***
Минусы того, что в восемнадцать лет совершенно не хотелось зависеть от родителей, состояли в необходимости работать. С этим Рэдо мирился спокойно. А вот с тем, что каждый раз, заходя на смену в кофейню, ему приходилось снимать практически весь пирсинг и оставлять только пару колец в бровях и штангу в языке… Даже склеры, и те приходилось оставлять в контейнере. Рэдо смотрел на себя в зеркало недовольным взглядом. Он отвык от себя обыкновенного. Отвык смотреть на свое лицо без многочисленных штанг, колец и лабретов, отвык видеть свои глаза не пугающе-белыми, а зелеными. Даже срабатывал какой-то инстинкт и сразу же хотелось лечь спать, а не начинать работать, ведь только перед сном парень видел себя в таком виде. Однако, сейчас пришлось застегнуть на себе белую рубашку с золотым логотипом на нагрудном кармане, завязать на бедрах длинный черный фартук и выйти в зал. Работа. Опять и снова. Как будто ему не хватило сегодня париться на репетиции и слушать ненормально-громкий голос друга, орущего то на него, то на Энж. Хотя с другой стороны Рэдо понимал его. Не думал насчет себя, но вспоминал репетиции «Mary’s end», когда он играл с ними в качестве сессионного гитариста. Если на Энги не накричать, то она расслабится и будет валять дурака. И Кай, какого-то черт, понял это буквально сразу же. — Рэд, десятый столик! — кинула ему проходящая мимо официантка и красноволосый кивнул. Взяв с барной стойки меню, он натянул на лицо милую ухмылку и подошел к столику. Две девушки сидели друг напротив друга, что-то оживленно обсуждая, радостно смеясь. Наверняка старшеклассницы заглянули. — Добрый день, — улыбнулся красноволосый, ставя перед девушками стаканы и небольшой графинчик воды, вручая девушкам меню. — Вам нужно время, чтобы определиться с заказом или вы готовы заказать прямо сейчас? Едва услышав голос Рэдо, обе девушки замерли и уставились на него с нескрываемым интересом. Про себя Рэдо чертыхнулся: будь он в пирсинге и линзах, то на него бы смотрели с недоверием и испугом, а не с выпученными глазами и таким выражением лица, словно ему сейчас признаются в любви. Подобное парню не особо нравилось, но происходило довольно часто. После того, как девушки пролепетали свой заказ, Рэдо в очередной раз одарил их милой улыбкой, забрал меню и пошел забивать заказ к барной стойке. Девушка бариста, едва получив заказ, принялась готовить, с усмешкой поглядывая на Рэдо. — Хорош, ну что теперь-то… — вздохнул он, краем глаза замечая выражение ее лица. — Рэдо, не подведи меня, мы поспорили с менеджером, что они оставят тебе номер телефона. Они пятьдесят вторые за полтора года твоего мучения здесь. Рэдо вздохнул, поставив на стойку поднос и выжидающе взглянув на бариста. — Сколько ставка? — Две штуки, — нагло усмехнулась девушка, ставя на поднос два латте. — Если оставят номер — с тебя половина. — Годится, — последовал ответ, а Рэдо, забрав с кухни еду, снова натянул на лицо улыбку и зашагал к гостям. — Прошу, ваш заказ, — с приторной элегантностью, Рэдо поставил перед девушками их заказ. Они снова восторженно заулыбались, закивали. — И счет принесите, пожалуйста, — пробубнила она, потупив взгляд, на что красноволосый кивнул, спросил про способ оплаты и вернулся к барной стойке. Бариста, готовя кофе, внимательно следила за другом. Вот он отнес девушкам заказ. Вот вернулся за счетом, вот он этот счет забирает. Самое интересное… Идет спокойно, держа в руках кожаную книжечку. Издевается же, до последнего не скажет, что вышло. И только пройдя мимо барной стойки Рэдо с усмешкой взглянул на девушку, показательно подняв руку со счетом, из которого виднелась белая салфетка с цифрами. Барменша радостно захихикала, протянула Рэдо пятерню. Тот хлопнул по ее ладони, глядя, как менеджер, стоящая неподалеку, хлопнула себя ладонью по лбу и полезла в кошелек. На его следующей смене они снова оценят ситуацию, пришедших клиентов, снова поспорят, снова выиграет кто-то из них и Рэдо перепадет небольшая сумма, которую он потратит на чай и медиаторы. Дополнительный заработок. Заместо чаевых. К вечеру Рэдо порядком устал: гости, бесконечно заказывающие кофе, милые девочки, что строят ему глазки. Обслужив еще несколько человек, Рэдо только поставил на стойку поднос, как дверь кафе снова открылась и… — Боже, радость моя, ты снова без пирсинга, — усмехнулся знакомый голос. — Я буду влюбляться в тебя каждый раз! Рэдо оглянулся и удивленно уставился на вошедшую брюнетку с рюкзаком за спиной. — Джи? Ты что тут делаешь? — За тобой пришла. У тебя же смена заканчивается скоро? Сходишь со мной в клуб. — Клуб? Джи, я