Я была в заточении, я была измотана, Долгое время не видя просвета. Я думала, что сошла с ума, Не могла найти дорогу домой. Я видела свет солнца, удаляющийся от меня. Я была в заточении, я была измотана В ожидании солнечного света. David Guetta feat. Sia — "Bang My Head"
***
В очередной раз убеждаюсь в том, что скорость передвижения у животных гораздо больше, нежели у людей. Ну, конечно, у этого пса аж четыре, хм… ноги, а у меня всего-навсего две. Паккун целеустремлённо мчался вперёд, будто за нами гналась стая волков. Хотя, ежели хорошенько покумекать, то десять преступников S-ранга будут пострашнее даже тысячи волков и всех лесных хищников вместе взятых. Так ведь за нами же пока всё равно никто не гонится, зачем тогда спешить?.. Я пыталась хоть как-то возмутиться либо попросить о передышке, но настырное животное, увы, было непреклонно. Когда прямёхонько пред нами очутился лес, Паккун нежданно-негаданно с грацией, преимущественно смахивающей на кошачью, оттолкнулся от почвы да заскочил на одну из нижних веток. Ого! Я незамедлительно притормозила. Никогда не видела, чтобы собаки вытворяли подобные акробатические трюки. Хотя то, что он умеет разговаривать, пожалуй, на порядок страннее будет. — Эй, куда Вы? — я слегка испугалась, мол, он меня бросит прямо здесь, посреди неизвестной местности. — Запрыгивай — так будет гораздо быстрее, — невозмутимо откликнулся Паккун, взирая на меня сверху вниз и наверняка чувствуя при этом собственное превосходство. Он что, глумится надо мною? Каким образом я сумею забраться на подобную высоту? Крыльев у меня, знаете ли, пока что нет, и вряд ли когда-нибудь появятся. — И как мне это сделать? — скептически выгнула бровь я. — Только не говори, что не знаешь, как концентрировать чакру в ногах, — сколько обречённости у него в тоне — словами не описать. — Извините, но я и что такое чакра не очень-то хорошо знаю, — сконфуженно потупилась я. Ками-сама, ощущаю себя полнейшей идиоткой. Знакомое чувство, однако. Только теперь я буду позориться перед собакой. Просто блеск. Вздох, которым ответил мне Паккун, красочно характеризовал все его мысли с эмоциями. Ну а что я могу поделать, если я совсем не знаю шинобского ремесла? В специальные академии я не ходила, и учителей у меня по этому делу тем паче не было. А знания, каковые я почерпнула из некоторых книг, давненько забылись, вероятно, потому что мой мозг определил сие как ненужную информацию. Хех, зря он так, наверное. — Ладно, — пёс опять мягко, беззвучно приземлился недалеко от меня, — но если мы пойдём по земле, то это займёт гораздо больше времени, так что бежать будем без передышки. — Здорово, — мрачно буркнула в сторону я. — Ты что-то сказала? — чуток повернув ко мне головёшку, немного угрожающе осведомилась собака. — Нет, ничего особенного. — Отлично. Вперёд. И мы, не сбавляя темпа, потрусили прямиком по лесу, лавируя между стволами деревьев. Надеюсь, нюх сего пса действительно хорош (в чём я, в принципе, убедилась, когда он без ошибки отыскал нахождение потайной двери), так как двигались мы по местности, в которой явно не часто бывают люди. В данном лесу царило подозрительное затишье. Деревья стояли, словно зачарованные, в своих зелёных одеяниях. Ах, но как же тут всё-таки прекрасно! Лишь ныне я по-настоящему начала ценить красоту природы. Всё же нет ничего чудеснее, чем ощущение свободы. Уж не знаю, захотят ли вернуть меня Акацуки назад или, быть может, убить, но пока имеется возможность, буду наслаждаться каждым моментом на воле. Правда, впереди ещё маячит встреча с друзьями этой собаки. Вероятно, это одного из них зовут Какаши. Примерно через полчаса нашего забега, когда в голове у меня поселились мысли о скорой смерти из-за переутомления, земля опасно задрожала под ногами, а где-то вдалеке грянул взрыв и, причём, не один. Настороженно посмотрела в том направлении, откуда доносился грохот. Всё тело охватила некая тревога. Сердце укололо неприятное чувство, похожее на то, что я испытывала ещё будучи в логове… О, нет-нет, я