Когда ему исполнилось шестнадцать /сборник драбблов/

Они же все продумали. Как спасти Винсента, как убежать, как спрятаться… Как сделать так, чтобы Баскервили никогда его не нашли. Не отдали Глену. Не сбросили в Бездну, и Джек в глубине души надеялся на то, что все получится. Не вышло. - Ты вернулся. Винсент дотронулся до бархатистой повязки на своем глазу, и ладонь скрыла почти половину его лица. - Так вышло. Они сами нашли меня. Во взгляде Джека не было боли, лишь… Сожаление. Ведь он надеялся. Верил. Так хотел, чтобы все вышло так, как желалось Освальду, ведь… Джек сам не хотел больше терять дорогого человека. Освальд умер. Стал Цепью. Уже это заставляло сердце Джека тосковать, но Бездне, видимо, показалось этого мало. Теперь Винсента поймали Баскервили, и он, кажется, почти не сопротивлялся – хотя что он мог сделать со своей Соней против Леона Лотти или Брандашмыга Лили? Вот именно. Абсолютно ничего. В дверь зашел Глен, новый Глен, но Джек не мог перестать называть его Гилбертом. У него ушло немало времени, чтобы привыкнуть к новому имени Освальда; что же, теперь его ждали еще несколько печальных лет. Как и Винсент, Джек любил Гилберта. Всей душой любил. Но Джеку не удалось убедить Гилберта, что Присяжная неправа. А Освальд знал, что это не сработает; что же, может, ему стоило хотя бы попытаться объяснить это нерадивому ученику?.. - Ты сбежал. - Прости, - улыбнулся Винсент горько. – Но мне хотелось жить, а Освальд слишком любил меня, чтобы потерять. На имени Учителя Гилберта словно водой окатило, и он поежился, плечами поводя. - Ты сбросишь меня прямо сейчас? В Бездну? – поинтересовался Винсент. Это было так привычно для него - улыбаться хитро тогда, когда нужно плакать. - Нет. Позже, - дрогнул голос Гилберта. - Освальд, - вдруг схватил его за руку Винс, - Освальд. Прости, что не сберег себя. Он смотрел своим янтарным глазом прямо в глаза Гилберту, а Гилберт… Устало прикрыл глаза. - Учитель нарушил правила. Его здесь, - кивнул он, - нет. Замолчал на миг. "А если его нет здесь, его нет нигде". - Он не нужен мирозданию. Как и ты, - горечь прозвучала в его голосе. Он говорил еще. Джек хотел объяснить вновь – не вышло; Присяжная прочно стояла за плечом Гилберта, и от этого хотелось плакать. Джек был мужчиной; он не мог, просто не мог проронить и слезу, но Винсент… Он всегда был особенным. Когда Гилберт ушел, запирая их на ключ, Джек осторожно приблизился к Винсенту и снял повязку с его алого глаза, а из него по светлой щеке побежала пара слезинок. Джек поцеловал Винсента в лоб. Из-за шторы выглянула Алиса; на ней было темное платье, но уже по глазам Джек видел, что теперь они с сестрой поменялись местами. - Значит, скоро ты придешь ко мне в гости, Винсент? – улыбнулась она почти ехидно. Почти. Злобы не было в ее голосе, как и ненависти. Только немного любопытства. Но Винсенту, кажется, было почти все равно. Теперь.