полуживой после работы буду, — хмыкнул парень, когда Энги приземлилась за один из столиков и открыла поданное меню. — Я не про клуб, где надо тусить и танцевать. Сегодня что-то вроде открытого микрофона. Группа платит небольшой взнос и выступает. В итоге ничего не получает, конечно же, кроме опыта, но я думаю, нам подойдут и такие площадки на первое время. Хочу прицениться, посмотреть условия и блондинке рассказать. Ну как, ты со мной? — Пошли, — тяжело вздохнул Рэдо. — Подожди меня. Осталось доработать полчаса. Как Рэдо и обещал, уже через полчаса он стоял перед Энги в своем обычном виде, на месте был и пирсинг и фриковатая одежда, которую не продают в обычных сетевых магазинах. Образ Рэдо как никогда хорошо подходил под атмосферу клуба, в который они заявились спустя час поездки. Когда они приехали, этот самый открытый микрофон для музыкантов был уже в самом разгаре. В задрипанном баре повсюду витал дым от сигарет, Рэдо недовольно поморщился. Кое-как через огромную толпу они продрались к чудом пустующему столику у стены. Все столики стояли на возвышениях, поэтому отсюда хорошо было видно сцену, да и само помещение не было слишком уж большим. Здесь было шумно, и звучащая музыка подхватывала, дурманила, уносила прочь… Иногда Энги казалось, что начинающие, никому не известные группы, что играют вот в таких вот клубах сочиняют музыку в сотни раз круче некоторых прославившихся групп… И все равно не могут выбиться вперед. И ведь у них все есть! Талант, красивые песни! А все равно они не могут пробиться дальше сцены в прокуренном баре… Этого Джи боялась. На самом деле боялась, что и они задержатся на этом же уровне. Однако, попытка не пытка, так ведь говорят? Да… Говорят все, кто не знает, каким трудом дается эта самая попытка… Потом и кровью, больными руками из-за того, что приходится барабанить по несколько часов, стертыми в кровь пальцами о струны гитары, сорванным голосом и больным горлом. И это не пытка? Когда группа доиграла, вышел ведущий, представил следующую команду, и были последние слова, которые Энги слышала без затруднения. А потом снова заиграла музыка. На таких открытых микрофонах, где сет длился минут по двадцать, могло быть до пары десятков начинающих музыкантов, Энги знала это по себе. С братом и с Райзем они тоже начинали с самых низов, с таких баров. И в итоге заняли довольно неплохую позицию, может даже отправились бы в свой тур по стране, если бы не распались… Отбросив в сторону грустные мысли, девушка с улыбкой взглянула на сцену. Теперь там стояли пятеро парней. Большинство групп, как ни странно, состояли именно из такого состава. Это давало ей, Энги, еще одну причину гордиться собой. Девушка. Да и какое место в группе занимает! Барабанщица! Самая пацанская профессия. Черноволосый парень в расстегнутой белой рубашке носился по сцене и пел, и как только у него дыхание не сбивалось? Не понимала Джи вокалистов. Она бы и на бек-вокале без длительных тренировок все запорола… На самом деле, солист — единственный, кто выглядел здесь более или менее приемлемо. За барабанами сидел какой-то парень в темных очках и с бородкой, гитаристы один другого краше. Вывозил только один из них — высокий парень с закрытым банданой лицом. Прожекторы заливали его ярким красным светом, из-за чего он казался будто бы нереальным, стоя там, на этой сцене, поодаль от всей остальной группы. Что Энги, что Рэдо, они просто засмотрелись на сцену, заслушались музыкой, что они играли. И вроде бы песня была красивая, но вокалист не вывозил, ему не хватало энергии. И барабанщик перебарщивал, или наоборот, не дотягивал… Песня была крутая. Исполнение подводило. Однако это были те самые моменты, которые могли заметить только музыканты, такие, как Джи и Рэд. Когда занимающая сцену группа доиграла, послышались аплодисменты и вой. И, кажется, эти парни были рады получить такую поддержку. Энги с какой-то счастливой улыбкой смотрела на них. Смотрела, как они смеются, как к тому самому гитаристу, стоящему в свете прожектора, подбегает солист, как сдергивает с его лица бандану. Ровно в ту секунду с лица Энги исчезла улыбка. Там, на сцене, рядом с незнакомыми ей парнями, среди участников другой группы стоял их Джун. — Сэо, улыбнись, — раздался насмешливый шепот и Джун натягивает улыбку. Он не хотел, чтобы его лицо видели здесь. Но этот паршивец все же сдернул с него бандану и сделал это намеренно, чтобы позлить. Джун покинул сцену первым. С самого начала он не хотел сегодня выступать… Но пришлось… И выхода у него не было. Закинув гитару в гримерку, он быстро нашарил пачку сигарет в сумке