Враги

Когда поутру Натаниэль вышел в трактирный зал, полупустой по раннему часу, Элисса уже сидела за столом. Увидев его, махнула рукой — мол, давай сюда. Натаниэль сел напротив. Упоминать о вчерашнем не хотелось. Да и о чем, собственно, говорить? Обиженным он себя не считал — возможно, будь он влюблен и долго добивайся взаимности, такой поворот бы здорово разозлил — но Натаниэль не чувствовал себя влюбленным. Да, Элисса была хороша, несмотря на шрамы и манеру держаться — а, может, благодаря им. Да, вчера их влекло друг к другу откровенно и явно. Да, она стала ему дорога за последние дни — по крайней мере, Натаниэль не хотел бы, чтобы с ней что-то случилось. Но ему приходилось влюбляться — и ничего подобного тому буйству чувств на грани безрассудства он не ощущал. Так что и переживать не из-за чего. Разве что Элиссу жаль. Не она была виновна в смерти родителей, и тех, кого любила, но все они гибли, защищая ее — и каждый множил чувство вины за то, что осталась жива. Натаниэль не знал, как бы жил с этим, случись подобное с ним. Так что он собирался делать вид, будто ничего не произошло — впрочем, и в самом деле ничего не случилось, но Элисса, едва он опустился на лавку, запустила пальцы в волосы, и Натаниэль понял, что она все-таки собирается объясняться. Зря, право слово. Но, похоже, она по-прежнему не терпела недоговоренностей.  — Я должна извиниться, — начала было она. Натаниэль улыбнулся.  — Так теперь и будем по очереди расшаркиваться? Она хмыкнула, спрятала лицо над пивной кружкой.  — Да, дурь какая-то получается… Слушай, а как мы раньше обходились без этого? Натаниэль рассмеялся, припомнив. Раньше они просто ругались, не особо выбирая слова, или дело и вовсе доходило до драки — правда, с тех пор как Натаниэль понял, что два года разницы — в детстве срок огромный — делают любую драку заведомо нечестной, старался до такого не доводить, разве что Элисса первая кидалась с кулаками.  — Если как раньше, мы бы начали с того, что разнесли подвал Башни Бдения, выясняя, кто прав.  — Так нету правых… — грустно улыбнулась она.  — Почему же? — пожал плечами Натаниэль. — Не знаю, что нашло на отца и… Думать об этом по-прежнему было больно.  — Не начинай заново, — хмыкнула Элисса. — Сейчас моя очередь рвать на себе волосы. Словом, дело не в тебе…  — Да понял я, — сказал Натаниэль. Рука сама потянулась накрыть ладошку. — В какой-то степени это лестно — я тебе не совсем уж безразличен.  — Конечно, ты мне небезразличен. — Элисса, помедлив, высвободила руку. — Ты мой друг. Объятья и поцелуи вчера были отнюдь не дружескими — усмехнулся он про себя. Вслух сказал.  — Тогда давай на этом и остановимся.  — Угу. Только мне так неловко…  — Хватит. — Натаниэль снова поймал ее ладонь. — И раз уж кто-то должен тебе об этом сказать… Алистер, убивая Архидемона — знал, на что идет? Он намеренно выбрал того, о ком знали все. Ее рука напряглась.  — Да.  — Он сам так решил?  — Не надо… — теперь она сама вцепилась в его пальцы. Натаниэль молчал, не отводя взгляда.  — У него не было выбора…  — Чушь какая. Был. Умереть самому или оплакивать тебя. Ты ведь не колебалась бы? Элисса криво улыбнулась.  — Нет.  — Вот и он — нет…  — Хватит… — почти простонала она. — Я не хочу вспоминать. Натаниэль покачал головой.  — Ты была храбрее там, в шахте.  — Зачем?..  — Затем, что на тебя вчера было больно смотреть.  — Я могла бы успеть…  — А я мог бы приехать из Вольной Марки и остановить отца, — грустно улыбнулся Натаниэль. Ее улыбка была такой же — очень-очень печальной. Оба знали, что ничего не смогли бы изменить. Оба не могли в это поверить.  — Я не знаю, каким был Алистер, — сказал Натаниэль. — И каким был… раз ты сказал «мужчины», значит, был кто-то еще, неважно. Но я знал тейрна Брайса. И если бы он тебя сейчас видел — сказал бы, что ты слишком много о себе думаешь, Волчонок. Она вздрогнула, услышав домашнее прозвище. Натаниэль сделал вид, что не заметил.  — Мир не вертится вокруг тебя, и те, кто любил тебя, ушли не потому, что ты была рядом. Не захоти отец вернуть нашему роду Хайевер — были бы живы твои родные. Он убил их, не ты. Не случись разгрома при Остагаре — не осталось бы на весь Ферелден лишь двое Стражей. И не думаю, чтобы вас, самых зеленых, подпустили бы к жребию или как там это делается обычно…  — Самый старший, — сказала Элисса.  — Точно, не подпустили бы. Так что это Логейн убил Алистера. Не ты.  — Ты не понимаешь, — сказала Элисса. — они защищали меня.  — И что? Они поступили так, как считали нужным. — Натаниэль накрыл ее ладони своими, чуть сжал, ободряя. — Слушай, ты всерьез считаешь, что именно ты заставила сильных и достойных людей решить так, а не иначе? Боюсь, услышь такое тейрн Брайс — сказал бы, что ты совсем зазналась, А потом взял бы розгу…  — Он сроду на меня руки не поднял!  — А крапива?  — Он отстегал не меня, а свой страх, — сказала Элисса. — Правда, поняла я это куда позже. А тогда две недели не разговаривали. Я надулась, а ему тоже было не с руки извиняться — она улыбнулась, глядя куда-то сквозь Натаниэля. Эрл Хоу считал: пожалеешь розгу — испортишь ребенка. Тейрн Брайс — что страхом воспитывают лишь слуг, а истинное благородство можно взрастить лишь на уважении. Эрл полагал, что младшие Кусланды вьют из родителей веревки, если этак дальше пойдет, Фергюс непременно женится на ком-то неподобающем и прогуляет родовое имение, а что учудит Элисса и вовсе ведомо только Создателю. Тейрн считал, что Натаниэль слишком уж благонравен для старшего сына — наследнику, по его мнению, более подобал бы норов покруче. Делайла чрезмерно послушна, да и Томас… Натаниэль с Элиссой в столь высокие материи не вдавались — но когда она поняла, что «выпорют» в его устах — отнюдь не иносказание, просто взяла на себя вину за очередную проказу, на которой они попались. Натаниэль возмутился — еще чего не хватало, за девчонку прятаться — но ему никто не поверил. Отец хмыкнул, мол, защищать женщину конечно, благородно, но чувство меры тоже знать надо. Тейрн Брайс тоже похихикал — а Элисса отправилась сидеть взаперти в собственной комнате. Без ужина. Натаниэль влез по плющу к ней в окно — прямо как в балладе — правда, отнюдь не для того, чтобы снискать благосклонность дамы, а притащив за пазухой украденный со стола кусок пирога. Они слопали его вдвоем, сидя в оконном проеме. Но все же однажды тейрн Брайс поднял руку на дочь. Когда та решила прокатиться на жеребце, только-только привезенном с ярмарки — норовистом чудовище, которого побаивались конюхи, а сам тейрн только-только собирался объездить. С чего она решила, что совладает с ним, Натаниэль так и не понял, но отговорить не вышло, а донести он не решился. Элиссе невероятно повезло — слетев с коня она ухитрилась приземлиться в тачку с сеном, так что даже не сломала ничего. Но тейрн Брайс, сравнявшийся цветом лица с камнями стен, ощупав дочь и поняв, что ей ничего не угрожает, голыми руками рванул ближайший куст крапивы, и отхлестал дочурку по заднице. На следующее утро, провожая уезжающих Хоу, оба, отец и дочь выглядели пристыженными и обиженными одновременно, ни разу не обратившись друг к другу напрямую Подошла служанка с едой и пивом. Элисса высвободила руки.  — Я знаю, что ты хочешь как лучше. Но — слова не помогают, уж извини.  — Знаю, — Натаниэль придвинул тарелку. — Как мне не помогут слова о том, что будь я дома — все равно ничего не смог бы изменить. Но — я это знаю, а когда… отболит, и поверю. Я хочу, чтобы и ты знала, что дело не в тебе. На войне убивают. Слишком многие тогда погибли, и каждый был чьим-то близким. Она нерешительно кивнула, а миг спустя перевела взгляд на кого-то за его спиной, и лицо мгновенно приобрело выражение, которое Натаниэль называл «для чужих». Он оглянулся — у входа стоял констебль стражи, выглядывая кого-то в темном — после солнечного утра, льющегося в оконца — зале.  — Вы что, тела не спрятали? — шепнул Натаниэль.  — Я что, по-твоему, специалист по темным… — она осеклась.  — Прошу прощения, — констебль Айдан остановился рядом. — Страж-командор, я хотел бы поговорить.  — Присаживайтесь, — сказала Элисса. — Разделите с нами трапезу?  — Благодарю, я сыт.  — Тогда слушаю. Айдан покосился на Натаниэля, тот сделал вид, что не заметил этого взгляда. Пока Элисса не погонит — он тут останется. В конце концов, еду только-только принесли, не бросать же.  — Я бы хотел знать, кто именно из Стражей причастен к убийствам в складском квартале.  — Не понимаю — Элисса удивилась так естественно, что впору было поверить.  — Вчера вечером в складском квартале были найдены тела шестерых храмовников. Говорят что незадолго до того, неподалеку видели вас и ваших людей, окровавленных, у одного рука на перевязи. Я отвечаю за порядок в городе, и…  — А, вот вы о чем. — Элисса покачала головой. — Помилуйте, какое же это убийство? Я-то думала, кого-то там ножом в спину исподтишка… неужели мои люди похожи на бандитов?  — Не играйте словами. — Айден подался вперед. — Храмовники мертвы. Когда их собратья придут искать виновных, в первую очередь спросят с меня.  — И тогда вы отошлете их ко мне, — точно так же качнулась навстречу Элисса, опершись о столешницу. — А я напомню им, что маги, взятые в орден — по доброй ли воле или по Праву Призыва живут вне круга вполне законно. И магия их служит людям, как и предписано Церковью — защищая от скверны и порождений тьмы. Если же кто-то из храмовников об этом забудет, попытавшись силой вернуть Серых Стражей в Круг, в нарушение всех договоров — я буду защищать своих людей. Если храмовники окажутся настолько настойчивы, что в нарушение всех соглашений попытаются применить силу — я отвечу силой. Впрочем, это касается не только храмовников. Любого. Я достаточно внятна? Какое-то время они буравили друг друга взглядами.  — Я хочу поговорить с теми магами и узнать детали.  — Нет. Ни имен, ни деталей. Если ваши люди достаточно опытны в чтении следов — они разберутся.  — Кажется, вы зарываетесь, Страж-Командор. Это мой город. Я отвечаю за порядок. Мне нужны эти маги. Они замерли, уставившись друг на друга. Натаниэль продолжал меланхолично жевать, мысленно прикидывая, успеет ли перехватить констебля, если что. Ложка, конечно, не оружие — кажется, он начинал понимать, почему Элисса даже в собственной крепости с ножом не расставалась — тем более, против тяжелого доспеха, но кое-что сделать можно, ежели умеючи…  — Нет, это вы забылись, констебль. Амарантайн принадлежит не вам.  — Я подчиняюсь только непосредственно банну Эсмерель…  — Вассалу Серых Стражей, потому что эрлинг принадлежит Ордену. Айдан шумно выдохнул.  — Я не могу вам приказывать, это верно, — продолжала меж тем Элисса. — Но и вы не вправе требовать от меня отчета.  — Значит, если завтра ваши головорезы начнут убивать мирных горожан…  — Если кто-то из Стражей убьет кого-то из мирных горожан, и вы сумеете это доказать — его будет судить Орден…  — И через день он снова будет на свободе? Элисса пожала плечами:  — Может, и так. Может, его покарает Орден. Или отдаст светским властям для свершения правосудия. Зависит от обстоятельств дела.  — Кажется, ваш Орден слишком много на себя берет. Она снова неподражаемо передернула плечами.  — Хотите оспорить договоры — можете начинать. Но пока Серые Стражи стоят между людьми и Мором — едва ли у вас что-то выйдет. Пока среди нас будут люди, готовые с открытыми глазами пожертвовать собой, убивая Архидемона — потому что только так можно остановить Мор — не вам нас судить.  — Кто бы говорил о самопожертвовании, — фыркнул Айдан. — Вы-то живы. Ваши головорезы не слишком смахивают на героев, да и лично ваша заслуга лишь в том, что оказались в нужное время в нужном месте. Принц Алистер, сложивший голову в Денериме, был героем, а вы теперь купаетесь в отсветах его славы и считаете себя неприкосновенной. Но, боюсь, когда придется делом доказывать, чего вы стоите — горе тем, кто положится на вас. Натаниэль перевел взгляд на Элиссу, вымаливая разрешение вколотить эти слова констеблю в глотку. Проклятая субординация, не будь она командором… Элисса широко улыбнулась:  — Вы мне тоже не нравитесь, констебль. Но придется нам с вами как-то друг друга терпеть. По крайней мере, пока в Башню Бдения не пришлют нового командора. Хотите жаловаться — Первый Страж обитает в Вейсхаупте. Всего доброго. Она дождалась, пока Айдан хлопнет дверью, перевела взгляд на Натаниэля. Улыбнулась:  — Не переживай, я знаю себе цену.  — Что, так заметно? — буркнул Натаниэль.  — Мне — заметно. — Она помолчала. — Зря мы разыскивали Делайлу в открытую… Передай ей, что мы приходили не к ней — а к Альберту, по торговым делам. И пусть помалкивает о том, что ее брат в Стражах. Натаниэль выругался.  — Айдан не похож на подлеца, — продолжала Элисса. — Но врагов у меня предостаточно. И… Насколько открыто Делайла выходила замуж? Многие ли знают, кто она? Элисса взъерошила волосы.  — Передай Альберту, пусть увезет жену из города. Хотя бы в новый баннорн, вместе с новым управляющим дела принять. С ее величеством мы с глазу на глаз говорили, пока оттуда слухи сюда дойдут… Чем быстрее, тем лучше. Как можно скрытней.  — Дороги опасны.  — Я не могу послать солдат — проще тогда глашатая на каждый угол поставить и кричать… — Она окончательно уничтожила подобие прически. — Нужен крепкий отряд наемников, так где ж его взять…  — Я знаю, как таких людей искать. Но если надо быстро — будет дорого.  — Если вопрос только в золоте — решим. Пока напиши им, пошли какого-нибудь мальчишку и заплати за молчание отдельно. Знаешь, как это делается, чтобы никто не проведал?  — Знаю.  — Хорошо. Как закончишь — буди остальных, если сами до того не проснутся. Пусть едят — и ко мне в комнату. Там поговорим. Будем добывать деньги. Они собрались через три четверти часа — в и без того небольшой комнате стало совсем тесно. Элисса взгромоздилась на стол, Натаниэль с Андерсом устроились на лавке, Веланна непринужденно опустилась прямо на пол. Рядом плюхнулся Огрен — эльфийка поморщилась и отодвинулась.  — Давай-ка поменяемся, — сказал Андерс, хлопнув гнома по плечу. Тот осклабился, но промолчал. Андерс устроился на полу, то и дело ерзая. Элисса оглядела своих людей.  — Андерс, Веланна. Как только вернемся в крепость — к портному. И чтобы грифон на вашей одежде был заметен за лигу каждой собаке. Понятно, зачем? Андерс кивнул, Веланна начала говорить, но маг дернул ее за рукав и та, на удивление беспрекословно, заткнулась.  — Дальше. То, во что я собираюсь вас втянуть, не имеет отношения к порождениям тьмы и, значит, к обязанностям ордена. Это будет одолжение лично мне. Но драться придется всерьез. Если кто-то не хочет — дверь вон там, — она ткнула большим пальцем через плечо. — Никаких последствий не будет. Это просьба, не приказ.  — Когда это я отказывался от доброй драки? — ухмыльнулся Огрен.  — Мы с Веланной тебе кое-что должны, — сказал Андерс. Натаниэль удивился, когда это маг успел получить право говорить не только за себя, но решил, что это может подождать.  — Натаниэль?  — Издеваешься? — хмыкнул он. — Рассказывай давай. Элисса улыбнулась, и начала рассказывать. Выходило, что пока Натаниэль был у сестры, Элисса решила «побродить-поглядеть», как она выразилась. Старые привычки трудно ломать — а за время Мора она — и те, кто с ней тогда были — привыкли искать любую возможность поживиться. Хорошее оружие и броня — дорогие игрушки, пробитый доспех бесплатно не починит ни один кузнец, а еще надо что-то есть и где-то спать. Лучше всего, не на голой земле. Так что услышав от стражника про контрабандистов, на которых никто не мог найти управу, Элисса решила разобраться. Правда, поначалу она собиралась отдать их Эсмерель — в конце концов, подати в Башню Бдения та платила из доходов города. К тому же, можно было бы потом потребовать услугу за услугу. Но передумала. Натаниэль догадывался, почему и… Создатель, он когда-нибудь сможет с ней расплатиться?  — Там катакомбы. Склады. И даже подземное озеро с пристанью, — говорила Элисса. — Словом, на широкую ногу все. Но и охрана приличная. Я хочу разобраться с охраной, и порыться на складах… Получится — взять одного-двоих живыми, отдать страже, и пусть дальше сами разбираются. Не получится — неважно, рисковать ради этого своими незачем. Шелка-посуду и прочую дребедень торжественно передать констеблю. А то, что невелико, но ценно — оставить себе. Часть отдать… — Элисса осеклась, как раз это — личное, остальное — в казну Башни. Оружие и доспехи, те, что получше — тоже в Башню, остальное — Айдану, пусть радуется. И потребовать от него, чтобы поставил охрану, а еще лучше — завалил проход, иначе выйдет, как с Башней Бдения.  — Ты-то откуда это все знаешь? — не выдержал Огрен.  — Говорю же — походила-послушала. А потом тихонько пролезла и сама посмотрела. Как ходить по теням, оставаясь почти невидимкой, Натаниэль знал. Но знал и то, что от наметанного глаза все равно не укроешься. Он положил себе непременно найти время поговорить наедине и высказать все, что об этом думает. В конце концов, пока все держится на ней одной — нечего лезть в одиночку, куда в голову взбредет. Могла бы и его позвать.  — Кстати, туда дверь есть прямо отсюда, из постоялого двора, — сказала Элисса. — Правда, заперта с этой стороны. Я трактирщика потрясла — похоже, он в этом не замешан, а ход старый. Но ключик вытрясла. Так что появимся, откуда нас не ждут. Их и в самом деле не ждали, но пришли в себя на удивление быстро. Так что Элисса приказала «языков» специально не брать — разве что кого-то не добьют. И когда они выбрались из погреба дома на выселках, все едва держались на ногах и походили на чудовищ из старых сказок, что купались в человеческой крови. На пристани остались два надежно спеленутых контрабандиста, в заплечном мешке Элиссы лежало добра на очень приличные деньги. Когда они впятером, как были — уставшие и по уши в крови -подошли к будке стражи, констебль вылетел навстречу с таким видом, будто был готов убить всех собственноручно.  — Я подумала и все же устроила резню среди мирных граждан, — ухмыльнулась Элисса вместо приветствия и продолжала, пока Айдан хватал ртом воздух. — Ибо эти мирные граждане бессовестным образом недоплачивали в казну города, а, значит, и мне.  — Вы нашли… контрабандный путь? Элисса кивнула.  — Возьмите людей — надо будет кое-кого… сопроводить. Натаниэль предпочел бы добраться до постели и упасть — но пришлось тащиться с Айданом, слушать то, что уже знал и ждать, пока тот лично все осмотрит. Вообще-то Элисса предложила им уйти — мол, сражаться больше не с кем, а по улицам города она и сама дойдет — но никто не ушел. Неведомо как, но об утренней стычке проведали все, и Андерс с Веланной маячили за спиной командора, едва не отпихивая Натаниэля, а Огрен пристроился неподалеку от констебля, изрядно того раздражая, по лицу видно было. Но связываться Айдан не рискнул, а когда увидел склады и товары, забыл обо всем. Элисса несколько раз повторила про порождений тьмы, глубинные тропы и что проходы нужно засыпать — но Натаниэль ясно видел, что тот пропустил ее слова мимо ушей, а приказать ему они не могли. Вернувшись в «Корону и Лев» Элисса разогнала всех по комнатам, поманив за собой Натаниэля. Вытряхнула на стол мешок, молча отделила самое ценное.  — Ночью отнесешь Альберту. Идти будешь так, будто за домом следят. И возвращаться так же.  — Не дурак.  — Прости… привыкла командовать. Сколько нужно времени, чтобы выйти на наемников?  — До вечера должен справиться.  — Хорошо. Ты после одной бессонной ночи как? Не слишком «плывешь»?  — После одной — нет.  — Тогда завтра уходим. Так же, затемно. И без того задержались. Натаниэль кивнул.  — Не знаю, как…  — Перестань, — перебила Элисса. — Как ты сегодня сказал… каждый делает то, что считает нужным. Она легко коснулась его щеки.  — Иди… помойся и поспи, сколько успеешь. Натаниэль помедлил, прижимая к лицу ее ладонь, кивнул и вышел. Помыться после этакой мясорубки, да и поспать определенно было необходимо.