Мировая Имунная Реакция

Ночь была холодной и влажной, какой она бывает только в приморских городах - казалось, сам воздух вот-вот заиндевеет. Стояла тишина - стены фургона совершенно не пропускали звуков, и оттого Илье казалось, словно он находился внутри тесного корабля, скользящего беззвучно и бесцельно сквозь космическое пространство. Он полуспал, прислонившись спиной к углу свободной кушетки, и сквозь туманную паутину собственных ресниц наблюдал за Максом, сидевшим рядом со свернувшимся почти клубком Женей. Химика исключительно усилиями Макса удалось заставить отложить работу до завтрашнего дня, когда им приказали дожидаться утра в фургоне. Американец тоже спал, но настороженно и чутко, как спят сторожевые псы - бывший разведчик подумал о том, что Макс наверняка не знает и сам, насколько он осторожен и недоверчив. Это неосознанное ожидание опасности укоренилось в нем уже слишком прочно, наверное, даже прочнее, чем в разуме самого Ильи, который сейчас отчетливо ощущал, что находится на чужой - пусть и не вражеской - территории. Однако он заставил себя отдохнуть. Было около шести утра - несколько раньше - когда распорядился выходить распахнувший дверь в их отсек солдат. - Оборудование, нужное вам для работы, доставлено на местный полигон, - сообщил он Жене, словно и не заметив, что озирающийся по сторонам химик, еще не вполне проснувшийся, вряд ли вообще соображал, о чем речь. - Вы будете работать здесь столько, сколько будет необходимо. Вам запрещено вступать в разговоры с сотрудниками, исключая отведенный вам персонал, и пытаться проникнуть в прочие помещения. Вам запрещено пользоваться мобильной и спутниковой связью. Все возникнувшие у вас вопросы вы можете ввести в контактный терминал. Женя попытался было что-то переспросить, но, видимо, растерялся, не зная, с чего начать, и махнул рукой. Только выпрыгнув из фургона на разлинованную белым асфальтовую площадку, Илья окончательно убедился, что едва различимое движение фургона, которое он списал на собственное воображение, было реальным. Полигон - было вполне очевидно, что основной его задачей было испытание некоего военного транспорта - представлял собой квадратную площадку, окруженную вытянутой формы зданиями, похожими на ангары. Дальше за ними простиралось такое же ровное серое пространство, залитое не то асфальтом, не то бетоном, на границе которого белым топорщились не то вышки, не то опоры. - На "Кубовскую" базу смахивает, - заметил Макс. - Неприятное место, - согласился Илья. - Но все же пограничные территории, удивляться нечему. Бывшего разведчика немного беспокоил тот факт, что их вывезли без предупреждения - это могло означать срыв операции по чипированию кожи. - Ваш корпус - номер восемь, - сообщил солдат, указав им направление. - Инфицированные размещены в изоляторах. Ранее полученные вами объекты находятся в лаборатории корпуса. На этом их предоставили самим себе. По внутреннему содержимому корпуса вряд ли можно было сказать, чем занимались работавшие здесь до них. Более всего помещение напоминала гараж. Вдоль стен, выкрашенных гладкой голубой краской, были расставлены опечатанные пломбами контейнеры с оборудованием, причем Женя был немало разочарован тем, что оборудование это было не здешним, а привезенным из Центра. Так же - это было единственным, что порадовало химика - вернули ему и трех многоножек, которых конфисковали раньше. Илья ободрил его тем, что на знакомой технике работа будет легче и привычнее; Женя с этим поспорить не мог и, наконец убедившись, что все его богатство добралось до полигона в сохранности, взялся за работу. Для начала он решил отобрать все факторы, вообще способные разрушить многоножек - кое-какие соображения уже имелись, а затем уже выбрать среди них те, которые не будут опасны для человека. Ольга и Оксана нашлись здесь же, рядом с изоляторами. Похоже, "пациентов", зараженных трекерином, перевезли сюда при их участии. Все люди спали; как объяснила Оксана, они находились под действием транквилизаторов и