и зашагал на свежий воздух, толкнув Хидэ плечом, когда тот попался ему на дороге. Джун сам не понимал, чем его так взбесила его выходка. Хотя, признаться честно, его выводил из себя уже тот факт, что ему приходилось играть с этими парнями. Выйдя на улицу, он вдохнул ледяной вечерний воздух и уселся на ступени черного хода, поджигая сигарету. Едкий дым мгновенно заполнил легкие. Парень курил много… Больше всех из их группы. Какая-то часть его сознания прям кричала, что стоит перестать, бросить, но… Но плевать он хотел, если честно. Еще одна затяжка, а за спиной раздаются шаги. Джун выдыхает серое облако дыма, рукой распуская волосы, а перед ним останавливается темный силуэт. Пару секунд парень задумчиво смотрел на ноги стоящего перед ним и только потом медленно поднял взгляд. В ту же секунду внутри все рухнуло. Он широко распахнул глаза. — Джи?.. Только он произнес это, как сейчас же получил типичную женскую пощечину. От неожиданности Джун выронил сигарету, а от удивления перехватило дыхание, однако, глядя, как девушка замахивается второй раз, он быстро поднялся со ступеней и отпрянул от Энги на несколько шагов, но тут же уперся в стену спиной. — Джи, мать твою, что это было?! — ничего не понимая, выкрикнул он. Такой девушку он видел впервые. О нет, вся та ее злость, что он видел прежде — детский лепет, по сравнению с безумной яростью в ее прекрасных голубых глазах. Яростью и отчаянием… Стоя перед Джуном, Энги ощущала себя абсолютно бессильной, и в то же время полной желания что есть мочи отлупить этого идиота. Ей хотелось на него кричать, ей хотелось махать кулаками, но что-то сдерживало ее внутри. Что-то заставляло держать себя в руках и не падать лицом в грязь перед ним. — Какая же ты мразь, — буквально выплюнула брюнетка, и лишь тогда до басиста действительно начало доходить, что случилось. — Ты видела?.. — тихо произнес он и едва успел перехватить руку девушки, чтобы не получить очередной удар. — Как ты мог! — снова прорычала барабанщица, попытавшись вырвать руку, но Джун держал ее за запястье, сверху вниз глядя в глаза Джи. — Подожди, позволь мне все объяснить. — Объяснить?! Да пошел ты со своими объяснениями! Почему ты сразу никому не рассказал, что у тебя есть второй проект?! То есть, пока мы все загибаемся без возможности выступать, ты с какими-то другими парнями по барам бегаешь?! — Во-первых, с каких пор наличие второго проекта настолько осуждается? — Джун чудом не повысил голос. — Во-вторых, прошу тебя, послушай, что я скажу. — Рот закрой! — огрызнулась девушка, схватив Джуна за воротник футболки. — Какого хрена?! Джун вздохнул, попытался отстранить ее руку от своей одежды, но не удалось, Энги только стукнула его в грудь кулаком. — Наконец-то у Кая будет достойная причина послать тебя нахрен из группы! — шикнула барабанщица. — Энги, погоди. — Черта с два! — Джи, послушай, черт возьми! Я не хотел играть с ними! — Как и с нами не хотел. Что еще соврешь?! — и взгляд Энги стал еще более устрашающим. — Да кто сказал, что я вру?! — чуть ли не крикнул парень. — Послушай, а потом обвиняй! — А что мне слушать?! Я пришла в клуб. Слушаю музыку. А тут выясняется, что басист моей группы играет в другом составе?! Когда ты собирался об этом всем рассказать?! — Да никогда, черт возьми! — выкрикнул басист, заставив Энги пораженно распахнуть глаза и замолчать. Когда от девушки не последовало никакого ответа, Джун тяжело вздохнул и понизил тон. — Джи, я серьезно, я играю с ними не по собственной воле. — А они в курсе?! — Да, еще в каком! Я тебе могу все объяснить, но только не сейчас. Энги удивленно захлопала глазами. — Да кем ты себя возомнил? — криво усмехнулась она. — Наконец-то я избавлюсь от тебя и буду спокойно играть с ребятами. — Джи, не смей говорить об этом Каю, — внезапно Джун стал пугающе серьезным: его глаза будто бы потемнели, он нахмурился, поймав девушку за второе запястье. — Почему я не должна этого делать? Назови хоть одну причину, — прошипела в ответ барабанщица. — Где вы еще найдете басиста, с которым можете выступать? — Джунни усмехнулся, чувствуя, как девушка вздрогнула. Отстранив ее руки, Джун резко развернулся и теперь уже не он, а эта хрупкая девушка была прижата за руки к стене. — Тварь! Пусти сейчас же! — Пока не выслушаешь — стой и не рыпайся! — рявкнул парень. — Энги, я обещаю объяснить тебе все, если об этом будем знать только мы. Ни Рэдо, ни Кай, ясно? — А нахрена мне твои объяснения?! — огрызнулась ударница. — К твоему счастью Рэдо был со мной, но ничего не заметил! — Да потому, что я нужен вам! — и Джун тихо хмыкнул. Однако уже через