Endgame

― Я её прочитал. Сэм, который в этот момент чинил и чистил своего механического пса, что-то рассеянно промычал ― сказать внятно помешала зажатая в зубах отвертка. ― Что именно ты прочитал, детка? ― он положил отвертку на пол и посмотрел на Джека. ― Книгу, ― тот решительно опустился на колени рядом с Сэмом и протянул тому «Начальные основы воинских искусств». ― О, как мило, ― Сэм заметил множество девчачьих ярко-розовых закладок в алое сердечко, которыми была утыкана книга. Джек тут же смутился и пробормотал, что ничего другого в магазине канцелярских товаров не было, а надо же было ему как-то отмечать интересные места, в конце концов, не мог же он чиркать в книге карандашом… Сэм пожал плечами: ― На карандаш я бы не обиделся, а вот за ручку бы прибил. Только, ты уверен, что здесь ― лучшее место для обсуждения книги? Джек оглядел мастерскую Maverick, вопросительно посмотрел на Сэма. Тот вздохнул и показал свои руки, вымазанные в машинном масле. ― Давай я сейчас закончу, а после мы сходим перекусить. Я жутко проголодался. Джек кивнул и стал наблюдать, как Сэм уверенными отлаженными движениями протирает детали и что-то подкручивает в механическом боку большого черного питомца. Тот лежал металлической грудой, угловатой и устрашающей. Джек все никак не мог взять в толк, почему Сэм, если он так любит всякую живность, не заведет себе нормально пса вместо этого механического чудовища. ― Ты никогда не хотел завести нормальную собаку? ― Джек наконец задал интересующий его вопрос. ― А зачем? ― искренне удивился Сэм. ― С Блэйдвульфом я могу на задания ходить, не опасаясь, что он умрет. Еды не клянчит, пить не просит, мебель не рушит ― сплошная экономия. ― То есть, тебя не смущает, что он не живой? ― Ни капельки, ― ответил Сэм, складывая инструменты в ящичек. Он закончил ковыряться в механическом псе, включил его, нажав на какую-то хитроумно спрятанную кнопку. Зверь помахал своим хвостом с оголенными проводами на конце ― Джек знал, что они прекрасно проводят электрический ток – и поднялся на лапы. ― Приветствую тебя, хозяин, ― пес повернулся к Сэму и чуть склонил голову. Родригес ласково провел рукой по его черной блестящей морде и отправил Блэйдвульфа спать в более подходящее место. ― И стоило его ради этого включать? ― проворчал Райден, глядя, как Блэйдвульф, сообщив о переходе в спящий режим, мирно улегся на лапы в углу мастерской. ― Ты знаешь, сколько он весит? – ответил вопросом на вопрос Сэм. Джек не знал, и знать не хотел. Вместо этого он задал новый вопрос: ― Куда мы пойдем? ― Здесь недалеко есть неплохое кафе, ― ответил Сэм, тщательно вытирая с рук машинное масло какой-то старой засаленной тряпицей. Джек не заметил, что его руки стали от этого чище, но говорить не стал. В конце концов, Сэм не маленький мальчик, сам догадался: забежал в туалет и вымыл руки с мылом. ― Не думал, что ты часто ходишь по кафе, ― задумчиво протянул Джек, когда они вышли из здания Maverick на улицу. День был хороший, солнечный и ясный, в меру теплый, но без палящей духоты. Такую весну Райден любил: когда деревья уже покрыты листвой, небо ярко-голубого цвета, в воздухе витает предвкушение близкого лета, а девушки ходят в коротких юбках. ― Я вообще-то много где бываю, ― немного обиженно ответил Сэм. ― Чем, по-твоему, я занимаюсь в свободное время? ― Тренируешься, ― тут же выпалил Джек. Сэм расхохотался. ― Детка, даже я не могу тренироваться двадцать четыре часа в сутки. Да и зачем? ― Чтобы стать еще сильнее, ― не задумываясь ответил Джек. ― Совершенству, конечно, пределов нет, ― хмыкнул мечник. ― Но, по-твоему, я похож на шизика, который только и делает, что тренируется? Джек закусил губу. Прелестный весенний день тут же потерял все свое очарование. В