Грани моего безумия

Неврастения*       В последнее время я все чаще задумываюсь о том, что именно подразумевают люди, говоря о «будущем». Если поразмыслить, то каждое, даже самое незначительное событие - так или иначе влияет на то, как именно будет складываться твоя жизнь. И это неоспоримо. Хорошее или плохое - влияет все.       Например, взять такую мелочь, как поход в магазин. Вроде как ничего особенного, но в то же время - идя туда, можно наткнуться на какую-то информацию или человека, который сыграет определенную роль в дальнейшем. Уронив ключи по пути - можно попасть под машину или наоборот, избежать этого. Можно заболеть простудой, переохладившись. Или прийти к какой-то действительно полезной мысли.       Я думаю, что грядущее - это самая хрупкая вещь из всех, потому что его просто не существует. Есть только прошлое - то, что уже было и то, чего не изменить. Есть настоящее - то, что есть, но обрисуется действительно четко только тогда, когда уйдет в разряд былого. Но не будущее. Говорить о нем - это как пытаться погадать по звездам на то, что стоит съесть на ужин.       Я часто думаю о том, как сложится моя жизнь. Нет, я уверен, что смогу встать на ноги и добиться чего-то в работе. Я переживаю не за карьеру и не за деньги - знаю, что все будет хорошо. Но меня все чаще захлестывают мысли о том, как все сложится в отношении меня самого. Моей личной жизни.       Меня мало взволновали баталии и проблемы того будущего, которое мы имели счастье лицезреть. Мало ли как может повернуться судьба?.. Собственно говоря, я думаю, что излечение от насморка - не избавляет от опасности подхватить СПИД, как и победа над Бьякураном - не сделает нашу жизнь беззаботнее и не гарантирует того, что не появится противник сильнее и проблематичнее, чем он. Всякая дрянь в жизни руководствуется принципом сообщающихся сосудов - сколько не отчерпывай дерьма из своего бытия, все равно туда новое до этого же уровня дольется. Бои и бои, что тут такого?.. Новая сила?.. Хорошо. Даже познавательно. Нет новой силы?.. Тоже нормально, есть повод развить старую.       Но чем больше дней проходит с тех пор, как мы побывали в этом самом будущем, тем чаще я вспоминаю то, что видел внутри своего жилища там, в грядущем.       Я никогда не думал о том, насколько много может рассказать такая вещь, как зубная щетка или кухонный шкаф… А на самом деле - более чем много. Зубная щетка, одиноко стоящая в подставке - яркий показатель того, сколько людей живет тут, в этом доме. Кухонный шкаф, где стоит сервиз, из всех чашек которого используется только одна - то же самое… Я смотрел на свой дом, блуждал по нему, как тень, перебирал книги и записи, стоящие на полке, включал компьютер и телефон, чтобы посмотреть их содержимое. Я-старший, безусловно, хотел этого. Иначе бы не убрал все пароли, а я ставлю их всегда, я-то знаю. Иначе бы не оставил для себя короткое, но внятное послание, содержащее всего несколько слов.       «Для меня есть только он».       Я злился. Мне хотелось кричать. Хотелось переворачивать мебель и ломать все вокруг себя. Хотелось просто забыться. Хотелось реветь, как зверь. Хотелось метаться по комнатам, как загнанная в угол крыса.       В этом месте прошло уже целых десять лет, но, очевидно, я так и не смог избавиться от своей зависимости. Я один тут. Один. И я все еще помешан на нем…       Я видел Мукуро из этого времени. Не похоже, что между нами что-то есть. И, опять-таки, эта девочка, Хром. Кажется, даже через десять лет ничего не изменится.       Мне неприятно думать об этом, но так, наверное, правильно. Правильно, если мужчине нравится женщина. В конце концов, это естественно. Он - мужчина, она - женщина. Она на нем помешана, а он - заботится в ответ. Все выглядит вполне природным.       Если задуматься, единственное не природное тут - это я. Идиот, запавший не только на человека своего пола, но так еще и на того, кому нет и не будет дела до меня. Разве что в плане боя, на который я так активно нарываюсь.       С другой стороны, что еще мне остается?..       Я веду себя, как идиот.       Но мне просто болезненно необходимо его внимание. Я знаю, что не смогу спрятать свой интерес - это видят все, как бы я ни старался. Но так же я знаю и то, что такого рода «влечение» - легче всего спрятать именно за агрессией. Пусть думают, что я помешанный на своем поражении идиот, которому надо самоутвердиться. Все лучше, чем «понимание»…       У меня постоянно болит голова.       Раньше я говорил уже, что не получаю удовольствия ни от чего, но сейчас это все больше очерчивается. Я уже не могу получить наслаждения даже от тех продуктов, вкус которых ранее мне нравился. Не могу получить удовольствия от боя. Не могу получить радость даже от сна.       