***
- Наруто, - обращённый к Хокаге голос в фамильярной манере вывел из задумчивости Узумаки. Он пару раз моргнул, как бы сбрасывая пелену со зрачков, и посмотрел на Шикамару, принесшего кипу бумаг и выгрузивший всё на прочный стол, за которым ранее сидел Какаши, читая исподтишка свою бульварную литературу. А ещё ранее на своём троне восседала принцесса Цунаде и пила так же исподтишка не самый дешёвый, но и не самый дорогой саке. До этого здесь перебирал свои документы старик-третий, запомнившийся Наруто как ещё тот ворчун с глубокими прямыми морщинами и трубкой во рту, говоривший какую-то замудрёную несуразицу тогда ещё маленькому шкету. Его несуразица оказалась очень дельной мудростью, которую Наруто постиг только тогда, когда вырос. Но до всех этих странных людей со своими странностями в этом кабинете работал Намикадзе Минато, отец седьмого Хокаге. Наруто не знал, какими странностями отличался его отец, но был уверен, что он так же сидел в своём белом плаще, так же перебирал бумаги, количество которых росло в геометрической прогрессии, и мечтал уйти домой, где его ждала семья. Да так мечтали все Хокаге, кроме, разве что, Тобирамы и Какаши. Они были оба седыми холостяками и, наверняка, второй не ушёл далеко от шестого и тоже почитывал на досуге что-то интересное. - Чего лыбишься? - С той же манерой бросил Шикамару и недовольно насупился. Он был помощником главы деревни и координировал его действия в нужное русло и в нужном ритме. Действительно, Наруто стал Хокаге относительно молодым и уж точно не одним из самых серьёзных людей, поэтому нуждался в поддержке кого-то серьёзного и умного. Таковым и был Шикамару, который отличался своим умом и зачастую мог дать Хокаге подзатыльник, чтобы тот подписывал документацию не абы как, а со скрупулёзностью и ювелирной точностью. - А? Нет, ничего. Что там? - Спросил Наруто и сел поудобней для новой партии документации. - Ничего необычного. Счета и отчёты. - Шикамару передал бумаги и отошёл в сторону к стеллажу у входа, где начал искать что-то необходимое ему. - Сегодня будет много народа, Наруто. - Хокаге слушал мужчину вполуха. - Понимаешь о чём я? - Шикамару остановился на рандомной странице в личных делах шиноби и многозначительно посмотрел на Хокаге. На лице Нара изобразилась выразительная строгость Шикаку, который был любителем до аскетизма в работе, что передалось и Шикамару. - А то, как же, - Наруто лениво стал перебирать документы, но мыслями витал где-то вдалеке от этого кабинета. - И что будешь делать? Это дело нельзя пускать на самотёк, - Шикамару не спускал глаз с Узумаки. - Да, Шикамару, ты прав. Народа будет много, дело нельзя пускать на самотёк. Ты им и займёшься, - Наруто довольно улыбнулся, даже не представляя, о каком деле ему говорит Нара. - Если что, я об охране архивов с секретными техниками и артефактами Конохи. Ну, так... чтобы ты знал, - иронично и с издевательской нотой произнёс Шикамару. - Что ж... тогда тебе лучше бы идти сразу к главе клана Хьюга. Они повысили свой показатель с "блестяще" до такой отметки, что я и не знаю, как она называется. - Шикамару остановил свои поиски охраны и отложил личные дела рядовых шиноби. - Неплохо, - коротко оценил он идею Наруто и сел на стул напротив стола Хокаге. - Слышал, что, когда Хината стала главой клана, на побочную ветвь перестали накладывать печать, - у Шикамару в голове возник образ стеснительной девочки и взрослой женщины, которая самостоятельно управляет кланом, причём ведёт его к расцвету, и ещё успевает воспитывать ребёнка и держать на ногах семью. Ему бы двадцать лет назад даже в самом необычном сне не приснилась вот такая Хината Хьюга - олицетворение непоколебимости и воли огня в совокупности с нежностью и скромностью. Необычное сочетание, украшающее свой клан и всю Коноху в целом. - Больше тебе скажу, - улыбнулся Наруто, не поднимая глаз на друга. - Теперь в клане нет побочных и главных ветвей. - Нара немного опешил от такой новости. В его представлении клан Хьюга ассоциировался с разделением на ветви, в первую очередь, а потом уж и с бьякуганом. - Теперь все могут получить клановые техники из разряда "раньше им могли обучаться лишь члены главной ветви". Здорово, правда? - Шикамару молча согласился, надеясь, что Хината сможет проконтролировать, чтобы утечки техник не происходили. - Я всё. - Наруто поставил свою последнюю роспись, которая уже вышла коряво и совсем непохожей на подлинник. Хокаге откинулся на спинку стула. Между ним и Нарой возник зрительный контакт, который в тишине выглядел загадочно с ноткой мистики. - Как семья? Темари? - Наруто помолчал. - Шикадай? - Шикамару сощурился и поглядел в голубые глаза друга, который так же улыбался, но как-то не так весело и беззаботно, как то делал всегда. Наруто не смог вытерпеть этого проницательного взгляда мужчины и отвёл взгляд в сторону. Его улыбка спала. - Проблемы? – Спросил Шикамару, предпочитая сразу идти к изначальной теме разговора, а не путаться в его семейной жизни. Наруто вздохнул и, выпрямив ладони, вскинул бровями. - Шиначику? - Шикамару сегодня отличался поразительной догадливостью, впрочем, как и всегда. Нара был на удивление проницателен: одной натяжной улыбки рабочих в резиденции Хокаге хватало, чтобы уловить недостачу в бюджете или проблему с документацией. При этом он сам был не особо улыбчив и эмоционален. Солидная серьёзность была ему как ничто иное к лицу: сдвинутые тонкие брови и умные глаза могли вытягивать из любого правду не хуже пыток Ибики в свои времена, линия губ и борода многим говорили о высоком статусе человека из клана Нара. Благодаря своим внутренним и внешним данным Шикамару был отличным помощником для Наруто. Вряд ли он