мультфильмах, которые Джек порой смотрел, небо в такие моменты тут же затягивалось серой пеленой туч, но в жизни солнце продолжало сиять так же ярко, разве что его свет стал неприятно бить по глазам своей радостью и жизнью. ― В детстве, когда я еще только-только получил прозвище Белый Дьявол, мы только и делали, что тренировались. А когда не тренировались ― убивали. И никто из нас не мог различить, когда убийства были настоящими, а когда ― тренировочной программой… ― Джек замолчал, пытаясь справиться с давним кошмаром, вдруг вставшим перед глазами. Непрошено пришли давние, казалось, давным-давно позабытые эмоции. Первым был страх, страх загнанного зверя, который не знает, какую пытку ему уготовили, потом ― апатия: после энного количества убийств, смотреть на кровь стало легко, как на самую обыденную вещь. Впрочем, она и стала самой обыденной вещью, как солнце в Калифорнии или дождь в Англии. Ну а последним явилось наслаждение. Яркое, иррациональное, извращенное наслаждение от предсмертного ужаса в глазах жертвы, капель крови на губах, от того, как клинок впивался в плоть и от осознания собственного всесилия. Джек остановился, закрыл глаза, тщетно пытаясь отогнать от себя воспоминания. Видения давней, спрятанной за семью замками жизни вихрем проносились в голове, не давая ни вдохнуть, ни выдохнуть. Так бы он и стоял, пытаясь сдержать обжигающие, непрошенные и унизительные слезы, если бы Сэм молча не прижал его к себе. ― Все хорошо, ― тихо проговорил он, поглаживая Джека по волосам, словно ребенка. ― Угу, ― тот судорожно вдохнул и уткнулся Сэму в шею. Сэм не станет смеяться, только не над этим. Он, конечно, язва, но не полный придурок. ― Порядок? ― Сэм повернул лицо Джека к себе, пальцами держась за подбородок. ― Да, ― Джек высвободился из объятий, и Сэм не стал его удерживать. Оживление в глазах Райдена сменилось хмурой задумчивостью. Смотреть на кого-либо Джек избегал, только буравил взглядом асфальт да нервно покусывал нижнюю губу. ― Слушай, ― начал было Сэм, не уверенный, правильно ли он делает, что встревает. ― Если ты будешь зацикливаться на этом, станет только хуже. Почему бы тебе просто не выбросить это из головы? ― Я не могу просто выбросить это из головы, ― покачал головой Джек. ― Это ― мои единственные воспоминания. Что я буду помнить, если не это? Сэм промолчал, не найдя нужных слов. В голове вертелось лишь «мне жаль», да только что Джеку его жалость? На его счастье они уже пришли. *** ― Так, говоришь, ты прочитал книгу, ― они ждали заказ. ― Угу, ― Джек неопределенно махнул рукой. Дома он заготовил целую речь для Сэма, но сейчас слова вылетели из головы, а вспоминать их не было никакого настроения. ― И? Что скажешь? ― однако Сэм требовал ответа. ― С чем-то согласен, с чем-то нет. Как обычно. ― Это не ответ, ― Сэм покачал головой. ― Ну… ― Джек машинально закусил губу, собираясь с мыслями. ― В общем-то, книга верная. Просто там все настолько основано на подчинении… ― Что тебя немного вымораживает, ― с улыбкой закончил за него Сэм. ― Джек, эту книгу написали в феодальной Японии. Вполне логично, что все будет основано на подчинении. ― Ты прав, ― Джек вздохнул. ― Если сделать скидку на время написания, то мне очень понравилось. «Вот только едва ли я смогу стать таким самураем», закончил он мысленно. Молоденькая официантка принесла заказ. Джеку она улыбнулась открыто и искренне. Тот улыбнулся в ответ и, кажется, малость повеселел. Сэму невольно захотелось пнуть его под столом, но он сдержался. Чувство немного походило на ревность, однако Сэм не был уверен, да и разбираться не стал ― ни к чему. В конце концов, их с Райденом связывала лишь работа, некоторая жалость Сэма и восхищение Джека, да ночь в израильском отеле. Не