Против всех.

Логан давно уже не заходит в директорскую – месяцев шесть точно. Недосуг как-то было, знаете ли — тренировки подрастающего поколения днем, легкие дебоширства ночью — занятой человек. С Ороро и остальными был как и прежде, но в глазах уже явственно читалась бегущая строка «Идите нахер». Катарина, уже почти освоившаяся в Школе, временами мягко намекала ему, что неплохо бы и к Ороро заглянуть – он отделывался лишь пристальным взглядом, после которого хотелось вжать голову в плечи и бежать, куда глаза глядят. Она понимала, что слишком уж быстро все развивается – многие ученики Школы поглядывали на нее с явным неодобрением, а Микка вообще какое-то время даже демонстративно не здоровалась, пепеля взглядом спину блондинки. Мисс Соланж искренне надеялась, что со временем все переменится, а пока что по мере старалась быть полезной для ребят – помогала младшим с оформлением курсовых и контрольных, объясняла темы по биологии и т.д. А в свободное время просиживала над бумагами, пытаясь восстановить пропавшие архивы – это было не так-то просто, как она думала. Бывало, часа в три ночи свет в ее комнате еще горел – сидела над докторской и бумагами, которые предстояло предоставить для отчета. Ороро, по началу, относившаяся к Катарине, как к неизбежному, со временем могла оценить помощь женщины, благо, так и правда была на редкость трудолюбивая и умная, мигом распределяющая все по местам. Вот и сейчас Ороро наблюдала тоненькую полоску света к комнате Кат, хотя на часах уже было час ночи. Шторм легонько постучалась. - Войдите, - уставший голос резанул по слуху. Шторм открыла дверь – О, Ороро, я думала, что вы уже спите! - Тебе тоже не мешает отдохнуть, - покачала головой женщина, указывая на бумаги. – Снова работа? - Пытаюсь все по полочкам разложить, - блондинка растерянно растрепала русые кудри, затянутые в пучок. – Только пока безрезультатно… - Не переживай, - Ороро махнула рукой. – Раз уж ты полуночничаешь, чаю со мной не выпьешь? Катарина с удивлением посмотрела на директора – они конечно, довольно спокойной общались, но таких вот предложений по сей день не поступало. - Да с удовольствием, - она убрала бумаги в папку и, натянув легкую домашнюю курточку, прошествовала за Ороро на кухню – там стояли две кружки с прекрасным, вкусным чаем. Ороро умела заваривать чай, как никто другой, в этом Катарина уже убедилась. - Ты уже решила, что будешь делать дальше? – Шторм с интересом посмотрела на доктора. - Дальше с чем? С бумагами или вообще? - Дальше со своей жизнью, - Ороро никогда не отличалась прямотой, но теперь хотела разложить все по полочкам раз и навсегда. Катарина слегка растерялась. - А что, я мешаю тут? – и торопливо добавила. – Если что, вы скажите – я сразу уеду! - Да Боже, нет, - Ороро рассмеялась, посмотрев на женщину. – Ты ни в коем случае не мешаешь, поверь. Просто я спросила потому что вижу, что у вас с Логаном… ммм, серьезные отношения. - Ах, вы об этом, - Кат слегка дернула плечами. – Не думаю, что для него это серьезно. - Почему? - Вы и сами это прекрасно знаете, - с легкой усмешкой она посмотрела на Ороро. – Он до сих пор любит Мари. Или вы думаете, что человек по доброй воле будет наливаться с утра алкоголем? Ороро потерла переносицу. Черт, как же все сложно. - Я хочу сказать, то Логану нужна помощь, - Ороро стиснула кружку посильнее. – А ты единственная, кого он к себе подпускает. - Я единственная, в ком он нашел утешение, - отозвалась Катарина, пристально смотря на чай в кружке. – Вот и все. Тут нечего строить шарады, Ороро. - Ты мне нравишься, - внезапно ответила Ороро. Катарина удивленно подняла глаза. – Ты интересная девушка, далеко не глупая, со своими целями в жизни… Да и взрослая достаточно. - К чему вы клоните, что-то никак в толк не возьму? – Катарина слышала, что Мари была для Ороро чуть ли не младшей сестрой, так какого же хрена теперь директриса чуть ли не сватает ее Хоулетту? Ороро встала и подошла к окну. Видимо, ей и правда не легко давался этот разговор. Тонкими смуглыми пальцами теребила салфетку на подоконнике, не решаясь начать снова. - Я люблю Мари, - Ороро не повернулась, но голос ее звучал чуть надтреснуто, натянуто. У Катарины создалось стойкое ощущение, что Ороро страдает даже больше