Supersonic

Come and take the rest of me I never thought I wouldnʼt want you near, this is all Iʼll ever be I understand you, look around to see this dawning Oh, does it show, I wanted to catch you falling

На корабль они попали без приключений. Военный конвой встретил крейсер на орбите и поплелся следом. Энн и Артур сидели в разных каютах под замком. Хан находился в рубке. Он уже осмотрел крио капсулы и убедился, что с командой все в порядке. Капитан не спешил будить своих товарищей — сначала нужно избавиться от конвоя, попасть в безопасную зону. Вселенная большая. Вряд ли Адмирал станет гоняться за ними, у него другие заботы. Хан отстегнул от ремня заклепку и оказалось, что это кулон Энн, тот самый, со звездными картами. Капитан покрутил украшение в руках, включил проектор и поставил на приборную панель. Он успел убедиться в том, что эти карты очень точны. Их практическая ценность, тем не менее, сводилась к минимуму наличием хорошего бортового компьютера. Объем данных, записанных в этом маленьком кулоне, поражал. Сколько времени и сил было потрачено, чтобы создать его? Много, очень много. Все, что лежало за бортом корабля, можно было увидеть в этой маленькой безделушке. Сосуд, заполненный пустотой… Потому что, в основном, космос состоял из огромных пустынных пространств. Что-то, в чем нет ничего, но это ничто, на самом деле, — Вселенная. Бывшая давным-давно чем-то единым и очень плотным, она взорвалась, и ее части разметало по необъятной пустоте, и сейчас они очень далеко, умирают в одиночестве, не догадываясь, что на том конце пустоты их утраченные осколки. Если бы они могли преодолеть эти пространства и снова собраться воедино. Но они не могут. Хан закрыл глаза. Его крейсер был его Вселенной, каждый человек в команде был его другом, частью его жизни. Он собрал их снова, пусть на другом корабле, но вместе они сделают его своим. Что он должен чувствовать? Наверное, целостность, полноту, счастье? Чувствует ли он хоть что-то из этого? Нет. В его груди словно пробили дыру, и она ширится, растет, превращая его в чудовище, в машину, в ничто. Энн сидела на койке, подтянув колени к груди и положив на них подбородок. Тихонько шумела вентиляция, приветливо мигали лампочки систем жизнеобеспечения. Крейсер был военным, и каюты не отличались роскошью и комфортом. Однако не все ли равно? Скоро Энн покинет корабль. Либо Хан их отпустит, либо убьет. Так или иначе. Энн устала, не спала больше суток, и ее глаза то и дело закрывались. Нервное напряжение, которое было слишком сильным чтобы его почувствовать, каждый раз заставляло ее встрепенуться, чтобы не заснуть. Дверь плавно спряталась в стену, и в каюту вошел Хан с дымящимся ужином на подносе. — Как Вы себя чувствуете, мисс Дэринг? Он поставил поднос на койку рядом с Энн. — Спасибо, хорошо. На самом деле от недосыпания она чувствовала себя очень странно, словно в замедленном фильме или в очень реалистичном сне. Хан внимательно посмотрел на Энн. Он протянул руку, чтобы коснуться ее лица, и она попыталась оттолкнуть его, но промахнулась. Теплая ладонь легла на ее щеку. Энн закрыла глаза и почти сразу же заснула. Перед тем, как полностью отключиться, она подсознательно прижалась к руке капитана и подалась вперед, чтобы он ее обнял. Именно это ему и пришлось сделать, потому что она чуть не упала с койки. Хан аккуратно уложил Энн. Сон сгладил ее черты, дыхание стало ровным и глубоким. Капитан с минуту постоял возле нее, а затем тихо вышел и запер за собой дверь. Он прислонился лбом к холодной перегородке. Энн не знает, что тело выдало ее. Неподконтрольное разуму, когда слишком устал, чтобы думать. Капитан глубоко вдохнул и понял, что ему стало легче. Словно до этого он не мог дышать полной грудью. Хан пришел еще раз на следующий день. И через день. И так далее. Энн встречала его с совершенно невозмутимым видом, хотя каждый раз, когда он появлялся за дверью, ее сердце на мгновение замирало. Она устала все время думать об одних и тех же событиях, прокручивать их в голове снова и снова. Это становилось совершенно невыносимо. Энн желала одного — избавиться от этого наваждения, каким угодно способом. В очередной раз она лежала без сна и думала о капитане. В голову лезли противоречивые мысли. Она вспомнила как однажды вечером, по возвращении на Землю, включила радио и снова услышала Тот голос... Когда, наконец, ты меня разорвёшь? Когда ты под рёбра засунешь мне нож? И вырежешь знак у меня на спине И как-то ещё прикоснёшься ко мне? Ты холоден, хмур, ты не можешь согреть, Сожги моё платье, я буду гореть. Сломай мою руку, ударь о косяк, Я так извелась, что согласна и так... - Согласна и так... - проговорила Энн, понимая, что дальше эта пытка продолжаться не может. Дверь каюты открылась. Энн резко встала, собираясь предпринять какое-нибудь отчаянное действие и решить все проблемы сразу. Но в проеме никто не появился. Она подождала несколько секунд, а затем выглянула в коридор: из дальнего конца к ней стремительно приближался Артур. — Энн, с тобой все в порядке? Энн кивнула, она не могла определить, рада ли видеть Артура или нет, но, на