так уж и много. Поэтому, предоставив Джеку флиртовать, коли ему угодно, Сэм принялся за еду. За часы, проведенные в мастерской Maverick, он порядком проголодался. Блэйдвульфа, конечно, можно было сдать механикам, да только Сэму нравилось возиться с механическим псом. Это успокаивало. ― Сэм, ― Джек прервал затянувшееся молчание. ― А ты всегда следуешь тому, что написано в книге? ― Не всегда, ― честно признался Сэм. ― Я следую тому, что мне нравится и только. ― Эта книга, ― продолжил он после недолгого молчания. ― Мне её дал отец. Не именно эту, ― Сэм неопределенно махнул рукой в сторону, где находилось здание Maverick ― Джек оставил книгу в мастерской. ― Та книга, что он мне подарил, уже давным-давно рассыпалась на части, так часто я её читал и перечитывал. Отец всегда говорил, что нужно следовать пути воина, следовать книге, ― Сэм криво усмехнулся. ― Однако и сам он поступал, как написано, далеко не всегда. Семейная черта: не хватает смирения. Старик говорил, весь наш род этим грешил, один раз даже прогневали сёгуна. Джек нерешительно улыбнулся. Мрачное настроение стало понемногу рассеиваться. Почему-то от мысли, что Сэму не чужды человеческие слабости, стало гораздо легче. «Боги, человеческие слабости», подумал Джек, мысленно отвешивая себе оплеуху, «это языкастая скотина… Интересно, почему я делаю из него героя?» *** Сэм с легкостью выбил из тонких пальцев меч. ― Неправильно, ― он хмурился недовольно, Джек не мог понять, почему и оттого злился. ― Ты видишь свое оружие только как инструмент, ― ответил он на злой взгляд парня. Как же ему объяснить? Сэм вздохнул. Отец, вот кто был мастером объяснять такие вещи. Сам он больше слушал и впитывал в себя, нежели готовился пересказывать кому-то то, что казалось прописной истинной, простой и ясной. ― Не ощущаешь с ним единения, ― сказал он наконец. Сам Сэм во время боя всегда считал меч естественным продолжением руки, Джек же держал меч… как меч. Нет, не так: как острую железяку, которой он вынужден пользоваться. Толку от такого оружия ― чуть, сколь бы ни был велик мастер. Да и сможет ли стать настоящим мастером тот, кто не любит свой меч? Он для воина, словно книга для мудреца. ― Потрошитель ощущал единение с оружием, ― глухо произнес Джек. ― Я не собираюсь. Сэм устало потер переносицу. Сотый раз на одни и те же грабли. Джек упорно отрицал Потрошителя в себе, старался загнать его глубже, уберечься самому и уберечь окружающих, но проблемы это не решало. Сэм видел, что Джек живет в постоянном страхе сорваться и сотворить непоправимое. И абсолютно не понимает, что его внутреннему «Я» страх лишь развязывает руки. ― Ты обещал меня слушаться, ― хмуро напомнил Сэм. Другие аргументы у него иссякли, да и этот, если уж на то пошло, не был ни лучшим, ни действенным. Джек воззрился на него, как на предателя. ― Если ты хочешь, чтобы я выпустил Потрошителя, то мне твои уроки не нужны! ― прорычал он и выбежал из зала прежде, чем Сэм успел сказать хоть слово. Наверное, стоило его догнать. Даже врезать хорошенько стоило хотя бы от того, что у Сэма руки чесались это сделать. Но он уже достаточно разобрался в Райдене, чтобы понять, к чему это приведет: Джек окончательно замкнется, запрется в своей раковине, и во второй раз его уже оттуда не вытащишь. Сэм не вытащит. Поэтому он лишь вздохнул и убрал мечи на место. В тот день они больше не понадобились, равно как и на следующий. Джек его старательно избегал. Не то, чтобы злился, больше стыдился своей вспышки, но Сэм об этом не знал, тщетно пытаясь справиться с обидой. Мысль о том, что Джек еще словно дите неразумное, что стоит немного подождать, набраться терпения и объяснить, что к чему, помогала мало. Наоборот, ребром стал резонный вопрос: какого