Выжить любой ценой, или Сумасшедший дом и его обитатели

— Дзинь… дзинь… Тихий, совсем приглушённый, практически бесшумный, словно во сне, звон колокольчиков. Я услышала его не сразу, принимая сей звук за шум из центра деревни или ещё откуда. И только тогда, когда краем глаза приметила за спиной завтракающей сестры две фигуры, то догадалась, что те звуки «издавали» мои потенциальные клиенты. Обернувшись к путникам, я слегка изумилась. Первым, что буквально бросалось в глаза, была их одинаковая одежда. Причём не простая: чёрные, как ночь, плащи с изображениями витиеватых кроваво-алых облаков. Чёрный и красный. Два цвета смотрелись контрастно и завораживали, наверное, каждого, кто впервые видел эти плащи. Меня они уж точно заворожили в первую очередь. А дальше — больше. Определённо чужеземные незнакомцы отличались от обычных заблудших путников не лишь одеянием, они были странными сами по себе. Первым оказался среднего роста юноша с долгими светлыми волосами, частично заплетёнными в высокий хвост. Такая же весьма длинная чёлка прикрывала левую часть лица, но видимое миру правое око имело цвет безоблачного неба. На лбу у светловолосого красовался протектор с каким-то рисунком. Если честно, я никогда не различала все эти знаки Скрытых деревень. Эм, вероятно, мне должно быть стыдно, да?.. Что ж, значит, они шиноби. Вполне типично. Хм, судя по его внешности, уверена на все сто процентов: этот парень пользуется немалой популярностью у девушек. Хотя каюсь, сперва я и его самого приняла за представительницу слабого пола. Второй же был намного — очень намного — страннее своего товарища. О его лице нельзя было сказать абсолютно ничего, потому как оно скрывалось под маской. Она почему-то напомнила мне тыкву, возможно, из-за того, что была схожей с ней цветом. Маска «закручивалась» объёмным узором в виде спирали, центром которой являлась круглая прорезь исключительно для одного правого глаза. Тем не менее, сей причудливый аксессуар не прятал тёмных растрёпанных, будто после урагана, волос. Парнишка (мужчина или, может, старик?) был явно выше блондина, но отчего-то сильно сутулится, стараясь это, очевидно, утаить. Да и телосложение у него было явно не как у молодого парня, коим являлся его товарищ. Оба держали в ладонях соломенные шляпы, по краям каковых были прикреплены белые ленты. Недлинные полоски ткани отсутствовали только с одной стороны — там крепилась одна тонкая алого цвета нить с позвякивающими колокольчиками. Теми самыми. Акико, по-видимому, аналогично приметила чьё-то постороннее присутствие, поскольку, усердно дожёвывая последний кусочек, оглянулась через плечо и то ли удивлённо, то ли радостно воскликнула с набитым едой ртом: — Уф ты, пофетители! Блондин тотчас же скосил холодный, прямо-таки ледяной взгляд на мою сестру. Я лишь едва удержалась от того, чтобы не приложить пятерню к лицу. Ками-сама, стыд да позор. Сказать даже нечего. Хотя нет, ситуацию срочно нужно менять, и менять в лучшую сторону, а то так можно остаться даже и без мелочи в кармане, а подобное не есть хорошо. — Акико… — первым делом я сверкнула на сестру злым предостерегающим взором. Встретившись взглядом с моими очами, она тут же поутихла, немного сжавшись и виновато потупившись. Но это не надолго, уж я-то её не первый день знаю. За этим я сразу же переключила внимание на клиентов. А они, следует сказать, времени зря не теряли. После моего короткого вмешательства те двое безо всякого смущения разглядывали мою скромную персону. Ну, по крайней мере, я могла судить по светловолосому, который в упор взирал на меня. Насчёт второго я определённо