The Science is Not Impossible

Она поцеловала его! Роксана поцеловала его! Мегамозгу хотелось злорадствовать от мысли, что она может влюбиться в него в любой временной реальности, но сейчас не было времени на удовлетворение своих эгоистических желаний. Обстоятельства были слишком ужасными, потому что была существенная вероятность того, что он никогда не вернется домой. Он даже может здесь умереть! Так что никакого злорадства. Ну… может, немного. Роксана отстранилась от него со смесью удовлетворения и замешательства на лице. Это немного сбивало с толку, потому что Мегамозг ожидал, что она будет удивлена; однако, похоже, девушка только что получила откровение через простой поцелуй. Он изо всех сил пытался сдержать ехидную улыбку, сохранив нейтральное выражение лица. — Дежавю, — наконец сказала она. — Тебе могло показаться, — пробормотал он. — Что происходит? — прошептала она. — Я знаю тебя и в то же время… я не знаю, но поцелуй только что… Я уже делала это раньше. Я знаю это. Мегамозг посмотрел на неё, его лицо было пустым. Что он мог сказать? Он не хотел лгать — он не делал этого уже много лет, и мысль о том, чтобы избавиться от этой хорошей привычки, ему не нравилась. Возможно, в этом мире они не женаты, но он не чувствовал этого. Она была его женой. Изменение истории никогда не изменит этого факта, но если сказать ей правду... поверит ли она ему? Прислужник поверил, но… это было другое. Эта Роксана, возможно, знала об изобретениях, которые Уэйн Скотт подарил миру, но Мегамозг был готов поспорить, что никто, кроме Прислужника, не знал о машине времени, спрятанной под лабораторией, или о том, что Уэйн экспериментировал с путешествиями во времени. Какова же была вероятность, что она поверит его рассказу? Ничтожная. Но мысль, которая сейчас металась в его мозгу с бешеной скоростью, сбивала с толку и все же… была важнее, чем его потребность вернуться в свой Метро-Сити. Каким-то образом их общая связь сохранилась в пространственно-временном континууме, хотя история изменилась и стерла её воспоминания. Они принадлежали друг другу независимо от того, в какой части Вселенной находятся и как долго разделены. Тяжесть этого осознания была словно ударом — которого он ждал. Довольно уникальные отношения между ним и Роксаной не развивались, пока не прошло некоторое время после поражения Титана. Ему пришлось долго заглаживать свою вину, учитывая, что он обманывал её неделями, притворяясь Бернардом. К несчастью для себя, Мегамозг почти не был знаком с обычаями своей родной планеты — за исключением одного. Он исследовал воспоминания Прислужника в поисках информации о том, как найти себе пару, за много лет до того, как они с Роксаной стали встречаться — во времена, когда они только кокетливо передразнивали друг друга. В прошлом он никогда не верил в то, что его самая смелая мечта — женитьба на Роксане — сбудется. Он был злодеем, а она — дамой — определенно не из тех, что беде. Он знал, что злодею не достаётся девушка, но небольшая часть его души цеплялась за малейшую надежду, что, возможно, однажды он узнает, какого это быть связанным брачными обычаями своей планеты. По словам Прислужника, их невероятный мозг был способен формировать множество психических, или душевных, связей, как это называли на его планете. На Земле под родственными душами часто подразумевают возлюбленных, но на его планете это определение было шире. Душа чувствовала нечто большее, чем просто романтическую любовь, потому что её сила была всеобъемлющей. Его сородичи могли формировать эти связи между членами семьи, друзьями и возлюбленными. Когда судьба отняла у Мегамозга шанс установить связь с его родителями или кем-либо еще, он просто решил, что это конец, и перестал об этом думать. На его родной планете не было разводов. Душевная связь между парами длилась всю жизнь, и теперь у него была такая связь с Роксаной, но она была человеком — принадлежала к виду, известному своей слабой преданностью