Тошнит от этих уходящих минут, Тошнит от чувства, что меня используют. Если ты хочешь сломать все эти стены, То точно будешь весь в синяках. Сейчас моя шея открыта, Так и просит об удушении. Уже задыхаюсь от собственной гордости, Так что нет нужды плакать из-за этого… Halsey — "Castle"
***
Бывало ли у вас по выходным после пробуждения такое ощущение, будто сегодня рабочий день и вы элементарно проспали? Если бывало, то вы меня поймёте. Я вскочила с постели да, ещё плохо соображая, хотела куда-то бежать, а потом минут пять думала, что я тут вообще делаю. Когда же до меня, наконец, дошло, где я, то стало страшно. По-настоящему страшно. Во-первых, из-за того, что я исключительно сейчас окончательно осознала, что совершила самый натуральный побег от «Акацуки», какового даже не замышляла; во-вторых, потому что меня так никто и не разбудил. Пусть Какаши и не обещал за мной зайти, я всё равно рассчитывала, что меня заберёт именно он. Уж не знаю, из-за чего я так решила. Быть может, потому как я понадобилась именно ему, либо возможно, из-за того, что внешность у него была довольно внушительная (пускай и слегка потрёпанная) и, хочешь не хочешь, а доверие вызывала. Над тем, который на данный момент час, я даже не задумывалась, ибо для меня это всегда была тайна, покрытая мраком. Ведь часы в последнем убежище у меня и вовсе отсутствовали. Прискорбно, однако. Но, судя по виду из круглого окошка, нынче по-прежнему день. Надеюсь, правда, что не завтрашний. Интересно, а может быть, обо мне вообще забыли? Действительно, кому я нужна?.. Ну, раз уж меня спасли, да в придачу ещё и жизнь сохранили, значит всё ж кому-нибудь да и нужна… Протерев очи да худо-бедно поправив до одури спутанные пряди волос, я осторожно выглянула за дверь и едва ли не столкнулась нос к носу с каким-то шиноби. — П-простите, — сконфуженно пробормотала, мигом отступая назад. — Какаши-сан попросил меня привести Вас к нему, — никак не отреагировав на мои извинения, спокойно изрёк мужчина, развернулся и пошёл вперёд. Недолго размышляя, поторопилась за ним, совершено позабыв про оставленный на диванчике шарф, каковой был дарован мне тем дедулей. «И почему всё постоянно решено за меня наперёд?» — пришло в черепную коробку, когда мы уже вышли на улицу. Что меня там ждёт?.. Кто его знает… Однако в одном убеждена наверняка: меня не отпустят домой до тех пор, покуда я не расскажу им про «Акацуки» всё, что знаю, ведь не просто же так они взяли меня с собой. А я уже давным-давно желаю возвратиться домой. Просто-напросто безумно. Когда же мне выпадет шанс вернуться к родным? И отчего создаётся впечатление, что даже «добрые» шиноби Конохи могут пойти на всё, дабы вытянуть из меня информацию. А то, что я ничегошеньки им не расскажу, я уже давно решила. Хотя бы потому, что подобное чревато гибелью моей семьи от руки членов организации. Поговорка «между молотом и наковальней» сейчас нагрянула в ум как нельзя кстати. Эх, кто бы мне сказал, почему мне вечно так не везёт, а?.. Подле входа в резиденцию Какаши с остальными не отыскались, и я уже хотела было как-нибудь улизнуть от моего охранника да сбежать, однако он, словно прочитав мои мысли, заявил о том, что все уже находятся возле ворот Суны. Мне кажется или обо мне действительно забыли, но в последнее мгновение всё-таки вспомнили? Здорово просто. Ладно. Хорошо. Я пойду с ними и пойду добровольно, однако язык теперь необходимо держать за зубами. Ни слова, ни упоминания об Организации либо о чём-то с ней связанным, а ежели спросят, то так и объясню, что сообщить им этого не могу. Сомневаюсь, конечно, что меня поймут, но кто знает, возможно, владыка Конохи окажется хорошим человеком. Хотя я читала однажды, что за правителей гораздо чаще решения принимает так называемый Совет Старейшин. Что ж, посмотрим, что они решат