ошиблась. Оно было совершенно не таким. В сей миг я почти физически ощущала в воздухе какую-то вязкую, поистине тягучую опасность. По спине поползли мурашки. Пот, что рекой катился по лбу с висками, будто бы похолодел. Волоски на затылке непроизвольно вздыбились. — Что это? — едва смогла прошептать онемевшими губами. — Что-то не очень хорошее. Не отвлекайся и беги дальше. Поскольку я оглянулась в сторону взрывов, то из-за невнимательности мне чуть не довелось встретиться лицом со стволом очередного дерева. Как мне удалось увернуться, ума не приложу, но худо-бедно выровняв бег, я покорно последовала далее за моим миниатюрным проводником. Что же ждёт меня там, впереди?.. — Паккун-сан, давайте сделаем привал, — таки рискнула попросить я. — Я ж тебе сказал, что это напрасная трата времени, — фыркнул пёс, продолжая бежать, даже не оборачиваясь. — Сомневаюсь, что Вашим друзьям понравится то, что вместо меня к ним прибудет мой хладный труп. — Ох, ну почему с тобой так сложно? — устало выдохнул Паккун, однако всё ж резко затормозил и уселся прямо там, где стоял. Недолго размышляя, тоже осела на твёрдую почву, а затем и вовсе легла, откинувшись на спину. Высоко надо мной раскинулись роскошные ветви деревьев. Между ними кое-где попадались клочки голубого неба и лучики солнца, что уже собиралось садиться за горизонт. Где-то недалеко опять послышался ещё один удручённый вздох пса. — Эй, Паккун-сан, — тихонько позвала я своего проводника. — Чего тебе? — Как Вы считаете, я смогу возвратиться домой? — Это не мне решать. Спросишь у Какаши. — А он Ваш хозяин? — Ещё чего! Я не какой-то там ручной щеночек, как ты думаешь, — на этих словах интонация у него стала заметно возмущённой. — У меня и в мыслях такого не было, — тут же пошла на попятную я, слегка приподнявшись. — Я не питомец, — вновь повторил Паккун. — Для особо одарённых объясню: я призывное животное. Правда, если ты даже не знаешь, что такое чакра, вряд ли тебе это о чём-нибудь скажет. На секунду мне захотелось, словно ребёнку, обижено надуться да отвернуться от него в противоположном направлении. Однако засим я вспомнила, что уже слишком взрослая, чтоб делать подобные вещи. Не солидно это для меня, да. Посему я предпочла исключительно выдавить из себя нечто вроде хмыка. Ещё раз повторюсь: не виноватая я, что у меня нет специального образования. — Поднимайся. Нам пора. Ками-сама, мы же и пяти минут не отдохнули! Но перечить спасителю я не стала и вообще приняла решение хранить безмолвие — всё-таки, как говорится, неприятный осадок остался. Да-да, моя гордость не дремлет. Дальше мы продолжили путь в относительной тишине. Птиц слышно не было, словно они, почуяв какую-то опасность, все разом убрались из этих страшных мест. Меж тем чувство тревоги всё нарастало и нарастало. Ощущения при этом были, мягко говоря, не самыми приятными. Что ж происходит, и где очаг тех странных ощущений? О, где бы он ни был, я не желаю приближаться к нему и на километр! Ах, но отчего же у меня такое предчувствие, что мы идём как раз конкретно к нему?.. Паккун как всегда нёсся практически за метр впереди да регулярно подгонял меня своими флегматичными фразами. Та короткая передышка помогла мало, и я уже почти задыхалась, борясь с желанием рухнуть прямёхонько на мягкую травку. Когда лес понемногу начал редеть, Паккун спокойно, будто он и не бежал вовсе, оповестил меня о том, что мы уже у цели. Я смогла лишь сдавленно захрипеть в ответ. Несомненно, это огромное счастье для меня. Вообще соображала я слабо и в придачу уже была на грани обморока. А что же, вы рассчитывали, дескать, я в тёмной пещере, каковая до сегодняшнего дня называлась убежищем, занималась спортом да вела активный образ жизни? Ага, конечно. Только этим мне и оставалось там заниматься. Мне по горло хватало и выполнения собственных непосредственных обязанностей, а всего, чего я желала в перерывах между ними, так это отдыха со спокойствием… И я даже толком заметить не успела, как то странное чувство уже постепенно исчезло. А в