нашёл своим поприщем преподавательство, хотя при его виде дети притихают, потому что от лица Нары так и веет авторитетом, под давлением которого затихают даже взрослые. Но харизме Шикамару выступало в противовес обаяние Наруто, так что оба компенсировали друг друга, находясь рядом. Хокаге коротко кивнул и изложил суть проблемы. - То есть единственный человек, не поддавшийся на твои провокации, - это твой сын? Да, ты сделал мой день, - Шикамару рассмеялся, что было редким явлением. - Не единственный. - Заметил Наруто и сделал пару поворотов в кресле вокруг своей оси. - Саске такой же, даттебайо, - небрежно бросил он и откинулся на спинку. - Я его не понимаю. Он меня не понимает. И вот так уже... - Узумаки замолк, считая, сколько времени они с сыном находятся в молчаливой вражде друг с другом. - Всю жизнь, Шикамару, - на выдохе сказал он и повторил медленно и по слогам, - всю. Жизнь. - Наруто замолчал, улавливая смысл собственных слов. Действительно, это пропасть уже достигала колоссальных размеров: она тянулась от настоящего времени и до примерно девяти лет, когда Шиначику начал осознавать, что от него хотят все окружающего, что из себя представляют способности Наруто и что из себя представляют способности самого Шиначику. Пропасть... одно слово и сколько боли для отца, который хотел быть для своего сына лучшим сенснеем и лучшим другом. Который всегда, несмотря ни на что будет любить своего сына и пытаться помочь ему во всех начинаниях, но какая перспектива ждёт Наруто? Отчуждение, ставшее частью в отношениях родителя и ребёнка, поставившее ещё одну трещину на выступе, который вскоре оборвётся в ту самую пропасть... - Сам-то как думаешь, почему он так себя ведёт? - Спросил Шикамару, но не убрал с лица улыбку, лишь сделал её мягче и не такой явной. Наруто молчал. - "Ученик превосходит учителя", новое поколение - старшее. Логика проста. - Узумаки молча повёл взглядом на друга, не совсем понимая, о чём тот говорит. - Представляешь, как высоко поднята планка для твоего сына? - Шикамару усмехнулся. - Ты обладаешь силой Рикудо! И получил её, прости, конечно, на блюдечке с голубой каёмочкой. Но Шиначику никогда не сделают такой подарок, а правило о том, что новое поколение должно быть сильнее старшего, никуда не испаряется. Наруто, только не говори, что ни разу не замечал, как он никнет, когда кто-то из учителей, друзей или простых жителей Конохи говорит, пусть даже между собой, о великих родителях Шиначику и обо всех надеждах, возложенных на его плечи? Конечно, его это расстраивает. Тем более, помню, что тренировки с Сакурой в медицинских техниках не дали плодов... - Шикамару сделал многозначительную паузу и уж было подумал, что его слова могли задеть Наруто, но потом эта мысль каким-то образом сама улетучилась. Узумаки тоже что-то обдумывал и долго не решался высказать свои суждения. - Может быть, - наконец-то произнёс Наруто и приосанился. - Только вот... неважно, - передумал он. Шикамару не стал настаивать на продолжении, потому что заметил, как Хокаге норовит избавиться от своей должности раньше шести вечера. - Я вернусь через тридцать минут, - Наруто резко встал с кресла и, расставляя все папки на полки стеллажей, стал что-то обдумывать и иногда шептать что-то неразборчивое. - К Шиначику? - Проветрюсь, - неопределённо ответил Наруто, чем пополнил список своих выполняемых задач на один пункт. - Полчаса. - Повторил он, уже предвкушая, как пересечёт порог резиденции. - Подменишь? - Я уже занят с кланом Хьюга, - напомнил Шикамару, однако его ответ совершенно не волновал Наруто и никак не повлиял бы на его планы. Когда Узумаки разложил все документы по полкам и был в шаге от выхода из кабинета, то на пороге встретил Моеги. Она, как это часто происходило, прибыла по вопросам в академии, но сегодня Хокаге уже не сможет выслушать её петиции, или нотации, или упрёки, хорошо завуалированные за вежливым "пожалуйста" так, что вовсе не казались грубыми и бестактными. Наруто на секунду, задумавшись, остановился прямо в дверном проёме вместе с удивлённой такой спешкой девушкой и поглядел ей в глаза, при этом буквально растекаясь в улыбке, чем вызывал её непроизвольный румянец на щеках от такого внимания. - Моеги, - произнёс Наруто со своей хитрецой, присущей ему в шестнадцать. Шикамару с лёгкой усмешкой наблюдал за всем происходящим со стороны. Моеги упёрлась руками в грудь Хокаге, и тот, наконец-то осознав неловкость такого положения, вышел в коридор и всучил в её руки белый плащ. - Ты на полчаса становишься Хокаге. - Чего?! - Девушка встряхнула своими рыжими волнистыми волосами и быстро заморгала; при этом её румянец совершенно весь исчез, а брови выгнулись дугой. - Но... Хокаге-сама! - Закричала она, но Наруто уже и след простыл. Девушка посмотрела удивлённым взглядом на Шикамару, который тоже был немало удивлён такими выходками Наруто, однако это, надо сказать, заставляло его улыбнуться. - Что ж... - растерянно сказала она и в надежде, что Шикамару сможет ей помочь в её вопросах, вступила в кабинет главы деревни. - Может... - Ан нет, Моеги, - спохватился Шикамару, поняв её намерения, и резво встал на ноги, при этом, чуть не опрокинув стул. - Но... - Девушка совсем растерялась, не зная, к кому ей обращаться. - Меня ждут дела, - вновь перебил Нара и поспешил поступить по примеру своего друга и быстренько слизать, дабы не получить груду новых дел. - И что?.. - Моеги начинала злиться. Она не стала договаривать предложения до конца, потому что договаривать его было уже некому. Дверь намекающе поскрипывала, чем заставляла ещё больше заводиться девушку, так и пыхтя от вопиющей безответственности. Она зло прошла до стола Хокаге и с досадой пнула стул, который незамедлительно издал умирающий писк и треск. - Саке в третьей полке сверху, - Нара на секунду появился в проёме двери и тут же исчез с глаз, чем заставил лицо Моеги перекоситься от недовольства. Девушка покосилась на третью полку сверху, однако поняла, что её натура слишком ответственная, чтобы во временной должности Хокаге распивать спиртное. "Да уж..." - вяло промямлила она.***