на мой счёт… Вновь восхищаясь домами Суны по дороге, я вместе со своим проводником наконец-то вышла к главным воротам. Правда, на ворота они всё же не очень походили. И лишь пройдя весьма длинный, погружённый в полутьму туннель, мы пришли к точке назначения. Здесь собралось уже не так много людей, как в первый раз. Я молниеносно узнала девушку с четырьмя хвостиками на голове и самого Казекаге, а засим и парня, лицо которого некогда было разрисовано пурпурной краской. Эти трое являлись жителями Деревни Песка. Из всех, кто стоял напротив них, Гай с Какаши мне попались в поле зрения первыми, вероятно, потому как я их знала. Был здесь и тот блондин, каковой помогал Гааре идти; и девочка с чудным розовым оттенком волос; и уменьшенная копия Гая; и парень с нежно-фиолетовыми очами да длинной роскошной шевелюрой, коей лишь позавидовать можно; ну и ещё одна куноичи уже с каштановым цветом волос, что были собраны в две милые гульки. Светленький мальчишка, на щеках которого виделись странные, тонкие полоски, крепко жал ладонь Казекаге. На лицах у всех присутствующих тут сияли добродушные улыбки. Почему-то мне почудилось, что сейчас я наблюдаю за чем-то личным, не предназначенным для чужих глаз. Посему взор мой переметнулся на песок под стопами. Возможно, мне померещилось, но и шиноби из Суны, каковой находился рядом, испытывал некое схожее чувство. Ниндзя Листа, попрощавшись с суновцами, повернулись да пошли прочь. Какаши, неизменно вися на шее у Гая, чуток задержался на месте и приветливо махнул мне пятернёй, то ли здороваясь, то ли подзывая к себе. Что-то буркнув проводнику на прощанье, я покорно двинулась к тем двоим. А когда проходила мимо возвращающихся домой Казекаге с его, как я догадалась, роднёй, то мельком приметила диковинный оттенок очей правителя Деревни, скрытой в песках. Чем-то они напомнили мне глаза Какузу, из-за чего меня передёрнуло. Трое из Суны были заняты беседой между собою, и меня, по-видимому, совершенно не заметили. Может, я столь отменно умею скрываться, а? Хех, такая незаметная, что даже зоркие шиноби меня не видят. Ладно, отставить шутки. Все пятеро молодых коноховцев шагали впереди, в то время как мы с Какаши и Гаем успели хорошенько отстать, плетясь в «хвосте». И это ещё не считая того, что я как бы вообще не пострадала, а вот эти двое, судя по всему, очень даже. Немного погодя, когда мы прошли по этой чёртовой пустыне достаточно долго, когда я уже подумывала о том, что вскоре сжарюсь живьём под палящим солнцем, и когда юные ученики начали нас подгонять, на Гая что-то нашло. Уж не ведаю, какая муха его укусила, но он с громогласным кличем внезапно подбросил беднягу Какаши высоко в воздух, усадил себе на спину да помчался с такой быстротой, что только его и видели. Те, кто шёл спереди, шарахнулись в стороны от сего страшного урагана, поскольку иначе чернобрового учителя называть на данный момент язык банально не поворачивался. Подойдя ко впавшей к каплю компании чуть поближе, я исключительно тихо вздохнула да мрачновато осведомилась, особо ни к кому не обращаясь: — Он всегда такой или это ему солнце голову напекло? Очи всех пятерых человек, как по команде, устремились ко мне. Эх, надо было молчать. Ну да ладно, что сделано, то сделано. — А Вы кто, даттебайо? — искренне поражаясь, вопросил светловолосый. У меня же нервозно дёрнулись веко с бровью. Неужто я в действительности такая невидимая?! — Тише ты идиот, — шикнула на него девушка с розовой шевелюрой. — Это о ней Какаши-сан говорил, помнишь? Так-так-так, а что это там обо мне говорил «Какаши-сан»?.. С опаской покосилась на парня с Бьякуганом. А это была, без сомнений, именно сия способность. Нет, пока меня не собираются сканировать взглядом. И слава Ками. Ибо я попросту ненавижу те ощущения, которые испытываю при этом. — Меня зовут