обязательствам. Конечно, он не думал, что Роксана изменит ему, но что, если её интерес когда-нибудь исчезнет? Что, если она разлюбит его? Тревога и страх перед этой гнетущей мыслью мучили его долгое время. После восстановления Метро-Сити. После создания музея Мегамозга. И даже после того, как они официально стали парой. Он постоянно ждал, что какой-нибудь удар судьбы пробудит его от сладкого сна — жизни с Роксаной — и вернет его в одиночную камеру, расписанную рисунками пятилетнего ребенка. Но потом… в этот самый момент… все тревоги просто исчезли. Всё из-за одного маленького поцелуя. Сердце Мегамозга воспарило от этих мыслей. Глубокая связь, которую создают представители его вида, сама по себе пустила корни, и, поскольку он никогда не испытывал этого раньше, он не распознал её признаков. Он всегда задавался вопросом, случится ли это, но никогда не верил, что сам способен установить такую связь с другим видом. По правде говоря, он не особо задумывался об этом, потому что просыпаться вместе с Роксаной каждый день было само по себе счастьем. Связь не казалась необходимой. Мегамозг так сильно хотел рассказать ей, что она не просто так испытывает дежавю и что её чувства значат гораздо больше, чем она думает, но не мог. Во всяком случае, пока не мог. — Роксана… — начал он, ненавидя себя за то, что сейчас скажет. — Ты… должна уйти. Она резко отступила от него, как если бы её ударили. — Что? — Я не договорил! — поспешно перебил он, взяв её за руки, но она отдернула их. — Ты мне не дала всё объяснить! — Тогда тебе лучше начать объяснять прямо сейчас! — сказала она, прищурившись. — Я хотел сказать, что мне нужно, чтобы ты ушла сейчас, но вернулась позже. — Не в этой жизни, приятель! Мне нужны объяснения сейчас. — Ты получишь их сегодня вечером. Обещаю. — Мегамозг, наверное, не должен был этого говорить. Теперь ему придётся всё рассказать Роксане, но её неожиданный визит сегодня утром не оставил ему другого выбора. — И тебе, скорее всего, придется предупредить Бер-наарда, что пропустишь ужин. — Его нос дёрнулся в насмешке при мысли об этом человеке. — Кому? А, — она моргнула и покачала головой. Ему захотелось сделать сальто назад. Или победить в чрезвычайно сложной схватке, чтобы снова отвлечься. Этот поцелуй был настолько волнующим, что смог на короткое время стереть из его головы воспоминания об этом монотонноголосом, жалком похитителе жён... — Эй? Уэйн, ты слушаешь? — А? Что случилось? Она фыркнула и упёрла руки в бёдра — её самая серьезная поза. — Я сказала, что вернусь сегодня вечером в 7:00, и если я не получу объяснений… — Она нацелила свой тонкий палец ему на нос, слегка задев ногтем кончик его носа. — Ты больше никогда меня не увидишь. Значимость этих слов могла сравниться с ударом Палки-Забывалки. — Я знаю, — сказал он, медленно кивнув. — Мне просто нужно сначала разобраться кое с чем, а потом… потом мы поговорим. Хорошо, Роксана? Он не смог сдержаться и не накрыть своей рукой руку Роксаны, которая всё ещё покоилась на её бедре. Она не посмотрела, но опустила глаза, а затем резко их подняла, чтобы встретиться с ним взглядом. — Хорошо, — согласилась она. Роксана не пыталась ни убрать его руку, ни отойти от него. Идеальный момент, во время которого они смотрели друг другу в глаза, был внезапно разрушен неистовым криком рыбы, несущейся по воде. — СЭР! И Мегамозг, и Роксана подпрыгнули. Сердце парня болезненно заколотилось в груди. Девушка положила руку на сердце и тяжело вздохнула. — Что случилось, Прислужник? — встревоженно спросил Мегамозг, вглядываясь в резервуар. Прислужник остановился и на мгновение исчез в облаке пузырей, догнавших его. Его маленькое тело дрожало из-за быстрого плавания. Он широко раскрыл глаза, заметив Роксану, которая смотрела на рыбу с не менее широко раскрытым ртом. Они оба были в шоке. Мегамозг взглянул на двоих. Он так привык, что все знают о Прислужнике, что не подумал о существовании кого-то, не знающего о говорящей инопланетной