всякий случай, улыбнулась. — Пойдем. Крепко схватив Энн за запястье, он чуть не волоком потащил ее в направлении носа корабля. — Надо разобраться, что к чему… — бормотал Артур. Когда они проходили очередной узкий коридор, на первый взгляд такой же, как остальные во множестве ответвлявшиеся от основного, Артур вдруг резко остановился. — Постой, постой… Я знаю этот корабль… Кажется, он называется Феникс. Отец однажды проводил смотр для каких-то шишек и меня втянул в эту «экскурсию». Здесь должна быть аварийная оружейная. На случай, если неприятель попадет на борт и захватит основные запасы оружия, у команды будет возможность обороняться. Таких мест на корабле несколько. Вот только как она открывается… Артур сделал несколько шагов вглубь коридора и остановился напротив гладкой стены. После нескольких секунд напряженного созерцания полированной поверхности он потер виски и выругался. — Надо было внимательнее слушать… — обреченно проговорил Артур. Энн тоже рассматривала серебристую стену, но совершенно безучастно. Ей показалось невероятным, что Артур каким-то образом опознал нужный проход. Вряд ли здесь что-то есть. Стена как стена. Энн опустила взгляд на узорчатый пол: серые восьмиугольники чередовались с черными. Внезапно ей показалось, что один восьмиугольник как-то странно «утоплен» и находится ниже остальных. Она подошла и встала на него. Раздался щелчок, и в стене проявился контур небольшого отсека. — Отлично! Это оно! Энн пожала плечами и подошла к стене. Артур открыл дверцу и выбрал небольшой, но мощный фазер. Остальное оружие было слишком громоздким. — Собираешься застрелить капитана? — спросила Энн, заметив, что молодой человек перевел фазер в боевой режим. — Ты даже не успеешь достать фазер — Хан прихлопнет тебя. — Не сейчас, — Артур старался приладить оружие на пояснице так, чтобы его можно было легко достать, но в то же время не было заметно под одеждой. — Сначала попробуем выяснить, что он затеял. До блокпоста, на котором он должен высадить нас, по моим подсчетам, еще несколько дней лететь. Постарайся вести себя естественно. Не думаю, что он знает об этом тайнике, иначе не позволил бы нам свободно гулять по кораблю. Они вернулись в центральный коридор и снова направились в рубку. Энн шла чуть позади, ей почему-то совсем не хотелось идти туда с Артуром, зная, что у того фазер. А ведь минуту назад, хотелось действовать, хоть у нее и не было оружия. Задушить капитана голыми руками? Хотелось просто дотронуться до него, вывести из себя, пусть бы он убил ее, и все, конец. Нет никаких сомнений в том, что Хан на мостике. К тому же, Энн была уверена, что команда все еще пребывает в крио сне. Окончательно ее в этом убедила абсолютная тишина на борту: ни единого человека не встретилось на пути от кормы до носа, а на корабле с командой вероятность этого была почти нулевой. Как Энн и предполагала, капитан оказался в рубке совершенно один. Ее начало одолевать предчувствие чего-то плохого, как перед грозой, воздух словно сгущался вокруг них, становилось не по себе. — Я решил, что должен ввести вас в курс дела, через несколько дней мы прибудем на блокпост. Я бы хотел, чтобы вы точно понимали, что от вас потребуется, когда мы туда доберемся. Вы должны исполнить указания быстро и без запинок. Иначе последствия могут быть очень неприятными как для вас, так и для меня. Адмирал непременно хочет забрать у меня кое-что незаконное, и это не его сын. — Мой отец адмирал Звездного Флота, он благородный и… — Твой отец хочет утопить Вселенную в крови! — рявкнул Хан, а затем уже спокойнее добавил. — Для этого он меня и разбудил… — Что? Артур сделал шаг назад. — Ты лжешь! Хан развел руками и ухмыльнулся. — Сейчас я тебе покажу. Капитан отвернулся от Артура и в этот момент тот достал фазер. — Нет! Прежде, чем Хан успел обернуться, а Артур опустить оружие, Энн метнулась к капитану, чтобы закрыть его от выстрела. Она была ниже Хана, и луч не попал в жизненно важные органы, но ощутимо повредил плечо. Острая боль, как молния, пронзила тело Энн. Она вскрикнула и оступилась. Капитан подхватил девушку, не дав ей упасть на пол, и оценил угрозу жизни как незначительную. Однако, она теряла кровь, необходимо было немедленно отнести ее в мед блок. — Я не хотел стрелять в нее! Это получилось случайно! Она сама подставилась под выстрел. Я не хотел… — Артур выронил фазер и попятился к стене. Энн схватила капитана здоровой рукой за предплечье, удерживая его от опрометчивых действий. Хан понимал, что оказание помощи — первоочередная задача. Но как же ему хотелось сейчас стереть в порошок этого сопляка! Капитан закрыл глаза, пытаясь совладать с собой. Энн напряженно всматривалась в лицо Хана, пытаясь угадать, о чем он думает. — Я разберусь с ним позже, — сказал капитан так тихо, чтоб его услышала только Энн. Она благодарно улыбнулась и закрыла глаза. Хан повернулся к Артуру. — Ее нужно отнести в мед блок. — Она ведь не умрет, да? — Я могу отнести сам, но лучше отнести ее, не меняя положения тела, так что соберись и помоги мне, — процедил сквозь зубы капитан. Фазер остался лежать на полу рубки.