Харуко, — сохраняя самообладание, представилась я, слегка поклонившись. — Харуко-сан, а позвольте мне Вас понести! — тут же, не давая никому вставить и словечка, выпрыгнул вперёд парнишка, каковой был почти точь-в-точь похож на Майто Гая. — Че-го?! — взвыли мы с розововолосой в один голос, а от последней чернобровый паренёк получил ещё и хорошую оплеуху. — Ай! За что, Сакура-сан? Это же всего-навсего тренировка… «Сакура»… Это имя неимоверно подходит к цвету её волос. — Ты что, не знаешь, что предлагать подобное женщинам — неприлично?! — опасно нависая над бедным «мини-Гаем» да сверкая изумрудными очами, прорычала милая девочка, которая в сей миг преимущественно походила на прогневлённого демона. — Нам пора идти, мы отстали, — абсолютно бесстрастным тоном констатировал обладатель Бьякугана, чуток прикрыв свои необыкновенные глаза. — Да, действительно. Пойдёмте уже скорее, — немножко обеспокоенно и в тот же час скучающе протянула девчонка с двумя гульками.***
По пути в Коноху я умудрилась узнать имена всех остальных. А вот блондин с полосами в форме усов на щеках, какового звали Наруто, когда услыхал, что я повар, и вовсе разошёлся тирадой, посвящённой одному единственному блюду — рамену. Посему чуть ли не всю дорогу, пока мы бежали, практически не затормаживая, я безмолвно выслушивала то, насколько вкусна эта лапша и что она является едва ли не блюдом самой высокой кухни. Нет, я бы с ним, несомненно, поспорила, однако сдаётся мне, что если я попробую сие совершить, то обижу ребёнка до глубины души. Правда, потом это всё-таки надоело Сакуре, и она без труда заткнула словесный поток товарища. Кулаком. Сурово, жестоко, но действенно. Дальше мы бежали за двумя учителями и Ли, которые намного опережали нас, в относительной тишине. Немножко погодя пустыня сменилась уже привычными зелёными деревьями, а это означало, что мы покинули территорию страны Ветра да, скорее всего, ступили на земли страны Огня. Любопытно, а как выглядит Коноха? Настолько же захватывающе, как и Суна? Что ж, скоро я это увижу. Ежели, конечно, вообще доживу до того мгновения. Ведь я всё же совсем не шиноби, и выносливости у меня, естественно, не так много, как у них. А во время короткого привала Сакура предложила мне несколько рисовых булочек, из-за чего я готова была расплакаться от радости. Я-то уж полагала, мол, мои «спасители» решили заморить меня голодом. Как раз тогда же мне посчастливилось смыть пыль да песок с грязью со своего тела. И вновь всё благодаря розововолосой куноичи. До точки назначения мы добрались лишь после того, как солнце уже чуток поднялось над горизонтом. Коноха, как и Суна, встречала нас воротами. Только вот они хотя бы похожи на ворота. Толпы, что трепетно ожидала бы нас, около них не было. Чем ближе мы подходили ко входу в деревню, тем больше в размере становились распахнутые настежь двери. Н-да, заходи кто хочешь, бери что хочешь, называется. Гай, вместе с уже полумёртвым Какаши на спине, вестимо, пришёл на «финиш» первым. За ним в ворота залетел и Рок Ли. Я, почти умирая из-за подобной спешки, последней пересекла границу Деревни, скрытой в листве. Остальные же держались бодрячком, словно и не было сего марш-броска от Суны до Конохи. Вот только Какаши, став ещё бледнее, практически терял сознание. Ну, и я, в принципе, вместе с ним. Гай заметил самочувствие товарища не сразу, а когда заметил, то проявил недюжинную логику — докумекал, что его коллегу в таком состоянии стоит доставить в больницу. Ну да, сначала чуть его не прикончил своим сумасшедшим бегом, а засим про лечение вспомнил. Воистину гениально. Покуда они разбирались, что к чему, я застыла, не смея оторвать взгляда от открывшегося предо мной зрелища. Коноха была просто великолепной. Даже ещё толком не войдя в деревню, я не могла не восхититься теми