секунду грозное выражение его лица сменилось на мягкое, умоляющее. — Прошу тебя, Джи. Ничего не говори Каю. Это временно… У меня сейчас нет другого выхода, я не могу сказать тебе сейчас, что происходит, но я не уйду из нашей группы. — Поосторожнее со словами!.. Парень вздохнул. — Энж… — и он взглянул ей прямо в глаза. — Я знаю, что нужен вам. И я знаю, что не заслужил твоего доверия, но только сейчас послушай меня, окей? Как только я смогу, я расскажу тебе все. — Всем. — отчеканила девушка, а Джун только судорожно вдохнул. — Я расскажу всем, что это было, как только смогу со всем этим покончить. Только сейчас держи все в секрете. Я не хочу, чтобы «Now or Never» распались. — А мы и не распадемся без тебя! — Распадетесь… Энги. Ради Кая и Рэдо, сделай это. Девушка долго молча сверлила Джуна взглядом. Он все так же прижимал ее руки к стене, все так же стоял перед ней, буквально возвышался над ее хрупкой фигурой. Почему она должна верить ему? С самого начала она действительно его ненавидела. С самого начала… А тут такой шанс выпал!.. Так почему? — Слушай сюда. — хриплым голосом произнесла она, и парень взглянул в ее глаза. — Если ты посмеешь предать ребят я… да ладно я, мне на тебя срать. Но если ты предашь их, то я достану тебя из-под земли, слышишь? Плевать, что я девушка, я просто сотру тебя в порошок и сделаю все, чтобы ты больше никогда не мог играть на гитаре. Отпусти. Джун разжал руки, с усмешкой глядя на девушку. Она пихнула его плечом и быстро зашагала прочь. Как же сильно она злилась… И даже ничего не могла поделать.***
Было чертовски холодно… Совершенно не грели кожаные митенки, легкое серое пальто. А холод пробирал насквозь. Вот только Кай не обращал на это никакого внимания. Кругом уже темно, десять часов вечера, а он стоял на почти пустой просторной площади перед станцией метро. Перед ним микрофон, в руках гитара, подключенная к комбику. Кай играл на улице. И делал это часто. Нет, скорее он делал это не из-за денег. Ему нравился именно процесс выступления. Ему нравилось, когда его слушали. И даже сейчас, на, казалось бы, немноголюдной площади, вокруг него собрались десятки человек. Это на сцену он поднимался буквально впервые. А на уличной сцене выступал уже много раз… Голос разлетается по улице, электроакустика звенела в руках, а в раскрытый перед ним чехол гитары летели монеты и купюры. Кай не говорил друзьям. Не говорил, и ни за что не скажет, что нашел еще несколько клубов, за выступление в которых надо платить взносы. Просто именно на эти взносы он и «зарабатывает» деньги собственной ценой. Изо рта каждый раз вырывалось облако пара, Кай уже не чувствовал, как окоченевшие пальцы зажимали струны гитары, Кай забыл и про то, как надо беречь голос. Пел на таком ледяном воздухе. Усталым, но таким радостным взглядом он окидывал собравшуюся перед ним толпу. А потом закрывал глаза и с такой любовью к музыке продолжал петь… Когда песня закончилась, он устало вздохнул и снял с плеча гитару. Вздохнув, он сделал пару шагов назад и присел на комбик, отставив гитару. Толпа вокруг разочарованно вздохнула, люди, поняв, что либо блондин взял перерыв, либо закончил со своим выступлением, начали расходиться, зазвенели монеты, что кидали в чехол. Кай поднес ко рту руки, пытаясь отогреть пальцы дыханием. Невозможно играть, когда не чувствуешь пальцев… Ветер пронзал насквозь, хотелось спрятаться от него подальше, лучше бы он надел что потеплее, а не это пальто. Но ведь всего пару часов назад на улице было даже жарко! — Идиот, — буркнул себе под нос блондин, надвигая на глаза шляпу. Однако, снова опуская взгляд на свои руки, он вздрогнул, увидев перед собой чужие ладошки, сжимающие картонный стаканчик. — Возьми, пожалуйста, — послышался улыбающийся голос, заставивший Кая вздернуть голову. Держа двумя руками горячий стакан, перед ним присела смутно-знакомая девушка. Она была закутана в теплое серое пальто, синий шарф, ее короткие рыжие волосы были растрепаны и выбивались из-под шарфика. На Кая она смотрела улыбающимися теплыми глазами карего цвета. Блондин удивленно заморгал. — Я знаю, очень сложно играть на гитаре, когда пальцев не чувствуешь, — продолжила девушка. — Я купила специально для тебя. Это мой любимый, виноградный с корицей. Если не понравится, то хотя бы отогреешь руки. — с этими словами девушка буквально сунула стакан в ледяные руки Кая, а он все еще продолжал растерянно смотреть в ее теплые карие глаза. На холодной темной улице она стала для него маленьким рыжим огоньком, обжигающим, согревающим его ледяные руки, его мысли. — У тебя очень красивые