Я поднимался высоко в небо. Неужели я чувствую приближение конца? Я поднимался в небо в погоне за мечтой, Казавшейся реальностью. Я высоко в небе. Я обовью руками твою шею. Неужели я чувствую приближение конца? Высоко в небе Я гонюсь за мечтой… 30 Seconds To Mars — “Up in the Air”
***
Ни печали, ни радости. Ничего не ощущаю. Даже собственного тела. Или же оно попросту настолько лёгкое, что, кажется, в любой миг может взмыть ввысь?.. Мне так тепло и так холодно. Так легко и так тяжело одновременно. Довольно противоречивые чувства. А внутри лишь пустота. Вакуум. Вокруг же тишина. Опять она. Но здесь не темно, нет. Яркий свет бьёт прямо по очам, хоть я ещё даже не успела их открыть. Странные ощущения. Непонятные чувства. Но мне не больно, и это хорошо, ведь я наконец-то не ощущаю того душераздирающего жжения в груди. Частично чувствуется некое облегчение. Однако гора так и не свалилась у меня с плеч, ибо я всё-таки не сумела закончить ту адресованную ему самую важную фразу в моей жизни. Идиотка, хех. Надо было поменьше болтать до этого, а банально высказаться и умереть. Но нет. Мне просто необходимо было тянуть резину. Ну, это ж я. И именно по собственной дурости, теперь мне так тяжело на душе. А что есть душа? Я? Сейчас я — это моя душа? Странные ощущения… Быть может, все они мне лишь чудятся? Веки неспешно размыкаются, и я щурюсь из-за белоснежного освещения. Однако вся странность в том, что неприятных чувств я при этом не испытываю. Поправочка: я, похоже, всё же не испытываю вообще никаких ощущений. Сперва, кроме яркого свечения вокруг, я не вижу ничего, но далее постепенно замечаю неясные очертания какого-то человека передо мной. Интересно… Стоящая впереди фигура небольшого росточка. Такая маленькая, будто ребёнок. Однако уже через минуту до меня доходит, что так оно и есть. Странно… На меня в упор взирает пара карих глаз, и всего на миг мне мерещится, что я повстречала Акико. А потом наступает осознание, что я обозналась. Девочка, которая стоит предо мною имеет по одной толстой сиреневой полосе на каждой щеке, а также тёмно-русые волосы, достающие ей примерно до плеч и отдалённо напоминающие мои. Чудно́… Исключительно в сие мгновение я отмечаю вокруг головы незнакомки сияющий ореол. Один её вид зачаровывает, гипнотизирует меня. И я не могу издать ни звука. Не отрываясь, всматриваюсь в два глубоких омута шоколадного оттенка, являющихся очами. Они с аналогичной неотрывностью глядят на меня в ответ. — Ты… ангел? — выдаю первое, что приходит на ум. Девочка с минуту смотрит на меня. Её глаза становятся чуток больше в размерах. В их взгляде царит одно сплошное изумление и непонимание. А засим она не выдерживает — смеётся. Громко, практически оглушающе, и смех её смахивает на звон колокольчиков. — Кто знает… — поборов приступ веселья, она вновь вглядывается мне в лицо, ловя при этом на себе мой полный искреннего недоумения взор. И только спустя секунду легко добавляет: — Не мне судить. Сосредоточенно хмурюсь, в попытках постичь суть её ответа. Не понимаю. Коль не ангел, то кто? Хм, а может… Однажды я читала, что перед тем, как очутиться в Аду, грешники на недолгое время попадали в Рай, и от этого их страдания в дальнейшем становились ещё мучительнее. Неужто подобное произойдёт и со мной? Что ж, так мне и надо. Заслужила. А где мы сейчас? В Раю или, возможно, всё-таки в Аду? И лишь я хочу осмотреться по сторонам, как она внезапно громко да с каким-то отчаяньем в голосе вскрикивает: — Нет! Не оборачивайся! Нервозно содрогаюсь, со всей мыслимой озадаченностью воззрившись на неё. — Почему? — почти на грани слуха шепчу сей вопрос. — Потому что если ты отведёшь взгляд, то останешься тут навсегда, — так же практически беззвучно отвечают мне. — Где мы? — На