Наруто немного времени тратил на путь до тренировочной площадки: в конце то концов он сам бежал туда когда-то сломя голову и пытался всем доказать, что сможет, что станет сильнее, что добьется признания. Теперь, видимо, этого хотел и его сын: гены - странная штука. Полуденное солнце палило кроны деревьев, под которыми бесшумно передвигался теперь уже не Хокаге, а Узумаки Наруто с мыслью, что он не должен быть кем-то замечен. Эта мысль всегда была в его голове, потому что так было нужно: было бы очень нехорошо отвлекать сына от тренировок, привлекая к себе внимание жителей Листа. - Мм! - Наруто услышал натужное мычание Шиначику - он уже близок к цели. Узумаки сбавил ход и стал прислушиваться к происходящему. Шаг за шагом отчаянное мычание и тихая ругань Шиначику становились всё ближе для чуткого уха Наруто. Ещё немного - и он уже смог видеть ту самую поляну, на которой тренировались легенды: от Хаширамы и до команды номер семь... навевает воспоминания. Наруто улыбнулся уголками губ, когда взору сквозь листву предстал сын, самозабвенно пытающийся повторить технику Хирайшин. Он внезапно умолк и огляделся вокруг. "Упс", - промелькнуло в голове у Наруто, и он стал прятать следы своей чакры. "А сын не дурак, в отличие от своего папаши", - усмехнулся Курама, который совсем недавно проснулся от своей продолжительной спячки. Он редко говорил явно для Наруто то ли потому что спросонья туго соображал, то ли по другой причине. Узумаки лишь иронично закатил глаза промолчав, потому что ситуация складывалась не для разговоров. Курама это понял, поэтому тоже предпочитал наблюдать. Шиначику, осмотрев всё вокруг досконально, продолжил тренировку. Благодаря своим запасам чакры этот парень иногда подавал надежды на сенсорные навыки, но особо их не развивал, почему-то необоснованно считая это "девчачьим делом". Наруто заметил в десяти метрах от Шиначику воткнутый в землю кунай с печатью. "Точно, Хирайшин", - подтвердил собственную мысль Наруто и устроился поудобней, готовый наблюдать за успехами сына хоть дни напролёт. - Ей, передохни мальца, а то на тебя больно смотреть! - Крикнул ему парень-сверстник. Его звали Вакару и приходился он сыном Тен-Тен и Ли. Адская смесь, в которой, наверное, внешность и растрёпанные во все стороны чёрный волосы достались у него от Тен-Тен, а брови, по закону жанра и генетики - от Ли. Характер у него был не сахар, но это было, скорее всего, влиянием той среды, где он находился. А находился он в команде с ужасным активистом Шиначику и пассивным скептиком Сарадой, так что хорошо уже то, что Вакару не болел разделением личности между "молотом" и "наковальней". Когда Наруто формировал команды, то команду Конохамару преимущественно создал Какаши, по крайней мере, на его советы и мнение всё опиралось. Расчёт был сделать из троих человек универсальную команду: Сарада показала себя ещё в академии мастером ниндзюцу, а по возможности в будущем, может стать и мастером гендзюцу. Вакару знал мало техник и почти ими не пользовался, но был отличным бойцом ближнего боя, довольно-таки неплох в тайдзюцу и всегда при его ходьбе слышался звон металла, потому что этот парень предпочитал до поры до времени носить свой арсенал оружия при себе. Но потом он предпочёл свитки в роли хранилища для оружия. Таким образом, эти двое уже составляли неплохой дуэт, в котором Сарада выступала в дальнем, а Вакару - в ближнем бое. Что касалось Шиначику, то Какаши потребовалась уйма времени, чтобы оценить его способности сполна. Парень мог быть и отличным медиком, однако чуть позже оставил от этого предположения лишь прах, мог быть мастером фуиндзюцу, что звучало более правдоподобно, сенсором или, как и его отец, впитывать в себя сенчакру, чтобы потом либо с её помощь драться, либо лечить. Но, как вы, наверное, уже поняли, что он, если её и использовал, то крайне редко и то только в бое. - Сенсей, ну вы-то хоть скажите ему, - Вакару, сидящий рядом с Сарадой в тени деревьев, капризно пожаловался, высказывая этим заботу о члене команды, однако остался неоценённым. - И где твоя сила юности? - Насмешливо спросил Шиначику, на минуту оставив свои попытки в стороне. Вакару заметно оживился, энергично поднялся на ноги и гордо заявил. - Я за тебя волнуюсь идиот! В моих жилах бурлит сила юности! - Последние слова он выкрикнул так, что невольно поверишь в эти выкрики. Сарада, сидевшая на траве, поправила свой высокий хвост и недовольно посмотрела на парней. Она ухватилась пальцами за куртку Вакару, повешенную на поясе, и оттянула её вниз. - Сиди и наблюдай. И неймётся же... - буркнула она и откинула голову назад. Вакару поджал губы, но не стал перечить самородку из Учиха, которую вывести из себя - раз плюнуть, а в гневе она страшна. И да, такой она стала тоже в команде и всё потому, что с этими двумя по-другому нельзя. Сарада чуть поежилась от прохладного ветра, который неожиданно юркнул под чёрную полупрозрачную свободную блузку без рукавов и охватил холодом ноги. Она нахмурилась. Вакару собрался проявить в себе джентльмена и попытался незаметно снять куртку, в которой он в данный момент не нуждался и подать её сокоманднице, но та загробным голосом рыкнула: "Только попробуй", - после которого пробовать расхотелось. - Пфф... тоже мне... - фыркнул Вакару и продолжил смотреть за