Таймлесс. Продолжение истории....

      Через некоторое время мы вернулись в гостиничный номер. Я сняла свое платье(не стесняясь того, что Гидеон увидит меня только в нижнем белье. Хотя, чего стесняться?)и пошла в душ, предварительно заглянув на себя в зеркало(опухшее лицо, размазанная тушь и губная помада. Мда, вид не очень).       Холодная вода приятно охладила мое тело, я стала здраво рассуждать и мыслить. Голова безумно болела, в глазах щипало да и еще, ко всему прочему, горло безумно болело от криков. Я почувствовала такую ненависть, какую не ощущала ни разу в своей жизни. Сен-Жермен.Он испортил и разрушил все, что было так дорого для меня. Я НЕНАВИЖУ его больше всего на свете. Я опять разревелась. Мне было больно от того, что умер один из самых дорогих и близких мне людей. В голове все был слышен голос Сен-Жермена:       "Она не последняя. Это просто предупреждение. Если ты не отдашь мне свою дочь Стефани, то я убью и всех остальных."       Мне хотелось кричать. Кричать от невыносимой боли, которая пожирала меня изнутри. Услышав стук в дверь, я выключила воду. - Гвенни, выходи, - услышала я умоляющий голос де Виллера. - Ты там уже целый час стоишь. - Хорошо, - ответила я, вытираясь полотенцем.       Одев майку и шорты, что лежали на стуле, я вышла из ванной.       Гидеон лежал на кровати и внимательно наблюдал за мной. - Иди ко мне, - прошептал он, протягивая ко мне свои руки.       Я села возле де Виллера и крепко обняла. Стук биения его сердца успокаивал меня. Я дала волю своим чувствам и разревелась в то время, как Гидеон гладил меня по голове, иногда целуя в макушку. - Все будет хорошо, - шептал он, а я кивала в ответ, прижимаясь к парню еще сильнее.       Рядом с ним я чувствовала себя под защитой. Мне было тепло и уютно, рядом с Гидеоном. Я не заметила как уснула, но и этот мир грез длился не долго... Мне снился Сен-Жермен и бабушка Медди. Проснулась я все еще на руках у Гидеона. Парень лежал с закрытыми глазами, ровно дыша. Только изредка подергивались уголки его губ. Я поцеловала его в щеку и попыталась выбраться из его объятий, что было напрасным. Парень прижал меня к себе еще сильнее, что-то прошептав во сне. Я улыбнулась сама себе. Он так превосходен, когда спит...

Несколько дней спустя.

      Мы вернулись в Лондон... Город встретил нас своей тишиной и привычной серостью. Шел дождь. Я подняла голову к небу, позволяя каплям дождя охладить кожу моего лица. Уже совсем скоро мои волосы полностью промокли. Услышав, как Гидеон позвал меня (в последние дни я просто поражалась его терпеливости ко мне и ко всему остальному), стоя возле машины.       Я натянула улыбку и подошла к нему. Де Виллер помог мне сесть в машину, а потом занял место возле меня, закрыв за собой дверь автомобиля. Я взяла его за руку. - Ты как? - заботливо спросил Гидеон. - Пока еще держусь... - я посмотрела на мелькающие дома. - Ты молодчина. - Спасибо, - я кивнула и положила голову ему на плечо.       Я не спала почти все время. Мне было плохо, и часто снились кошмары. Родные, друзья и Гидеон всячески подбадривали меня (как-то странно, но обо мне беспокоились даже Гленда с Шарлоттой).       На людях я пряталась за маской под названием "Со мной все хорошо, не надо меня трогать", а ночью ревела по несколько часов к ряду.       Гидеон всегда был рядом со мной, за что я ему была очень благодарна. Он - единственный человек, кто видел меня в таком депрессивном состоянии (ладно, еще Ксемериус, но он-то не человек).       Люси и Пол ничего не знали о произошедшем, тем лучше... Я не хотела, чтобы они беспокоились обо мне.       Бабушка Медди. Мне было очень плохо без нее. Я скучала по ее рассказам, видениям и по ее всегда счастливому лицу. Она на всегда останется в моем сердце. Навсегда...