следующее мгновение перед нами снова раскинулась пестрящая насыщенными зелёными оттенками равнина. Как только мы прошли чуток далее, слух мой тут же уловил какой-то нарастающий шум. Он был мне довольно знаком. Гул человеческих голосов и разговоров, который я слыхала каждый день, пока работала в своём магазинчике. Честно сказать, я по этому соскучилась… Достаточно далеко от нас я едва ли смогла рассмотреть недюжинную толпу, каковая окружила что-то или кого-то. Периодически раздавались громкие восхищённые возгласы. Можно было разобрать нечто наподобие «Гаара-сама!» либо «Казекаге-сама!». Э? Какой ещё такой Казекаге? Он-то что тут забыл? И что здесь вообще творится, чёрт побери?.. Я затравленно заозиралась, ища людей в чёрно-алых плащах. К счастью, никого подобного в поле зрения пока не очутилось. Когда мы подошли уже гораздо ближе (на тот момент мне мерещилось, что я скоро помру от чрезмерно продолжительного бега), толпа вдруг смолкла. Из-за собственного роста я сумела лицезреть одни лишь спины собравшихся тут шиноби да исключительно предполагать, что ж там такое в центре сего сборища. К слову, сомнений по поводу того, что эти люди являются именно ниндзя, как-то не возникло. Наряды у них были, хм… специфические да не шибко-то подходящие простому народцу. Вдобавок я приметила поблёскивающие в лучах заходящего солнца, протекторы. Мы притормозили чуть поодаль от того столпотворения. Нарушить затишье никто из нас так и не решился. Нечто подсказывало и мне и, наверное, Паккуну, что ныне нужно банально помолчать. Атмосфера была какой-то угнетающей. Мимолётом в поле зрения попала чья-то тёмно-красная макушка, и я грешным делом подумала, что это Сасори. Внутри даже зародилась некая секундная малопонятная радость, а засим за ней пришёл истинный испуг… Однако затем я осознала, что обозналась. Юноша, чьи волосы привлекли моё внимание, стоял в середине всего сборища, слегка склонив голову. То же делали и все остальные вокруг него. Я присела на корочки, дабы отдохнуть, немного выровнять дыхание, а в придачу для того, чтобы оказаться поближе к Паккуну да шёпотом задать интересующий меня вопрос: — Что случилось, а? — Ничего хорошего, — привычным мрачноватым тоном отозвался пёс. — Тебе всё расскажут. Но потом. Сейчас не время. В ответ я лишь пожала плечами и поднялась на ноги, которые от изнеможения подрагивали, словно при горячке. Мне срочно нужен отдых или хотя бы привал. Солнце ещё не послало свои последние лучи на землю, однако уже медленно и как-то незаметно покидало небосвод, уступая место бледной владычице ночи — луне. Вскоре на небе зажглась первая звёздочка. Группа шиноби зашевелилась да двинулась куда-то вперёд. Мой взор вновь автоматически наткнулся на обладателя алых волос. Только на сей раз сложилось мимолётное впечатление, что мне аналогично ответили взглядом. Но, находясь на таком расстоянии, я не могла утверждать сего наверняка. Правда, даже отсюда я сумела отчётливо рассмотреть блеклость его лица с чернеющими кругами под очами. Пожалуй, в гроб краше кладут. Однако не мне об этом говорить. Это ещё надо посмотреть, кто из нас бледнее и у кого темнее синяки под глазами! Того, кого я по ошибке приняла за Сасори, по-дружески поддерживал какой-то парнишка со светлыми волосами и в ярком оранжевом костюме. Всеми фибрами души ненавижу данный цвет. Хотя, судя по всему, подобная одежда для шиноби — норма. Все они стараются хоть чем-нибудь отличаться друг от друга. Вон недалеко от красноволосого шагает девушка с гигантским веером за спиной да четырьмя причудливыми хвостиками на голове. Не знаю, как вы, а вот я такого оружия и столь эксцентричной причёски, как у неё, раньше никогда в жизни не видала. А рядом с той странной особой вразвалочку идёт парень, на лице какового даже с такого далёкого расстояния видна некая диковинная фиолетовая боевая раскраска. Я так засмотрелась на этих экстраординарных персонажей, что сперва даже не заметила, как от всей толпы отделилось два человека и каким-то странным ломаным шагом похромали