песни, — тихо произнесла она, радостно и немного растерянно улыбаясь, и уже открыла рот, чтобы сказать что-то еще, но вдалеке послышался чужой мужской голос. — Нарей! Девушка оглянулась, помахала кому-то рукой. — Прости, меня ждут, — улыбнулась девушка напоследок и, оставив стаканчик у Кая в руках, поднялась и скрылась в толпе. Кай так и не сказал ей ни слова. Все смотрел ей вслед и вдыхал божественный аромат горячего чая. От тепла замерзшие пальцы приятно кололо, в воздухе витал приятный запах корицы. А рыжий огонек исчез так же внезапно, как и появился. Ночное выступление на холоде сказалось на Кае следующим же утром. Сперва он с трудом разлепил глаза из-за солнца, что слепило его сквозь тяжелые бордовые шторы, от чего всю комнату заполнял яркий красный оттенок. Вздохнув, Кай зарылся одной рукой в свои волосы, но, заметив что-то на руке, отдернул ее и тут же взглянул на запястье, только потом вспоминая, что вчера ему просто негде было записать слова новой песни кроме как на руке. Он устал… Играть до часу ночи на небольшой площади у метро, а потом ехать домой, зевая на ходу… Все это выматывало совершенно. Сегодня дико болела голова и было больно глотать. Тяжело вздохнув, Кай поднялся с кровати и поплелся на кухню. Солнце тут же ослепило глаза, он поморщился, поставил чайник на плиту и бездумно уставился в окно, вспоминая, какой сегодня день недели и что нужно сделать, чтобы не болело горло. Каждое утро парень прибывал в какой-то прострации. И сегодня было не исключение. Достав из шкафчика чай, он устало сел на стул. Горячий напиток кое-как привел его в себя. Попивая по пути чай, Кай направился обратно в комнату, собрался и, взяв гитару, вышел из квартиры. Сегодня, казалось, было довольно холодно. Он завернулся в свое пальто и ускорил шаг, скорее бы сесть на автобус. Когда парень, наконец, приехал по адресу, дверь ему открыл крайне раздраженный Джун. — Привет, — бросил он, а Кай удивленно захлопал глазами. — Опять? — Усмири ты эту женщину, я еще жить хочу, — выдохнул басист, дождавшись, когда блондин разденется и проводив его в гостиную. Когда блондин заглянул в гостиную, все уже было сравнительно спокойно. Рэдо и Энги сидели на полу с гитарой и барабанными палочками и писали себе партии. Джун опасливо покосился на Энж и отсел от нее подальше на диван. Но что сильнее всего удивило Кая — Анеко. Она тоже была здесь. Сидела рядом с Джуном, что-то быстро записывая в блокнот. Однако, как только Кай зашел в квартиру, она тут же отвлеклась от своего занятия и радостно улыбнулась, махнув ему рукой. Блондин улыбнулся ей в ответ, поставил к стенке гитару. — Привет всем, — неожиданно хриплым голосом произнес он, что в тот же миг заставило Рэдо резко поднять голову. Пару секунд он пялился на совершенно спокойного друга, а после нахмурился, из-за чего его совершенно белые из-за линз глаза стали выглядеть еще более устрашающе. — Тааак, — протянул он, поднявшись с пола и оставив свою гитару рядом с удивленной Джи. Ничего не предвещало беды. Кай совершенно спокойно доставал из сумки кучу листов с текстом и нотами, не обращая внимания на друга, когда ему зарядили нехилый такой подзатыльник. — Рэд! За что?! — недоуменно воскликнул блондин, отступив от красноволосого на пару шагов. — Он еще спрашивает, — огрызнулся гитарист. — Ты ж чертов фронтмен! Кай продолжал удивленно хлопать глазами, словно ждал от друга объяснений. И Рэдо ничего не оставалось кроме как развести руками. — Ты как заболеть умудрился? Кай устало простонал. Знал же, от Рэдо ничего не скрыть, так паниковать и волноваться за него мог только он и его семья. — Кай, ты заболел? — послышался удивленный робкий голос Анеко, и блондин перевел на нее взгляд. — Да конечно заболел, вы его голос слышали? — недовольно хмыкнул Рэдо. — Энжи. — Сейчас, — вздохнула барабанщица, поднявшись с места, и быстро зашагав на кухню за горячим чаем. — Боже, да что вы все так, я же просто слегка приболел, а не умираю, — недовольно хмыкнул Кай. — А на это мы еще посмотрим, если до концерта не поправишься. Джун устало покачал головой. — Блондинка, до какой степени идиотом быть надо, — фыркнул он. — Да уж явно более умным, чем ты, — заявила Энги, вернувшись в гостиную с кружкой горячего ароматного напитка. — Держи. Она вручила Каю кружку, пихнула на диван. — Теперь я Рэдо понимаю. Если за ним не следить, то действительно сдохнет, — задумчиво протянула барабанщица. Кай устало вздохнул. Сделав глоток горячего напитка, он взглянул на стоящих перед ним троих друзей. — Так, вы не думайте, — усмехнулся он. — Если я заболел, это еще не означает отмену