Не жалей, не зови, не плачь

Глава 2. Две недели спустя. В поместье семьи Ван Буррен всегда было тихо и спокойно. Молодой Дениел Буррен сидел на подушках, небрежно раскиданных по полу в летней беседке. С недавних пор он пристрастился к курению, и у него в руках то и дело появлялась изящная трубка слоновой кости, которую он изредка подносил к губам. Ден наслаждался пасмурным теплым вечером. Отложив трубку, он сладко потянулся. Рукава темно-серой льняной юкаты задрались, обнажая руки, испещрённые длинными красными шрамами. Дениелу или Дену, как называла его практически все друзья, было 25 лет. (примечание, возраст в пересчете на Земной) Из глубины сада вынырнул старый слуга Акинага, работающий в доме его родителей уже более ста лет: -К вам посетитель, господин. Дениел тяжело вдохнул. Ему страшно не хотелось никого видеть. В последнее время он заметно устал, дела клана отнимали огромное количество времени, всевозможные встречи и собрания выматывали хуже тяжелых тренировок. Он подавил желание попросить Акинагу вежливо выставить гостя и вымученно улыбнулся: -Слушаю. Слуга с поклоном подал карточку. На ней темно-фиолетовыми чернилами было выведено нервной рукой «Кучики Бьякуя». Вот тут Ден изумился. С кланом Кучики их семья никак не была связана, и появление 28-ого главы клана не сулило никаких добрых вестей. К тому же, Ден абсолютно не был готов принимать важного посетителя сейчас, за 2 часа до приема Главы клана Хо, с которым было необходимо договорится об экономически выгодном обмене товарами. Акинага тихо кашлянул, напомнив о себе. -Я приму его незамедлительно, - решительно сказал Дэн, - пожалуй, прямо здесь, в этом саду, пригласите его. Затем он его лицо приняло вновь ту самую безмятежность, с которой вся аристократия принимает посетителей. Рука его самостоятельно потянулась к трубке. Кучики Бьякуя шел за Акинагой по длинным извилистым садовым дорожкам. Ему нравился сад, хотя он и не отдавал себе в этом отчет. Тихое журчание воды, шелест ветвей в кронах деревьев и стрекотание цикад - все это успокаивало капитана шестого отряда, и он неожиданно осознал, что найдет здесь решение своих проблем. Акинага подвел его к беседке и исчез где-то между деревьями. Кучики-сан поднялся по ступенькам в беседку, где Дэн уже приветственно встал и поклонился. Бьякуя поклонился в ответ. Двое мужчин напряженно смотрели друг другу в глаза в течение минуты: серо-фиолетовые и небесно-голубые, затем Дэн улыбнулся, как подобает гостеприимному хозяину и предложил Кучики присесть. Вежливо улыбнувшись, Бьякуя устроился на подушках напротив молодого господина. Снова минутное молчание, и наконец: -Я пришел к Вам, чтобы просить Вас о помощи. – о Боги, слова эти ему дались с огромным трудом. Еще бы, Кучикиъ не привык просить, он привык приказывать, и теперь он невольно оказавшсь в положении просящего, он не испытывал удовольствия. Дэн опешил. Его просил о помощи один из самых влиятельных людей Готея-13. Неуверенно поднеся трубку к губам, он быстро вдохнул сладковатый дым и вопросительно посмотрел на гостя. Бьякуя продолжил: -Моя сестра, Кучики Рукия, оказалась в крайне неприятном положении… - начал он, но замялся, и тогда Дэн кивнул ему. -Да, я слышал, кажется, ее собираются казнить с помощью меча Хогёку. -И казнить ее должен буду я, - перебил его Кучики. Он был по-прежнему спокоен, но чутье Дэна подсказывало, что внутри у 28-го главы клана Кучики все не так тихо и безмятежно. -Чем я мог бы Вам помочь? -Я бы хотел, чтобы вы уничтожили Хогёку до того, как мне придется им убить свою сестру. – с мрачной иронией ответил он. Дэн задумался. Он не знал, сможет ли он это сделать, да и как отреагирует глава клана Ван Бурренов на это? Явно не погладит по голове. Но нечто безумно горькое было в словах Бьякуи. Дэн вспомнил об Армин. Ближе нее у Дэна никого не было. Его родители погибли вместе с родителями Армин, и они держались друг за друга. Он подумал, что ради нее он преступил бы все возможные законы и правила, отдал бы жизнь, даже не задумавшись. Теперь же перед ним сидел безутешный брат, желающий спасти сестру. Разве мог он отказать? Сизые колечки дыма поднимались в вечерний воздух. Журчал ручей. Спокойствие клана Ван Бурренов не должно было прерываться никогда.