ко мне. А всё потому, что один из них почти тащил на себе другого, перекинув его руку себе через шею. Забавная картина, скажу я вам. Но ещё забавнее сие выглядело из-за их неординарных нарядов. Один из приближающихся мужчин, который привлёк моё внимание первым, имел довольно глупый вид: обтягивающее зеленоватое одеяние, тёмные, ровно уложенные и короткие волосы да чёрные густые брови, что не приметить первым делом было попросту не возможно. Второй же не так выделялся на фоне своего товарища: на нём была простая и, очевидно, стандартная одежда ниндзя с зелёным жилетом. Только вот в чём загвоздка: половину лица данного индивидуума по нос скрывала маска в стиле шиноби, причём на одно око сего мужчины был надвинут хитай-ате с гравировкой деревни Листвы. В итоге, всё, что я могла видеть из его лица — это единственный правый глаз. Пожалуй, этот человек мне уже не слишком-то импонирует. Я элементарно ненавижу личностей, которые прячут собственные истинные чувства под маской. Никогда не знаешь, что у них на уме, какие эмоции они испытывают. А волосы у мужчины, к слову, имели пепельный цвет да беспорядочно торчали отчего-то исключительно в одну сторону. И это ещё я вечно комплексовала по поводу своих вечно путающихся лохм. Не успели они подойти к нам ближе, чем на метр, как Паккун тотчас же с важной интонацией отчитался: — Как мы и предполагали. Вот она, — кивнул он в моём направлении, — обнаружилась в убежище. Мы еле успели избежать обвала. — Молодец, Паккун, — прикрыл видимое око пепельноволосый, похоже, улыбаясь под маской. Однако мне почему-то померещилось, будто усмешка у него была грустной. А вдобавок я мысленно отметила, что тон его кожи на видимой части лица имел некий болезненно-бледный оттенок. — Ты справился со своей задачей. Благодарю. Можешь быть свободен. — До скорой встречи, — рявкнул пёс да, подмигнув мне, аки по волшебству, исчез в облачке дыма. С дёргающимся на нервной почве веком, смерила поражённым взглядом место, где секунду назад стоял Паккун. Вот тебе и призывное животное! М-да уж, даже собаки у шиноби не простые, а с секретом. — Ну, моё имя Какаши Хатаке, — неизменно «улыбаясь» единственным видимым глазом, молвил ко мне владелец пса, кое-как вскинув ладонь в жесте приветствия. — Приятно познакомиться. — Может, уже пойдём? — подал голос и его спутник, лицо какового было чересчур уж напряжённым. — Ты не шибко-то лёгкий. — Это мой друг — Майто Гай. А как зовут тебя? — не обратил ни малейшего внимания на комментарий своего товарища Какаши. — Миура Харуко. Рада знакомству, — чуток поклонилась я в ответ. — Думаю, мы ещё успеем с тобой побеседовать. А пока просто следуй за нами, — и странная парочка шиноби развернулась да побрела за остальными. Чуть потоптавшись на месте, я поторопилась их нагнать. Краем ока заметила четырёх человек, которые несли на носилках некий свёрток. Отчего-то стало сразу ясно, что это человек. А также то, что он был явно не живой. И ещё стало понятно, почему тогда все разом умолкли. Паккун говорил о сражении. Неужто сие дело лап членов «Акацуки»? Да и не только это. Вон, видать, есть и пострадавшие. Поравнявшись с Какаши и Гаем, я потихоньку засеменила рядом с ними, продолжая размышлять о собственной судьбе и обо всём, что сегодня произошло. Казалось бы, совсем недавно я ужинала в мрачном логове да искренне считала, что сегодняшний вечер, как и следующий день, будут традиционно скучными. А теперь я втянута в очередную переделку, причём снова не по своей воле. В который раз убеждаюсь, что события всегда развиваются слишком быстро. Пристально оглядела толпу, в «хвосте» каковой мы плелись. Чуток правее от нас двигался эскорт с носилками. Впереди мелькали светло-коричневые жилеты шиноби, и лишь несколько человек было без них. Молниеносно стушевалась, поджала сухие губы, потупила взор, явственно ощущая, что здесь меня определённо не должно быть. Любопытно, куда мы вообще идём? Ещё раз исподлобья робко обвела взглядом идущих впереди шиноби. Странно, но все шествовали