Искупление (как разбивали лед 2)

      Битва гремела и выла, унося на своих металлических крыльях души десятков погибших. Эльфы и гномы, что еще совсем недавно бились против общего врага, теперь направили свои клинки, стрелы и ненависть друг на друга, и не было видно конца этому бою. Эта война была кровавой и глупой, потому что большинство из воинов с обеих сторон даже толком не знали, за что они сражаются. Трандуил не обмолвился и словом о том, что произошло в горе, ведь если бы кто-то узнал, то Королю больше не оставалось бы ничего иного, как отречься и уйти, а зная его гордость, еще и умереть. Причина, которую он назвал воинам была туманной и толком в ней никто не разобрался, а против приказа не могли пойти. Тем более, что "эти каменные идиоты" сами напросились, со слов Короля, конечно. За неделю были собраны все воины Зеленолесья, не отказывались даже от самых молодых, из числа рекрутов, которые только недавно заступили на службу. Эльфы были вооружены "до зубов", каждый из них был машиной для убийства, они жили лишь мыслью о славной победе, но, как бы хорошо все ни было, в их душах звенели тревожные колокольчики, говоря, что не нужна эта война, можно все иначе решить. Но, видимо их король не слышал криков разума, заглушаемых воем боли, обиды и гнева.       У гномов дела обстояли не лучше. Все куда-то собирались, вроде на битву, а зачем туда вообще идти никто не знал. Они просто заковывали себя в доспехи, точили мечи, топоры и секиры и готовились к неизвестности. Но разве можно подготовиться к такому? Торин отправил весть о вызове Короля эльфов и, спустя несколько дней, армия Железных холмов была в Эреборе. Все недоумевающе смотрели друг на друга, расспрашивали, пытаясь выведать причину, но знающие в Эреборе молчали, делая вид, что не в курсе, а знающие Железных холмов, тот отряд, который участвовал во всем этом, вообще держались отстраненно и переводили тему, говорить обо всем, что касается Трандуила, им было запрещено под страхом мучительной смерти.       Еще через несколько дней после того, как армия Холмов и отряд Эребора соединились за стенами, к Одинокой горе подошли эльфийские легионы. Они пришли утром, на рассвете, сияя в солнечных лучах как золотое море, раскинувшееся вдруг на пустоши между Дейлом и Одинокой горой. Эльфы проходили через восстанавливаемый людьми город, те были рады, Бард вышел встретить владыку Традуила, но беседа их была не долгой. Подумав, что эльф захотел все же вернуть себе камни и напасть на ослабленных гномов, Убийца Дракона пытался вразумить Владыку и уговорить повернуть назад, но получил только ледяной взгляд, клинок к горлу и приказ не мешаться под ногами. Теперь не только гномы наблюдали из укрытия за тихим гневом Повелителя лесов, но и люди, прятавшиеся за каменными укрытиями, которые успели восстановить.       Оказавшись у ворот Эребора, где уже стояли и Торин и Даин, идеальные ряды эльфов расступились, пропуская своего Короля. Трандуил был верхом на большом коне, плащ его и одежда были темными, почти черными, что так не характерно для эльфов, даже его сияющие серебром доспехи будто бы потемнели и поблекли, чувствуя ярость своего хозяина. Меч в его руке едва заметно дрожал и пел так, как только может меч, с тихим металлическим звоном рассекая воздух, разрезая лучи рассвета. На губах эльфа играла злобная усмешка, похожая на оскал, взгляд его был тяжелый, в нем мелькало безумие. Выйдя вперед, он поднял взгляд на повелителей гномов, смотрящих на него со стены. - Ну что ж, я вижу, вы готовы сражаться. А готовы ли вы умереть? - ухмыльнувшись он чуть приподнял бровь, смерив презрительным и злым взглядом обоих. Торин только тяжело вздохнул, готовый стерпеть все остроты, оскорбления и колкости в свой адрес, ведь он сам виноват и осознал свою вину. Но Даину это было не под силу. Вместо того, чтобы промолчать, этот огненно-рыжий гном только распалился еще сильнее и нагло оскалившись крикнул эльфу: - А готов ли умереть ты? И каждый из тех, кого ты привел с собой? Думаешь, гномы задрожат перед какой-то лесной шлюхой и ее оравой?! - пожалуй, все же, эти слова и были лезвием, которое перерезало тоненькую нить, сдерживающую всю ярость, которая копилась в эльфе все это время. Над пустошью наступила тишина, эльфы, что и без того стояли молча, стали еще тише, Торин поднял на брата испуганный и злой взгляд и грубо его толкнул назад, уводя со стены. Трандуил задохнулся от такого оскорбления, нанесенного еще и при всех, которое подтолкнуло снежный ком мыслей в головах его воинов, что вскоре раздавит эльфа. Он с силой дернул коня за поводья, так, что от боли тот встал на дыбы и развернулся. Король осмотрел лица своих воинов, всю свою армию и отдал несколько команд на синдаре. Ряды перестроились, лучники ушли назад и наложили стрелы на тетиву, вперед выдвинулась конница и сомкнула ряды. Трандуил сиял впереди черным бриллиантом, втягивающим в себя свет. Те, кто выжили, надолго сохранили в памяти и передали другим, как светлый Король Эрин Ласгален был охвачен мраком, как гнев и слепая ярость рвали и жгли его изнутри, как светлое дитя звезд может быть подобно Мелькору в жестокости и злобе не уступая ему.