черта Сэм вообще делает? Жалость, которой мечник не знал уже долгие годы, вдруг обернулась куда большим чувством. Не любовью, нет, но привязанностью, которую испытывает хозяин к питомцу или старший товарищ к младшему. Правда, обычно хозяева к питомцам и похоти не испытывают. Что до товарищей… Всякое бывает. В итоге с Джеком они не виделись с неделю: Борис отправлял их на задания, которые по простоте своей присутствия двоих бойцов не требовали. Работа помогла отвлечься, правда и хамил Сэм больше обычного, и ерничал в три раза чаще. Однако политики и влиятельные бизнесмены жаловаться не спешили ― боялись, старались угодить, раздражая фальшивым смехом и улыбками. Сэм порой представлял, как конфликты улаживает Джек, и скрипел зубами: у парня откуда-то взялись задатки неплохого дипломата, умевшего сгладить острые углы без лести и угодливости, простой вежливостью. Вот ведь чертяка. На Джека Сэм наткнулся в тренировочном зале ранним утром. Тот, хмурый и невыспавшийся, с остервенением колотил по тренировочным роботам. С задания Джек вернулся еще прошлым вечером, Сэм его не видел, но слышал это от Кортни. ― И долго ты здесь? ― спросил Сэм, прерывая наконец молчание, убедившись, что Джек первым этого не сделает. Тот, едва отъехала в сторону с тихим шорохом дверь, и Сэм появился на пороге, весь напрягся, словно натянутая струна. Сэм видел, как кривится тонкая ниточка его губ, как сошлись серебристые брови на переносице, и невольно хмурился сам. ― Пару часов, ― ответил Джек, ни на секунду не прекращая удары. Роботу очень повезло, что меч Джека был тренировочным, иначе он давным-давно разлетелся на куски. На том, чтобы Джек не тренировался с настоящим оружием, настоял Борис: этот зал обустроили специально для Райдена, когда тот наотрез отказался пользоваться для тренировок виртуальными программами. Борис был так рад заполучить в команду прославленного бойца, что согласился почти без возражений, к тому же, расходы быстро окупились. Сэм, в общем-то, был даже рад, что так получилось: эту реальность он предпочитал виртуальной, какой бы заманчивой та не была. ― Тебе нужно отдохнуть, ― сказал Сэм после недолгого молчания. Джек не взглянул на него ни разу, но робота лупил, вкладывая душу. Все еще обижался. Порой этот парень становился до ужаса упрямым. ― Слышишь, Джек, тебе нужно отдохнуть, ― с нажимом повторил Сэм, шагнул к ниндзя, пытаясь ухватить того за руку. ― Не смей ко мне прикасаться, ― прошипел Джек, краем глаза следивший за Сэмом. Отскочил на шаг, мимоходом плашмя ударив мечника по руке. Тот даже бровью не повел. ― И что? Собираешься устроить драку? ― спросил Сэм, глядя на кончик меча, нацеленный точно ему в грудь. Тот блестел металлически, но большой опасности не представлял. ― Джек, это просто глупо. Ниндзя молчал, упрямо стиснув зубы. Глупо или нет, но приблизиться к себе он не позволит. Сэм внимательно на него посмотрел: под глазами темные круги, бледная кожа стала болезненно серой, губы искусаны, кое-где застыла капелька крови. У Сэма складывалось чувство, будто бы Джек не спал уже несколько дней. ― Ладно, ― Сэм с деланным равнодушием пожал плечами и оскалился. ― Если хочешь, мы сразимся. И если выиграю я, в чем ни капли не сомневаюсь, ты отправишься отдыхать. ― Я не хочу сражаться, ― сказал Джек, прикрывая глаза. ― Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое. Надо же, а он ведь просто решил умотать себя настолько, чтобы лечь в кровать и уснуть нормально. Бессонница мучила уже неделю, прибегать к снотворному не хотелось, да и оно не слишком-то помогало в последнее время: организм привык, а переходить к более сильному или увеличивать дозу было чревато разного рода последствиями. Самоубиваться или становиться зависимым от