репетиции. Энги, ты закончила партию барабанов? — Кай ровнее сел на диване, сжимая двумя руками кружку, глядя на девушку, что усаживалась за установку. — Ага, Рэд, подыграешь? — она достала из-за пояса свои палочки. — И ты, Джун. Кай слушал внимательно. Слушал партию Энги, слушал, как играет Рэд… А за ним и Джун. Он слушал молча. И только когда музыка стихла, он открыл глаза и внимательно взглянул на друзей. Анеко, что сидела рядом, покосилась на блондина внимательными серыми глазами. А Кай устало выдохнул, прикрыл глаза и выдал: — Энги, во время припева добавь больше сбивок и бас-бочки. Рэд, напиши соло-партию, надо вставить после второго куплета, я там планирую дописать слова и сделать небольшую вставку. Джун, ты что, устал на гитаре играть? Возьми немного выше, будет лучше. Анеко пораженно смотрела на блондина. Он все так же сидел, подперев одной рукой голову, держа во второй горячую кружку. Да, ему всего семнадцать. Он младше всех собравшихся тут, однако… Он вел себя, как настоящий лидер. Он знал, чего хотел от своей группы. Знал и говорил это прям, без тени сомнения. И его беспрекословно слушались. Конечно, не все строилось на одних лишь желаниях и указаниях блондина, многие части песен детально обсуждались, прописывались в нотах и аккордах, проигрывались, но замечания Кая ребята действительно ценили, он умудрялся сразу ловить недостатки, вместе с ним их музыка будто бы оживала. Анеко не знала, что из-за чего это происходит. Может это его напор, его характер, его харизма давали музыке движения, яркости! Внешне Кай казался ей всегда таким забавным дурачком, а стоит посетить репетиции… И Анеко снова улыбается своей странной улыбкой. Смотрит на Кая, не сводя глаз. Он же этого буквально не замечал. Сделав еще глоток горячего чая, он поставил на стол кружку и поднялся с места, начиная расхаживать перед друзьями, что-то быстро им объясняя, поднимая свою гитару, что-то наигрывая. И все они собрались вчетвером перед барабанами, словно забыли даже про существование Анеко в этой комнате, что задумчиво следила за ними, улыбаясь. Значит, вот так вот выглядят рок-группы изнутри? Вот, как родились те песни с концерта, пусть и не удачного концерта. Трудом и потом, бесконечным переписыванием партий, криками Кая. Это не пафос на сцене. Это тяжелый труд, который никогда нельзя воспринимать, как должное. — Итак, — Кай поднялся с пола, присел на спинку дивана, держа в руках гитару. — Давайте с начала попробуем сыграть. Кай занес руку, чтобы ударить по струнам, однако так и замер. Он замер, глядя в одну точку и пытаясь понять, какого черта пол под его ногами начал расплываться, а в глазах темнеть. Дикий приступ кашля вырвался из его горла настолько внезапно, что Кай пришел в замешательство и шок, он только и успел закрыть рукой рот. Нет, конечно ему было плохо с самого утра. Но чтобы состояние ухудшилось так резко?.. — Кай! — разом выкрикнули все четверо его друзей, кидаясь к нему. — Кай, что с тобой?! — Анеко упала перед ним на колени, поймав за плечи. — Эй, ты как? — Рэдо внимательно взглянул в синие глаза. Блондин тяжело дышал, пялясь в одну точку. Только через пару секунд он перевел взгляд на друга. — Все окей, — серьезно заявил он Рэдо, не сдержав второй приступ кашля. — Так, блондинка, все, кому-то пора на боковую, — Энги уперла руки в бока и пихнула его коленом в плечо. — Мы тут и без тебя как-нибудь разберемся, если что, то твою партию на гитаре я смогу сыграть, — Энги взглянула на басиста. — Довези его до дома? Пусть отлеживается сегодня. — Указывать мне собралась? — огрызнулся парень, взглянув в голубые глаза девушки. Энж даже бровью не повела. Только ее взгляд оставался более чем спокойным, ледяным. — Я сказала: довези, — отчеканила она, многозначительно взглянув на парня, и Джун прекрасно понимал, к чему этот взгляд. Глухо хмыкнув, он поднялся с пола. — Она права. Отлежись сегодня дома. Пошли. — Джун, я сам смогу дойти, — удивленно отозвался блондин, но басист только цыкнул. — Я не тебя не хочу подвозить, а эту женщину слушать, подъем, боец, только с мотоцикла не упади. Кай вздохнул, поднял голову и вздрогнул, столкнувшись взглядом с обеспокоенными серыми глазами. Анеко смотрела на него взволнованно, испуганно. Как будто боялась, что сейчас с ним может случиться что-то плохое. Что-то ужасное… — Кай… — растерянно произнесла она, а парень усмехнулся, поднялся с места и, прежде чем выйти, взъерошил ее короткие каштановые волосы. — Аж час прорепетировали, вот это рекорд, — усмехнулся он. Девушка растерянно смотрела ему вслед. А Кай просто вышел из гостиной. Он