рыбе. — У тебя есть говорящая рыба? — прошептала она, подтверждая его мысли. — Э… да, — сказал он дрожащим голосом. — Его зовут Прислужник. — Ч-что… к-как…? — пробормотала она. «Это… ты его изобрёл? Или… как? — Нет, — усмехнулся он, — мы прилетели на Землю вместе. Прислужники очень много значат для моего вида. Они заботятся о нас. К тому времени, когда младенец встает и начинает ходить — ровно через девять дней после рождения, — ему дают прислужника. Мои родители дали его мне на день раньше, в связи с тем, что планета была в секундах от того, чтобы попасть в черную дыру. Он был со мной с того дня, и останется со мной на всю оставшуюся жизнь. Мегамозг взглянул на своего лучшего друга в поисках поддержки, но ничего не получил. Прислужник, очевидно, никогда не общался ни с кем за пределами поместья и со страхом смотрел на девушку. Это определенно было впервые для рыбы. Женщина в холостяцком подвале и к тому же репортер-расследователь! — Что-то вроде няни? Он кивнул. — Но Прислужник — это гораздо большее. Он также мой лучший друг. — Спасибо, Сэр, — покраснела рыбка. — Как тебе удалось сохранить его в секрете? — подойдя к стеклу, Роксана проявила свою привычную проницательность. Мегамозг провел быстрый мозговой штурм и сформулировал логическое объяснение. — Прислужник не покидает подвал по очевидным причинам. Он не может покинуть безопасный резервуар, и даже если бы он мог, это было бы слишком опасно. Ученые похитили бы его и порезали бы на приманку для рыбы просто ради науки. — Прислужник вздрогнул и умоляюще посмотрел на Роксану. — Они конечно и меня могут попытаться схватить, но я смогу уйти. А Прислужник будет беспомощен. Я просто не хочу рисковать его жизнью, рассказывая о нем публике. — Мегамозг ободряюще улыбнулся своему другу. — Всё в порядке, Прислужник. Ты можешь поговорить с мисс Ричи. Она не выдаст нас… правда, мисс Ричи? Роксана прикусила нижнюю губу. В ней легко можно было разглядеть репортера, которому просто не терпится привести оператора и схватить микрофон. Прислужник застенчиво улыбнулся так, как мог только он: наклонил голову, слегка отвернулся и робко посмотрел на женщину, покраснев, когда она улыбнулась в ответ. — Нет, не выдам, — уверенно сказала она. — Извини, что пялилась. Ты первая говорящая рыба, которую я когда-либо видела. Я просто была в шоке, понимаешь? — Конечно, мисс Ричи. Приятно познакомиться. — И мне приятно познакомиться, — усмехнулась она. Мегамозгу захотелось закатить глаза. Прислужник умел обращаться с дамами — сверкая своими большими карими глазами. Не говоря уже о клыках — они были просто магнитом для девочек в его временной реальности. Роксана, по-видимому, тоже не была застрахована от робкого обаяния рыбки. — Полегче, сердцеед, — сказал Мегамозг, возвращая внимание Роксаны туда, где оно и должно быть — на себя. — Почему ты кричал? Прислужник вздрогнул, когда Мегамозг заговорил. — Э… Мне нужно, чтобы вы кое-что увидели. — Его глаза быстро метнулись в сторону Роксаны, а затем прочь. Нервная серьезность тона Прислужника означала, что он не хочет, чтобы Роксана слышала его волнение. Девушка, казалось, тоже это заметила, подозрительно взглянув на пришельцев. — Хорошо! — сказала она, слегка хлопнув в ладони. — Кажется, мне пора уходить. Ты! — Она указала на Мегамозга пальцем. — Не забудь. Я вернусь в 7:00. Ровно! — Я буду ждать, — пообещал он. Мегамозг с тоской смотрел на дверь, через которую вышла Роксана, и подумал о том, что неплохо было бы иметь Возвращающий Луч, который вернул бы её обратно. Быстро взглянув на часы, Мегамозг отметил для себя, что до новой с ней встречи еще целых шесть часов одиннадцать минут и восемнадцать секунд. Так долго ждать! Он рассеянно постучал пальцем по бедру и в замешательстве посмотрел вниз. В кармане торчало что-то с острой кромкой. Он ахнул. Уэйн Скотт! Он совсем забыл про своего альтернативного близнеца. — Сэр, как бы я ни хотел узнать, как прошла ваша встреча с мисс Ричи, но мне очень