Шиначику. - Конохамару-сенсей! - Конохамару на другом конце поля поднял голову в знак того, что готов выслушать его. - Я тоже хочу тренировку! Я разве не говорил, что в моих венах хлещет раскалённая лава, которая зовёт меня к тренировкам до полусмерти! - Он сжал кулак в доказательство истинности своих слов. Сарада еле слышно застонала, не в силах представить, за что её так наказали, когда отправили в одну команду с этим... с этими всеми странными людьми. - Вакару, у тебя сейчас тренировка терпения и усидчивости. - Сенсей поднял палец и сказал это манерой преподавателей в академии, когда те объясняли, что дважды два - четыре. - Да. - Парень вместо того, чтобы умолкнуть, напротив, оживился. - Два моих любимых слова, сенсей! Я буду сидеть прямо здесь, - он указал пальцем на место, где сидел, - до посинения! Пока мне не принесут патент на эти два слова! - Заявил он и скрестил на груди руки. - Вакару! У меня от твоей болтовни шаринган пробуждается! - Рыкнула Сарада и дала подзатыльник товарищу. - Сделай одолжение - умолкни! - Вакару с большими усилиями подавил нервный тик левого глаза, представляя, что может вывести девушку из себя и этим закончить историю всего мира. Шиначику вновь начал свои тренировки под аккомпанемент утробного рычания, когда уровень его напряжения доходил до того, что мышцы сводило от тянущей боли. Он пытался переместиться к кунаю несколько минут, но ничего не выходило. - Иттебане! Сенсей! - Зло закричал Шиначику и, достав другой кунай, метнул его в тот, что был с печатью Хирайшин, который незамедлительно был откинут в сторону. Парень метнулся куда-то на север, потом порывисто и целеустремлённо зашагал на юг, но в итоге резко остановился и сел на землю в позу лотоса. Конохамару взял кунай с печатью и, осторожно подойдя к ученику, сел на корточки. - Только не говорите, что со временем получится! - Нервно и обиженно на весь мир буркнул Шиначику и мельком посмотрел на товарищей по команде, которые увлечённо смотрели на него: даже Сарада уже не пыталась уснуть, а искоса смотрела на блондина, хотя пыталась внешне показать, что ей всё здесь безразлично. - Я видел, что со свитками у тебя получалось, - задумчиво заметил Конохамару и подал кунай его хозяину. - Да, - злость Шиначику, как рукой сняло. Он полез в сумку, что стояла возле него, и достал пару скрученных свитков, один из которых он развернул. Конохамару внимательно изучил пергамент и сравнил иероглифы и кандзи, изображённые на нём с теми, что были изображены на печати, прикреплённой к кунаю. - Попробуй со свитками, - попросил Конохамару. Шиначику нехотя встал и расположил на земле, предварительно развернув, один свиток. Сам парень отошёл на несколько метров и, сложив печати, бесшумно и мгновенно переместился к распластавшемуся на траве пергаменту. - Что происходит, иттебане? – Не удержался Шиначику, которому перемещение далось с лёгкостью благодаря свиткам. - Здесь площадь действия больше, чем в маленькой печати на кунае, - коротко пояснил Конохамару такими словами, которые бы понял тугодумный ученик. Шиначику сделал понимающий вид и почесал затылок через шапку. Наруто в это время устроился поудобней на крепкой с виду ветке дерева, с которого открывался ну что ни на есть самый лучший вид на сына. Он внимательно слушал, о чём шёл разговор, а если чего-то не уловил, переспрашивал у Курамы, который оказывал ему любезность и восполнял пробелы в прослушке отца. Но лис одновременно не упускал возможности прыснуть своим сарказмом, на которые у Наруто было терпение, но не хватало сосредоточенности. - Что он сказал? - Тихо спросил Наруто, глядя, как Шиначику метнулся в сторону и плюхнулся на траву. - Хм... - задумался лис и широко улыбнулся. – Спросил, почему не выходит перемещаться с помощью куная. - Нет, после. - А, ты про это, - лис сдавленно засмеялся, - иттебане. - Иттебане? - Повторил Наруто и снова понял, насколько он не знает своего сына. Шиначику никогда не говорил это при отце, главным образом, потому, что редко вообще с ним говорил, а если и делал это, то выражался односложными фразами. Наруто сидел не в силах оторваться от нового поколения, перед которым все дороги открыты и, все они без воин и конфликтов стран. Молодёжь живёт явно в одном из лучших времён: придумано столько техник, и все они открыты для обучения; "старики", закаленные опытом могут щедро им делиться... мечта, а не жизнь. Но время шло, что значило для Наруто то, что пора снова становиться Хокаге, идти в кабинет, где пыль стоит столбом, а шиноби снова принесли груду бумаги - только зря на неё губят целые леса... Ах да, Моеги ещё заждалась, и Наруто лишь оставалось надеяться, что, когда он вернётся в резиденцию, все дела будут сделаны и останется лишь ждать праздника вечером. Там уж и саке, и развлечения и старые друзья... Хокаге расторопно и неспешно шагал на территории резиденции, но вне её помещения. Он провожал взглядом людей и понимал, что все куда-то разбежались. На улицах ходили редкие прохожие в штатском и пару шиноби, но и те, смеясь то один, то другой, разговаривали о чём-то громко, но не разборчиво. Наруто постоял возле двери и без желания и инициативы зашёл в резиденцию, но и там было тихо. Иногда слышались цокающие каблуки секретарши, но они пропали в каком-то из кабинетов. Наруто направился наверх, где снова возле двери в кабинет Хокаге помедлил. За стеной - тишина. Мужчина зашёл внутрь, где за столом сгорбившись, сидел Какаши, блеклый и с морщинами у глаз и рта, а напротив него - свежая и бодрая Хината, составляющая контраст для седого старика шестого. - Оу, - от неожиданности такого вида вырвалось у Наруто. Он аккуратно и без шума закрыл дверь и улыбнулся, изогнув в подобие