть при исполнении, но Илья уже был знаком с работой подразделения и знал, что профили были зачастую не более чем формальностью. Сомнений в том, что автором программы дешифровки — универсального переводчика для инопланетян — был именно Беляков, у Ильи не осталось. Сейчас ему даже подумалось, что смерть Белякова могла быть как-то связана с «Кубом». Хотя едва ли у жившего на территории России программиста были шансы узнать что-то о готовящемся запуске станции по «промывке мозгов». Но вопрос о том, почему его собственное имя в списке не значилось, Илью обеспокоил куда больше. Когда он вбивал в поисковую строку данные Литвинова, разлегшийся на коленях воображаемый кот, довольный его неподвижностью, заурчал и впился когтями в кожу. Ильи Алексеева, как уже стало понятно раньше, среди подчиненных Литвинова не нашлось. Видимой связи между Литвиновым и «Лейкоцитом» также не было. Последнего, впрочем, тот и не скрывал. Литвинов курировал, помимо нескольких ветвей международной разведки, два закрытых проекта. Один из них — подразделение «Омега» — был уже знаком Илье. Никакой дополнительной информации о проекте в базе данных не содержалось. Проект не был закрытым или с ограниченным доступом — любые сведения о нем попросту отсутствовали. Илья подумал, что объяснений возможно два: либо отсутствие информации означает, что Литвинов всеми силами скрывает выход проекта из-под контроля, либо «Омега» самостоятельно удалили данные. Однако то же самое касалось второго проекта, обозначенного одной буквой — «I». Следовательно, о защите информации — даже от главы государства — позаботился сам Литвинов. А многое ли, вообще, знает президент? На сколько процентов он управляет происходящим в стране, а на сколько — служит просто живой мишенью? Илья задумался, перебирая в пальцах мягкую лоснящуюся шерсть Недоверия. Потом на всякий случай поискал в базе Макса и Наташу, не нашел. Виктора Слюдянина нашел в выбывших сотрудниках разведки. Последнее задание значилось выполненным, но с гибелью состава. Там, в составе, нашлось три фамилии. Все они были знакомы, и их было пять человек — Илья готов был поклясться, хотя память и не восстановилась окончательно. Вероятно, все данные были отредактированы после снятия действия «Куба», хотя и не факт, что точкой отсчета был именно «Куб». Он запросил список операций, в которых участвовало подразделение «Омега», и не получил результата. Словно отряда «усовершенствованных солдат» у России не существовало. За дверью почти неслышно прошел охранник. Илья отметил, что синтекожа, кажется, обостряла его чувствительность — в другое время он не заметил бы. «Литвинов ведь несколько раз повторял, что они не люди, — подумал он, рассматривая пустой экран. — Что ему стоило учесть их не как личный состав, а, скажем, как оборудование?.. И, в таком случае, не „оборудование“ ли я сам — из проекта „I“? Но Макс…» «И Макс, и Наташа вполне могли считаться чем-то вроде операторов для такого оборудования, — подсказал рыжий кот. — И, кстати, если взять твое имя в международном написании латиницей, первая буква — именно „I“». В дверь постучал секретарь. — Уже работаете? — вежливо удивился он. — Автомобиль будет ждать вас через час. — Да, спасибо, — Илья кивнул. — Я помню. Когда секретарь вышел, он с хрустом скомкал лист с распечатанным обращением. Черновик ему не понадобился — он запомнил все, прочитав дважды. Швырнул получившийся черно-белый «снежок» в урну. Тот поплясал по краю и провалился внутрь, но Недоверие неожиданно не пожелало гнаться за ним, только уши развернуло вперед, как подкрадывающаяся кошка. Сквозь полуопущенные жалюзи на полированной столешнице играл солнечный зайчик.***