Я постоянно засыпаю, когда на дворе день. Если бы я был каким-то устройством, я бы сказал, что у меня просто сел аккумулятор. Я не могу ни на чем сосредоточиться толком - мысли постоянно убегают в совершенно иное русло. Мое настроение прыгает, как мячик для пинг-понга. Кажется, что даже самое малое, самое незначительное событие - способно изменить его на корню. Я никогда не отличался терпением, но теперь стал настолько раздражителен, что мне самому это далеко не в радость. Кажется, что я, как бочка с порохом, взрываюсь от каждой, самой крохотной искры. Мне странны эти дикие перепады между агрессией и глубоким безразличием.       Ночью картина становится совершенно иной. Я уже не помню, когда я спал в темное время суток более чем пару часов. Мои мысли, как бесконечный калейдоскоп, рисуют в сознании смешанные образы и звуки, будто бы сотканные только четырьмя эмоциями - надеждой, обреченностью, страхом и желанием.       Последнее, кажется, становится настолько неконтролируемым, что порой мне становится банально жутко от этого. Кажется, что в любой момент я могу потерять самообладание и наломать дров.       Я не хочу «ломать эти дрова». В конце концов, у меня все еще есть гордость. Или, по крайней мере, то, что от нее осталось.       Хотя, собственно, о какой гордости вообще может идти речь, когда внутренне я чувствую то, что готов на что угодно, лишь бы только получить то единственное, что, как мне кажется, нужно мне для того, чтобы быть счастливым?.. О какой гордости может идти речь, если все мои мысли и мечты - не принадлежат мне?       Я, возможно впервые за свою жизнь, стал испытывать самый настоящий страх, порожденный тем, к чему я всегда публично стремился - одиночеством.       О том, что такое одиночество - я задумываюсь чаще, чем хотелось бы.       Я пришел к выводу, что таковым нельзя назвать «добровольную самоизоляцию от общества», путь которой выбирают отшельники и монахи. Нельзя таковой назвать и отсутствие кого-то под боком, потому как нет ничего проще, чем завести себе «живье».       Настоящее одиночество - всегда в разы страшнее. Страшнее тем, что оно кроется не вовне, в внутри. Настоящее одиночество - это проклятие, разъедающее саму душу человека, его разум, сердце, мысли.       По-настоящему одинок не тот человек, который находится вдали от общества, не имеет друзей и близких, а тот, который стоя посреди праздничной площади мегаполиса, будучи окруженным тысячами людей, чувствует себя чужим. Ненужным.       По-настоящему одинок тот, кто чувствует себя маслом в бутылке воды. Другой фазой. Тем, что нельзя смешать. Тем, что никогда не сможет раствориться в толпе, став частью общества.       По настоящему одинокий человек - не перестанет быть таковым даже сидя в кругу своей семьи, или же находясь в компании тех, кого принято считать друзьями.       Одиночество тела - изоляция - никогда не сможет стать глубже и болезненнее, чем одиночество духа.       Я всегда стремился к уединению. Но я никогда не мечтал о том, чтобы получить одиночество.       Я чувствую усталость. Наверное, впервые за долгие годы - вокруг меня нет ничего, что могло бы заставить меня отвлечься хоть на мгновение. Словно снежный ком, который катится со склона горы, прирастая все новой физической массой и попутно набирая скорость - растет и чувство утомленности во мне. Желание просто заснуть и более никогда уже не просыпаться. Не ощущать. Не видеть. Не чувствовать ничего…       Если бы можно было бы загадать всего одно желание, я попросил бы сделать так, чтобы мое сердце превратилось в камень. Может тогда бы оно все-таки перестало болеть.       Я никогда не рассматривал для себя перспективу самоубийства. Надо быть круглым идиотом, чтобы вот так запросто сдаться перед каким-то противником, даже если этот противник - целый мир. Надо быть полным идиотом, чтобы с плеча выкинуть жизнь, которую тебе подарили родители, даже если ты о ней не просил. И, главное, надо быть абсолютным кретином, дабы оказаться настолько слабым, чтобы сдаться только потому что тебе страшно или больно. Собственно говоря, жизнь - это и есть сражение и боль. Мы рождаемся в боли. Познаем мир через боль. Умираем так же. Смерть - это неизбежное окончание для любого существа. Она одинакова и неинтересна. Она неизбежна, поэтому не должна вызывать ни страха, ни ажиотажа. Как умереть - совсем не важно, потому что итог всегда один.       Куда важнее то, как жить. Тигр, даже зная, что бой ему не выиграть, что ему просто не выжить - сражается до последнего вздоха. Это и отличает его от кролика, замирающего от ужаса и дающего сожрать себя просто потому, что он слишком слаб для того, чтобы найти в себе силы на сопротивление.       Мне неприемлема участь кролика. Даже если я устал, даже если я понимаю, что, скорее всего, добиться его я не смогу - я не сдамся. Не сдамся потому, что так устроена моя душа.       А еще, потому что несмотря ни на что, я верю в то, что любовь, настолько сильная, такая, которая лишает возможности даже дышать - не может окончиться ничьей. Тут или победа, или провал.       И снова есть только черное и белое. Только два варианта, как жизнь и смерть, победа и поражение, сила и слабость. Как мы и они.

***