утверждать не могла, однако некое шестое чувство подсказывало мне, что и его изучающий взор также направлен в мою сторону. Я чуток нервно закусила щеку изнутри. Судорожно сглотнула, явственно ощущая, как вдоль позвоночника ползут горячие капли пота, а на лбу пуще прежнего выступает испарина. Подобное активное внимание было неприятно. И чем, собственно говоря, я могла так привлечь этих двоих? Фигура у меня незавидная — я ведь по специальности повар, а повара почти всегда пробуют свои творения. Именно поэтому я и не являюсь обладательницей осиной талии да идеально плоского живота. Но, что парадоксально, размер моей груди можно оценить примерно как «что-то есть, но это что-то явно не дотягивает до такого желанного всеми девушками идеала». Впрочем, меня не шибко это и огорчает. Правда, зависть всё же частенько грызёт. Волосы мои не слишком длинные, и достают, приблизительно, до лопаток. Их цвет тёмно-русый, у корней слегка высветленный солнцем. Они вечно путаются, посему во время готовки я постоянно завязываю их чуть выше затылка в тугую гульку. Длинноватая чёлка завсегда убирается назад ободком либо же заколками набок. И не приведи Ками, чтоб хоть один волосок попал в мои блюда! Что касается глаз, то они тоже не являются во мне чем-то особенным. Обыкновенные светло-карие глаза. Ничегошеньки противоестественного. Поэтому я искренне не понимала, чего же эти два чудика нашли во мне такого любопытного. Кимоно, может, грязное? Ну, так подобное в порядке вещей — я ж на кухне работаю. А узор на моём наряде обычный и незамысловатый. Да и вряд ли всё-таки непосредственно он их заинтересовал. Пауза явно затягивалась, и меня начинало это, честно говоря, смущать. Ну чего они стоят и просто пялятся, а? Бр-р, да ещё и так изучающе… Возможно, они и не клиенты вовсе, а так, мимо проходили? Но всё же я, немного поёжившись под чужими взглядами, приветливо приподняла края губ да протараторила заученные, буквально отскакивающие от зубов фразы: — Здравствуйте! Добро пожаловать! Желаете чего-нибудь заказать? Посетители же практически на секунду чуть замешкались из-за моего напора (а быть может, они попросту размышляли над заказом), но после этого коротенького безмолвия почти молниеносно и с яркими забавными жестами среагировал человек в маске: — Тоби хочет сладкого! Тоби хочет конфеток! Сей выпад был настолько резким, что я поначалу вздрогнула, а затем слегка вскинула бровь. Такое странное поведение брюнета выбило меня из колеи. Я, конечно, не могу судить лишь по телосложению, очертания которого хоть и плохо, однако виднеются из-под широкого плаща, и всё-таки ведёт этот человек себя как-то… неестественно, что ли? Да и что это за дурацкая манера речи — говорить о себе в третьем лице. Подобное выглядит чересчур уж как-то по-детски. А дитё малое, надо сказать, из него так себе. И только я было открыла рот, дабы пояснить, что таких сложных кондитерских изделий, как конфеты, я не произвожу, но могу предложить из сладкого что-нибудь другое, как меня прервал молчаливый доселе блондин: — Перебьёшься, хм, — чётко да лаконично. — Дейдара-семпай злой и жадный. Тоби ведь просто хотел сладенького… — у него это получилось изречь так обижено и жалостливо, что я чуть было не вмешалась в их так называемый спор. Признаю, есть у меня такой пунктик: когда старшие обижают детей либо сильные — слабых, то я промолчать и пройти мимо просто-напросто не могу. Да уж, за такое геройство я не раз ходила с синяками после драк. Однако на сей раз я предусмотрительно прикусила язык, остуживая себя мыслью, что старшим и, верно, более сильным здесь следовало бы считать самого обиженного. А вот с подобным я в своей жизни ещё пока не сталкивалась. Посему, переживая когнитивный диссонанс, я даже не заметила, как те двое уже уселись на лавочке, возле подозрительно притихшей Акико. Она отчего-то неотрывно сверлила взглядом столешницу. Не иначе как составляет очередной зловещий план. — Достал, хм, — недовольно произнёс голубоглазый и, бросив на меня исключительно мимолётный взор, чрезмерно лениво буркнул: — Две порции данго.