Дурдом в моей голове

Меня уже порядком бесило то, что над моей головой кто-то постоянно и прыгает, и скачет, и топает. И все мои молитвы и просьбы о том, чтобы мелкий ублюжонок сломал себе ноги, упорно игнорировались небесной канцелярией. Он скакал и утром, и днём, и вечером, и даже ночью! Но теперь, когда моё утро начиналось не только с этих прыжков над головой, но и с «Доброе утро, Вьетнам!», я была злой, как черт. Хотя о чём это я? – Может, и настанет день, когда я проснусь и не увижу твоей ехидной улыбки... Но только не сегодня! – И не завтра, – ухмыльнулся Люцифер. Но сегодня падшая жопа была слишком довольна. Я бы даже сказала, что мой личный «Суперраздражин» сиял, как медный тазик. А значило это только одно: он что-то задумал. Кажется, пора молиться Кастиилу/Гавриилу/Рафаилу/Бальтазару/Кроули (нужное подчеркнуть, недостающее добавить), ведь за то небольшое время, что Сатана жил в моей голове, я успела убедиться, что его шутки в сто раз глупее и опаснее шуток Гавриила, который в сериале косил под фокусника. – Люцифер, давай честно, что ты задумал? – недовольно проговорила я, пытаясь испепелить падшего взглядом. Наивная, правда? – Я помогу тебе разобраться с «мелким ублюжонком». Эм-м-м... Когда я просила, чтобы над моей головой перестали прыгать, я не имела в виду "давайте убьём мелкого поганца", но если быть откровенной, то подобные мысли меня не раз посещали. Но... меня же совесть замучает. – Не замучает! – заверил меня Люцифер. Кажется, кто-то опять копается в моей голове. Вот кому-кому, а ему не помешало бы обзавестись совестью. Люцифер, сияя, как медный тазик, встал и просто куда-то пошёл. Через мгновение хлопнула входная дверь. Неужели можно было так просто избавиться от этого надоедливого падшего? Но вот дверь вновь хлопнула, раздались шаги и тихие голоса. И в комнату зашёл Сатана. А я-то уже обрадовалась... Следом за ним зашла какая-то девушка. Кирпич мне в рот, вот это поворот! Он теперь и в мою квартиру будет таскать?! Да ещё и с утра пораньше, когда при виде меня можно ослепнуть раз и навсегда. – Итак, София, это твоя Совесть. Совесть, это твоя София, – ехидно проговорил Люцифер. Какую мишетраву курил этот падший? Совесть не может быть человеком! Даже если бы Сатана додумался до этого, то моя совесть выглядела бы совсем не так. Она была бы не с ярко-красными волосами, тату и присингом и не с футболкой с сатанинской символикой. В то время, как я разглядывала гостью, девушка смотрела на меня с лицом а ля «Боже, неужели это действительно она?». – Молодец, хорошая попытка поиздеваться надо мной, но ты забыл главное правило в моём доме, «Моя голова – мои правила!», а посему забирай свою подружку и выметайся! – яростно прошипела я. Моя квартира не бордель! Но вдруг мне резко стало стыдно за своё поведение. Может, зря я так? Как-то не по-человечески… Так, стоп! Я тряхнула головой, пытаясь понять свою резкую перемену настроения, но стоило мне посмотреть на ехидно хихикающих Люцифера и девушку, до меня начала доходить суть происходящего. – Ты… ты… Ты что, действительно моя совесть?! – Динь-динь-динь-динь-динь-динь! Что-то мне подсказывает, что это не совесть, а сарказм. Ну или совесть Люцифера. Такая же ехидная зараза. Но если моя совесть – живой человек, то… – А у меня сейчас хоть есть совесть? Девушка посмотрела на меня взглядом из серии «А так не видно?». Ну всё… Сейчас прольётся чья-то кровь. А главное, совесть мучить потом не будет. Схватив книгу, я запустила её в падшего, который, в свою очередь, успел увернуться и посмотрел на меня, как на удавшуюся самоубийцу. – Ты рехнулась?! – Что-то мне подсказывает, что прольётся-то именно моя кровь… Но почему-то меня вовсе не мучила совесть. Ах, да, совсем забыла, она же теперь человек, и она… – Люцифер, а где-то совесть-то? Казалось, Сатана удивлён подобным вопросом, ведь у нас был такой напряженный момент, мы были как Ланнистеры и Старки, а тут… Но тем не менее Люцифер оглянулся, ища красноволосый раздражитель. Но её не было. Лишь когда хлопнула входная дверь, до меня дошло, что произошло. Меня киданула моя же совесть! Это было бы прекрасно, но не было… И показалось, что внутри меня стало пусто. – Вернись, я всё прощу! – крикнула я вслед девушке, которая показала один знаменитый жест, состоящий из среднего пальца. – [censored]! Теперь и не стыдно посылать такие оскорбления… Хотя в любом случае эту стерву придётся найти, но прежде нужно кое-кому показать, кто тут главный… – Люся, ну-ка иди живо сюда!