безмолвно, даже не переговариваясь между собой. И только иногда слышался звук чьей-то беседы… Ночь полностью спустилась над землёю, когда мы заново вошли в лес, а уже через примерно полчаса пред нами раскинулись бесконечные песочные барханы. Впервые в жизни я созерцала пустыню вживую. Не на картинках, не в собственном воображении, а вот так прямо перед собою. Первое впечатление было попросту не передать словами. Но уже потом, где-то на десятую минуту пути, я осознала, что смотреть на пустыню одно дело, а путешествовать по ней — совершено другое. В глазах, в волосах, в обуви, на одежде и под ней: везде был песок. Он хрустел, словно сахар, и на зубах. А особенно было «весело», когда порой дул лёгкий ветерок, а в частности именно в лицо. Из-за сего я хорошенько отстала, мысленно проклиная всё на чём свет стоит. Идти стало ужасно сложно и у меня возникло громадное желание упасть прямиком на мягкий, сыпучий песок. До кучи ночью было очень холодно. Пустыня, в которой днём, наверное, стояла жуткая жара, сейчас по температуре была схожа с холодильником, а моё лёгкое, тонкое кимоно совсем не согревало свою хозяйку. Короче, зуб на зуб мне, мягко говоря, не попадал. Однако помощь внезапно пришла ко мне с неожиданной стороны. Рядом со мной, откуда ни возьмись, нарисовался старик с густыми седыми бровями. Высохшая от старости, трясущаяся пятерня протягивала мне большой и долгий шарф белого оттенка. — Возьми. Замёрзла, поди, — еле различимо ухмыляясь беззубым ртом, прошепелявил дедуля. Очи у него так скрывались под длинными седыми бровями, что их банально нельзя было узреть из-за чёрных теней. Голова у старика зачем-то крепко перематывалась бинтами. «Нет, на сегодня мне удивлений точно хватит», — подумала я и поблагодарила доброго дедушку, после чего, приняв его дар, тут же закуталась в шарф, каковой по размеру преимущественно напоминал плед. Ах, сразу стало так тепло, что я блаженно сомкнула веки да расплылась в удовлетворённой улыбке. Так как старец по-прежнему шёл подле меня, я отважилась продолжить наш короткий разговор, а заодно и чуть-чуть разведать обстановку: — Простите, а тот человек… которого несут на носилках… Из-за чего он погиб? Чёрт! Я ведь хотела спросить совершено иное! Однако мой глупый язык, очевидно, решил всё по-своему. — Сестрёнка-то? Да нет, она просто опять притворяется. Вот увидишь, скоро она поднимется и посмеётся над нашими кислыми лицами… В груди всё похолодело. К горлу подкатил гадкий ком. Стало ясно, что зря я задавала ему подобный вопрос. Похоже, он считает, дескать, его сестра до сих пор жива. Но… ведь кабы это было в действительности так, разве все имели бы такой хмурый вид, как сейчас? — Извините, — сумела лишь прошептать в ответ, чувствуя, как глаза застрелило пеленой слёз. Терять родных людей чрезвычайно тяжело. Но не всегда человек имеет достаточно сил, дабы смириться с этим до конца. Поспешила догнать моих первых знакомых, каковые перманентно шли в обнимку. Утерев горячую влагу шарфом, от которого приятно пахло старостью да травами, я вновь посеменила рядом с Какаши, иногда спотыкаясь из-за дурацкого песка. — Не стоит лить слёзы по мёртвым, — совершенно внезапно для меня раздался голос хозяина Паккуна, от чего я нервно встрепенулась, дёрнувшись в его направлении. — Тем более, по тем, кто умер ради будущего целого народа. Таких нужно просто никогда не забывать. Чиё-баасама одна из этих людей. И вряд ли ей понравились бы чужие слёзы. — Да, у неё было больше силы юности, чем у всех нас вместе взятых, — мечтательно выдохнул Гай, ища что-то задумчивым взором в звёздном небе. А спустя мгновение они оба за малым не упали из-за этого прямёхонько на песок. Я же глубоко погрузилась в собственные мысли, стараясь подобрать правильный вопрос. Как бы там ни было, мне хотелось узнать, что ж конкретно случилось с теми двумя из «Алой луны». Да и что вообще здесь произошло?.. «Нет, пожалуй, пока что лучше молчать», — кивнув подобной здравой идее, твёрдо решила я, уже размышляя о том, что же меня ждёт дальше.