знал, что не стоит спорить с друзьями. И не хотел их пугать. Более того, в эти выходные — их выступление! Он должен поправиться, в конце концов сам виноват, что одевался так легко последнюю неделю, выходя играть на той площади у метро. Джун довез его довольно быстро. Заодно и в аптеку заскочил. Каю было довольно забавно смотреть на своего друга, который печется о нем, как о ребенке, кажется, настрой Рэдо заразителен. — Если не поправишься к выходным — собственными руками прикончу, вот честно, — фыркнул в Джун, и, оставив пакет лекарств, вышел из квартиры. Кай закрыл за ним дверь, а после вернулся в комнату и грохнулся на кровать. Как только его голова встретилась с подушкой, все вокруг пошло кругом. Блондин закрыл глаза, откашлялся в очередной раз и, решив, что лекарства он примет попозже, провалился в сон.***
Анеко растерянно смотрела на вошедшего в гостиную Джуна. — Довез? — первый вопрос задал Рэд, отрываясь от нот. — Нет, скинул по пути в ближайшую канаву, давайте искать нового вокалиста. Этот бракованный. Рэдо вздохнул, проследив, как Джун упал на диван, скрестив на груди руки. — Нам надо закончить песню, — буркнула Энги, даже не повернувшись к нему. — Заканчивай, моя партия готова, — басист фыркнул, что порядком выбесило барабанщицу. — Слушай ты!.. — вспылила она, резко развернулась к Джуну, но столкнулась только с усмехающимися карими глазами. Стиснув зубы, она на самом деле попыталась прожечь его взглядом. Когда она, наконец, поняла, что это бесполезно, то только фыркнула и так же резко отвернулась, с еще большим «интересом» уткнувшись в исписанные заметками листы бумаги. — Энги, не злись, — слышится голос улыбающейся Анеко. — Ане, у меня есть веские причины беситься, уж поверь, — раздраженно фыркнула Джи и поспешила выйти на террасу. Курить. В следующий раз получить свою порцию никотина она решила уже только к вечеру, когда репетиция была окончена и пора было расходиться по домам. Джун вышел на террасу за ней следом. — Дай сигарету, — приказным тоном заявила барабанщица, парень чуть ли не поперхнулся смехом, но сигарету девушке протянул. — Правильно, не кури свою ментоловую гадость, — засмеялся он, а Энги фыркнула и встала от него как можно дальше. — Что, шантажировать меня теперь будешь? Сделай то, сделай это, а то Каю все расскажу? — Да пошел ты, — только и хмыкнула ударница. — Я не настолько низко пала. В отличие от некоторых. Сигареты пока достаточно. Джун покачал головой, покосился на девушку, выдыхая серое облачко дыма на свежий прохладный вечерний воздух. Несмотря ни на что было как-то уютно стоять на этой просторной террасе и смотреть вниз на людей, на машины, курить сигарету за сигаретой. — Ребят, я пошел! — послышался голос Рэдо из коридора. — Не переубивайте друг друга! Анеко со мной, я провожу! Пока! — Пока, ребят! — раздался голос девушки. — Пока, — одновременно отозвались Джун и Энги и тут же злобно друг на друга глянув. — Мне нужно тебе напомнить, что я не прощу тебе, если ты не расскажешь им правду? — сквозь зубы шипит черноволосая. — Уймись и не лезь. Я знаю, что делаю, — и Джун снова затягивается сигаретой, выдыхая едкий серый дым… Тем временем, покинув просторную квартиру Джуна, Рэдо и Анеко спустились на вечернюю, полную народа улицу. Остановились у дверей дома. — Тебя куда-нибудь проводить? — Рэдо поправил на плече гитару, опустил взгляд на Анеко, что завернулась в сиреневое пальто и теперь оглядывалась по сторонам. Она молчала. Молчала, задумчиво оглядываясь, а после задумчиво произнесла: — Рэдо… А где живет Кай? Рэд тут же удивленно хмыкнул. — Вот это вопрос, — усмехнулся он, зашагав вперед по дороге. — Зачем тебе? Хочешь навестить? — Просто, если он заболел… Вдруг ему что-то понадобится, — смущенно отозвалась девушка. — Скажешь? Рэдо улыбнулся. Назвав адрес, он продолжал внимательно смотреть на сероглазую, изучая ее реакцию. — Отлично, — тихо произнесла она, а после ускорила шаг. — Тогда проводи меня до метро, пожалуйста, дальше я найду дорогу сама. Рэдо усмехнулся, глядя на Анеко, покачал головой. Сложившаяся ситуация его забавляла.***