зданиями, каковые маячили вдалеке и совсем рядышком. Башни, что возвышались над деревней, тихий гул людских разговоров где-то в глубине Конохагакуре, чириканье воробьёв — каждая мелочь производила на меня неизгладимое впечатление. До сих пор не ведаю, почему такие огромные города называют деревнями. Все мои знакомые дружною толпою пошли за двумя учителями, очевидно, разобравшись со своими планами, и лишь я замерла на месте, восстанавливая сбившееся дыхание. Похоже, меня всё-таки здесь никто не замечает, все заняты собственными проблемами. А то, что я помру скоро, никого не волнует? Нет? Совсем-совсем никого?.. — Похоже, что это ты Харуко? — раздался неподалёку чей-то мужской голос. М-да, только подумала — нате вам, пожалуйста. Даже не вздрогнув, уже попросту устав пугаться, я повернулась к тому, кто ко мне обратился. Там стояло двое шиноби и, по-видимому, они являлись постовыми деревни. Наряды на обоих были одинаковы: специальные темноватые костюмы, синие сандалии и зелёные жилеты. У первого индивидуума на голове красовалась бандана из-под которой торчала чёлка. У второго же чёрные волосы были разбросаны во все стороны, но на лоб им падать не позволял протектор Листа. А ещё в поперёк лица сего незнакомца зачем-то был повязан бинт. И почему все шиноби вечно имеют столь странный видок, а? — Я, — перманентно тяжко выталкивая воздух из буквально пылающих лёгких да сдавленно покашливая, таки довелось утвердительно ответить мне тому с «ёжиком» на башке. — Отлично! Прости, Изумо, но кому-то нужно проводить нашу гостью к Хокаге, — и он тотчас же подскочил поближе, желая уже ретироваться, вероятно, вместе со мною. Однако Изумо пресёк его намерения, стремительно появляясь с другого боку от моей несчастной персоны: — Это могу сделать и я, а ты, Котецу, оставайся на посту. — Ещё чего! Мне уже осточертело здесь сидеть, так что будь тут и охраняй вход сам! — Ну уж нет! Я тоже здесь засиделся, а так хоть ноги немного разомну. Мне лишь оставалось с подозрением коситься то на одного, то на другого, будто наблюдателю за какой-нибудь спортивной игрой. И что эти клоуны устроили? Разве охрана главного входа в деревню не одно из самых важных заданий? А они, похоже, только того и ждут, чтоб слинять с поста. Я начинаю опасаться за свою жизнь. Не стоит, кстати, забывать, что у кое-кого на меня зуб. Большой такой, костяной клык, ага… — Вот кого ты выбираешь? — в один голос осведомились постовые, выводя меня этим из прострации. — Мне всё равно. — Ну просто ткни пальцем в кого-нибудь из нас, — с детской нетерпеливостью попросил Котецу, возведя очи горе. О, Ками-сама, ну что за клоунада? И это те самые всемогущие шиноби? Я начинаю опасаться за жизнь человечества. — Мне всё равно, — настойчиво, буквально по слогам повторила я. — О, она на меня посмотрела! — абсолютно проигнорировав мою реплику, провозгласил Котецу. — Значит, пойду я! Ками-сама, когда это закончится? Ведь Хокаге, наверное, человек занятой, ждать долго не станет, а если и подождёт, то потом будет недоволен. То, что мне рано или поздно придётся встретиться с Каге этой деревни, я уже давно осознала и смирилась с подобным фактом. А уж какой будет сия встреча, зависит от настроения с характером самого Хокаге. От меня, как я уже давным-давно уяснила, ничего не зависит. В итоге, когда, наконец, те двое пришли хоть к какому-то консенсусу — сыграв в «камень, ножницы, бумагу» — было решено, что в резиденцию Каге меня провожать будет Изумо, каковой молниеносно загордился собственной удачливостью и, с честью показав своему другу язык, зашагал по длинной улице, махнув перед этим мне рукой. Я исключительно пожала плечами да, попрощавшись с окунувшимся в кратковременную депрессию Котецу, пошла за моим очередным проводником. Коноха оказалась такой же живописной в центре, как и на