fucking paradise

Отрывок К фф "Evicted" из серии "Кошачья мята" - Я люблю тебя, - неожиданно произносит Тао лежащему животом на его коленях Кенсу. Старший вздрагивает, отрывается от книги, которую читал, и слегка дергает правым черным, как смоль, кошачьим ухом. Молчит. Хуан тоже не говорит ни слова. Только испытывающим взглядом сверлит чужую темную макушку. Его правая рука, уже давно спрятанная под безразмерной футболкой хёна, продолжает равномерно гладить бледную спину, в то время как левая осторожно ловит в ладонь длинный гладкий черный хвост старшего. - С чего ты это вообще взял? – Кенсу старается звучать как можно холоднее и незаинтересованнее. В то время как сиамец, коим и являлся внезапный, как понос, китаец, на секунду задумавшись, останавливается, прекращая ласкать чужую кожу. Но уже через секунду продолжает свое занятие, немного глупо улыбаясь. - Ты важнее всего на свете и нравишься мне даже в этой дебильной футболке с Пороро, сшитой из детской простыни. Я скучаю, когда ты уходишь на работу. Не ложусь спать, пока ты не вернешься, чтобы пойти и встретить. Хоть самому завтра рано вставать и январь на дворе, а я ненавижу холод. Еще трачу все свои деньги на то, чтобы писать тебе сообщения, несмотря на то, что не получаю ответа даже на половину из них. - Смуглые длинные пальцы Хуана отпускают хвост Кенсу, в то время как его собственный, словно змея, скользит по чужой икре вверх и останавливается на бедре, замирая. - Ты вечно пишешь какую-то ерунду, - фыркает До. - Неправда. Я рассказываю тебе, как проходит мой день, - обиженно дует губы Тао. - И вообще, разве это важно? Важнее, что я сказал тебе до фразы про телефон. Ты разве не хочешь сказать, что тоже меня любишь? - А у тебя отличная самооценка, нарцисс, - выгибает бровь Кенсу, приподнимается на руках, чтобы посмотреть на сиамца через плечо и убедиться, что он не шутит. Однако на лице Хуана полная безмятежность, как если бы они обсуждали, что будут сегодня на ужин. Который, к слову, давно прошел. И ели они купленную по дороге домой пиццу. - Скажи еще, что это не так, - Тао скрещивает руки на груди и смотрит, как ребенок, у которого отобрали конфетку. Неужели так сложно не быть колючим в моменты, когда младшему хочется нежности? Кенсу старше, но совсем «не взрослый» в плане эмоций. И не умеет признаваться. Даже самому себе. Но сиамец знает о чувствах бомбейского кота. - Откуда такая уверенность-то? – фыркает Кенсу, с неохотой сползая с чужих колен и сбрасывая с себя длинный узкий хвост собеседника. - Ты все любишь носом, - неожиданно выдает Тао, - в любой еде для тебя важнее всего запах. Вообще во всем, что тебя окружает, ты прежде всего интересуешься запахом. - Не делаю из этого секрета. Это моя природная особенность. Самое развитое из всех шести чувств – обоняние, - пожимает плечами Дио. - Ты обнюхиваешь меня каждое утро. Не делай такие глаза. Я не всегда сплю в эти моменты. Просто глаза не открываю, чтобы не мешать. И вообще. Смущает, знаешь ли. А еще, при всей своей чистоплотности, даже не настаиваешь на том, чтобы я принимал душ перед сном. - Как будто ты сам не знаешь, когда нужно мыться, - бедный Дио чувствует себя как пятиклассник, пойманный мамой за просмотром порнухи или того хуже, мастурбацией. А может, и всем сразу. В то время как безжалостный Тао продолжает выкладывать все, что у него в голове: - Знаю, но тебе же нравится мой запах! Признай. Ты гораздо охотнее разрешаешь себя гладить, трогать, кусать и обнимать до того, как я иду в душ, чем после. А утром так вообще сам ко мне клеишься. - Не клеюсь я! – злится Кенсу, больно ткнув Хуана куда-то под ребра. - Ай! Не надо меня избивать! Я же правду говорю, - взвизгивает Тао, заслоняясь от бомбея подушкой. - Просто скажи. Скажи. Скажи. Скажи. Скажи. Скажи. Скажи. - ЛАДНО! ДОСТАЛ! НО ЭТО ТОЛЬКО ПОТОМУ, ЧТО ТЫ МЕНЯ БЕСИШЬ! ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! – взрывается Кенсу, принимаясь лупить бедного сиамца ладонью. Только тому становится уже совершенно все равно. Еще раз взвизгнув, но теперь от счастья, получеловек резко подается вперед, роняя старшего на спину, и нависает над ним в нескольких сантиметрах. - Что ты делаешь? – бормочет Су, отворачиваясь в стену. - Ты любишь носом. А я прикосновениями, - тихо говорит Тао, почти ложась на парня под ним, коротко целует пухлые губы. - Люблю тебя, - шепчет младший на самое ухо. До снова молчит. Затем обнимает младшего за шею, закрывает глаза и, уткнувшись носом куда-то в висок, шумно втягивает воздух, вдыхая естественный аромат Цзытао и стараясь сдержать расползающуюся по лицу улыбку.