релаксантов, подобранных таким образом, чтобы в максимально возможной степени заблокировать деятельность мозга и практически полностью - мышечную. Таким образом, многоножки имели лишь два варианта: бездействовать или выбираться из ставших мертвым грузом тел. Пока - они бездействовали. - От Жени сейчас зависит, как долго им придется спать, - заметила Ольга. - По крайней мере, сейчас они в относительной безопасности. - Кто знает, сколько еще людей "с начинкой" бродит сейчас по городу, - вмешался Макс. - О том и речь, - капитан кивнула. - Нам нужна будет полная проверка населения. Сейчас нам нужно будет обсудить это с губернатором края. Ты с нами, или останешься здесь? - А вы вообще уверены, что нас отсюда выпустят? - уточнил Илья. Макс пробормотал что-то вроде "Пусть только попробуют не выпустить…". - Уверены, - коротко ответила капитан. - А я вам точно нужен? Просто хотел выяснить еще одну вещь, пока фабрика еще не "остыла", так сказать. - Ты про диск? - догадался Макс. Мужчина кивнул. - Выяснишь, только быстро, и давай к нам, - распорядилась Ольга. - Мы пока обсудим план операции с Николаем, он прибудет с минуты на минуту. Один из терминалов - экран с надписью "Введите вопрос оператору" и клавиатура, вмонтированные в стену - находился рядом. Илья осмотрел его, но ничего необычного не нашел. - Могу ли я приступить к работе над диском, найденным на фабрике? - вбил он в строку жирные белые буквы. На экране засветилась заставка-герб; затем появилась надпись: "Ваш запрос обрабатывается", затем - уже явно выданная не автоматом фраза: "Разумеется. Корпус в вашем распоряжении, вы можете работать над тем, что сочтете нужным, в первую очередь". "Спасибо" - отбил Илья. Снова высветилась заставка, сменившаяся надписью "Введите вопрос". - Женя, на чем можно прочитать эту карточку? - спросил он. - Мне нужно составить график зарядов в разных ее местах, как при восстановлении диска. - Как ты можешь, а? - не выдержал Женя. - Я здесь с многоножками морочусь, а ты забрал мой диск! - Я при всем желании с многоножками ничего не сделаю, - Илья развел руками. - Да у меня такое чувство, что я - тоже, - сообщил химик, указав ему на белую коробку прибора, похожего на ксерокс. - Засунь его вон туда, будет тебе карта. Так вот, их даже бомбардировка частицами не колеблет… Илья засунул белый прямоугольник под крышку сканера, защелкнул зажимы на ней, нажал подсказанную Женей комбинацию кнопок. - Вот теперь и жди часа два, - мстительно заявил химик. - Думал, у меня тут так легко все? - Да нет, и в мыслях не было, - Илья усмехнулся, устроившись на жестком металлическом стуле рядом. - Надеюсь, время работы прибора определяется не твоим ко мне отношением? - Да нет, что ты, - Женя заметно смутился, покосился на бокс. Многоножки под мощным прозрачным слоем чего-то явно более надежного, чем стекло, беспокойно ползали. - Я вот их попробую гамма-лучами жахнуть. - Не советую, - вздохнул бывший разведчик. - Или ты и людей потом жахнешь? Химик замолчал, сосредоточенно присматриваясь к выползшим на экран показателям, покрутил колесико пульта. На маленьком мониторе излучателя, установленного в боксе, цифры упали на несколько порядков. - Знаешь, что самое интересное, - задумчиво произнес Илья. - Мы всегда подбираем оружие так, словно собираемся уничтожать себе подобных. То есть, ты скорее проверишь на них цианид, чем, скажем, хлорид натрия… - Да какой хлорид?! - не оборачиваясь, возмутился химик. - Они нейтральнее некуда… - Я не о том, - твердо ответил Илья. - А о том, что если так, то многоножки или тот, кто их создал, создавал также и другое оружие, его можно попробовать применить против многоножек. - Ты про Пыль? - наконец понял Женя его мысль. - Но ее сделали, чтобы уничтожить нас. И пыль забрали… - Да, и ты, конечно, не успел ничего выяснить, - бывший разведчик подмигнул ему. - Может, кто-то и поверил бы, но не я. И я не советую тебе использовать именно Пыль. Поэкспериментируй. Не мне тебе объяснять. Поймешь принцип - поймешь, чего они боятся. Женя