окраинах. Людей на улицах даже с утра было не так уж и мало. Чем глубже мы входили в деревню, тем чётче маячила впереди некая скульптура, которая была вырезана в горе. А когда мы подошли ещё ближе, то выяснилось, что это чьи-то гигантские лица из камня. Я даже притормозила, рассматривая очередное чудо света. Ах, какая красотища! — Это «Монумент Хокаге», — негромко произнёс Изумо. — Захватывающее зрелище, не так ли? — Да, — согласно выдохнула я, не в состоянии оторвать взор от скульптуры. Никогда в жизни не видела подобного. Да и вряд ли когда-нибудь ещё увижу. — А вот и резиденция Годайме. Опустила взгляд чуток ниже и увидала достаточно большое здание алого оттенка, на каковом красовался иероглиф «Огонь». Резиденция представляла собой три округлых постройки, а та, что примостилась посредине, была самой крупной в размерах. Похоже, резиденции Каге также во всех деревнях имеют необычную форму. — Пойдём быстрее. Мы задержались. Хокаге-сама уже, наверное, заждалась. Ха, а кто ж, интересно, виноват в том, что мы задержались?! Нужно было меньше тянуть резину там, около ворот!.. Постойте, как-как он сказал?! «Заждалась»?! Так, стало быть, Хокаге — женщина? Вот те раз! Вот те и два… Ничего себе новости! Я-то постоянно воображала, дескать, Каге должен быть пожилым мудрым старцем, который направлял бы на путь истинный свой народ… Хотя ежели вспомнить юного Гаару, то стоит, пожалуй, навеки забыть обо всяких стереотипах. Резиденция, как снаружи, так и внутри была опрятной да чисто убранной. Ну, что сказать? Логово, в каковом я обитала последние годы, тут и рядом не валялось. Впрочем, не будем о грустном. Поднявшись на самый верхний этаж центрального здания да пройдясь по светлым коридорам, мы подрулили к одной из дверец резиденции. За ней, видимо, и находился кабинет самой Годайме. Изумо попросил меня подождать подле двери, а сам, предварительно аккуратно постучав, скользнул внутрь. Окинув коридор измученным взором я, пытаясь подавить желание лечь прямо на пол и уснуть, присела на корточки, опираясь спиной о стенку. Ах, так хочется отдохнуть! Да и булочки, какими поделилась со мною Сакура, уже давно успели перевариться. А впереди меня ждёт жутчайше серьёзная беседа, на которую сил совершенно не осталось… Ками-сама, веки буквально слипаются, лишь бы мне тут взаправду не задремать. Однако от этого меня «спас» Изумо, каковой выглянул из-за дверки кабинета да достаточно громко сообщил о том, что Хокаге готова меня принять. Едва встав на трясущиеся из-за изнеможения ноги, я поспешила не испытывать терпение Каге и явиться ей на глаза, по дороге стараясь привести в порядок то, что когда-то являлось моей причёской. А Годайме ведь, скорее всего, узнала обо мне именно от Какаши, который наверняка послал ей отчёт о случившемся. Действительно, откуда же тогда постовые знают моё имя? Больше неоткуда. Кабинет Каге встретил меня приятным запахом книг да яркими лучами утреннего солнца, что заглядывало сюда через широкие окна с противоположной стороны от двери. Слегка жмурясь, попыталась рассмотреть человека, каковой сидел за столом, располагающимся пред окном. — Можешь быть свободен, Изумо, — донёсся до слуха властный женский голос. — Слушаюсь, Хокаге-сама! — резво воскликнул тот и опрометью шмыгнул за дверь. Исключительно ныне, когда мои очи немножко попривыкли к подобному ярчайшему освещению, я сумела разглядеть особу, сидящую за столом. О, одну её внешность можно было описать как «почувствуй себя последней уродиной». Нет, серьёзно! Сия женщина была просто божественно красива и со своими длинноватыми светлыми прядями волос, связанными в низкий хвост, сошла бы за ангела, который спустился с небес. Вот только характер её, похоже, отнюдь не ангельский. И что это за странный бирюзовый ромбик у неё во лбу, а? Ками-сама, а какие ж у неё