Логана. – И всегда буду любить ее, что бы она не натворила, понимаешь? Она часть моей семьи, большая половины которой уже мертва… - Ороро, - слушать ее поникший голос не было сил. Кат чувствовала, как заледенели ее пальцы. - Но Логана я все-таки люблю больше, - Ороро выдохнула. - Так дело в Логане? - В Мари, - Ороро наконец смогла озвучить жрущую ее мысль. - Я уже слишком много раз теряла дорогих мне людей, Катарин. И я не хочу потерять еще и Логана. Он тоже моя семья. - Но что я могу сделать? – блондинка растерянно развела руками. Ороро взглянула на нее. - Ты можешь помочь мне вытащить друга из этой трясины, - Ороро припечатывает словами к полу. Катарина испугано отшатнулась от Ороро – повелительница погоды выглядела крайне удрученно. За окном начали собираться облака. - Ороро, - тихий голос доктора Соланж раздался в тишине комнаты, словно гром. – Мне очень нравится Логан, но вы уверенны, что принимаете правильное решение? - Уверена. Катарина все еще неуверенно покрутила пальцами кружку - Ороро просто демон-искуситель. Нет, она и правда замечала, что Логан становится все более и более нелюдимым - точно зверь, запертый в клетке. И когда она медленно кивнула, соглашаясь помочь Ороро, она впервые задумалась над тем, что означают слова «смертный приговор». И почему-то дико жаль Мари, хотя до этого момента никаких радужный мыслей эта девочка не вызывала. **************** Шесть месяцев, почти двадцать пять городов, бесконечная вереница дней — все это уже картинками мелькало перед глазами, заставляя привычно зачеркивать дни в календарике в блокноте и безнадежно смотреть на любимые старые джинсы, теша себя надеждой, что еще четыре месяца — и она снова их наденет. - Закрой окно, на улице холодно, - конец марта, а снегу до макушки. Никогда такого не было. - И простынешь. - Какая забота, - в голосе лишь легкая ехидца, но не более. Виктор хмыкает и краем глаза наблюдает, как девушка поднимает окно. - Скоро приедем, - достает сигарету и закуривает, старательно дымя в приоткрытое со своей стороны окно. - Отдохнешь. - Тебе можно вручать медаль «Отец года», - Мари закатила глаза и посильнее запахнула зеленую парку. - Отвали, - отмахнулся мужчина, выкидывая сигарету в окно. - Скоро уже будет Саннидейл... Думаю, там можно будет осесть на время. - На сколько? - любопытные глаза цвета травы уставились на него с поистине детским интересом. - Месяц? - Может два, - кивнул головой Виктор, расслабленно держа руки на руле. - Ты же мне весь мозг уже чайной ложечкой съела, что хочешь пожить два месяца на месте. - Хочу, - Мари вздохнула. Живот уже был заметен, хоть Мари и куталась в объемные свитера и куртки. И всякий раз, когда они останавливались на ночлег, какая -нибудь тетка начинала кудахтать по поводу здоровья будущих мамочек. Виктор от души веселился, глядя как Мари, сцепив зубы, сдерживает себя, чтоб не послать всех на хер. - Мне кажется, я скоро начну убивать, - простонала девушка, вспоминая очередную «наседку». - Херли они нос свой суют? - Ты об этом у меня спрашиваешь? - Ну да, - Мари снова вздохнула. - Да прекрати уже так демонстративно вздыхать, ну! - нервы сдали. - Скоро приедем, говорю же. - У меня спина затекла просто, - даже не обидевшись, пояснила девушка. - Ты невыносим. - Ты и раньше была занозой в задница, а теперь плавно трансформируешься в шило! - Не бесись, - в шутку легонько ткнула его кулаком в плечо. - А ты добрее стал. - Может, я и урод тот еще, но не настолько, чтоб издеваться над беременной девушкой. - Двумя детьми, - протянула Мари. - Виктор! - Что? - Как думаешь, в кого получатся они? - Надеюсь, не в нас, - Крид хмыкнул. - Пусть в дядю идут — он просто Мария Магдалена с его способностью складывать ручки, отпочковывать нимб и прощать всех и вся. - Он лучше всех нас, наверное, - Мари смотрит в окно, как хлопья снега пролетают мимо. - Вечный мученик. - Иисус Христос. - Не богохульствуй! - Ладно, не ори, - Виктор свернул на развилке. - Виктор? - Что? - А...