Девять месяцев

Сегодня необычный день. Микейла понимает это уже с самого утра, когда Брэди внезапно сообщает ей, что они с братом решили устроить себе небольшой отдых в виде двух-трех выходных, и что все это время он намерен провести с ней. Конечно, она безумно рада и сразу вознаграждает мужа долгим и страстным поцелуем. Но на этом странности не заканчиваются. Констанс (они вовсю называют малышку по имени, и она явно не возражает против него), по видимому, решила, что сегодня ей следует быть особенно активной. Микейла уже слегка утомилась от ее постоянных пинков.  — Ну успокойся, Конни, — уговаривает она дочь. — Дай маме отдохнуть. Но малышка никак не хочет угомониться. Правда, случаются и небольшие паузы, когда она, по видимому, сама устает от постоянного шевеления. Вот и сейчас, минут через десять после слов матери, Констанс затихает, но Микейла знает, что это ненадолго. И морально готовится к новой порции пинков. В этот момент Брэди появляется в дверях ванной и улыбается, видя выражение лица жены.  — Что, совсем она тебя замучила? — говорит он  — Это еще мягко сказано, — Микейла вздыхает. — Хорошо хоть иногда успокаивается. Не могу понять, что с ней. Раньше она пиналась не так часто.  — Ну, может быть, она решила показать, как сильно тебя любит, — Брэди проходит к кровати и, забравшись на нее, устраивается рядом с Микейлой.  — Интересно, почему именно сегодня? — прищуривается та.  — Это ты у нее спроси, — Брэди уже протягивает руку, чтобы погладить живот жены, но она останавливает его:  — Только не сейчас. Ты же помнишь, как она на тебя реагирует. Поймет, что ты рядом, и вообще мне покоя не даст.  — Ладно, ладно, — он подается вперед и целует ее в висок. Микейла придвигается ближе и склоняет голову на его плечо. Пауза Констанс затягивается: обычно она длится не больше десяти минут, а сейчас прошло уже двадцать. Микейла надеется, что ее дочь успокоилась окончательно.  — Ну и чем мы займемся сегодня? — спрашивает она, улыбаясь.  — Пойдем опять гулять на пляж? — предлагает Брэди.  — Обязательно. Но вечером, как всегда. А днем что будем делать?  — Не волнуйся, что-нибудь придумаем. Когда это нам с тобой было скучно вместе?  — И то правда, — Микейла обнимает его крепче. Их губы сливаются в очередном долгом поцелуе, полном, как всегда, нежности и наслаждения. Резкая боль вдруг прошивает низ живота. Микейла бледнеет и мгновенно отстраняется от мужа.  — Брэди… Все проходит быстро и без осложнений. Уже через пару часов Микейла благополучно прижимает к себе новорожденную дочку. Констанс заходится плачем, она успокаивает ее и чувствует, как по щеке тоже скатывается слезинка. Наконец-то. Брэди, который все это время был рядом, решительно отказавшись оставить ее, облегченно выдыхает. Микейла улыбается и протягивает ему Констанс. Он осторожно принимает малышку и замирает, ощущая тепло ее крошечного тельца. Самое интересное, что, оказавшись на руках у отца, девочка тотчас перестает реветь и начинает внимательно изучать его взглядом. Глаза у нее карие, насыщенного оттенка, обрамленные длинными темными ресницами и невероятно похожие на его собственные. На голове — легкий пушок волос пока неопределенного светлого цвета. Лицом же Констанс — вылитая мать, это видно сразу, и Брэди просто не верит своему счастью. Его желание исполнилось…  — Она красавица, — говорит он тихо Тем временем малышка, продолжающая смотреть на него, вдруг улыбается. В горле у него мгновенно пересыхает, а сердце начинает биться быстрее раза в два. Он и не думал, что дочь так сразу признает его. Первый робкий восторг сменяется горячей волной любви к этому маленькому существу, согревающему его руки. Брэди наклоняет голову и осторожно касается губами щечки Констанс. Кожа у нее идеально гладкая и мягкая, как сметана. Потом дочка опять начинает хныкать, и он передает ее обратно Микейле.  — По-моему, она проголодалась. Та кивает и начинает кормить девочку. Ощущения довольно странные, но она знает, что привыкнет. И не навсегда же это, в конце концов. Насытившись, Констанс широко зевает и сонными глазами смотрит на мать. Микейла поднимает взгляд на мужа.  — Хочешь еще подержать ее? — спрашивает она Брэди улыбается и, шагнув к кровати, сам берет малышку. Ему никогда еще не приходилось укачивать младенцев, но тут он почему-то точно знает, что справится. Напевая что-то вполголоса, он прохаживается взад-вперед по комнате вместе с дочкой и видит, как та медленно закрывает глаза. Уже через пару минут она крепко спит.  — Вот это да! — шепотом говорит Микейла, улыбаясь, когда муж снова оказывается около кровати и присаживается на краешек, все еще не спуская Констанс с рук. — Даже я, наверно, не укачала бы ее быстрее. Брэди словно не слышит ее. Он с нежностью и умилением смотрит на спящую дочь.  — Знаешь, что я вспомнил? — вдруг шепчет он. — У нас же завтра годовщина свадьбы. Микейла так и застывает. Действительно!  — А я даже ничего тебе не приготовила…  — У меня уже есть подарок, — отвечает Брэди, наклоняясь и целуя Констанс в лобик. — И это лучшее, что я когда-либо получал, — он поворачивает голову, и на этот раз полный любви взгляд достается жене. — Спасибо, Микейла. Ты сделала меня по-настоящему счастливым. Она придвигается к нему и крепко обнимает. Они обмениваются нежным поцелуем и снова с умилением смотрят на маленькую принцессу. Теперь их трое. Они наконец-то настоящая семья.