Облом по Фрейду

      Пока мы ехали, я думала лишь о предстоящей ночи. Я не должна быть грубой с Кириллом, иначе все рухнет, и могут пострадать люди. Не знаю, почему, но Кирилл даже не включил музыку, заставляя меня слушать тишину. Мы проехали минут десять в молчании, потом я просто не вытерпела:       – Включи музыку, - фраза выдалась достаточно холодной. Если честно, я сама такого не ожидала, но, если он поймет, что я действительно не настроена с ним сближаться - будет лучше.       – Нет. Это в наказание тебе, - как-то совсем легко ответил мне парень. Я посмотрела на его лицо – на нем сияла улыбка.       – Отчего ты так рад, позволь узнать? – я не сводила глаз с Кирилла. Смогу ли я теперь отпустить этого человека?.. Смогу. Влюбленность – не приговор. Всего лишь выброс эндорфинов в кровь и все.       – Ты такая смешная, когда злишься, - я могла ожидать любого ответа. Но не этого. На секунду Кирилл перевел взгляд на меня, а затем снова продолжил следить за дорогой. Я промолчала и отвернулась к окну. От слов Дорохова внутри что-то встало вверх ногами. Просто выброс эндорфинов.       По мере приближения к коттеджу мне становилось все хуже. Долго ли я смогу уговаривать и оправдывать себя? «Это всего лишь влюбленность», «всего лишь гормоны», «всего лишь случайное прикосновение»… Одна мысль перебивала другую, отчего и росла боль. Но какая? Эта темная тетка пришла внезапно и поселилась во мне, но не в голове, а в груди, чуть-чуть левее, чем необходимо. Она пришла, устроилась удобно и уже распаковывала свои чемоданы: страдания, истерики и постоянные размышления. Нервозность во всем теле наверняка выдавала меня с потрохами. Хотя Кирилл и не сказал мне ни слова, я чувствовала напряжение в машине.       Кажется, я искусала всю губу, когда мы подъезжали к большим металлическим воротам.       – Ну вот и всё. Мы на месте, - объявил Кирилл и нажал на кнопку на ключах. Небольшая лампочка на воротах замигала, и металлические ставни мало-помалу начали свое движение. – С тобой всё в порядке?       Я перевела пустой взгляд на парня. Зачем он ввязался в эту игру? Зачем вообще появился? Ведь, если бы он сидел в своей Америке, мне было бы гораздо спокойнее. Я молчала, не в силах ничего ответить. Его теплые глаза цвета темного шоколада полностью заворожили меня. Я снова закусила губу, игнорируя боль, и глубоко вздохнула. Легкое прикосновение к моему рту вызвало волну мурашек по всему телу. Я замерла, выпустила губу, приоткрывая рот от нехватки кислорода в легких.       – Не кусай так сильно, иначе скоро съешь свои губки, - тихо сказал Кирилл и провел большим пальцем по нижней губе. – Я знаю, они сладкие. Но оставь их… для меня, например.       И снова у меня случился мини-инфаркт. Сердце отбарабанило свое и замерло, как и я. Умение дышать забылось в раз. Я просто сидела, смотрела в теперь уже любимые глаза и забывала обо всем на свете.       Тем временем машина тронулась с места, и мы заехали во двор. Я пыталась сосредоточиться на чем-то другом, но понятия не имела, на чем. Все в итоге сводилось к одному – к Кириллу.       – Пошли, покажу дом, - за своими раздумьями я и не заметила, как Дорохов вышел из машины, обошел ее и уже стоял, оперевшись на открытую дверь с моей стороны.       – Знаешь, я очень устала, - мы вошли в небольшой коридор в японском стиле с оранжевым диванчиком и шкафом, занимавшим одну стену. Ноги слегка тряслись, в голове все-таки образовалась самая настоящая каша, я ощущала большую усталость. Особенно, если взять во внимание мою прошедшую ночь, я была сильно измотана.       – Хорошо, экскурсия отменяется, - прислуживая мне, парень аккуратно снял с меня пальто и повесил на вешалку. Я быстро скинула ботинки и села на диванчик. – Ну ты чего? Пошли хотя бы покормлю.       Мы прошли по своеобразному коридорчику, образованному стеной и перегородкой, отделяющей кухню от всего остального. В конце пути меня ожидал огромный зал с лестницей на второй этаж. В общем, эта часть дома образовывалась огромной комнатой, где кухня была огорожена перегородкой, столовая составляла огромный стол на 10 персон, и где находился зал с домашним кинотеатром.       – Вау, - произнесла я и села на барный стул красного, как и вся кухня, цвета. – Ты любитель японской культуры?       – Не совсем, - парень отрыл холодильник и достал бутылку вина. – Здесь частенько бывает отец. Вот он – любитель.       – А-а-а, - протянула я и продолжила осмотр комнаты. Все было сделано лаконично и по строгим правилам. По фэншую, если можно так сказать.       – Выпьем за отлично проведенную операцию, - Кирилл наполнил бокалы красным вином и подал мне один.       – Но она еще не проведена, - в страхе (почему-то) сказала я.       – Ну… значит за проводящуюся операцию, - поправился Дорохов, - которая успешно идет к своему завершению.       И мы чокнулись бокалами. А показалось, что это чокнулось мое сердце с разумом. Ну кто пьет в моей ситуации?! Я же еле контролирую себя!       Тем не менее, я сделала небольшой глоток. Вино слегка горчило, но у него было прекрасное послевкусие. От наслаждения я закрыла глаза, а когда открыла, оказалась под прицелом других глаз. Я поерзала на стуле и попыталась перевести тему (я даже открыла рот), но Кирилл меня перебил:       – Ты расскажешь, что с тобой происходит? – парень почему-то забрал у меня бокал вина и сел напротив. – Никаких отговорок.       Я молчала некоторое время. Затем снова закусила свою губу. Я не могла рассказать ему о встрече с Ковалевым. Не могла попросить показать мне тайную библиотеку и добровольно отдать какие-то ценные бумаги. Я начинала играть в двойную игру, отчего мне становилось невыносимо тяжело.       – Я просто очень нервничаю, - начала я с правды. – Я впервые сталкиваюсь с угрозой жизни и смерти. При одной мысли, что что-то пойдет не так и Диму убьют, меня всю передергивает.       И пока всё, что я говорила, было правдой. В голове снова всплыла злосчастная картинка бледного Смирнова в костюме и в…       – Ты не должна об этом думать. Всё же будет хорошо! – пытался приободрить меня Кирилл и положил свою руку мне на коленку. И меня дернуло. Слишком сильно, чтобы это осталось незамеченным. – Ты действительно так переживаешь?       Его карие глаза пленили меня, я забывала обо всем, когда смотрела в них, поэтому пыталась этого не делать. Но в этот раз не получилось. Я засмотрелась, слишком долго для простого взгляда. И он все понял. Я знаю это. Я почувствовала это. Медленно он убрал свою ладонь с моей коленки и в один раз выпил вино до дна. Ко мне хлынула потоком вина. Мне захотелось провалиться здесь, на этом месте, прямо сейчас. Но этого не случилось, и я осталась сидеть на месте, краснея, как помидор.       – Где у тебя туалет? – пискнула я, спрыгивая с красного сидения.       – Вот, - парень указал через перегородку на закрытую дверь. Я быстро нырнула внутрь и заперла замок, прижимаясь к дверям и закрывая плотно глаза. Неужели правда понял? Неужели?..       Я спустилась, садясь на холодный кафельный пол. Какая же я дура! Нельзя было допустить такого долгого зрительного контакта! Нельзя было допустить поездку в этот коттедж! Нельзя было допустить появление Кирилла в своей жизни! Ведь теперь я не смогу заниматься своей «деятельностью»! А он меня бросит… Обязательно бросит. И по сценарию. И в жизни. Он бросит меня… Но я не могу допустить перелома жизни из-за какого-то недоразумения… Да разве это можно назвать «недоразумением»? Я полюбила. Снова. Второй раз в жизни. И это меня угробит. Это снова меня погубит.       