огромные… глаза. Кхм, глаза, да. Меня сейчас зависть задушит. Но ведь её очи взаправду красивые, и отчего-то напоминают мне цветом мёд либо кофе… — Ну, что ж, садись, Харуко, — чуть приподняв уголок губ, кивнула Годайме на деревянный стул перед своим столом. — Здравствуйте, Хокаге-сама. Думаю, моя спина не переломится, если я поклонюсь, а вот соблюдать правила вежливого общения с высокопоставленными персонами важно и нужно. Первое впечатление всегда самое яркое, и от него, очевидно, зависит моя жизнь. — Меня зовут Цунаде, — наверное, прозрачно намекнула она на то, чтобы я звала её по имени. Хм, возможно, ей не нравится, когда её называют по званию? — Какаши сообщил мне о тебе в своём отчёте, — «Так и есть, я была права». — Но не могла бы ты рассказать о себе всё сама. «Ага, начинается…» — Что именно Вы желаете услышать, Цунаде-сама? — осторожненько поинтересовалась я, садясь на краешек предложенного мне стула. — Например, что ты делала в убежище организации «Акацуки»? «Уже началось». Напряжение, вязкое, тягучее, повисло в воздухе. В помещении, как мне померещилось, стало чрезмерно душно, из-за чего дышать полной грудью было довольно затруднительно. Мои эмоции, казалось, накалились до предела, хоть я старалась не показывать сего на лице. А вот Годайме в свою очередь имела абсолютно хладнокровный облик и, сидя в свободной позе, с откровенным любопытством рассматривала меня. — Я работала там горничной. Не стоит кривить душой перед таким человеком. — И как долго ты там работала? — Примерно три года. — Назови всех членов организации. О, весьма ожидаемая просьба. — Не могу. — Это ещё почему?! — Потому что тогда моя семья будет находиться под угрозой. — Они угрожали тебе? — Как видите. — И поэтому ты ничего мне не расскажешь?.. — Простите, но да. Любая утечка информации о них будет означать скорую смерть всех моих родных. Пятая с секунду вглядывалась в моё лицо, с озадаченностью прикусив ноготь на большом пальце, вероятно, переваривая всё то, о чём я ей поведала и подбирая наиболее цензурный ответ. — Ты хоть понимаешь, что эта информация является важной не только для Конохи, но и для всего мира? Нам до сих пор неизвестен полный состав данной преступной группировки, — интонация у Цунаде стала заметно выше, зазвенела из-за скверно скрываемой ярости. — И единственная, кто наверняка знает всё это, не хочет говорить ни слова! — последнюю фразу она попросту выкрикнула мне в лицо, свирепо бахнув кулаком по опасно затрещавшей столешнице. — А как бы Вы поступили на моём месте? — едва смогла спросить подрагивающим голосом я, зажмурившись да сжавшись в комок. Ками-сама, какой же сумасшедшей надо быть, дабы спорить с Каге одной из Скрытых деревень?! Но, увы, у меня нет иного выбора. Цунаде долго взирала точнёхонько мне в глаза, словно бы желала убить меня одним взглядом, а я, не сдаваясь, смотрела на неё в ответ. — Я поступила бы так же, — наконец утомлённо выдохнула Хокаге и с долей усталости воздела взор к потолку. С плеч у меня в тот миг как будто свалилась целая гора. — Но если ты хочешь возвратиться домой, то сразу скажу тебе, что это на данный момент невозможно, — Каге вновь напустила на себя суровый вид. — Конечно. Я понимаю, — тотчас же закивала я. На сей раз на сердце стало невообразимо тяжело из-за осознания того, что к семье я всё ж не вернусь. По крайней мере, сейчас. Однако странно, что женщина так быстро сдалась. Такое ощущение… такое ощущение, словно она это всё равно так не оставит. Надо быть настороже. — Комната тебе будет выделена здесь, в резиденции. Я хочу, чтоб ты была у меня на виду. Я продолжила согласно качать головой. Всё-таки Вы что-то задумали… Не так ли, Хокаге-сама?.. — И ещё кое-что. Тебе стоит обучиться хоть самым элементарным приёмам шиноби. Потому что ты не сможешь даже постоять за себя. А в