параболы линию губ. Женщина с длинными тёмными волосами, живыми и блестящими глазами, которые выражали всю суть Хинаты и в голубой хаори, одетой поверх светлой юкаты, улыбнулась в ответ, наклонив в плавном повороте шею. - Какаши-сенсей, Хината-сама! Вот уж точно не ожидал вас здесь повстречать! - Наруто оживился и, придвинув одиноко стоящий в углу стул к столу Хокаге сел на него. - Ты большой ребёнок, Наруто, - с усмешкой сказал Какаши сиплым голосом. Хината тоже не сдержала своей улыбки, приоткрыв вид на белые зубки. - Твои суффиксы... - Заметил уже старик. - Сенсей, вас я не могу назвать по-другому, а Хината-сама - глава процветающего клана. К ней иначе нельзя. - Весело отозвался Наруто, не зная на ком остановить свой взгляд: на седом старейшине или на Хьюга. Кстати, эти суффиксы были непривычны и самому Наруто, но забавы ради он любил прибавлять их к именам - сразу вспоминалось детство, юношество. Они замолчали: Какаши и Хината наслаждались обществом старого друга, а Хокаге, в принципе, делал то же самое. - Тогда уж я должна звать тебя "Наруто-кун", - заметила женщина. - Однако... - Однако мы друзья, Хината, - Наруто сказал это невзначай, как бы напоминая и без того известные вещи. – Я всегда рад, когда меня без излишней помпезности кто-то называет просто по имени кроме Сакуры, Шикамару и Какаши-сенсея, - старик закатил глаза, услышав опять этот злосчастный суффикс. Все снова замолчали. Какаши часто выпадал случай увидеть своего бывшего ученика: Хатаке был одним из старейшин Конохи, который играл значимую роль в управлении деревни. В отличие от предыдущих старейшин, которые уже в мире ином, Хокаге отлично ладил с нынешними: Какаши и Гаем. Вместо Гая-сенсея хотели на роль старейшины поставить Цунаде, однако та наотрез отказалась официально быть признанной в титуле "старуха", но обещала давать советы, когда то потребуется. Вот Хината была редким посетителем. К Хокаге для отчёта она часто посылала кого-то из клана, сама была занята весь день, поэтому встретиться со старым другом никак не получалось долгое время. Теперь она была рада хотя бы просто помолчать в компании с Наруто. - Вы что-то хотели? - Спросил Наруто, осознавая, что этим вопросом он, возможно, ускорит уход желанных гостей. - Я пришёл, чтобы убедиться, что всё под контролем, а Хината - чтобы уверить тебя, что всё под контролем шиноби клана Хьюга. - Женщина кивнул в знак согласия с Какаши. - Хорошо, когда всё под контролем, - заключил Наруто. - Да. - Коротко согласился Какаши. - Я прихожу, тебя нет на месте, зато сидит Моеги с грудой нерешённых вопросов, да ещё и заявляет, что ты оставил её временно исполняющей должность Хокаге. Это ты подразумеваешь под словом "контроль"? - Какаши монотонно перечислял все грехи Хокаге за этот день. Наруто, как и двадцать лет назад, почёсывая затылок, нелепо улыбнулся, как улыбаются провинившиеся ученики. - Или ты имел в виду под контролем то, что при твоём отсутствии Коноха до сих пор стоит на своём месте? - Примерно так. Но это уже называется не "контролем", а мастерством: держать всё под контролем, даже когда находишься на другом конце света. Это что-то типа новой техники, которую знают все Хокаге. - Наруто играючи подмигнул Хатаке. - Сенсей, вы в своё время были не лучше меня. - Можно считать тему закрытой, - Какаши улыбнулся, вспоминая все свои проступки за время своего становления Хокаге, и предпочёл, чтобы все они остались тайной для всех. Все дружно рассмеялись. - Кстати, Наруто, уже шесть - рабочий день окончен. - Сколько?! - Спросил мужчина, округлив глаза и приоткрыв рот в знак своего удивления. - Долго же у тебя длятся полчаса, - удивилась Хината, положа свою голову на ладонь. - Да уж... - растерянно согласился Наруто. - Вот же! - Он резко поднялся и снова стал раскладывать в разнобой все папки, горой выросшие на его столе. - Сакура уже вернулась домой! Вот же, даттебайо, до встречи Казекаге всего - ничего... - Он начал в спешке совать бумаги туда, где было свободное место. - Простите, сенсей, Хината, но мне нужно срочно бежать домой! До встречи на празднике! - Донеслось уже из коридора. Какаши и Хьюга молча переглянулись и синхронно улыбнулись, одновременно подумав, что Наруто так занят, что и врагу не пожелаешь. Торопится, спешит... - Что ж, Какаши-сан, - Хината встала и выпрямилась. - Буду рада вас видеть ещё раз вечером. - Какаши кивнул головой, и женщина вышла из кабинета. Наруто уже вернулся, когда вся семья была в сборе. Сакура хозяйственно пыталась справиться со всем: в её руках волосы Касуми принимали изящную форму, которую кто-то и когда-то давно назвал "причёской". Шиначику не было видно на горизонте, но его обувь покоилась в просторной и светлой прихожей, увешанной по-домашнему фотографиями и картинами. На софе алого цвета восседал Кизаши и, не замечая всей суматохи в доме, читал газету и изредка вторил "ну надо же". Наруто не стал волновать тестя и прошёл мимо него в комнату дочери, в которой обнаружил сидящую на стуле перед зеркалом от пола и почти до потолка Касуми, которая что-то говорила заплетающей её Сакуре, но приход Наруто заставил её подпрыгивать на месте. - Папочка! - Прокричала она, еле сдерживаясь, чтобы не подпрыгнуть со стула и не обнять отца. - Потерпи, милая, я почти всё, - Сакура увлечённо покусывала губу и не сводила глаз с розововолосой макушки дочери. В дверь протеснилась Мебуки с кимоно в руках. Она становилась возле Наруто и улыбнулась ему, отчего на её лице появилось ещё больше морщин, чем было. - Здравствуй, Наруто, - поздоровалась она и ласково посмотрела на него. Мебуки была уже не той женщиной, какой была в без лишнего сорок: теперь её пыл приостыл, а на лице появились глубокие