Когда ему исполнилось шестнадцать /сборник драбблов/

«Эй, вздохни со мною, Джек». Первое, что сказала ему Лейси после той неловкой попытки – попытки вручить ей подарок, когда Безариус наконец-то смог пробраться за стены поместья Баскервиль. Просто… Порадовать хотел, узнав, что у нее день рождения, – но слишком запинался и слишком жизнерадостен был, а потому связно поздравить не смог. А потом и ни разу не получилось спокойно, вечно он волновался, пока, пока… Пока поздравлять стало некого. Джек склонил голову, будто прячась от солнечного света. Этот день был не только его – этот день принадлежал также Лейси, ведь их дни рождения были совсем рядом, но… Многие забывали о том, что это был и ее день. Некоторые даже не знали ее – Фанг, Лотти, Селия. Их осталось двое: сам Джек и Освальд, которого теперь стоило звать Гленом. Глен был рядом. Сидел на кровати, молчал, запуская холодные пальцы в мягкие волосы Джека, и путал их, путал, о чем-то своем думая, – а Джек улыбался. Лейси любила этот день, день его рождения – больше, чем собственный. А это значило, что в память о ней Джек должен был праздновать за них двоих, за двоих же радуясь. - Хочешь, я позову Барму? – проронил Освальд, берясь за костяной гребень, и Джек зажмурился, чувствуя, как почесывают голову твердые зубья. – Тебе ведь нравится музыка его страны. - Было бы здорово, но знаешь, я и сам могу его позвать, — потянуло назад Джека. Освальд расчесывал его осторожно, но не слишком нежно, будто с трудом делая что-то подобное, а самого Джека это смешило. Неумелый-неумелый Глен. - А то я будто живу у тебя. - А ты и так почти живешь у меня. Вы с Винсентом редко ночуете в твоем поместье, - невозмутимо пробормотал Освальд. Иногда он не понимал шуток – нет, точнее, почти всегда Освальд не понимал шуток, и от того казался только забавнее. И сложнее было поверить, что Лейси – его сестра. Освальд вновь пропустил золотые локоны меж пальцев, головы Джека касаясь. Провел до конца, самого-самого конца, а волосы у Джека были длинные-предлинные, словно у какой-нибудь сказочной принцессы. В свете утреннего солнца такое сравнение становилось еще более… романтичным, и Освальд вздохнул. Друга обнял, прижался со спины, почесывая за мягкими ушками. - Ты… Должен праздновать за двоих, Джек, - пробормотал он. - Знаю, - послышалось тихое в ответ. Освальд мягко губами его волос коснулся, заставляя глаза прикрыть, и произнес едва слышно вновь: - Я хочу, чтобы сегодня твой день стал особенным. Он говорил это каждый год с тех пор, с тех пор, как... Как своими же руками сбросил сестру в Бездну. На окончательную гибель, не дав ей и шанса переродиться, – он сделал это сам, и с тех пор… С тех пор Глена так сильно тянуло к незаконнорожденному Безариусу – ведь только Джек помнил. Помнил Лейси. - Джек, Джек!.. – послышались два детских голоса, и деревянная дверь распахнулась. Вбежали Винсент и Гилберт – маленькие, запыхавшиеся, но только у Винсента улыбка была на весь рот, а Гилберт… Гилберт был молчалив, как и всегда, но от того еще более мил. – Джек, мы слышали, у тебя сегодня день рождения? – пробормотал Винсент, взволнованно дыша. За спиной он что-то прятал; там же стоял Гилберт, и Джек улыбнулся. - Ага. - Мы испекли тебе торт! – радостно воскликнул Винсент, а потом, покосившись на буркнувшего старшего брата, поправился: - Ну, Гилберт пек, а я помогал. И неловко протянул Джеку маленькое чудо кулинарного искусства, по размерам больше на пироженку похожее, чем на торт. - Только не ешь до завтрака, аппетит перебьешь, - строго пробормотал Гилберт, тут же краснея и отворачиваясь, будто прячась, а именинник засмеялся. Они были такими милыми, эти двое братьев. - Спасибо, - отставил он тортик-пирожное на столик около постели, вздыхая. – Хорошо, попробую после завтрака. И заинтересованно посмотрел на Винсента. Тот теребил в руках кончик его длинных волос, что в свете раннего солнца переливались золотом, и нервно поглядывал на гребень в руках Освальда. - Хочешь? – кивнул ему Джек, осторожно забирая гребень у Глена, и протянул его мальчику. Тот неловко потупил глазки – а потом с широченной улыбкой схватился за расческу, залезая на колени к Джеку. Винсент не думал, как сможет так расчесывать Джека. Но у него определенно были идеи, и Джек только сильнее обнял мальчишку – в конце концов, этот день должен был быть прекрасным… Для всех. В память о ней.