Таймлесс. Продолжение истории....

- А из какого ты года? - спросил Пол. - Из 2029, - спокойно ответила Стефани. - Значит тебе шестнадцать? - Да, мам, мне шестнадцать. Вы что, издеваетесь? - Кто? - Ты и папа. Почему вы ничего не помните? Ой... - девушка закрыла рот рукой. - Я поняла. Я еще не родилась в вашем времени, а ты только сегодня узнала что беременна. Боже! Сколько же я сделала ошибок. Ты меня убьешь, - слова относились к Гидеону. - Ой, Стефани. Не преувеличивай, - начала Амели. - Гидеон очень добрый и сможет все понять.       Они обнялись.       Вполне возможно, так выглядели я и Люси в нашу первую встречу в 1912. Тогда маме было восемнадцать, а мне шестнадцать. Теперь мы словно поменялись ролями. Мне восемнадцать, а моей, еще не родившейся дочери уже шестнадцать.       Гидеон сжал мою руку, заметив, что я распереживалась. Самое главное, что Стефани жива. Значит наше будущее в безопасности. - Гвенни, осталось пятнадцать минут, - сказал Гидеон, посмотрев на часы.       Сначала я обняла родителей, потом поцеловала Амели в щеку, а затем дошла очередь до Стефани. - Из тебя самая замечательная мама на свете! - прошептала она, сжимая подол своего платья.       Только сейчас я заметила, как она похожа на меня, только цвет глаз Гидеона и нос немножко другой формы.       Я крепко обняла Стефани. Потом она бросилась на шею к Гидеону. - Я люблю вас, - сказала Стефани, и мы оказались в 2012 году. - Гвен. - Да, Гидеон, - мое сердце затрепетало, как птица, что вот - вот вырвется из моей груди.       Мы остановились. Я видела, что Гидеон хочет что-то сказать, но боится. Он нервничал, безумно нервничал. Я взяла его за руки, мол: "Все хорошо. Я рядом. Говори, как есть." - Ну? - спросила я. - Я очень рад, что стану папой. Тебе просто не передать словами, как я вас обожаю! Тебя и нашу дочурку Стефани.       Он подхватил меня на руки и начал кружить. У меня закружилась голова. Я обхватила его шею руками и прижалась. Я рассмеялась и заглянула ему в глаза. - Я люблю тебя, - прошептала я. - Я тебя больше! - ответил де Виллер и поцеловал меня.       Мы пошли к мадам Россини, переоделись, а потом пошли погулять по Парижу.       Город не спал даже ночью и сверкал тысячью огнями.