морщины; походка стала неторопливой, а хруст коленей означал перемены в погоде. Однако это не мешало ей всюду успевать: и в доме Харуно, и в доме Узумаки, и в посиделках у подруг, и с внуками посидеть. В отличие от неё Кизаши был ещё полон сил, но возраст брал своё: некогда розовые волосы приняли характерную старикам седину, а спина стала чаще клинить, но, хвала небесам, дочь ни в коем случае не даст стариков в лапы старческих заболеваний. - Здравствуйте, Мебуки-сан, - Наруто уважительно поздоровался и сел на стул за партой дочери, ожидая, когда жена займётся и им. - Дорогая, розовое или бежевое фурисоде? - Спросила Мебуки. - Дорогой, розовое или бежевое? - Переспросила Сакура, которая, хоть и не отрывалась от своей работы, но видела, что муж никуда не ушёл, а сидел поодаль от неё. - Розовое, - быстро сориентировался Наруто, чем немало удивил Сакуру: обычно её вопросы об одежде вызывали у мужа многочасовые думы, а тут так быстро поступил ответ, что казалось это странным. Мебуки оставила на кровати Касуми нежно-розовое фурисоде и вышла с другим из комнаты. - Почему розовое? - Спросила Сакура, а Касуми с интересом ждала ответа папы. - Потому что... - Наруто мечтательно устремил свой взгляд в никуда. - Розовый идеально подходит к зелёному... такому зелёному, который у тебя в глазах, а у меня - всегда в памяти. Зелёному, который может заменить собой всё... Розовый подчёркивает твою красоту... - "выделяет плавные изгибы", - хотел сказать Наруто, но решил, что при дочке не следует этого делать. Все слова были оговорены с такой любовью и лаской, что Сакура вдруг замерла на месте и потупила свой взгляд на отражение Наруто. Несмотря на долгий брак в тесной связи друг с другом, щёки женщины покрылись румянцем, а кровь стала течь быстрее, что аж почувствовался жар. Насколько она знала, её муж не отличался красноречием и такими необычными комплементами, а здесь прямо с ног сбил такими речами. Все в комнате замолчали: Сакура и Наруто смотрели друг на друга через отражение в зеркале, а Касуми радостно хлопала глазами и подёргивала ногами. - Па, а что мне идёт? - С пытливой интонацией спросила Касуми и в ожидании стала быстрее дёргать ногами. Наруто поднялся со своего места и, подойдя к дочери, поцеловал её в лоб. - Тебе всё к лицу, химе, - Касуми ликующе заулыбалась. - Слышала, мама? Мне всё к лицу! - Да-да... а ещё ты принцесса. - И ты принцесса! - Воскликнула Касуми. - Всё, - Сакура закончила всё дело лаком для волос и отпустила дочь, которая сию же минуту повисла на шее отца. В комнату зашла Мебуки, оповестившая, что Сакура и Наруто могут идти и сами готовиться к празднику, пока она переоденет Касуми. Сакура, взявшая своё фурисоде, вышла за дверь вслед за Наруто. Она остановилась, подождав пока муж выровняется с ней в ряд, но ничего не сказала, лишь молча шла и часто улыбалась. - Шиначику здесь? – Как бы невзначай спросил Наруто и открыл дверь в спальню, пропуская жену с висящим на вешалке фурисоде вперёд. Сакура кивнула в знак согласия и зашла за полупрозрачную ширму, где стала переодеваться. Наруто хотел выйти из комнаты незамеченным, однако Сакура, мучимая догадками по поводу такой оживлённости мужа, всё увидела. - Твоё кимоно висит в шкафу. Там же хаори… вроде ничего не забыла. Мне нужно зайти к Ино на пару секунд, а ты… - Сакура запуталась в покровах одежды и на считанные секунды замолчала, отгадывая про себя ребус, который ей поможет хорошо выглядеть на вечере. – В общем, ты и Шиначику отданы в своё распоряжение… хотя, стой, нет. Приходил, как его там, - с досадой цокнула женщина не в силах вспомнить имя шиноби, который приходил в дом во время отсутствия Наруто. – А! Ко приходил и сказал, что тебя ждут на востоке у башни с архивами, техниками… ты понял. – Заключила она и вышла из-за ширмы. - Отлично выглядишь, - сделал комплимент Наруто, умудрённый опытом, что если женщине сразу не сделать комплимент, то следует ждать последующим расспросов, которые нередко перетекают в ссору, а то и в скандал. Мужчина растекся в улыбке, а Сакура прошла мимо него, словно самый занятой человек в мире. Сакура ехидно улыбнулась, перечисляя всё то, что должен успеть Наруто за вечер, при этом занимаясь причёской, при этом успевая обнаружить дефекты в внешнем виде мужа и тут же исправлять их. - И ещё. Чтобы ты не носился по Конохе, как угорелый, лично тебе и сейчас говорю: Касуми находится под присмотром бабушки и дедушки. Ты меня услышал? – Спросила Сакура и закончила все свои дела. Она смотрела на Наруто серьёзным взглядом без тени улыбки. Получив в ответ кивок. Женщина подошла к мужу и, обняв его, поцеловала в щеку. – Спасибо, - она наконец-то оценила его комплимент. - Рад стараться, - Сакура осмотрела с ног до головы одежду Наруто, пройдясь взглядом по каждой его складке, ища какую-нибудь нежеланную нитку или ещё что-нибудь, но так и не найдя ничего лишнего, она обаятельно улыбнулась, как улыбалась всегда, когда какая-та работа была выполнена безукоризненно. Такие улыбки говорили больше, чем любые комплименты, поэтому и осчастливливали только одним своим видом. Сакура, взглянув на часы, что стояли на прикроватной тумбочке, засуетилась и вышла из комнаты. Наруто то же не остался стоять в спальне и спустился на первый этаж, где раздавались разговоры на повышенных тонах. Наруто зашёл в прихожую, где и слышались громкие обвинения и тихие оправдания. Взгляду мужчины предстал тот же Кизаши, который так во время сказал с пронзительной неудовлетворённой нотой «ну надо же!» и закрыл газету, хотя читал бы ещё долго, но обстоятельства не позволяли. Касуми с взволнованностью в глазах в зелёном платье стояла и смотрела на диспут брата и бабушки, непроизвольно