Отдохни, Тсунаеши

      Утром друзья, как и договорились, отправились на другой конец острова. В этой части все, и правда, выглядело диким и от этого прекрасным.       Добравшись до места, молодое поколение Вонголы быстро поставило палатки и организовало небольшой лагерь. Это заняло чуть меньше часа. Затем Рехей и Такеши вызвались отправиться на рыбалку, а остальные устроили себе чемпионат по пляжному волейболу, иногда прерываясь, чтобы искупаться в море.       К вечеру вернулись Сасагава и Ямамото. Рыбалка прошла хорошо, так что все дальнейшие силы были брошены на приготовление ужина. Который, к слову, получился довольно поздно, и ребята едва успели поесть до темноты. Теперь, думаю, всем понятно, что улова было много.       Что делают люди ночью, когда отправляются в поход? Нет, не то, о чем подумали некоторые испорченные фанфиками люди. Люди в походе по ночам разводят костер! Что обычно делают у костра? Рассказывают страшилки. Но, этот вариант отпал, так как все до сих пор помнят случай во время поездки вокруг Японии и знают, что страшилки в обществе Реборна - оружие массового поражения. Тогда другой вариант. Можно спеть. У Гокудеры даже нашлась гитара на такой случай. Какое-то время все весело подпевали походным мотивчикам, которые наигрывал Хаято, но запас песен у него стремительно заканчивался, а народ только распалялся. Более того, распалялся Тсуна. Его все больше одолевало желание отобрать у Хаято несчастный инструмент. И в конце концов, это желание в нем победило. - Теперь моя очередь, - твердо заявил Савада, протягивая руку к Гокудере. - О! А вы умете играть, Джудайме? - просиял Хранитель урагана, протягивая боссу гитару.       Вся компания уставилась на Тсуну с удивлением. Тот на это лишь фыркнул и с какой-то особой нежностью поставил инструмент в правильное положение. Пальцы любовно провели по струнам, а затем ловко забегали по ним, наполняя пространство вокруг музыкой. Но в настоящее оцепенение друзья впали, когда Тсунаеши запел. - I've walked the distance, I paid my dues and tried to have a go at what I thought I knew was real, held no appeal. I've been to places, I've seen the tidings, I bought a book of rules for every coin that I could steal And so I came to gaze upon the stars, when they were yet unborn And consequently, tear at my old scars, and the mask I had outworn So when I'm crying alone Yeah, when I'm cold as a dying stone Grow me a garden of roses Paint me the colors of sky and rain Teach me to speak with their voices Show me the way and I'll try again I've heard the rumors, started fires, I sowed a sordid lot of plays for keeps for what I need, behold the demons that I freed I've tried my best at wearing the hard hat, but healing doesn't seem to happen when you hide away the seed And so I came across the medicine man, and he showed me what I'd forlorn For if I'm stayed it happens by my own hand, and my own voice full of scorn So when I'm crying alone Yeah, when I'm cold as a dying stone Grow me a garden of roses Paint me the colors of sky and rain Teach me to speak with their voices Show me the way and I'll try again Without you I'm nothing at all And life has the face of a morbid game With you nothing seems impossible It all seems to fit the frame So when I'm crying alone Yeah, when I'm cold as a dying stone Grow me a garden of roses Paint me the colors of sky and rain Teach me to speak with their voices Show me the way and I'll try again.       Голос Тсунаеши был прекрасен. Он был не похож на тот, который все привыкли слышать, словно был чужим. И вместе с голосом, казалось, преображался и сам Тсуна. Что-то в нем неуловимо менялось. Неуловимо, потому что ни один из присутствующих не мог сосредоточить на этом свое внимание. Все мысли занимал этот голос. Все были поражены звуком, но сама суть, что Тсунаеши вкладывал в свою песню ускользнула ото всех. В общем, это и не было проблемой, потому что сам Тсуна не желал бы, чтобы его друзья поняли смысл. На самом деле, стоило ему лишь начать играть, как он сам унесся мыслями в далекие дали, где не было никого, кроме него. А когда он очнулся с последним аккордом, снова оказался центром всеобщего внимания. Пару секунд друзья просто смотрели на него, а потом, видимо придя в себя, зааплодировали. И снова встревоженный мозг Савады отреагировал неправильно. Мгновенно появившийся страх заставил его вскочить на ноги, уронив гитару на землю. Та издала жалобный звук от удара о твердую поверхность, и все, вздрогнув, перестали рукоплескать и снова уставились на Тсуну. На этот раз с непониманием. - У-уже поздно. М-мне пора, - проговорил Савада, уносясь в сторону своей палатки. Друзья проводили его удивленными взглядами. - Кто-нибудь понял, что это только что было? - нарушил воцарившееся молчание Рехей. Все взгляды обратились на него, после чего каждый отрицательно помотал головой. И только Хибари чуть приподнял уголки губ, понимая, что только что Тсуна показал свое второе лицо всем. И, судя по реакции, впервые. Значит, до этого об столь интересной особенности их босса знал только он один. И Кея будет не Кея, если не попытается выяснить причину столь странного феномена раньше всех этих травоядных.