лекарств Джек не хотел, потому и ворочался ночами без сна, временами проваливаясь в неглубокую мутную дрему, наполненную смутными кошмарами. После, проснувшись, он и не помнил своих снов, может, к лучшему, но ощущал себя глубоко разбитым. Словно выпитым. ― Пошли, ― наверное, усталость все же взяла свое, и Джек задремал, потому что вдруг оказалось, что Сэм забрал меч из его рук и теперь настойчиво держит за запястье. Сопротивляться не хотелось. Наверное, будь у Джека побольше сил, он бы поупрямился. Хотя бы из вредности, но поупрямился. Однако их не было, и он послушно пошел за Сэмом, который так и не выпустил его запястье из своих пальцев. *** Сэм не мог толком объяснить, почему повез Джека именно к себе. Должно быть, вспомнил серые обшарпанные стены, куцую мебель и хмурый вид за окном. Если вешаться, то просто идеально, но как Джек там вообще живет? Можно было бы и спросить, наверняка можно, но Джек впал в подобие оцепенения: вроде бы и не спал, но на внешние раздражители никак не реагировал. И Сэм просто вел машину, уверенно держа руль одной рукой. Дороги в это время были почти пусты. Большая часть людей уже разошлась на работу или учебу, до обеда оставалась еще пара часов. То, что Сэм заглянул в свой законный выходной с утра пораньше в штаб Maverick, было чистой случайностью, равно как и то, что там оказался Джек. Сэм краем глаза поглядел на него, уставившегося в одну точку, и едва не покачал головой. С миссии Райден вернулся прошлым вечером, должен был пойти домой, но, судя по всему, не пошел. У Сэма вообще сложилось впечатление, что «несколько часов» в понимании Джека, это вся ночь напролет. Что за странная вспышка мазохизма? Наконец показался нужный квартал. Сэм жил в нем с того самого дня, как переехал в этот город: небольшой, тихий, стоит на отшибе у речушки, относительно мирный и зажиточный. Во всяком случае, пьяные под окнами не горланят, а трупов в мусорных ящиках не находили. Вроде бы. В общем, Сэма, который пусть и любил подраться, но дома предпочитал уют и покой, все устраивало. ― Мы приехали, ― он остановил машину на парковке; она была общей для нескольких домов, равно как и большая детская площадка напротив. Со стороны стоянки площадка была огорожена сеткой, чтобы дети ненароком не выбежали под машину в разгаре игр. Сэма это всегда немного забавляло: некстати вспоминались глупые шуточки про колонии не слишком-то строгих режимов. Джек ни на что вокруг внимание не обратил, молча отстегнул ремень безопасности и вышел из машины. Сил у него хватило лишь на то, чтобы вяло возмутиться, когда Сэм уже вел его к нужному подъезду: ― Почему ты не отвез меня домой? ― Считай это ответным приглашением в гости. Я у тебя был, ― Джек проглотил это объяснение, даже не подумав, что обычно в гости приглашают людей в более бодром состоянии. Идти далеко не пришлось, ждать лифта тоже: Сэм жил на первом этаже. Квартира находилась за двумя закрытыми дверями: железной и деревянной, и ту, и другую Сэм отпер ключами из связки, на которой болтался легкомысленный брелок-кошка с поднятой лапкой. В другое время Джек наверняка не преминул бы отпустить по этому поводу какую-нибудь колкость, но не сейчас. Сейчас он просто прошел в узкий коридор, снял обувь. Сэм вошел следом, закрыл дверь, щелкнув дверным замком, и повесил ключи на специальный крючок на стене. ― Проходи, ― Сэм тихонько толкнул Райдена в плечо. ― Спальня ― направо. Джек послушно пошел в указанном направлении, не став даже осматриваться. Наспех снял с себя одежду, нырнул в кровать, на безупречно чистые белоснежные простыни, успев только подумать, что сейчас, наверное, как и множество раз до этого, сон слетит с него, едва голова коснется подушки, но тут же уснул, не успев даже накрыться