Облом по Фрейду

      Я не помню, как дошла до собственной кровати. Не помню, с какими мыслями уснула. Я провалилась в какую-то огромную темную яму и всё время пыталась найти оттуда выход. Разбудил меня трепет мобильного телефона, который нервно вибрировал в сумочке. Мне пришлось приложить много усилий, чтобы доползти до злосчастного устройства и нажать кнопку «принять». Я даже не посмотрела, кто звонил, просто приставила динамик к уху и легла на пол.       – Алло! Даша? – чей-то мужской голос тревожно звал на том конце трубки. Все-таки разлепив глаза, я посмотрела на экран телефона. Звонил Дима. Промолчав, я снова приложила к уху динамик. – Открой мне дверь! Я уже час стою и долблю в никуда! Я звонил Кириллу - ты дома, это точно!       Не желая больше слушать обеспокоенный голос друга, я скинула вызов. Состояние очень напоминало похмелье, только причины для этого не было никакой. Я поднялась на локтях и огляделась вокруг. Лежа на полу во вчерашней одежде, я глубоко вздохнула. Казалось, что мои глаза тонут в недрах опухшего лица. Послышался мощный стук в дверь. Я снова вздохнула и заставила себя подняться и открыть дверь Диме. Он влетел, не обращая на меня никакого внимания и отталкивая к стене, прямо внутрь квартиры, заглядывая в каждую комнату.       – Что происходит? – прохрипела я. И только в этот момент Смирнов обратил на меня внимание. Он в секунду преодолел расстояние между нами, убрал волосы с моего лица и схватил за плечи, заглядывая в заплывшие глаза.       – Почему ты такая опухшая? – тревожно спросил он. Я не могла сфокусировать свой взгляд ни на чем, поэтому просто закрыла глаза, отдаваясь во владения Димы. Он подхватил меня, отнес на мою кровать и сам сел рядом. – Что с тобой произошло?       А что я могла ответить? У меня супер-задание спасти тебя: охмурить одного миллионера, бросить его, причём при условии, что я его полюбила? Или что ответить? Что впервые попала под влияние людей? Что?!       И снова меня прорвало. Слезы хлынули без моего желания. Я жалела себя, жалела Диму и Кирилла, но в первую очередь все-таки себя. Больше не задавая вопросов, Смирнов прижал меня к себе, и я начала рыдать ему в рубашку, не скрывая болевых криков и стонов. Не знаю, сколько прошло времени, и как скоро я смогла успокоиться, но меня снова потянуло в сон.       – Когда я звонил Кириллу, он обещал заехать за тобой через два часа, - сквозь пелену слышала я голос Димы. – Я все отменю…       И меня передернуло. Если он сейчас все отменит, то я не смогу узнать, где находится эта злосчастная библиотека (да, я все-таки решила сделать это дело до конца и обо всем забыть), а значит Дима…       – Стоп! – подскочила я. – Никому не надо звонить. Сколько у меня времени?       – Эм, - парень нахмурился и посмотрел на часы. – Около получаса, если он раньше не решит приехать.       Я вихрем пронеслась мимо Смирнова, еще не совсем владея своим телом. Я понимала, что мой рассудок еще спит, а душа плачет, но я не собиралась стоять у гроба вся в черном и смотреть на бледное лицо Димы. На лету смахивая последние слезинки, я закрылась в ванной.       – Ты объяснишь мне, что происходит, или нет? Это все из-за Кирилла? Это он тебя довел? – глухие стуки перебивали гневный голос Димы. Я сглотнула комок в горле и приняла реальность. В отражении стояла зареванная девочка, у которой отобрали любимую игрушку. Под глазами были настолько большие мешки, что, казалось, в них можно перевозить вещи (глупый пример, но так оно и было). Цвет кожи был чуть зеленее кожи вампира из знаменитой саги. Капилляры в глазах полопались, веки опухли, да и лицо, в целом, напоминало выжатый лимон. Не думая больше ни о чем, я попросила Диму поставить чайник, скинула одежду и залезла в душ. Освежающие струи приободрили меня, я попыталась собраться с мыслями и настроиться на ближайшие два дня. Осталось немного. Меньше недели. Потом мы расстанемся с Кириллом, и все встанет на круги своя. Я упрошу Диму бросить его угоны, и все точно будет хорошо. Ну и пусть я полюбила. И не с таким диагнозом выживали. Переживу. Смогу.       – Что это за номер? – Дима показал на холодильник, я сидела с примочками под глазами и пила горячий чай.       – Ремонтник, - соврала я.       – У тебя что-то сломалось? – Дима всматривался в цифры. Я очень боялась, что он узнает этот номер. Слава Богу, Ковалеву в голову не пришла мысль подписаться.       – Ноутбук скоро накроется, - обыденно ответила я и убрала примочки. – Так, пора собираться.       – Нет. Стой. Сядь, - рука Димы легла мне на локоть. Я послушно села на место и уставилась на друга.       – Что такое? – пытаясь скрыть свою нервозность, сказала я и начала теребить салфетку в руках. Надо сказать, нервы в последнее время и правда стали ни к черту.       – Я не собираюсь игнорировать твое сегодняшнее утро. И вчерашнее поведение. Даша, ты бы не пропускала пары без уважительной причины. А тут появился твой Кирилл и все! Тебе сорвало крышу! Ты уносишься с ним на другой конец города!       – Разве это плохо? – тихо пискнула я.       – Нет, Даша, любить – это здорово. Но когда это не идет тебе во вред. Скажи мне, почему ты такая опухшая? Почему ты рыдала так сильно? Я никогда тебя не видел такой. Если только единожды…- И мы замолчали. И он, и я понимали, что эту тему лучше пропустить, промолчать и никогда больше не вспоминать. Я сглотнула. Мозг только начинал работать, но я так и не могла найти внятного объяснения для Димы. – Я жду.       – Просто, - начала я, уже разрывая салфетку напополам. – Я переживаю за то, чем ты занялся. Я знаю Артема, и он не пустит тебя по карьерной лестнице вверх. – Он покромсает тебя на кусочки, если я не выполню его приказ.       Я замолчала, не поднимая взгляда. Вновь перед глазами всплыла картинка бледного Димы в черном гробу, в смокинге и с серьезным выражением лица. Я не смогла сдержать себя, и на глаза выступили слезы.       – Ты правда из-за меня так убиваешься? – в один момент Дима оказался возле меня на коленях, всматриваясь в мои глаза. – Ну, Дашенька, не надо плакать. Я брошу эти перегоны. Брошу, обещаю. Только не плачь.       Кажется, мой прием сработал. Я прижала Диму к себе, обвивая голову своими руками и запуская в его волосы пальцы. Окольцовывая мои бедра своими руками, он прижал меня к себе сильнее, чем я ожидала. Его голова, покоящаяся у меня на животе, была опущена вниз. Парень не видел моего рассредоточенного взгляда, он не знал моих мыслей. «Всё ради тебя. Всё только ради тебя», - крутилось в голове.       Смирнов все-таки дал мне одеться и привести себя в порядок, он даже интеллигентно встретил Кирилла, предложил ему чаю, проводил нас и уехал по своим делам.       – Где ты была? – выруливая на оживленную улицу, спросил Дорохов. Я взглянула на него лишь мельком, а сердце уже приятно кольнуло. Ну и что, что полюбила. Это не трагедия мирового масштаба. Я справлюсь.       – Я спала и не слышала телефона, - соврала я, не смотря на своего спутника. В окне мелькали люди, фонари, магазины, но я не замечала никого по отдельности. Только картину в целом. Серую картину.       – Ты заставила его сильно поволноваться, - мне показалось, что я слышала в голосе Кирилла тревогу, но скоро одернула себя. Мне нельзя ни о чем думать.       – Куда, ты говорил, мы сегодня поедем? – переводя тему, спросила я. Мои ноги слегка тряслись, но, слава Богу, в машине этого нельзя было заметить.       – В загородный дом, там хорошо, - легко ответил Кирилл и положил свою руку мне на коленку. Я замерла. По моему телу прокатилась волна тока. Я закрыла глаза и сглотнула комок в горле, и только после продолжила.       – А поехали к тебе в особняк? А потом и за город поедем, - предложила я обыденным голосом. Я сильно надеялась, что Дорохов не заметит дрожь в моем голосе.       – Эм, - замешкался парень. – Давай сегодня поедем в коттедж, а завтра уже в особняк.       – Хорошо, давай так, – согласилась я и снова посмотрела в окно. Днем раньше, днем позже – без разницы. Он мне покажет дом, я найду эту библиотеку и дело с концами.       По дороге в загородный дом я вспомнила ту чудовищную ночь, после которой я попала в тюрьму. Доминантное поведение Кирилла и его безукоризненные действия казались мне теперь чем-то вымышленным, потому что за пару дней я ощутила всю нежность и заботу, которую носит в себе этот человек.       Долго в молчании мы ехать не смогли, и, как только миновали знак об окончании нашего города, Кирилл задал следующий вопрос:       – Чем занималась вчера вечером?       – Тебя же не интересовало это раньше? – решая не сближаться, я начала городить вокруг себя стены.       – Ну раньше мы с тобой и не целовались, - подметил он. – Скажи мне, что происходит?       – А что происходит? – я обратила свой взгляд на парня. Сосредоточенный взгляд следил за дорогой, руки расслабленно лежали на руле. Этот привлекательный парень вез меня сейчас к себе в загородный дом, зная, что от этого зависит жизнь моего лучшего друга, и даже ничего не требовал взамен. – Знаешь, меня тревожит один вопрос уже давно. Какой тебе резон помогать мне? Я же тебе за это не плачу!       Парень помолчал с минуту, посмотрел в зеркала заднего вида, а затем спокойно ответил:       – Знаешь, я виноват перед тобой: я пришел в твой университет и засветил твой род деятельности, - он замолчал, видимо, обдумывая следующую мысль. – Твой друг просто… не понимает, во что он ввязывается. Я хочу предостеречь его. И тебя. Тем более, ты меня должна охмурить. А ведь легче, когда играешь…       – Не легче, - выдохнула я и отвернулась к окну. – Легче быть искренним.       – Это точно ты мне говоришь? – я заметила усмешку в словах Кирилла, поэтому снова повернулась к нему. – Ты парней окручиваешь на раз, даешь им вполне себе правдивую надежду, а потом уходишь.       – В этом есть доля правды, - раздраженно ответила я. – Они сами виноваты. Они выбрали не тот образ жизни. Их нужно останавливать.       – А кто назначил тебя судьей в их судьбах? – последовал неожиданный вопрос. – С чего ты взяла, что имеешь право влюблять в себя парней и ломать их сердца?       – Вам все равно, как бесчувственным пенькам, - буркнула я и скрестила руки на груди. Неожиданно машина остановилась, меня по инерции понесло вперед. Хорошо, что я была пристегнута. Выруливая на обочину, Кирилл молча поджал губы. Я боялась спросить, что происходит, поэтому так же молчала.       – Выходи из машины, - рыкнул он.       – Что? – как глупая девочка переспросила я.       – Ты что, глухая? – похоже, я задела парня за живое. Я медленно отстегнула ремень и открыла дверцу. В этот момент парень уже обходил машину спереди. Как только я выпрямилась, Кирилл закрыл за мной дверь и впечатал в холодный металл.       – Ты думаешь, мы бесчувственные пни? – яростно шептал Дорохов.       – А разве это не так? – шепнула я в ответ, потом откашлялась и продолжила, отпружинивая от машины и тыкая пальцем Кириллу в грудь. – Разве это не вы, находясь в отношениях с одной, сразу бежите к другой? Разве это не вам хочется свободы? Вам же нравится, когда ваша девушка приличная, некурящая, непьющая… А сами-то вы кто? Направо и налево кидаете окурки и запиваете горе расставания паленым алкоголем! Только не нужно говорить, что девушки заслужили такого отношения!       – Почему ты берешь какие-то отдельные неудавшиеся случаи, - орал в ответ на меня Кирилл, - ведь есть еще целый мир, который построен на другой системе! Да, мы хотим «чистых» девушек, чтобы потом было «чистое» потомство! И мы ни за что на свете не тронем таких! А переплетаемся мы с другими, которые уже «загрязнились» для развлечения и пока…       – Вот именно! У вас все имеет совсем другое значение! У вас есть отношения для развлечения, а мы любые отношения воспринимаем всерьез. Мы строим планы, мы смотрим в будущее. В конце концов, мы держим эти отношения!       – А сама-то ты чем занимаешься? Ты считаешь, это своего рода забава?       – А с вами по-другому никак! Кто-то должен вас учить!       – Но это не должна быть ты! У каждого человека в жизни есть свой человек, который, если надо, остановит и даст понять, что блудный образ жизни плох.       – Это говоришь мне ты, бабник с Америки? Да о тебе легенды ходят, что весь наш многомиллионный город побывал у тебя в постели. И ты мне смеешь что-то говорить? – мы отошли от машины метров на десять, то соблюдая расстояние между друг другом, то наоборот - тараня вплотную.       – Бабка тоже на базаре сказала, что курицы подешевели! А на самом деле - шиш! Неужели ты веришь всем слухам?       – Именно так я и узнаю свою новую жертву, - я злилась. Он смеет отчитывать меня за мой образ жизни, выгораживая себя ангелом во плоти.       – А тебе не приходила в голову мысль, что кто-то специально пустил этот слух. Скажем, бывшая девушка, мечтающая отплатить ему? – глаза Кирилла горели ярым огнем. Он был в гневе.       – Я всегда тщательно проверяю информацию…       – Хреново проверяешь! – всплеснул руками Дорохов.       – К чему ты ведешь? – теперь я совсем потеряла нить нашего общения. Мы слишком быстро перескакивали с одного на другое. Хотя внутри меня и горел пожар, я останавливала себя. Ни к чему ссориться. У меня есть дела поважнее.       – Нельзя судить о людях по слухам. Нельзя думать, что мужчины не плачут и им не больно. Поняла меня? – пронзительный взгляд карих глаз заглядывал куда-то далеко, затрагивая струны моей души. Я замерла, понимая, что пожар в момент потух, и теперь я ощущала лишь тяжесть в груди. Что это? Ожидание? Чего?       Я молчала. Долго смотреть на Кирилла я не смогла, поэтому пришлось опустить взгляд, но касанием руки парень поднял мою голову снова вверх, заставляя встретиться вновь с его пылающими глазами. Рот Дорохова был приоткрыт, я слышала его тяжелое дыхание. Внутри снова все зажглось. Появилось желание прямо сейчас вцепиться в волосы этому придурку и крепко поцеловать, забывая про то, где мы и зачем. Я чувствовала притяжение. Я готова поклясться, мы с Кириллом приближались друг к другу, как магниты. Но я кашлянула и отвернулась. Нельзя больше допускать неосторожности. Только дело. Одно лишь дело. Влюбилась? Ну и пусть. Пройдет.       – Поехали, - я снова села на пассажирское сидение и отвернулась к окну. Секунды спустя я услышала, как хлопает водительская дверь, а мотор снова заводится. Эта ночь будет сложной. Мне будет трудно сдержаться. И смогу ли я вообще?             Влюбилась? Ну и что? Главное, чтобы Кирилл об этом не узнал.