нужно, чтобы вы посмотрели одно видео. — А? Э… о, да, точно. Видео? Какое? — С вами. И я имею в виду вас — вас. Не Уэйна Скотта. Мегамозг застыл. — В каком смысле меня — меня? — Видео на YouTube. Драка, которую вы устроили прошлой ночью с головорезами Макси Мена. Оно даже попало в новости. — Покажи мне, — потребовал он. Мегамозг столько раз пересмотрел компрометирующее видео, что запомнил всё наизусть. Кто-то скрывался в тени, и он этого не заметил. Чуть ниже видео располагалось имя пользователя, разместившего запись. — MetroHunk410, — прочитал он. — О… ты связался не с тем злодеем. — Я думал, вы сказали, что дни ваших злодейств остались позади, — сказал Прислужник, с подозрением приподняв бровь. — Так и есть, — признал он с разочарованным вздохом, снова опускаясь в кресло. — Как же геройство раздражает тем, что исключает злодейства! Иногда всё-таки хочется вернуть то время. — Он нежно погладил свой Обезвоживатель, представляя, как легко спусковой крючок всегда срабатывает при нажатии. — Зачем вы хотите обезводить этого человека? Он, скорее всего, ничего плохого не замышлял, разместив это в сети. В конце концов, вы — загадка для мира, а какой человек может устоять перед загадкой? Люди говорили о вас в течение многих лет. О том, что заставляет вас двигаться вперёд. Об этом. — Да, но теперь создатель этого видео знает — или, скорее, думает, — что Уэйн Скотт борется с преступностью. Это может превратиться в огромную проблему, учитывая количество просмотров. — Более миллиона, — согласился Прислужник и ахнул. — Что будет, если Макси Мен это увидит? — Катастрофа, и причём очень некстати. Я должен сосредоточиться на возвращении домой. — Он накрыл лицо ладонью. — Ну почему мне обязательно надо пойти и ввязаться в какую-нибудь драку? — Интересное у него имя… MetroHunk. — Наверное, какой-то прыщавый подросток. Хех, это может быть даже сам Метро… э-э, Макси Мен. Этот ходячий мешок с мясом точно выбрал бы такой ник, если бы только смог включить компьютер. — Так… кто тогда наблюдал за вами? — Слишком много вероятностей, чтобы строить предположения, да это сейчас и неважно. Пора вернуть Уэйна. Чем раньше мы поговорим и он даст мне DeLorean, тем лучше. — Учитывая его реакцию в последний раз… — Прислужник замолчал. — Что вы ему скажете, чтобы убедить? — Не я. Ты. Он вдохнул слишком много воды, которая грубо прошла через его жабры, вызвав кашель. — Я? В смысле… ч-что я могу… Я не думаю, что это хорошая идея — вы, то есть он, совершенно напуган! Мегамозг ухмыльнулся. — Именно поэтому его должен уговорить ты. — Он забрался на табурет, а затем на лабораторный стол, чтобы посмотреть Прислужнику в глаза. — Я не знаю никого, у кого было бы больше шансов убедить его в том, что мы говорим правду. За все те годы, что я знал тебя — в обеих реальностях, — я всегда слушал тебя... ну, в последнее время, по крайней мере... потому что в глубине души я знал, что ты был прав. Прислужники были созданы для того, чтобы… давать советы, выслушивать и, что более важно… быть лучшим другом. — Он просто пожал плечами, не зная, как это выразить. — Я полностью доверяю тебе, Прислужник. Рыбка немного успокоилась. — Но что я скажу? — тихо спросил он. — Ты разберёшься, — твердо сказал Мегамозг, похлопывая по прохладному стеклу резервуара, прежде чем спрыгнуть со стола. Мегамозг вынул синий куб из кармана, поставил его на пол, а затем вытащил Обезвоживатель из кобуры. Он добавил к нему новые функции, в том числе и его копиям, но ему все еще не хватало настоящего оружия. Для героя с его изысканным вкусом та изящная пушка — первый Обезвоживатель — была в самый раз. Одной из новых функций была полая рукоять, в которой находилось небольшое количество воды для быстрого регидрирования всего, что было обезвожено. Мегамозг не особо часто этим пользовался, предпочитая сдавать преступников в полицию в виде синего куба, не позволяя им ходить на своих двоих. — Где вы будете? — Буду невидимым. — Он поднял руку