* Да, всё же не следовало переживать насчёт повышенного внимания. Сейчас парень, именуемый Дейдарой, смотрел куда-то в сторону с откровенной скукой и без какого-либо энтузиазма, а выражение его лица подходило преимущественно великомученику, уставшему от всех мирских хлопот. М-да, из крайности в крайность, как говорится. Но всё-таки, как можно милее улыбнувшись посетителям, я кивнула и метнулась к плите. Мимолётом я опять зацепила взглядом сестру, пытаясь телепатически передать ей этим: «Не вздумай чего-либо натворить», и окунулась в приготовление заказа. Активно мешая тесто в миске, я всё же краем глаза иногда следила за Акико, однако минут через десять расслабилась и полностью сосредоточилась на лепке с уже размешанного рисового теста небольших шариков. А расслабилась я, стоит сказать, очень зря. Я настолько погрузилась в своё любимое дело, что даже не замечала тягучего и напряжённого затишья за столом. Акико молчала по понятной причине: чужие люди поблизости всё-таки. Хотя полагаю, скоро она опомнится. А вот молчание двоих, судя по всему, друзей было немного необъяснимым. Вроде знакомы друг с другом, даже одежда одинаковая, а сидят и словом не перекинутся. «Поссорились, наверно. Ну, ладно, не моё это дело. Только бы сестра ничего не учудила». И кто вообще дёрнул меня это подумать? Тишина. Шарики рисового теста уже вовсю варятся в бурлящей воде. Я параллельно готовлю сладкий соус. И тут сию умиротворяющую тишину разрезает звонкий голос моей сестрёнки: — Дядя, а что у Вас под маской? Немая сцена. Сначала я остолбенела, смотря прямо перед собой и чувствуя, как краснеют щёки. Скажу по секрету, в гневе я страшна. И Акико это знала. Но разве её сей факт хоть когда-нибудь останавливал? Словно в замедленной съёмке, я обернулась лицом к столу. Как и ожидалось, блондин глядел на сестру, причём явно недружелюбно, а человек в маске попросту повернул к ней головёшку. Спустя секундную паузу тот, кому был задан глупейший вопрос, таким же глупым тоном ребёнка выдал: — Это сек-рет. Акико хотела было нечто вякнуть или возмутиться, но сего я ей уже позволять не собиралась. Молниеносно оказавшись рядом, я не без труда, подхватила совершенно не лёгкую Акико под мышки и, одним движением пронеся её над столом, поставила прямёхонько пред собой. Девочка воззрилась на меня с очами нашкодившего котёнка и нелепо улыбнулась, мол, «Что я такого сделала? Я ж белая и пушистая. Честно-честно!». Мой же взор был более чем красноречив, однако всё же я, наклоняясь к «напарнице», чтобы меня услыхала лишь она, неторопливо и с расстановкой произнесла, понизив интонацию до шёпота: — Сколько раз мне нужно повторять для тебя правила вежливого общения с клиентами, Акико-чан?.. Ты ведь не хочешь завтра остаться их зубрить на целый день и заодно попасть под домашний арест? Сестра замотала головой да стушевалась. Уж она-то отлично знала, что когда я зову её «Акико-чан», то спорить со мной не стоит, ибо в сие мгновение я не на шутку зла. Сгорая от стыда за сестрёнку, обернулась обратно к посетителям. И снова эти заинтересованные взгляды. Теперь пришёл мой черёд нелепо улыбаться. Задвинув Акико за