шарахаясь от резких жалований Мебуки. Шиначику прямо во время новых шквалов обвинений отвёл взгляд в сторону и набрёл на отца, который стоял, не вмешиваясь в разговор и пытаясь понять, в чём суть конфликта. Во взгляде Шиначику не было виноватости – лишь желание побыстрее уйти куда-нибудь подальше. Кизаши слушал жену и редко, поддакивая ей, но без рьяного желания, вставлял своё «нет, ну надо же». Наруто, почувствовав, что как глава семьи должен вмешаться, прошёл вперёд и дал понять ворчащей Мебуки, что он здесь присутствует. Женщина сразу на это обратила внимание и начала выстраивать стратегию, чтобы склонить на свою сторону мужчину. - Что происходит? – Наруто встал около софы, на которой сидел Кизаши и пытался читать, но Мебуки одёргивала его своим взглядом. - Как же так, Наруто! – С манерой, предваряющей скандал, начала Мебуки. – Твой сын портит людям имущество, прогуливаясь по крышам домов! Называет достопочтенных глав кланов не льстящими словами и падает на пожилых женщин, которые, ничего не подозревая, идут домой! И это только вчера, - Мебуки перевела дыхание и строго посмотрела на Шиначику, который приготовился выслушать тираду и от отца. - Что скажешь? – спросил Наруто, обращаясь к сыну, но тот в задумчивости не обратил на него взор, хотя всё услышал. Ответа не последовало. – Хорошо, а откуда вообще такие новости? – Удивился мужчина, теперь уж устремляя свои вопросы к тёще, у которой проснулась былая молодость в глазах. - Моя знакомая, на которою чуть ли не свалился твой сын, рассказала всё в подробностях. – Даже с обидой говорила Мебуки, ожидая от виновника хоть какой-то реакции. – Скажи, как ты назвал глав кланов Хьюга и Яманака?! – С вызовом потребовала старушка, а Наруто уже стал молиться, чтобы этот инцидент не был таким колоссальным, как его расписывает госпожа Харуно. Он даже вспомнил все свои столкновения с Ино и Хинатой за сегодня и, вроде, они не показались ему обиженными или оскорблёнными, хотя Яманака и была не в духе утром. – Мы ждём. - Я назвал их. – Шиначику томительно замолчал, смотря на нервно перебирающего складки кимоно отца. – Бабушками. По-моему, вполне безобидно и справедливо… - парень не забыл дать своё мнение данной ситуации. – А с твоей знакомой – вышла случайность. И здесь нужно уже брать спрос с сенсея… - Ты опоздал на тренировку, поэтому он прибегнул к подобным мерам! – Воскликнула Мебуки и хотела дать подзатыльник внуку, но тот успел пригнуться. - Стойте-стойте! Мебуки, вы можете идти на праздник, а я поговорю с Шиначику с глаза на глаз. – Наруто поймал на себе довольный взгляд пожилой женщины, уверенной, что для избалованного внука нужен отец, который сможет своим словом восполнить пробелы сына в этикете и нормах приличия. Шиначику тоже посмотрел на отца, только у него отразилась разочарованная гримаса, которая означала то, что волей-неволей, а сейчас придётся выслушивать причитания отца о том, что Ино Яманака слишком заботится о своей внешности, чтобы терпеливо перенести без последствий этого, на первый взгляд безобидного, «бабушка». Ещё отец не забудет упомянуть главу клана Хьюга и скажет, что Хината – женщина, которая забралась слишком высоко, чтобы Шиначику мог её просто так оскорблять. Потом разговор зайдёт и о знакомой Мебуки, которая авось вспомнила всё, как перед смертью, когда у её глаз пролетал Шиначику с подбитой щиколоткой… Все не радующие мысли вились в голове парня, когда он взглядом провожал торжествующую бабушку, дедушку, который гордо нёс пакеты, и Касуми, оглядывающуюся назад на брата. В доме наступила тишина, которая давила на уши от непривычки. Обычно здесь всегда что-то происходит: готовит мать, Касуми буянит, а если появляются бабушка и дедушка, то… то это всегда сопровождается шумом. Наруто постоял, смотря на сына, а потом, будто забыл что-то важное пошёл в дальний угол прихожей. Шиначику смотрел на него и морально готовился ко всему, что его должно настигнуть с минуты на минуты, но ещё не торопилось настигать. Наруто подошёл к входной двери и, открыв её, вышел на улицу, держа в руках ключ от дома, который он только что взял. Шиначику рассеянно посмотрел на Наруто. - Будешь здесь коротать вечер? Или пройдёмся? – Наруто, вместо тирад и разочарованных взглядов, приветливо улыбнулся, приглашая сына за собой на улицу, на что тот ответил короткими, но быстрыми шагами. Мужчина закрыл дверь и спрятал ключ в кармане. – Никуда не торопишься? - Нет, - в замешательстве буркнул Шиначику и пошёл вслед за отцом в сторону. Долгое время они оба молчали и не находили, с чего нужно было начать разговор. Тем временем отец и сын наблюдали за торговыми лавочками, которые продавали всякую несуразицу, но которую с успехом раскупали люди. Мельтешили перед глазами жители пустынь; их легко было вычислить по специфическому загару и ещё целому списку признаков, но хватало одного лишь смуглого цвета кожи. Наруто даже краем глаза заметил красноволосую женщину в длинном платье, которая ему напомнила Каруи, а может, и являлась ею. Жители Конохи постоянно косились на Хокаге, улыбались ему и его сыну и искали сходства между Наруто и Шиначику, коих было немало, но не так уж и много, как хотелось бы. Шиноби из Хьюга уже стояли на перекрёстках и бдели во имя порядка. Всеми курировал тот самый Ко, который просил Сакуру передать что-то Наруто. Мужчина сорока с лишним лет, завидев Хокаге издалека, стрелой помчался к нему и с ощутимым волнением стал докладывать положение дел. Наруто, выслушав его с умным лицом, одобрительно улыбнулся, чем, наверное, снял гору с плеч бедного Хьюга. Шиначику только оставалось смотреть и слушать, как люди раз за разом подходили к отцу и докладывали ему о чём-то, спрашивали совета