От этих мыслей, по моим щекам снова потекли слезы. Всеми силами пытаясь отгородить себя от влюбленностей, я забывалась в делах… любовных. Да, я ломала жизни парней, но на то были свои причины. Нет, я не хотела быть судьей. Не хотела вершить этакое правосудие. Но мне приходилось. Я, своего рода, совершала месть. Месть за первую любовь. Месть за первые страдания, которые сожгли мое сердце дотла. И неужели оно выжило? Неужели теперь может чувствовать снова?       Всхлип выдался слишком громким. Я закрыла рот двумя руками и зажмурила глаза, не в силах принимать действительность. Зачем, зачем, зачем я была вообще рождена?!       – У тебя все хорошо? – тревожный голос Кирилла возвратил меня на землю, но ненадолго. Я снова глотала всхлипы раз за разом. – Открой мне. Но прошения Кирилла лишь вызвали новый прилив вины. Как я могла впутать в свою жизнь столько людей? Когда я успела стать неженкой и плакать по ночам из-за отношений? Истерика с новой силой накатывала. Меня всю трясло от рыданий. Внутри происходила внутренняя борьба: это однозначно был переломный момент жизни.       – Открой эту чертову дверь! – взревел Кирилл и начал сильно долбить, да так, что меня всю затрясло. Но я не собиралась даже вставать с пола. Я не хотела, чтобы Дорохов увидел меня такую, слабую и беззащитную. Я не хотела видеть его. Не хотела принимать действительность. Что делать? Остаться в ванной, дождаться ночи и уехать. Ну и что, что снова украду машину. Кирилл не обидится. Я это знаю.       Прошло около пяти минут после принятия решения. Я немного поуспокоилась и просто ждала, пока придет полное спокойствие. Нельзя было влюбляться. Это непозволительно. Нельзя.       – Что все это значит, Даша? – при упоминании моего имени в груди что-то кольнуло. Давно меня никто не звал так. Все происходило как-то безымянно. Или, может, я так только на Кирилла реагирую? Тем не менее, Дорохов перестал долбить, и, кажется, спустился, как и я, по двери на пол. Его голос был слабым и неуверенным. Что происходило – никто из нас не знал. Я молчала. – Почему ты так резко убежала? Ну почему он такой глупый? Почему он не скажет это вслух? Он же догадался! Он же точно раскрыл меня! Слезы снова подступили в глазам. Я закрыла рот рукавом. Нельзя.       – Открой мне. Мы поговорим. Обо всем, - умоляющий голос Кирилла только выводил меня из себя. Неужели он не может понять, что я попросту не могу с ним находиться в одной комнате? Что я хочу поцеловать его! Обнять его! Быть с ним! Неужели это непонятно?! Меня снова начало трясти. От нервов я била ногами по кафелю, не замечая боли. Это ничуть не отвлекало, хотя должно было. Не знаю, сколько прошло времени, но я каким-то образом смогла успокоиться, свернуться в комочек и заснуть прямо там, на полу.       Проснулась я оттого, что почувствовала какую-то тряску. Мне ничего не снилось, состояние оставалось помятым, а в мыслях была пустота.       – Тише, - услышала я над ухом шепот Кирилла. Легонько улыбнувшись, я закопалась в толстовку, пропитанную родным ароматом. Прошло около пяти секунд, прежде чем я подскочила, как бешеная. Кирилл выронил меня (слава Богу я успела встать на ноги) и ошарашено смотрел в мою сторону. – Да что с тобой происходит?!       