с проекционными часами. — Недавно я обновил эту штуку. Если моя машина может быть невидимой, почему я не могу? — Он повернул циферблат и исчез после синей вспышки. — Вы уверены? — спросила рыба в пустое пространство под своим аквариумом. — Прислужник, я всегда уверен. Тебе нужно немного подготовить его, прежде чем я заговорю. — Он настроил оружие на режим «Гидро-» и направил пистолет на куб. — Поехали. Тонкая струя воды устремилась в сторону куба, и настоящий Уэйн Скотт с хлопком снова появился. Он взвизгнул, как сирена, и резко повернулся, неистово обыскивая комнату. Мегамозг сделал несколько осторожных шагов назад, подальше от него, и встал за один из лабораторных столов, как бы создавая между ними барьер на случай, чтобы Уэйн, подойдя достаточно близко, не врезался в него. — Где он? — прошептал Уэйн. — Где двойник? — Он… рядом, — неопределенно сказал Прислужник, метая взгляд на место, откуда только что исчез Мегамозг. — Рядом? Что ты имеешь в виду? Что он такое и где он? — снова прошептал он, как будто боялся, что, повысив голос, так называемый «двойник» внезапно появится. Прислужник мягко улыбнулся. — По одному вопросу за раз, Сэр, и я обещаю, что отвечу на каждый. Мегамозг облокотился руками на лабораторный стол, уперся подбородком в ладони и стал наблюдать, как Уэйн мечется из одного конца лаборатории в другой, заглядывая за книжные шкафы, под лабораторные столы и вокруг катушек Тесла. Затем его альтернативное «я» застыло и медленно повернулось к Прислужнику. — Погоди. Он невидимый! Локоть Мегамозга соскользнул с края лабораторного стола, и гений чуть не ударился своим огромным лбом о холодный металл. Ему следовало ожидать, что Уэйн так быстро догадается, поскольку они обладали одним и тем же мозгом несравненного гения. Хотя нет... очевидно, что мозг, подобный его, не может быть воспроизведен ни в ком, кроме него самого. — Э... что? — сказал Прислужник, тревожно раскрыв глаза. — Где он? — снова спросил Уэйн и, не дожидаясь ответа, выпрямился, сжал кулаки и потребовал у комнаты: — Я знаю, что ты здесь, самозванец! Выходи! Сейчас же! Мегамозг не пошевелился. Он был удивлен этой демонстрацией напускной смелости его копии, учитывая, что Прислужник настаивал на том, что Уэйн Скотт был в основном застенчивым малым, боящейся собственной тени. Возможно, некоторая отвага действительно присутствовала в Уэйне в этой временной реальности. В конце концов, Уэйн был таким же Мегамозгом, как Мегамозг был Уэйном. Несмотря на разницу в воспитании, по сути, они были одной и той же личностью. Было разумно предположить, что храбрость в Уэйне присутствовала, просто он ей не пользовался. — Сэр, мне нужно сначала поговорить с вами, прежде чем появится другой вы, — продолжил Прислужник. Уэйн, однако, был слишком занят блужданием по лаборатории в поисках признаков человека-невидимки и мало обращал внимания на слова Прислужника, настаивающего на необходимости спокойного разговора. Гений что-то бормотал себе под нос, снова и снова проверяя темные углы лаборатории, заглядывая под лабораторные столы и открывая разные шкафчики, просто чтобы убедиться, что самозванец не протиснулся внутрь, пока Уэйн стоял к нему спиной. Мегамозг с интересом наблюдал, задаваясь вопросом, не был ли он сам таким же одержимым, когда пытался достичь цели. Нисколечко! Он был чрезвычайно сдержанным и не позволял навязчивым идеям вытеснять рациональное мышление. — Сэр! — Прислужник резко закричал, заставив Уэйна остановиться. — Сядьте и послушай меня! — Но… — Сэр, это очень важно, и мне нужно всё ваше внимание, — сказал он совершенно спокойно, несмотря на нервное дергание плавников. Уэйн сузил глаза, с подозрением глядя на Прислужника. — Ты знаешь, где он. — Фактически… да, — подтвердил он. — Он не причинит вам вреда. Обещаю. Изо рта Уэйна вырвался испуганный писк. Он подбежал к Прислужнику, широко раскрыв глаза от ужаса. — Прислужник… он промыл тебе мозги! Рыба закатила глаза. — Вряд ли. Послушайте… — Прислужник, ты