Перепутье, — чуть приподнимая краешки рта, выдыхает она. Такая молодая на вид, а во взоре столько мудрости. Откуда это у тебя? Кто ты, моя маленькая проводница? Вероятно, ты и есть Смерть? Забавно. Отчего же ты не желаешь, дабы я оставалась навечно в этом месте. Ведь мне так легко здесь. Почему бы и не остаться тут насовсем? — Нельзя, — вдруг твёрдо изрекает она. «Читаешь мысли?» И она снова незамедлительно отвечает: — Именно. — Ты сказала, что если я отведу взгляд, то останусь здесь. Но ведь я погибла. Разве я и так не останусь в этом месте навеки? — Ты такая любопытная, — буквально неслышно, с каким-то утомлением вздыхает. — Разве не ты ли сама говорила, что второй шанс может быть дан каждому? Вопросом на вопрос? Хитро́… Стараюсь вспомнить, когда я заявляла подобное. Хм, сдаётся, тогда я обращалась к Обито. Однако это совершенно иной случай. — Мне кажется, что для меня исправлять что-либо уже поздно. — Ничего никогда не бывает поздно, — отрицательно качает головой она. — Шанс на то, чтобы всё исправить есть всегда. — Но я не заслуживаю его! — наконец срываюсь да в исступлении кричу. — Я постоянно была бесполезной глупой идиоткой! Что с меня взять? — произношу уже гораздо тише и на порядок спокойнее, заодно разочарованно всплеснув руками. — От меня никогда не было пользы. Я только и знала, что путалась у всех под ногами и пряталась за чужими спинами. От того и умерла. Не следовало мне соваться в драку. Моё место на кухне. — Знаешь, я немного тебя понимаю, — задумчиво тянет моя маленькая знакомая, а я с ошеломлением взираю на неё. — Меня тоже вечно защищали. Уж не знаю, стоило ли мне вообще становиться куноичи?.. Но, видишь ли, благодаря этому я нашла так много новых друзей. — Ты тоже была куноичи? — поражённо выдыхаю, завороженно глядя на неё. И лишь на данный момент замечаю на лбу у собеседницы протектор с символом скрытой деревни. Только вот, какой конкретно? Не разобрать. — Из Конохагакуре, — опережает меня она. Вздрагиваю и сглатываю. В черепную коробку закрадывается единственное предположение, каковое попросту необходимо проверить. — Вы… Рин-сан? — с утвердительно-вопросительной интонацией изрекаю на выдохе, не смея оторвать глаз от девочки, которая и в самом деле чем-то смахивает на меня. Или же я на неё? — Верно, — кивает она, улыбаясь в ответ. Из-за этой улыбки внутри становится тепло. А разве я не лишилась всех чувств? В таком случае, что же это? — Но не смотри на меня таким взглядом и не зови столь почтительно. От этого я ощущаю себя старухой, — тихий мелодичный смешок. — Вы старше меня, — настойчиво продолжаю гнуть своё. Хм, упрямства мне даже после смерти не занимать. — Это уж точно! — подтверждает она то ли мои слова, то ли размышления. И снова весёлый смех, чарующая улыбка. Но отчего же тогда мне не смешно? — Я… — мне как-то нечего сказать. Мысли путаются. Не ожидала встретить её. Ту, с кем спутал меня он. — Какаши-сан и… Обито рассказывали мне о Вас. — Знаю, — теперь уже в очах и в голоске у неё сквозит какая-то грусть. — Можешь не говорить. Я видела. Невольно уста у меня принимаются мелко трястись. Но ни тоски, ни жалости я не испытываю. А в особенности, к себе. Однако бесконечно проливать слёзы мне тут также, наверное, не удастся. И всё же странно… — Простите, я не хотела… даже не думала, что похожа на Вас. Если бы я знала… — начинаю лихорадочно оправдываться, но она останавливает меня, слегка подняв ладонь. — Ты что-то путаешь, — сосредоточенно сдвинув брови к переносице, в конце концов, безапелляционно заявляет собеседница с некими отголосками холода в тоне. — Это мне нужно просить у тебя прощения. Нелегко же тебе пришлось жить, Харуко-сан. И всё по моей вине. Открываю рот, пребывая в непонятках. Интонация этой девочки заставляет табун