задумался, затем схватился за электронный блокнот. Илья, подождав еще немного, получил наконец результаты сканирования. Хотя магнитный рисунок карты заметно "повело" как минимум в трех направлениях, восстановить его удалось достаточно быстро - он просто выпрямил при помощи графического редактора линии. Поверхность карты оказалась усеяна маленькими наэлектризованными точками, причем материал, из которого она была сделана, не позволял заряду потеряться. Белые пятна остались только в точках схода - видимо, там, где кто-то из них неосторожно коснулся карты пальцами. Теперь, получив основную матрицу - код однозначно был двоичным - Илья взялся за самую интересную и трудоемкую часть процесса - расшифровку информации. Решив, что заняться этой работой он сможет и в пути, он присоединился к остальным, оставив химика наедине с неуязвимыми многоножками. С территории зоны их, действительно, выпустили легко - как отметил Илья, на этот раз они имели дело с собственным караулом полигона; омеговцы снова пропали без предупреждения. На подъезде к городу - уже по распоряжению Литвинова - им пришлось сменить транспортник, который Николаю доверили на полигоне, на легковой автомобиль - в целях безопасности.

***

Здание администрации, в котором должно было пройти заседание - красивое, хотя уже старое и обжитое голубями, с трепещущими под холодным влажным ветром флагами - казалось почти незащищенным, и это обеспокоило Илью. Проходя мимо охранников, он тихо произнес: - Будьте внимательными. Здесь все зависит только от вас. Присутствию Литвинова Илья не удивился. Тот кивнул ему, но не заговорил. Бывший разведчик заметил небольшой прибор, похожий на прямоугольную компьютерную мышь, в руках полковника, с которым тот обошел помещение по периметру. Вскоре они встретились с губернатором. Тот - пожилой уже крупный, немного корявого сложения мужчина, на котором высокое положение, казалось, не оставило ни малейшего отпечатка статности - уже был извещен о происходящем, и потому ничуть не возражал против крупномасштабной проверки населения. По предложению Ольги, проверку решили объявить общей диспансеризацией, списав ее срочность на весьма своевременно возникнувшую вспышку лихорадки Эбола, все дальше пробирающейся на север. Илья больше внимания уделял стоявшему на коленях ноутбуку, обрабатывающему данные карты - бывшему разведчику оставалось лишь надеяться, что он верно задал сценарий дешифровки. Сейчас, однако, он вмешался. - Разве это не вызовет слишком много шума? - обратился он к капитану, поддерживая некоторых несогласных с ней участников заседания. - Вторженцы наверняка поймут, что происходит. - Вариантов нет, - ответила Ольга, пожав плечами. - Будем уделять особое внимание людям, которые попытаются избежать проверки. Тихо ее все равно провести не удастся, не тот масштаб. Хотя замечание Ильи и подогрело спор (чего он, на самом деле, вовсе не желал), вариант Ольги, как единственно возможный, приняли. - Тогда, думаю, нужно учесть две вещи, - заключил бывший разведчик, убедившись, что вариантов не будет. - Во-первых, не начинать проверку до того момента, пока не получим результатов чипирования кожи; во-вторых, раз уж мы не можем сделать проверку тихой, превратим ее в как можно более шумную: реклама, интервью с министрами здравоохранения, листовки с призывом пройти диспансеризацию. В общем, на секретность не должно быть и намека. Начался подготовительный этап. В первую очередь, необходимо было отобрать сотрудников, которые могли бы контролировать проверку. Секретариат поднял информацию, которую, вероятно, собрали заранее: личные дела людей, каждое из которых внимательно просматривалось и обсуждалось всеми присутствующими. Это были сотрудники судебно-медицинской экспертизы высшего уровня, некоторые работники научно-исследовательских институтов - всего около двухсот кандидатур (наверняка еще не знающих о том, что им предстоит за работа), из которых утверждено было сто двадцать четыре. Илья, к этому моменту убедившийся, что диск содержал графическую