себя, я тотчас же затараторила: — Вы уж её простите! Она ещё маленькая и глупая. Ещё ничегошеньки не понимает. — Эй, я не глупая! И всё я понимаю!.. — возмутилась было сестра, но я предупредительно на неё шикнула. — Да ничего, мне это знакомо, хм, — стрельнув взором в своего соседа, ответил за обоих блондин. — Тоби не обижается, Тоби всё понимает, Тоби… Эй, на что это намекает Дейдара-семпай?! — возмущённо запищал его недалёкий друг. — Тоби не ребёнок! — Ну да, м, — с нескрываемым скептицизмом отозвался так называемый «семпай». Я растянула уголки губ в облегчённой улыбке и даже чуток расслабилась, наблюдая за спором этих двух чудаковатых людей. Атмосфера, как мне померещилось, перестала быть такой напряжённой, как ранее. Их перепалка не была серьёзной, и оба спорили исключительно из-за собственной упрямой натуры. Из состояния мнимой безмятежности меня вывел взволнованный да испуганный возглас Акико: — Сестрёнка! Данго! Я замерла, таращась на умолкнувших и повернувших ко мне головы парней, а затем, мысленно выругавшись, метнулась к кастрюле. Слава Ками, успела как раз вовремя! Но ещё бы минут пять и эти данго отправились бы в мусорное ведро. А я, знаете ли, ненавижу зря тратить продукты. Благополучно полив шарики соусом, я поставила обе порции перед клиентами. Следом за этим меня настигло приятное ощущение, как будто с плеч свалилась незримая гора. А всё потому, что именуемые Дейдарой и Тоби спокойнёхонько ели приготовленные мной данго. Вероятно, им понравилось, раз претензий в мою сторону не последовало. Хотя спокойным приёмом пищи это назвать сложно. Тот самый Тоби, умудряясь приподнимать маску так, дабы не было видать лица и со скоростью света молотить свою сладость, то и дело норовил стащить хоть кусочек из порции друга. Тот, естественно, был против, и за столом чуть не развернулась мини-война. С горем пополам, мои гости всё же откушали и уже собрались уходить. — Спасибо, хм, — более-менее утихомирившись после давешней «схватки», с долей высокомерия молвил мне блондин. Скользнув рукой куда-то в глубину своего плаща, он, словно по волшебству, вынул оттуда маленький мешочек. Вещица, позвякивая содержимым, упала предо мной на стол. Я же стояла будто громом поражённая. — П-простите, это слишком много. Две порции столько не стоят, — махая ладонями перед собой да слегка заикаясь, пролепетала я и в подтверждение указала пальцем на прикреплённое к стенке меню. — Это за то, что было очень вкусно! — весело и довольно заявил парнишка в маске, выглядывая у Дейдары из-за спины. Щёки у меня начали непроизвольно покрываться румянцем. И это ещё одна из всей кучи моих слабостей — когда кто-то хвалит мою еду, я моментально начинаю чрезвычайно смущаться да вспыхивать, аки маков цвет. — Н-но ведь… — вновь начала бормотать я, сконфужено теребя шероховатую материю рукава кимоно. — Возьми, тебе важнее, хм, — и после этих слов светловолосый развернулся да чинно зашагал по дороге, ведущей из деревни. Кабы мне не помереть от передоза пафоса. Ну или, в крайнем случае, от смущения. — Спаси-и-ибо, — пропел по-прежнему стоящий на месте Тоби, а следом, резко махнув рукой да уносясь прочь за своим «семпаем», добавил: — И до скорой встречи! Всё, что я могла — это только озадаченно смотреть им вслед. Всё-таки странные люди, что ни говори. Но кому бывают лишними деньги и похвалы? Правильно, никому. А я что, особенная, что ли?! «Именно в сей миг это и произошло. Я до сих пор корю себя за то, что не придала значения последней фразе того глупого лишь на вид Тоби. И если бы на то была моя воля, я бы ни за что не поступила тогда так опрометчиво».