Начало

Тусклые фонари, редкий свет в окнах, неровная брусчатка под ногами, такая же косая, как и название переулка. Его практика у Касиуса была официально окончена. В понедельник уже в Хогвартс. Хотелось пройтись. У одного из фонарей немузыкально мурлыкали себе под нос две уже хорошо подпитые ведьмы в островерхих шляпах. Они сидели, обнявшись. Шляпы покачивались в такт мурлыканью. Северус перешел на другую сторону. Он думал о статье в магловском журнале, купленном в больнице. « Боль, от которой люди выходят в окно… Боль при раке так сложно победить, потому что происходит прямое взаимодействие с нервными рецепторами клеток. Прямое взаимодействие с нервными рецепторами клеток… Прямое взаимодействие… Происходящее различным образом при различных формах рака… Что делает невозможным изобретение универсального обезболивающего. Самый болезненный вид рака – рак костных тканей… Самый безболезненный – рак мягких… От боли при Круциатусе невозможно защититься…» Еще один пьянчужка на чьем-то крыльце. Голова с буйной шевелюрой бессильно лежит на острых коленях. Он уже собрался пройти мимо… - Снейп! Северус с удивлением уставился на до боли знакомую физиономию. С «пьянчужкой» он погорячился – пьяным Петтигрю не был. - Мистер Петтигрю… - протянул он, чувствуя, как согласные перекатываются на языке. - Что сидим? Видеть испуг было приятно. Страх это правильно: Поттера нет, Блэка нет, даже Люпин нигде не маячит. Питер наверняка сейчас очень сожалел, что вообще его окликнул. Но видимо дурные привычки умирают долго. А язык у гриффиндорцев обычно опережал мыслительный процесс – Северус подозревал, что шляпа сразу же после распределения что-то им там в мозгах деформировала. Непоправимо. Лили была единственным исключением. Ну и профессор Макгонагалл, если подумать… Возможно, к слабому полу шляпа была благосклонна. Но вот что было странно – кроме страха во взгляде Питера было что-то еще… так он смотрел на Поттера, ловящего под его аплодисменты снитч. Не долго думая, Северус впился взглядом в перепуганные карие глаза. Гриффиндорцы - это было так легко. Все на поверхности. … Розье и Маклибер… Опять Розье… И опять…Розье разговаривает с ним, Северусом… Он уходит по коридору (странно было видеть себя со стороны), Розье и Нотт смотрят вслед… Статьи «Ежедневного пророка», одна за другой… «Тот, кого нельзя называть»…» … «Тот, кого не будем называть»… « Пожиратели Смерти: особенные ли они?» Странное название статьи, оно зацепило как крючок: ниточки – ассоциации тянулись во все стороны, вытягивая наверх ворох воспоминаний. И все они кричали на сотни голосов: ты не особенный, они - да, ты - нет. Особенный, особенный, особенный… Поттер выигрывает кубок… Поттера толпа гриффиндорцев поднимает на руки… Петтигрю оторопело моргнул. - Т-ты чего? - Я задал тебе вопрос. - Сижу…- буркнул Петтигрю.- Нельзя, что ли? - А где же наши друзья по «маленькой пушистой проблеме»? - Не твое дело, Снейп. - Хамим? Питтер зажмурился. Забавно – а ведь он даже и палочку не достал. Северус развернулся и пошел дальше по улице, до самого поворота чувствуя буравящий спину взгляд. *** От лета не осталось и следа. В понедельник – платформа 9 и ¾, и Хогвартс. Три дня. Кирки не находила себе места. Все бросалась что-то убирать, по двадцать раз переделывала одно и то же… В камине ярко горел огонь. Чашка грела пальцы. Это не помогало. Ни камин, ни чашка. « Холодно… бесконечно холодно…» Если бы отец был жив… Пусть ей и приходилось все брать на себя – дом, дела с банком и кредиторами - но его любовь теплой рукой всегда лежала на ее плече. Он в вас тоже души не чаял – папина дочка, самая младшая, самая любимая… Все, что Люциус сказал ей тогда весной на набережной, было правдой. Каждое слово. С их встречи у мистера Маклибера прошла почти неделя. Могла ли она ему не доверять? Северус не мог в нем так ошибаться. « Я не могу… так я не могу в нем ошибаться… Так - не могу». На столике рядом с диваном лежали два распечатанных письма. Одно от тети, одно от Регулуса. Им было официально разрешено общаться. А так все было как обычно. Оставалось одиннадцать книг. Еще три Люциус принес пару дней назад - за каждую из них сейчас, при Крауче, грозил Азкабан. Без суда и следствия. Удивительно, как при такой активности мракоборцев мистеру Малфою вообще удалось их достать. Поиски планировалось продолжить на каникулах. Нарцисса по-прежнему хотела помочь, но, если быть перед собой честной, видеться с Люциусом ей для этого не требовалось: и в Хогвардсе были книги, которые еще следовало прочесть. И им лучше было не видеться. Ни к чему хорошему для нее это привести не могло - каждая новая встреча только все больше и больше в этом убеждала. « И как это будет выглядеть для его отца, если он меня увидит у них в доме? После всего, что между нами было сказано? Нет, это непозволительно». Нужно было поставить точку и продолжить идти своей дорогой: закончить Хогвартс, устроиться в Святого Мунго на работу. Нужно было зарабатывать деньги, чтобы выплатить долги. Нужно было встретиться с мистером Торшанком и любым способом выяснить, что там у них за тяжбы с Вальбургой. У нее была своя жизнь, и ее нужно было жить. « Я могу быть одна. Я сильная. Знать никого не хочу, подпускать никого не хочу. Больше никогда никого не хочу подпускать».