твоей ситуации это тем более необходимо. Вот это номер! Я с разинутым ртом уставилась на Хокаге. Да она что, шутит?! Чёрт подери!.. Нет, она определённо не шутит! — Шизуне! Эй, где ты, Шизуне?! — гаркнула Цунаде, покуда я пребывала в замешательстве. Из-за её возросшего на пару октав голоса мне довелось испуганно подпрыгнуть. В кабинет из какой-то дверки, которая находилась справа, вылетела девушка с тёмными волосами, каковые были немного короче моих. — Вызывали, Цунаде-сама? — поинтересовалась она. Около её ног я приметила миниатюрного поросёнка в красной жилетке. Надеюсь, он-то не изъясняется человеческим гласом, аки Паккун. Хотя всё может быть… — А ты что, не слышала? — раздражённо тряхнула головой Годайме. — Отведи её в комнату для гостей. — Слушаюсь, Цунаде-сама, — вытянулась по струнке девушка да, приветливо кивнув мне, пошагала к выходу. Свинка посеменила за ней. — Большое спасибо за всё, Цунаде-сама, — вновь поклонилась я, смекая, что наш разговор всё равно ещё не подошёл к концу. И как только я собралась уходить вместе с Шизуне, правительница Конохи, внезапно нечто вспомнив, воскликнула: — Постой-ка! Я обернулась да не на шутку струхнула, поскольку Хокаге каким-то неведомым образом нарисовалась прямёхонько у меня за спиной. — Вот, надень это, — посоветовала женщина, протягивая в кулаке какую-то вещь. На автомате подставила ладонь и искренне удивилась, когда в неё из пальцев Годайме соскользнула тонкая серебряная цепочка. — Что это? — машинально вырвалось у меня, пока я рассматривала причудливую вещицу. — Хоть твоя чакра и не слишком ощущается, её всё равно сможет почувствовать опытный сенсор. Надень эту цепочку. Она поможет тебе частично спрятать собственную энергию. Так они не сумеют тебя обнаружить. По крайней мере, сразу. Я точно не поняла, кто такие сенсоры, однако без ошибки определила, что это за «они». Что ж, потрясающий ход с Вашей стороны Хокаге-сама. Надо оберегать того, кто владеет ценной для Вас информацией, не так ли? И, пожалуй, ныне я Вам искренне благодарна. — Спасибо Вам, Цунаде-сама, — вновь принялась кланяться я, впрочем, сама Цунаде не особо обратила на это внимание. — Шизуне, отведёшь её в комнату и явишься в госпиталь. Все остальные наверняка уже там. — Хорошо, Цунаде-сама, — кротко кивнула Шизуне да быстренько юркнула в коридор вместе со своей свинкой. Я незамедлительно двинулась за ней, напоследок вновь попрощавшись с Годайме. Она от меня ещё не отстала. По последнему её взору ясно, что та беседа продолжится. Или же она возложит сию миссию на кого-нибудь другого. Теперь мне нельзя терять бдительности, да и доверять никому не стоит. И всё это ради семьи. Просто ежели ненароком Акацуки узнают о том, что я снабжаю информацией их же врагов, то даже и ежу будет понятно, что моих родных, да и меня в живых не оставят. Помощница Хокаге подвела меня к нужной двери да, что-то произнеся на прощанье, шустро убежала в известном лишь для неё направлении, прихватив с собою поросёнка. «Любопытно, как там Какаши? Надеюсь, не помер. Да нет, конечно же. Он сильнее, чем кажется на первый взгляд», — подумалось мне, когда я уселась на свою новую кровать. Апартаменты, в которых меня поселили, были небольшого размера и включали в себя всё необходимое: шкаф для одежды, стол, стул, постель и ванную. Ещё здесь имелось такое редкое для меня явление как окно. Нет, правда. Проживая в тех двух убежищах, я ни разу не имела возможности выглянуть на улицу хоть через окошко, а тут оно присутствует. Очень хорошо. «Жаль, что кухни здесь, наверное, нет», — меж тем тоскливо, вяло размышляла я, когда сонливость заставила мою голову коснуться такой мягкой подушки. А затем мне в очередной раз снился кошмар, в каковом за мной по пятам гналось десять преступников S-ранга и вместе с ними все коноховские шиноби разом.