Цветок во тьме

      Всю дорогу Сакура следовала за вороном. Пернатый слетал с ветки на ветку, показывая дорогу, и ждал, когда девушка его догонит. Без него она явно бы заблудилась: слишком далеко ушла, когда погрузилась в свои мысли. Она была уверена, что Учиха снова будет читать ей нотации о том, что девочкам нельзя уходить в лес так далеко и приходить надо в срок.       Ворон остановился. Девушка подошла к нему. Он что, больше не будет показывать дорогу? Пернатый сначала посмотрел на куноичи, затем в сторону. Розовласка проследила за его взглядом и заметила, что гора совсем недалеко, а значит, Итачи где-то здесь. Развернувшись к своему проводнику, который по-прежнему сидел на ветке, будто чего-то ожидая, девушка призадумалась. Ведь ей нечего ему дать, у неё нет никакого лакомства или блестящего предмета. Она осторожно подошла к чёрной птице, которая сидела на уровне её лица. Сакура подняла руку и указательным пальцем почесала ворону брюхо, отчего он заурчал от удовольствия, замахав крыльями. Такое поведение развеселило девушку, с лица пропали печаль и грусть.       — Спасибо, — улыбнулась Сакура ворону, убрав руку.       Пернатый крылом прикрыл свой клюв и посмотрел на неё смущённым взглядом. Куноичи чуть не засмеялась от радости. Что за милое создание! Ворон расправил крылья и, взлетев вверх, исчез из виду. Харуно опечалилась. Интересно, увидит ли она его снова? Хочешь не хочешь, надо возвращаться, и девушка направилась к горе.       Гора была довольно близко, старший Учиха должен быть где-то здесь. Остановившись и оглядевшись, она заметила впереди между деревьев чей-то тёмный силуэт. Сакура проглотила застрявший ком в горле и направилась к нему. Подойдя ближе, она узнала Итачи. Он по-прежнему сидел около того дерева. Неужели он всё это время просидел здесь? Подойдя ещё ближе, она заметила кое-что странное. Кажется, он её ещё не заметил: его взгляд был устремлён к небу. Ветки деревьев расступились, представляя взору голубое небо; листья шелестели на ветру. Но больше всего её поразил его взгляд: он был не такой, как обычно, — его глаза были наполнены печалью, болью и сожалением. Куноичи была поражена, что он вообще может испытывать подобные эмоции, ведь он всегда холоден и невозмутим.       Сакура решила не тревожить его и оставить одного. О чём он думает? Чем он так озабочен? Только она сделала шаг назад, как под ногой что-то хрустнуло. Посмотрев вниз, она заметила сухую ветку. Куноичи перевела взгляд обратно. Учихи на месте уже не было. Харуно запаниковала и принялась оглядываться.       — Идём, — раздался хладнокровный и уверенный голос сзади. Сакура вздрогнула и кое-как сдержала крик. Ну зачем так подкрадываться?!       Итачи спокойно прошёл мимо неё и направился к горе. Придя в себя, куноичи побежала следом, но в душе молилась о том, чтобы всё обошлось, ведь она потратила больше времени, чем положено. Всю дорогу отступник не произнёс ни слова, но всё же девушка опасалась наказания. Когда они добрались до горы, Учиха подошёл к каменной стене и быстро сложил печати. Это было настолько стремительно, что розовласка за его спиной не смогла определить какие именно он использовал печати. Истребитель клана коснулся рукой стены, и она стала подниматься, открывая проход в пещеру.       Отступник вошёл в пещеру, вслед неохотно отправилась и куноичи. Ей не хотелось сюда возвращаться, но выбора не было. Конечно, Сакура могла сбежать, когда была возможность, но она не могла бросить Саске на произвол судьбы. И Итачи это знал, поэтому отпустил её и остался ждал на месте, на всякий случай послав к ней своего верного ворона.       Они шли молча, но Учиха-старший вдруг решил нарушить тишину:       — За что ты его любишь? — равнодушно спросил отступник. Сакура остановилась и удивлённо посмотрела на него; её проводник тоже остановился и обернулся.       — Разве чтобы любить, нужны причины?       — Разве нет? Любить можно за доброту, за отвагу и заботу, порой просто за случайную улыбку, — спокойно ответил Учиха. — За что его любишь ты?       Розовласка замерла. Она никогда об этом не задумывалась, но разве это имеет значение?       — Нельзя любить человека просто так. Саске относился к тебе холодно, но ты продолжаешь его любить, — Итачи начал медленно к ней подходить. — Внешность может привлечь, но не может удержать, если за ней ничего нет.       — Да что вы можете знать! Вы ведь никогда не любили!!! — перешла на крик девушка. — Это всё из-за вас! Вы не представляете, как он всё это время страдал!!! Вы… вы совсем его не понимаете! — Харуно, видя, что парень приближается, стала отходить назад.       — Даже если это так, Саске тоже не лучше. Иначе почему он выбрал не тебя, а месть? Вспомни сама: он когда-нибудь по-настоящему улыбался тебе, говорил тёплые слова? — На такое заявление девушка остановилась. Откуда он об этом знает?       — Вам не понять… да что вы можете знать… — тихо выговорила розовласка, сжимая руки в кулак.       — Вместо этого ты терпишь боль и унижение со стороны моего брата. И ты всё ещё веришь, что он любит тебя? — Итачи подошёл к ней почти вплотную и провёл рукой по волосам, пальцами перебирая кончики прядей.       — У каждого есть цель в жизни, но мне всё равно, любит ли он меня или нет, я всё сделаю ради него, — ответила Сакура, отведя взгляд от отступника, стараясь на него не смотреть.       — Даже если он скажет тебе умереть? — Учиха вопросительно изогнул бровь.       Девушка отступила на несколько шагов назад, при этом вырвав свои волосы из руки отступника. По пальцам Итачи розовые волосы прошлись, словно шёлк, едва ощущался аромат цветов. Куноичи опустила голову, и её волосы скрыли глаза.       — Если это поможет ему достичь цели или осчастливит его, то ради него я умру, — печально, но твёрдо выговорила Харуно, не поднимая взгляда.       — Тем не менее, твоё сердце ищет тепла и ласки, которые мой брат не может дать, — заключил истребитель клана.       — Мне наплевать на себя, я сделаю всё ради Саске, даже если это за гранью невозможного!!! Я всё отдам за него и не пожалею свою жизнь! — крикнула розовласка, подняв взгляд, и с вызовом посмотрела на своего тюремщика.       — Всё? Но так ли это на самом деле? — в его голосе послышался сарказм. — Тогда почему бы нам не заключить новую сделку? — Итачи внимательно посмотрел на свою пленницу. Девушка застыла.       — Сделку? — с опасением переспросила куноичи.       — Если Саске откажется от мести и согласится вернуться в Коноху, то я отпущу его… и тебя и постараюсь, чтобы наши пути больше никогда не пересеклись.       Сакура вытаращила на него глаза: он что серьёзно?       — А если нет? — чуть не заикалась Харуно.       — Если нет, я всё равно отпущу его, но… Ты будешь работать на Акацуки, а точнее — на меня! — Его тон звучал слишком уверенно: неужели он думает, что не проиграет?       В глазах Сакуры гневно сверкнули изумруды, стремясь донести свою злость в непробиваемый холод чёрных алмазов. Да как он смеет предлагать ей подобную сделку?! Это чистой воды предательство! Предать родную деревню и тем более Саске! Она на это ни за что не пойдёт!       — Я никогда не буду работать на Акацуки! И тем более на тебя!!! — Её крик был полон злобы и ненависти к этому Учихе.       Куноичи занесла руку для удара. Взмах, но её запястье было с лёгкостью перехвачено для несостоявшейся пощёчины. Сакура не успела опомниться, как была прижата к стене. Удар был несильным, но ощутимым. Итачи держал её за запястье и за предплечье. Только сейчас юная куноичи осознала, что натворила, и теперь наказания ей точно не избежать. Она подняла на него руку, да и в придачу…       — Незачем на меня кричать, — немного устало произнёс Учиха, будто весь день нянчился с ребёнком.       