Мы оказались на последней ступеньке лестницы. Я пятилась назад, уже идя по второму этажу и испуганно наблюдая за Кириллом. Я не понимала, почему, но соблюдать с ним дистанцию для меня сейчас было жизненно необходимо. Я развернулась и побежала, куда глаза глядят. Увидев чуть приоткрытую дверь, я нырнула в нее и закрылась. Оглядевшись, я так ничего толком и не увидела, потому что в комнате было темно. Пытаясь пройти на ощупь, я что-то уронила, но сейчас меня это не волновало. В крови появился адреналин. Я боялась Дорохова, как огня. И хотя я понимала, что веду себя более, чем странно, я все равно пряталась. От него. От себя. От своих чувств. Наверное, никому меня не понять, но я действительно пыталась убежать от своих эмоций, которые давно запрятала очень глубоко в себя.       Я нащупала в темноте что-то похожее на кресло, обошла его и села, выжидая криков Кирилла. Но этого не происходило. Я не слышала ничего. Качаясь из стороны в сторону, я грызла ногти, что, в общем-то, никогда не делала.       – Успокойся, - внезапно Дорохов окутал меня своими руками и очень крепко прижал к себе. Я вырывалась. Долго вырывалась, извивалась, кричала и плакала, но он не отпускал. Лишь тихо гладил по голове и повторял «тише». В конце концов, когда силы закончились, я просто отдалась в объятия парня, всхлипывая.       Мы сидели в темноте и слушали мои истерические вздохи. Я прислонилась к груди Кирилла и вцепилась руками в его толстовку. О Боже, как же она пахнет домом! Пусть я и не помню этого запаха наверняка, но рядом с ним я точно могла ощущать себя под защитой.       Прошло еще какое-то время, я уже начала засыпать, но Кирилл не дал мне этого сделать. Он отстранился от меня и сел напротив, не выпуская моих рук из своих.       – Это не может продолжаться вечно, - начал он, а мое сердце уже подскочило к горлу. Он сейчас спросит, что произошло, и я снова поддамся истерике. Господи, что стало с моими нервами? – Ты должна мне все объяснить.       – Ты все знаешь, - после некоторого молчания сказала я. И пусть в этой темноте я не видела его, а только чувствовала его руки, я все равно отвела глаза. Вдруг он увидит в них всю правду.       – Нет, не знаю. Объясни, - настаивал Дорохов, чем и бесил меня сильнее.       – Знаешь, - упиралась я, сжимая ладони в кулаки.       – Я хочу услышать это от тебя. – Его шепот пусть и был тих, но голос звучал твердо и громко. Повелительный тон выбивал меня из колеи, и я невольно подчинялась.       – Ты все знаешь, - все еще упиралась я, мотая головой из стороны в сторону, как бы уговаривая себя не говорить.       – Скажи… - и этот шепот стал последним, что я услышала. Уши заложило, дыхание пропало. Его губы медленно коснулись моих и чуть-чуть прикусили. Я забыла, как существовать. Я хотела ответить, но не успела. Кирилл отстранился и повторил еще раз «скажи». И я сказала. Дура.       – Я в тебя влюбилась, - быстро, как на духу, выпалила я и вырвала свои ладони из его рук. Я хотела провалиться прямо на этом месте, в эту самую секунду. Если бы в комнате горел свет, Кирилл бы заметил мой румянец. Хотя какой к черту румянец, мое лицо пылало от стыда. Сказать такое! Я в ту же секунду пожалела, что сделала это, и попыталась отрицать, но ничего не вышло. – То есть, нет, не то чтобы…       – Кажется, я тоже, - выдохнул Дорохов мне в лицо и прикоснулся своими губами к моему виску. Затем поцеловал в лоб. Потом в нос. И так он целовал мое лицо, прокладывая дорожку к губам. Его пальцы запутались в моих волосах и притягивали мое лицо все ближе к себе.       Что он сказал? Что влюбился? Влюбился в меня? В меня? Влюбился?       В голове творилось не пойми что. Одна мысль перебивала другую и тут же вылетала из безмолвного диалога. Каждый мой вопрос Кирилл перебивал поцелуем. Я таяла. Таяла на глазах. Что со мной?       В животе запорхали бабочки. Я охотно ответила на поцелуй Кирилла. И провалилась.