одеялом. Сэм зашел в комнату следом. Усмехнулся, закатил глаза, привычно гримасничая: и Райден еще упрямился. Задернул шторы на окнах, чтобы не мешался солнечный свет, проникавший с улицы, да накрыл Джека одеялом. У того даже ресницы во сне не дрожали, не двигались глазные яблоки. Если бы не ровное, мерное дыхание и ритмично вздымающаяся грудь, его можно было бы принять за гигантскую куклу, которую заботливый интфантил-хозяин уложил в свою кровать. Мечник в сумраке комнаты посмотрел на Джека внимательно, впитывая и запоминая его спокойное умиротворенное лицо без единого отпечатка какой-либо эмоции, ― когда еще представится случай? ― и вышел из комнаты, чтобы не мешать спящему. *** Джек проснулся, когда в комнате было уже темным-темно. Сперва он даже не понял, где находится, решил, будто ослеп. Тело чувствовало шероховатость простыней и одеяла, которые пахли чистотой, а еще, совсем чуть-чуть ― химическим запахом стирального порошка, но на этом все. Постепенно зрение вернулось. Джек различил белеющий силуэт потолка над головой с темным пятном люстры, стены, кое-какую мебель и дверь. Поднялся с кровати, с удовольствием отмечая, что наконец-то выспался. Джек подошел к окну, раздвинул шторы, впуская в комнату свет уличных фонарей. Окно выходило на небольшую площадь с фонтаном по центру. На лавочках вокруг фонтана Джек, не смотря на поздний час, разглядел несколько парочек. Небо было темным, словно чернила, звезд не было видно ― их напрочь перебивал свет городских огней. Осталась лишь неполная луна, казавшаяся неожиданно маленькой. Джек поглядел на нее с секунду, да и пошел прочь из комнаты. Очутился в знакомом темном коридоре. Впереди то появлялся, то исчезал, неровный свет: Джек решил, что работает телевизор. Так и оказалось. Сэм дремал, сидя на большом диване. В руках у него был зажат пульт от телевизора, голова запрокинулась, темный хвост змеёй покоился на плече. Услышав шаги, Сэм тут же открыл глаза, выпрямился. ― Выспался? ― он лениво, словно большой кот, потянулся, оглушительно хрустя костями. Сэм поглядел на него, ожидая ответа, блестя глазами в отсвете телевизора. ― Да, спасибо большое, ― Джек не нашел иных слов, чтобы выразить свою благодарность, но постарался сделать это голосом. Как же чудесно ощущать себя свежим и отдохнувшим. ― Вот и прекрасно, ― Сэм сверкнул в сумраке зубами ― должно быть, улыбнулся. ― Есть хочешь? Джек утвердительно кивнул головой. Голод, как это за ним водится, вернулся, едва о нем напомнили. Правда, еще хотелось и вымыться ― тело хранило на себе отпечаток вчерашних пота и пыли. ― Я могу принять душ? ― спросил он, неловко переминаясь с ноги на ногу. У Джека щеки залились краской, благо, в полумраке не видно: как-то вдруг подумалось, что раздеваться донага в квартире Сэма выходит за рамки приличия. Боги, как будто бы он не стоял сейчас перед Сэмом в одном нижнем белье. ― Да, конечно, ― Сэм поднялся с дивана, нечаянно задевая Джека плечом. Тот дернулся и отступил на шаг: мимолетное прикосновение показалось ему ожогом. ― Все в порядке? ― Сэм остановился и поглядел на Джека внимательно. Тот что-то пробормотал, старательно отводя глаза, не видя, как столь же старательно Сэм пытается подавить ехидную улыбку. Но ничего не произошло, хотя Джеку казалось, что вполне могло. Уже подставляя лицо тугим струям воды, горячей воды, почти обжигающей, впивающейся в кожу стальными иглами, барабанящей по поддону, Джек вдруг понял, что даже не стал бы сопротивляться. И никак не мог взять в толк, почему. Ведь Сэм, это же конец надеждам на тихую спокойную жизнь. Правильную жизнь, которую Джеку так хочется вести, которая поможет забыть обо всех кошмарах и ужасах прошлого. Которая подарит искупление. Которая нужна ему.