мерзких мурашек прокатиться по линии моего позвоночника. И она отнюдь не зла, нет. Она огорчена и, кажется, разочарована в чём-то. Либо в ком-то?.. — Если уж на то пошло, то давайте винить себя вместе, — наконец, устало выдыхаю, обрывая затянувшуюся паузу. Не могу обвинять её в чём-либо. И, тем более, не позволю ей этого делать. Она вздрагивает. Теперь уже у неё во взоре читается недоумение. А далее она одаривает меня своей мягкой, ласковой улыбкой. — Ты странная. — Пожимаю плечами, дескать, что ж тут поделать? — Поэтому ты мне нравишься. Будем дружить? — и по-птичьи склоняет голову набок, миролюбиво прикрывая глаза. А я опять размышляю о том, что всё это необычно. — А как же! — таки абсолютно непроизвольно улыбаюсь краем губ и с долей лукавства подмигиваю собеседнице. Маленькая, весёлая, глупенькая и хрупкая с виду девочка, чей характер так напоминает мне сестру… Однако по уму и по годам уж точно старше меня. Ну, и кто же из нас тут странный? Хех, кажется, мы обе. — Странным людям нужно держаться ближе друг к другу, верно? — и на сей раз уже я не могу сдержать смешок. В ответ она буквально бесшумно хихикает. Не выдерживая, я также подхватываю её смех. Интересно, а как это у меня получилось? По идее, я ведь не должна чувствовать что-либо или испытывать эмоции. Видимо, конкретно сия таинственная девчушка так влияет на окружающих. — Думаю, ты подходишь, — неожиданно серьёзно, вкрадчиво произносит она, а я содрогаюсь от подобной реплики и смены её тона. Что она имеет в виду? — Я собираюсь дать тебе второй шанс. Очи распахиваются шире, а нижняя челюсть чуть отвисает книзу. «Что?.. Как? Но зачем?! И почему?» — Чересчур много вопросов, — приподнятой рукой она вновь тормозит нескончаемый поток моих мыслей. — Но не тревожься, вскоре я постараюсь ответить на каждый из них. Однако для начала мне бы хотелось тебе кое-что показать. — Что же? — с долей удивления да любопытства заглядываю ей в глаза. — Я хочу, чтоб ты всё знала, и отныне не мучилась в догадках. Я покажу тебе историю одного человека. Не целиком, а только те самые ключевые моменты, которые повлияли на его судьбу, — она чуток опускает веки и протягивает мне ладонь. — Давай, возьми меня за руку, и ты увидишь всю истину. Я не имею права на то, чтобы колебаться хоть секунду, поскольку знаю, ощущаю, что это недопустимо. И, словно необратимо идущий ко дну утопленник, цепляюсь за миниатюрную ладошку, крепко её сжимая. Тёплая. Моя же конечность, по сравнению с её, кажется просто ледяной. Как только наши пальцы соприкасаются, мир начинает менять свои краски. Ярко-белое освещение сменяют декорации какого-то города, причём, по-видимому, чрезвычайно мне знакомого. Из-за настолько резких перемен у меня кружится голова. Возникает желание рухнуть на землю и уснуть. Но это лишь желание. Сама же я знаю, что банально не сумею совершить подобное. Несомненно, это к лучшему. Обеспокоенно озираюсь, с неким страхом отмечая, что Рин рядом со мною отсутствует. «Я здесь», — тотчас же откликается её звонкий голосок прямёхонько у меня в голове. Не смею сдерживать облегчённой улыбки. Оставаться в одиночестве мне не хотелось бы. Да, мне сейчас как никогда необходима опора. Пред моими очами до боли узнаваемое здание — Академия Шиноби. Около него я училась мастерству ниндзя вместе с Ирукой. Воспоминания приятные и в тот же час грустные. Я скучаю по тем временам. Двое шиноби, удобно умостившись на крыше, снимают плакат с надписью «Церемония вступления». Щуря глаза, смотрю на вход в учебное заведение, замечая, как массивные двустворчатые двери отворяются настежь. Оттуда гомонящей толпой на улицу высыпает ребятня. «Юные ниндзя», — проносится в мозгу, пока я ласково улыбаюсь уголком губ. — …Опаздываю! — кричит позади меня кто-то