меня слышишь? — крикнул он. — Сэр, может... — Прислужник, если ты там, я спасу тебя! Даже если это будет последнее, что я сделаю в своей жизни! — СЭР! — крикнул он. — Выслушайте меня! — Я не могу, — покачал головой он, — особенно, если он промыл тебе мозги. Все, что я скажу, может быть использовано против меня. — Мы с вами оба знаем, что прислужникам нельзя промыть мозги. Узы опекуна слишком сильны, чтобы поддаться влиянию извне. Вот почему мой вид присматривает за вашим. — Пришелец скрестил руки на груди, но продолжал молчать. Ободренный, Прислужник попробовал еще раз. — Я знаю, вам будет трудно в это поверить… но вы должны. — Так уж и быть, Прислужник, — сказал он, надув губы. — Так... тебе не промывали мозги? Он раздраженно вздохнул. — Даже близко, Сэр. Я полностью здоров. — Он сделал долгий и глубокий вдох. — Пожалуйста, послушайте меня, потому что это очень важно. Уэйн сел на лабораторный стул и выжидательно посмотрел на резервуар. — Хорошо, я слушаю. Что нужно «самозванцу»? — глумливо спросил он. Прислужник глубоко вздохнул, пытаясь успокоить нервы. — Сэр, он не «самозванец», — сказал он, хлопая плавниками, изображая кавычки. — Так что же он тогда? Настолько одержимый фанат, что перенес пластическую операцию, чтобы быть похожим на меня? — саркастически спросил он. — Даже не близко. Он выглядит… как вы… потому что он и есть вы. Уэйн недоверчиво фыркнул. — Ну коне-е-ечно, Прислужник, ты знаешь, что бывает, если есть рыбные хлопья, у которых истек срок годности; ты слегка спятил. Либо это, либо он хочет заполучить мои изобретения... либо он заставляет тебя лгать по какой-то злой причине. Прислужник пристально посмотрел на своего друга с суровым выражением лица. — Сэр… прислужники не лгут, особенно своим подопечным. Я никогда не лгал вам и никогда не буду. Уэйн тяжело упал на табурет, стыдливо опустив голову. — Конечно, не лгал, — тихо согласился он. — Прости, Прислужник. Рыба смягчилась при виде угрюмого лица его подопечного. — Все в порядке, Сэр. Ваша реакция была нормальной и ожидаемой на все сто процентов. Он кивнул. — Смотреть на самого себя — это тот ещё шок. — Он выпрямил спину и, казалось, был готов снова слушать. Прислужник решил, что время для главной информации. — Два слова: путешествие во времени, — просто сказал он. Уэйн издал смешок и замер, расширив глаза, осознавая слова Прислужника. — О, нет, нет, нет, нет, нет! — Путешествие во времени возможно! — Прислужник поспешно продолжил, чтобы Сэр снова не перебил его. — И он — ваша альтернативная версия — пришёл сюда из альтернативного Метро-Сити. Он тоже изобрел машину времени и случайно создал нашу временную реальность, и ему нужно вернуться в свою собственную, но его машина времени была сильно повреждена, и я подумал, раз уж у нас тоже есть машина времени, пылящаяся в подвале, не могли бы вы позволить ему использовать её, чтобы вернуться домой? Прислужник произнёс «позволить ему использовать», а не «отдать ему», потому что знал, как Уэйн был привязан к своим техническим игрушкам. Глаза его друга были такими большими, что напоминали зеленые мячи для гольфа, которые вот-вот выскочат от изумления. Шестерёнки в голове Уэйна закрутились в попытке обработать только что полученную «главную» информацию. Уэйн открыл рот, а затем закрыл его, и снова открыл, качая головой. — Я не понимаю, как это возможно. — Но это возможно. — Слишком много переменных. Я, конечно, никогда не испытывал её, конечно, но каждая мелочь должна быть идеальной, иначе вселенная взорвется или это чертовски сильно исказит временную шкалу. — Мы живём в исказившейся временной шкале, — настаивал Прислужник. Уэйн отрицательно покачал головой. — Теоретически сделанные мной расчеты должны работать, но это всего лишь теории без научных доказательств, которые могли бы их подтвердить. Когда дело дойдёт до испытаний, — он вскинул руки, — это окажется… невозможным*. Мегамозг не смог удержать смешок, вырвавшийся из его рта.