Макс аккуратно припарковался у офисного здания — был вечер, и забетонированная площадка у центрального входа почти пустовала — и толкнул задремавшую Диану в плечо. — Приехали. Та разом встрепенулась, растерла ладонью помятую щеку. — Теперь ты можешь рассказать?.. — Еще нет. Вдруг в машине прослушка? — он выпрыгнул на бетонный поребрик и с хрустом распрямил спину. — Лучше внутри побеседуем. Захлопнув за Дианой дверцу, он быстро спустился по лестнице к зарешеченной двери, щелкнул замком. — Не особо уютно, — согласился он с невысказанной мыслью спутницы, — но внутри должно быть лучше. Ощупью отключил сигнализацию и нашел выключатель. — А, нет, и внутри не лучше, — отметил он. — Пыльно-то как… — Ну, не вижу ничего плохого в пыли, — ответила Диана, неуверенно осматривая помещение. Макс запер входной замок, покрутил ключ на пальце и без предисловий сообщил. — Я подслушал разговор омеговца с кем-то еще, думаю, с Литвиновым. Какой-то Жданов о чем-то их предупредил, и теперь они организовывают параллельную операцию, о которой Илью никто не думает предупреждать. — Жданов — это, наверное, глава службы безопасности президента. Тот, с которым мы говорили, — предположила Диана, опускаясь на диванчик у входа, предусмотрительно протертый максовским рукавом от пыли. — Тогда понятно. А что за операция? — Не в курсе. — А может, он нас заподозрил? Тогда Литвинов мог пообещать ему какую-то контроперацию для отвода глаз, что скажешь? Макс помолчал. — Умная мысль. Но и омеговцы, и полковник знают в таком случае, что не будет никакой контроперации. Зачем им обсуждать ее? — Ну да, — теперь задумалась уже Диана. — А как ты думаешь, что там может быть за операция? Связано это с покушением? Макс прошелся по коридору, посмотрел на блестящие в свете лампы грязные следы собственных ботинок. — Они ведь говорили, главная задача — не спасение президента, а выявление виновных. Может, какая-то провокация — Провокация, говоришь? А может, это как раз Жданова пытаются спровоцировать? Или Илью? — А Илью-то зачем? — Макс остановился, недоуменно уставившись ей в лицо. — Ну, может, кому-то нужно, чтобы люди поняли, что президент — это не президент. Чтобы добиться пересмотра каких-то недавно принятых законопроектов, например… Или вообще досрочных выборов… — Если так, надо предупредить Илью? — А как? Тебе же даже звонить ему нельзя, иначе ты как раз его и подставишь. — Черт, ну да. Может, удастся завтра из зала подать ему сигнал, — Макс заметно нервничал, но пытался держаться спокойно. — Так, давай пойдем в мою комнату, нечего нам в коридоре сидеть. — Ты места себе не находишь, — посочувствовала Диана. — Успокойся немного, в конце концов, и Литвинов, и «Омега», скорее всего, на нашей стороне. — Ключевое слово «скорее всего», — Макс вздохнул, отпирая дверь в четвертую комнату. — Нельзя быть уверенным. Диана ойкнула, когда царящий в комнате беспорядок предстал перед ее глазами. — Ну да, извини. Когда я уезжал, думал, не больше чем на день, а не возвращался уже больше месяца, — американец сгреб лежавшие на кровати книжки, тетрадь и одежду и охапкой переложил на стол. Отряхнул одеяло. — Садись. — Ты тоже садись, хорошо? — Диана улыбнулась. — Не, — отмахнулся американец, — все равно долго не просижу. — Сам говорил, доверять можно только самим себе, — заметила она. — И? — Макс напряженно обернулся. — И как же ты будешь себе доверять, будучи усталым и невыспавшимся? Отдохни чуток. — Слушай, — он присел на спинку кровати, — ты ведь что-то еще знаешь про Жданова? Ты, кажется, сказала что-то типа «так и думала». — Я думаю, он ожидал, что отключат свет, — поделилась Диана. — Когда вырубилось электричество, он быстро глянул на часы, потом хлопнул одного из солдат караула по спине — вроде как «Поторопись!», по-свойски так — хотя те уже работали по основному плану. Может, он им что-то еще поручил. И, когда я сказала, что буду проверять людей, мне показалось, он был слегка раздражен. Как будто точно знал, что это не нужно. — Интересное кино, — заключил Макс. — Может, его Литвинов предупредил все-таки? Или это была часть той второй операции?