мальчишеским голосом. Рывком поворачиваюсь на сто восемьдесят градусов, чтоб увидать его и заодно отступить в сторонку, дабы дать ему пройти, однако ребёнок, который на всех парах мчится к Академии Шиноби, элементарно… проходит сквозь меня. Словно я какой-то призрак. Хотя возможно так и есть. «Нет», — твёрдо отрицают в моей голове. Киваю, слегка сомкнув веки, да разворачиваюсь к толпе и парнишке, каковой, наверное, опоздал на самое важное событие в его жизни. В растерянности он тормозит, до сих пор натужно дыша после незапланированной пробежки. Дети, безмятежно галдя о дальнейших планах и про церемонию, проходят мимо него. Будто он тоже призрак. Они проходят и сквозь меня, а я тем часом мельком вижу в толпе отдалённо знакомые лица. Из-за чего почему-то возникает жгучее желание разрыдаться. От радости или от горя? Но я-то знаю, что у меня в любом случае не выйдет. Опоздавший паренёк обречённо вздыхает, понуривает голову. Погодите-ка. Чёрные взлохмаченные волосы, а на одеянии у него… Что это? Герб клана Учиха? Ох, так вот оно как… — Церемония вступления уже закончилась. Ты опоздал, — чуток повернувшись к нему, бесцветным тоном констатирует остановившийся аккурат передо мной пепельноволосый парнишка в маске, которая закрывает ему нижнюю часть лица. В ответ тот, к кому он обращался, резко оборачивается да тихо яростно пыхтит от досады. Но нужные оскорбительные фразы, по-видимому, так и не находятся. Исключительно теперь я смогла разглядеть его лицо. Ничего особенного, простой мальчишка в чудаковатой одежде. Однако у него столь бездонные глаза, и они так схожи по оттенку с чернилами. Знакомо… Даже без знака на спине, я бы отгадала, что он из Учиха. — Такому, как ты, лучше не учиться в Академии — всё равно не справишься, — равнодушно разведя руками, делает выговор его заклятый друг, поворачиваясь ко мне лицом да безразлично прикрывая очи. Никогда бы не подумала, что этот мальчик и есть Какаши-сан. — Всё в порядке, — вмешивается в ссору третья сторона в лице маленькой девочки с тёмно-русыми волосами и фиолетовыми полосками на щеках. «Рин-сан», — ласково улыбаясь, понимаю я, с долей материнской нежности взирая на свою совсем ещё юную новообретённую подругу. «Да», — приходит с буквально беззвучным выдохом мне в подтверждение. — Вот, я захватила эти бумаги для тебя, — и их напарница, мягко приподняв уголки рта, протягивает непутёвому начинающему шиноби его документы. — Д-для меня? — Даже отсюда примечаю, как щёчки у изрядно сконфуженного подобной заботой мальчугана порозовели, и никакие защитные очки с единым оранжевым стеклом не сумели скрыть сего факта. А я опять непреднамеренно улыбаюсь. Это так… мило, что ли? Ведь дети — цветы жизни. Приятно видеть их такими радостными, беззаботными. Они того заслуживают. — Да. Просто заполнишь их — и всё будет хорошо, — подтверждает его слова Нохара. — Ты спасла меня! — восклицает опоздавший паренёк, сложив ладошки пред собой. Даже невооружённым взглядом видно, что он неимоверно счастлив. — Я твой должник! Хатаке, стоящий впереди меня, чуть раздражённо цыкает: — Ты слишком добра к нему. Это не поможет ему стать умнее. — Нет, я определённо ни за что бы не поверила в то, что передо мною стоит Какаши-сан. Так и хочется ткнуть в него пальцем для уверенности. Но мне-то известно — я просто-напросто не смогу к нему прикоснуться. — Заткнись! — молниеносно взрывается руганью опоздавший на церемонию юный ниндзя. — Хочешь получить?! — Что-то не так? — Да всё! — Ты сам виноват… — Чё ты вякнул, тупица-Какаши?! А девочка, растягивая уста в какой-то слегка нервной улыбке, всё смотрит на препирающихся товарищей. Да уж, ей с ними явно будет нелегко. И я улыбаюсь вместе с ней. Но нечто мне подсказывает, что она запросто справится с этими двумя.