информацию - совокупности точек, разбитые на отдельные кластеры - в обсуждение кандидатур не вмешивался. Когда этот - пожалуй, самый долгий - этап совещания был окончен, в комнате для переговоров стало уже очень жарко - кондиционер не справлялся со своей задачей, однако Литвинов, до этого сидевший в молчании, довольно резко запретил открывать окна. Никто из присутствующих удивления не высказал. Это заставило Илью оторвать взгляд уже слезящихся глаз от монитора. Присмотревшись, он сквозь полосы жалюзи различил скользящую по небу черную точку - вероятно, вертолет - который описывал вокруг здания циклические круги, появляясь в поле зрения примерно раз в десять минут. Заставив себя забыть о том, что в любое время вертолет может перестать кружить и просто дать залп по огромным стеклянным щитам - в голове буквально зазвучал звон осыпающегося стекла, Илья поморщился - он продолжил работу над дешифровкой, вполуха слушая участников совещания. Вопрос об идентификации трекерина решался при помощи стандартного анализа крови; многоножек же возможно было идентифицировать при помощи простейших сканеров, томографов и другой техники - таким образом, оборудование оказалось легко решаемым вопросом. Однако обсудив состояние клиник и количество людей, которые должны будут пройти через них, а также стоимость сокрытия истинных целей проверки, глава региона был вынужден признать, что имеющегося бюджета недостаточно. Документ "Зэд", наделявший «Лейкоцит» определенными полномочиями, все же пришлось использовать. Подняв список наиболее крупных предпринимателей по всей России – «спонсоров», также еще не подозревающих о своей миссии - среди них выбрали нескольких, которых должны были известить о необходимости выплатить определенную сумму в счет проводимой операции. Жара в помещении стояла невыносимая, стоявшие в центре стола растения обмякли и повяли. Губернатор выпил всю воду, стоявшую в графине на его столе, но жажда по-прежнему его мучила, и он беспокойно оглядывался. Подобным же образом - различалась лишь степень сдержанности - вели себя и остальные участники. Спокойны и бодры оставались только Литвинов, сидевший в углу стола и наблюдавший за всеми несколько иронически, и девушка - секретарь губернатора. Ольга буквально засыпала, опуская голову на локоть, затем озиралась и засыпала снова - так спят школьники за партой. Макс вроде бы и не спал, но явно пребывал в каком-то ступоре, поскольку на попытки заговорить с ним не отвечал, еще более усиливая скуку Ильи, у которого и у самого в голове висел тяжелый туман. Единственное, что его отвлекало - содержимое карты: сейчас, когда он попробовал наложить бессмысленные на первый взгляд сочетания точек на плоский контур средней человеческой фигуры, он смог убедиться, что схемы действительно задавали внешность. Он окончательно убедился в том, что информация была не более чем чертежами для построения индивидуальной кожи, и даже в какой-то мере утратил интерес. Совещание подходило к концу. Илья, бросавший взгляды под стол, на монитор ноутбука на своих коленях, накалившегося от обработки огромного объема информации, наконец дождался результатов. Выстроилось несколько мужских тел - он увеличил точки, лежащие на лицах, и сохранил получившиеся эскизы. Затем мелькнуло одно женское, потом - опять мужское. Илья подумал о том, что следует выяснить, имеют ли эти схемы реальные прототипы; если да - их легко будет найти. И, возможно, обезвредить прежде, чем они навредят людям. Он сделал жест Ольге, пытаясь привлечь ее внимание, но та не заметила. А когда снова опустил взгляд, по спине поползли отвратительные холодные мурашки - словно липкие капли холодной и вязкой слюны какого-то чудовища, стоявшего сзади - казавшиеся еще более противоестественными в душной комнате для переговоров. Он оторвал взгляд от экрана, посмотрел на человека по другую сторону стола и сразу же отвел глаза, чтобы не дать заметить своего внимания. С монитора, уже вполне узнаваемое в грубом необработанном эскизе, смотрело лицо Литвинова.