А как бы ты их назвал? - Мари слегка запнулась, но все же выговорила. Мужчина чуть дернул плечом — словно по нему что-то ползло. - Не знаю, ты ж собиралась их отдать, - ему, наверное, плевать. Наверное. - Имена дают родители, Мари. А мы так... биологические единицы. - И все же? - пропускает слова про «единицу». - Без разницы. - Так нельзя, - Мари печально смотрит своими невозможными глазами. - Ну, есть же... - Рей и Лилит, - лишь бы она замолчала. - Довольна? - А мне Малакай и Анна нравятся. - Малакай? - отвлекается на время от дороги. - А полностью? - Малакай. - Это ж надо так ребенка ненавидеть, - покачал головой Виктор, наблюдая за тем, как Мари хмурится. - Нет, серьезно. Что за пиздец? - В переводе оно означает «ангел мой», - Мари словно и не слышит насмешливого голоса Крида, прокручивая в голове звучание. - Если бы так его назвала, то и отдавать не стоит, - Виктор сам наверное уже устал от этой бесконечной темы — в какой больнице Мари сможет отдать детей на закрытое усыновление. - Оставлю в мирном, тихом городе, будешь жить и растить детей от ненавистного тебе мужчины. - Ты мне не ненавистен, - Мари подышала на стекло и витиеватой надписью написала имена. - Правда. - Рад это слышать, - Виктор искоса взглянул на девушку, но та витала в облаках. Да уж, беременность людей меняет. - У него наверняка будут когти, - словно сквозь вату долетает до него ее голос. Виктор дернулся. - Что? - Я сказала, что у мальчика наверняка будут когти, - Мари повернулась и посмотрела на Виктора. - А девочка, наверное, будет темноволосой. Мужчина лишь качнул головой — розовые рассуждения о том, каким будут дети, его совершенно не трогали. Его волновало другое — предчувствие, которое его никогда не обманывало. Предчувствие скорого пиздеца, если можно выразиться поточнее. Мари что-то продолжала болтать, но Виктор предпочитал пропускать мимо ушей всю ее болтовню — пусть себе треплет языком, если ей так нравится. В конце концов, их отношения из «маньяк-жертва», стали куда больше походить на дружеские. Мари, видимо, окончательно похоронила мысль о возвращении и приняла все, как есть — девушка перестала выставлять ядовитые шипы самозащиты. Да и он слегка поменял свои привычки — придерживался своего единственного правила «детей не трогать». Мари временами напоминала ему, что он изменился, но факты он старался не обнародовать. Он привык к ней. Впервые за долгое время рядом с ним находился человек, который смог принять его таким, какой он есть. Нет, он ее не полюбил. Нет, это не привязанность. Это что-то не поддающееся логике, вроде «стокгольмского синдрома», только в более утяжеленной форме. - А у нее будут твои глаза. - Нет, - впервые усмехнулся действительно по-доброму Виктор. - Если у нее будет твой характер, то и глаза будут твои. - У тебя серые, - Мари накрутила на палец локон.- И у нее будут серые. Как грозовое небо. - С чего ты взяла? - Знаю. ****************************** Райдер Редфокс сидел в излюбленном кресле и решал геморрой всемирного масштаба - Уилсон снова ускользнул от него, сделав на прощание ручкой и оставив подарок — головы его сотрудников. Скрипнув зубами от злости, мужчина с раздражением отшвырнул от себя бумаги — это просто невыносимо. - Малия, - окликнул девушку, сидевшую в кресле. - есть что? - Да, - блондинка медлит, но все же подает начальнику папку. - Засекли Крида. - Наконец-то! - схватит папку, он выхватил бумаги и побежал глазами по строчкам. - Что за хрень? - Что? Малия и не знала, чему больше удивляться — то ли тому, что изо рта ее экзальтированного начальника вылетело слово «хрень», то ли тому, что он даже толком и не удивился. - Что за девушка? - Не узнавали, - Малия виновато сгребла ненужные бумаги обратно. - Как только засекли — сразу вам. - Один вопрос... - Да? - Она что, беременная? - Похоже на то, - блондинка настороженно смотрит на Райдера. - А что? - Ничего, - тонкие бледные губы растягиваются в улыбке. - Просто замечательно даже. Тут Малия пугается по-настоящему. - Что вы задумали? - Разузнай-ка про эту девицу все, что можешь, - протянул папку обратно, оставив на столе лишь нечеткий снимок Мари, сделанный уличной камерой. - Сдается мне, она не так просто, как кажется. - А что вы хотите делать? Ну, приказ был относительно Крида и Уилсона, а теперь... - А теперь объектов стало на один больше, - Райдер самодовольно улыбается. А Малии, как никогда, в этот момент хотелось размозжить его голову о серый мраморный подоконник. Ублюдок. Стиснув зубы, девушка развернулась и вышла из кабинета.