Такое отношение очень злило девушку, поскольку этот преступник не воспринимал её всерьёз. Это очень огорчало, но давало понять, что они находятся на разных уровнях.       — И что ты так разошлась? Хочешь сказать, что уже знаешь ответ Саске? — Сакура испуганно распахнула глаза, понимая, что он прав. Для младшего Учихи стоит на первом месте месть — всё остальное для него второстепенное.       — Я отказываюсь, — тихо, но неуверенно выговорила куноичи, отводя взгляд в сторону и стараясь не смотреть в холодные омуты.       — Что ж, очень жаль, — спокойно произнёс Итачи, всё ещё не отпуская её.       Харуно почувствовала, как на её лицо упала тень, и, переведя взгляд обратно, девушка ужаснулась. Он нагнулся к её лицу так, что она чувствовала его мерное и спокойное дыхание. Он медленно приближался к ней, наклонился к её губам, но Сакура резко отвернулась. Тогда он отпустил её предплечье и, грубо развернув её лицо за подбородок, впился в губы. Биение сердце розовласки участилось, а тело задрожало. Она понимала, что это наказание за то, что она на него накричала и подняла руку — он так просто всё не прощает.       Девушка зажмурилась и инстинктивно попыталась вырвать своё захваченное запястье, хотя это было нелегко, учитывая, что отступник прижал её к стене. Учиха попытался разомкнуть её губы, так как девушка сжала их, не пропуская его дальше. Это его не остановило, и он надавил ей на подбородок, таким образом приказывая раскрыться.       Сакуре невольно пришлось подчиниться. Она понимала, что он всё равно получит своё и что сопротивляться бесполезно — он за это сделает ей ещё больнее. Проникнув между её губ, парень коснулся её язычка. Сакура дёрнулась, чтобы вырваться, но Итачи прижал её к стене ещё сильнее, не давая ей этого сделать.       Куноичи даже забыла о возможности дышать. Девушка пыталась расслабиться, однако напряжение не исчезло. Она прижалась к стене, надеясь в ней раствориться. Учиха целовал её страстно и властно. Харуно лишь сжимала свободную руку так, что ногти больно впились в кожу на ладони. Она терпела и ждала. Ждала, когда он, наконец, насытится и отпустит её. Просто терпела: больше ей ничего не оставалось. Однако отступнику этого было мало, и он хотел одного… Он сильнее сжал её запястье.       Юная куноичи почувствовала неприятную и тупую боль, но, как бы там ни было, она ни за что не ответит — она всё вытерпит, но не ответит. Парень сжал её руку ещё сильнее и надавил на подбородок, заставляя сильнее раскрыться и пытаясь таким образом добиться ответа. От этого девушка сильнее сжала свободную руку в кулак, рискуя вонзить ногтями в ладонь до крови, эта боль помогала ей держаться. Итачи злило то, что он не мог получить желаемое — получить ответ, отчего приносил ей ещё больше боли. Сакуре казалось, он сейчас сломает ей запястье, но лишь бы держаться — она больше не предаст Саске. Всё вытерпит, но не предаст.       Розовласка почувствовала, что силы уходят, а голова начала кружиться, потому что ей перестало хватать воздуха. Этот отступник как будто забирал весь кислород и решал, кто имеет право его вдохнуть. Кому жить, а кому умереть.       Учиха разорвал поцелуй и отстранился от своей пленницы. Куноичи согнулась пополам, жадно поглощая спасительный кислород.       — Возвращаемся, — пронзил тишину бездушный стальной голос.       Харуно подняла на него полный презрения взгляд. Отступник не выражал никаких эмоций, кроме холода и безразличия, будто ничего и не было. Учиха сразу отвернулся и направился вглубь тёмного туннеля. Сакура стиснула от злости зубы и, выпрямившись, вытерла тыльной стороной ладони губы, направилась следом.