или ожидали нового приказа. И всякий раз он лишний раз задумывался, за что его отца уважают. - Бабушка – это что-то новое… – Очередной шиноби отошёл в сторону с разрешённым вопросом. Наруто произнёс эти слова уже не важным голосом Хокаге, а бытовой и домашней манерой, присущей Узумаки Наруто. При этом, в слова была вложена ирония, тонко переплетающаяся с чем-то похожим на удивление. - Что, прости? – Не понял Шиначику. Точнее он понял, но не верил тому, что услышал. - Твоя мама называла Ино свиньёй, думаю, ты пошёл в данном аспекте в неё… - Наруто широко улыбнулся, совсем запутав своего сына. – Хотя мои задатки здесь тоже определённо есть. – Продолжал мужчина, обратив взгляд на Шиначику. - По-моему, ты хотел сказать, что я поступил плохо, что я ни на что неспособный недошиноби, что я вывожу из себя всех жителей, с которыми общаюсь! Это разбавить со злобой и орать ещё на всю Коноху. Разве не так ты должен поступить, после того, что наговорила тебе бабушка? – Шиначику уже не хватало терпения ждать наказания, поэтому технически он сейчас сам себя наказывал. - Да, но это уже сделала Мебуки. Думаю, мне незачем лишний раз повторять, что Ино слишком щепетильна в вопросах внешности, да и Хината - глава одного из сильнейших кланов, - Наруто с неизменной улыбкой дал понять сыну, что официальная часть наказания пройдена. Теперь состоится разговор по душам, к которому оба стремились.- Тем более орать на всю Коноху… Тебе не кажется, что это даже не гуманно? - Пожалуй, - коротко согласился Шиначику и ускорил шаг, чтобы не отставать от отца. – И всё же… - Я хотел поговорить с тобой, а не доводить до белого каления. – Проговорил Наруто и на секунду остановился, как в землю вкопанный, пропуская бегущих детей. Проводив стаю бегущих за чем-то ребят взглядом, мужчина продолжил свой размеренный шаг. – Как тренировки? - У меня спрашиваешь? – Шиначику, наверное, впервые за долгое время посмотрел на отца с искрой в глазах, которая саркастично бросала вызов Наруто. Мужчина побледнел, когда понял, что Шиначику всё же удалось раскусить его присутствие на тренировочной площадке сегодня днём. – Думаю, тебе лучше видно, как у меня тренировки, - с досадой сказал парень. - Знаешь, ни у кого в жизни просто так ничего не выходило. У всех есть свой личный камень преткновения. На самом деле, в твоем возрасте я даже и не знал о том, как приблизительно использовать Хирайшин. А ты оказался довольно изворотлив в случае с этими свитками… - Как и ты был изворотлив с расенганом и клонами. – Шиначику про себя сетовал, что он сегодня уж чересчур чешет языком. Наруто посмотрел на сына в удивлении, плавно переходившем в изумление: насколько он знал, Шиначику не любил, когда их сравнивали, а тут он сам занялся этим делом. Наруто не знал, к чему приписать такое поведение Шиначику, поэтому сделал вид, что не придал этому столь большого значения. – Говоришь, ни у кого просто ничего не выходило? Тогда… - парень не успел договорить. - Ты о силе Рикудо? – Наруто вздохнул, пытаясь сосредоточится на правильном объяснении всей проблемы. В это время они уже были близки к главным вратам деревни. Здесь не было так шумно и суетно; ходило много шиноби, но они тихо переговаривались между собой, готовясь к приходу гостей. – Понимаешь ли, даже силу Рикудо я получил далеко не просто так, как это принято считать. Знаешь поговорку о том, что если хочешь быть верным большему – будь верен меньшему? – Шиначику кивнул. – Смысл такой: если хочешь управлять многим – нужно уметь справляться с контролем малого. – Наруто положил руку на плечо сына. Они уже давно перестали куда-то идти и просто наблюдали за видом, открывавшимся из ворот деревни. Наруто широко улыбнулся. – Конечно, я не мастер изъясняться мудро, как это делал Хирузен, но… - Я понял тебя, - заворожено проговорил Шиначику, пытаясь переварить то, что было дано отцом для размышления. Он почувствовал что-то похожее на комфорт и уют, находясь вместе с Наруто, а не ту чопорность, которую доводилось раз за разом испытывать при общении с отцом до этого времени. - Но тренировки, которыми я упорно занимался всю жизнь, нужны мне были и не только для того, чтобы потом справиться с «большим»… Я не знаю, сможешь ли ты это понять, ведь времена теперь мирные, но… когда-то ты обязательно почувствуешь ответственность за чью-то жизнь, может, не одну. Твоя команда, друзья, сестра, девушка, в конце то концов – кто угодно. Тогда ты поймёшь, что всё, чему учился и постигал ранее – не зря. – Наруто смотрел внушительно в глаза сына, а тот, вовсе растерявшись, не мог пошевелиться. - Хокаге-сама! – Послышался крик в стороне. – Хокаге-сама! – Наруто не спешил отозваться какому-то шиноби. Когда зов повторился третий раз, Наруто, закатив глаза, посмотрел на зовущего человека, который, отдышавшись, доложил основную новость: - Казекаге-сама прибыл! Наруто оглянулся на горизонт, где постепенно выползал силуэт за силуэтом. Он не знал, каким образом Гаара добрался так быстро до Конохи, но у них будет вдоволь времени, чтобы всё обсудить. Наруто посмотрел на сына с улыбкой, и тот ответил ему понимающим взглядом. - Я пойду, - сказал Шиначику. – Меня уже заждались. – Наруто согласно кивнул. Встреча старых друзей – всегда радостное событие. Но когда старые друзья собираются в полном составе, особые активисты начинают ликовать сначала в душе, а потом, когда станет в тягость скрывать свою радость за должностным этикетом, начинаются задушевные беседы, смех, шутки, возвращение мыслями туда, где их пути только столкнулись и стали одной тернистой дорогой. Наруто в предвкушении растекся в улыбке. За его спиной стал собираться народ, бурно и шумно встречающий Тень Ветра Пятого Поколения.