Когда в восемь вечера в дверь позвонили, Кай ожидал увидеть кого угодно. Кого угодно, начиная, естественно, с Рэдо и заканчивая Рио, но за дверью стоял далеко не его красноволосый друг или его сестра. Да и вообще появление этой особы перед дверью повергло Кая в шок. — Анеко? — пораженно произнес блондин, глядя на мнущуюся у порога девушку. — Что ты… — Я принесла лекарства, — тихо произнесла она, а после подняла на Кая взгляд серых глаз. — Кай, ты же заболел из-за того, что играл вчера на улице? Парень вздрогнул, нахмурился. Отступив на пару шагов, он пропустил девушку в квартиру. — Ты… — Я видела тебя вчера. И позавчера, — тихо произнесла Анеко, проходя в прихожую. — Ты не говорила ребятам? — Я подумала, что раз ты не говорил, значит не стоит, — отозвалась девушка и зашагала на кухню. Кай удивленно хмыкнул и пошел за ней. Прислонившись плечом к дверному косяку, он с удивлением наблюдал за мельтешащей по кухне Анеко, что ставила чайник, доставала из пакета лекарства… Она не говорила ни слова, она просто растворила лекарство в кружке, подошла с этой кружкой к Каю и замерла, сталкиваясь с его доброй усмешкой. Опустив взгляд, она все же протянула кружку блондину. — Выпей, тебе поможет. Рэдо сказал, что за тобой следить надо, раз уж он пошел домой, то я пришла помочь тебе. Кай улыбнулся. Взяв в руки кружку, он все так же смотрел на смущенную девушку, что стояла перед ним. — Спасибо, — только и произнес он. В кухне повисла неловкая тишина. Анеко молчала, молчал и Кай. Горячая кружка грела холодные руки, напиток согревал горло. А за окном начинался дождь… Уже спустя несколько минут, вдвоем они сидели в комнате блондина, тихо о чем-то говорили, и эта неловкость буквально испарилась. Были общие темы для обсуждения, были смешные шутки. Был интерес. Начавшийся дождь перерос в настоящий ливень: тяжелые капли барабанили по стеклу, по подоконнику, слышно было, как по мокрым дорогам проезжают машины, освещая фарами дорогу в темноте. А здесь было светло. Горела настенная бра, Кай сидел на кровати, рядом на столе стояла кружка чая, в руках оказалась гитара и, несмотря на боль в горле и голове, Кай напевал последние написанные песни. Сидя рядом, Анеко с нескрываемым восторгом слушала его музыку. Наверное, это радовало парня. Иначе никак он не мог объяснить то странное чувство внутри. Чувство какого-то совершенства, триумфа. — Это та песня, которую вы пытались дописать сегодня? — Да, — Кай кивнул, сделал большой глоток из стоящей рядом кружки. Анеко улыбнулась в ответ. Она хотела уйти. Хотела уйти еще час назад, но отсутствие зонта, ливень стеной и гостеприимство Кая ей конкретно помешали. Анеко смущенно улыбнулась. Все-таки странный, этот Кай. Он играл. Играл для нее, для себя, девушка слушала и ей нравилось. Нравилось все больше и больше. И музыка эта захватывала, к горлу подступал ком, а неясные чувства окутывали со всех сторон. Голова тяжелела, глаза закрывались сами собой. — Ане? — Кай вздрогнул, когда ему на плечо упала темная голова. — Извини. Голова совсем тяжелая, — пробормотала девушка, заставляя блондина замереть. Он не знал, что ей ответить, и сейчас старался даже не дышать, лишь бы не потревожить Анеко. А еще через минуту услышал ее тихое размеренное дыхание. Она по-настоящему уснула. Кай усмехнулся. Как можно осторожнее он отложил гитару, подхватил ее голову и аккуратно уложил девушку на подушки. Она поморщилась во сне, что-то пробормотала, тяжело вздохнула и заерзала. Уложить-то ее на кровать Кай уложил. Но вытащить руку из-под ее головы все никак не рисковал, кажется, Анеко крайне чутко спала. Кай в растерянности смотрел то на девушку, то на руку, придавленную ее хрупким телом. Он сначала даже не понял, как так получилось. Как она умудрилась перевернуться на бок, обвить рукой его предплечье? Обведя девушку взглядом, Кай улыбнулся. Она такая спокойная, когда спит. И кажется такой милой, такой тихой. Какой он видел ее всегда. И парень, добро усмехнувшись, протянул руку, проводя пальцами по нежной коже ее щеки.***
Солнце нещадно светило в глаза. Однако, Кай проснулся не из-за этого. Наверное, он и вовсе бы не проснулся, если бы не этот пронзительный взгляд, что сверлил его довольно долгое время. Кай продрал глаза, уставившись ничего не видящим взглядом в потолок. И только потом, зевнув и протерев рукой глаза, он перевел взгляд на дверь и тут же вздрогнул, удивленно заморгав глазами. В дверях, опираясь плечом на дверной косяк и скрестив на груди руки, стоял красноволосый парень. Его лицо выражало неповторимую иронию, это было видно даже несмотря на белые линзы, закрывающие его глаза. — Выспался? — почему-то шепотом усмехнулся Рэдо. Кай хотел было встать, узнать у друга, какого черта он тут так рано делает, но что-то не дало ему это сделать. И, переведя взгляд влево, Кай застыл. На его кровати, обнимая его руку, в спала темноволосая девушка. — Твою мать… — зашипел Кай и тут же взглянул на друга. — Рэдо, молчи. — Мой мальчик вырос, — усмехнулся парень. — С девушкой. Да в одной кровати. — Рэд, заткнись. — А что в одежде? — продолжал усмехаться парень. — Ты либо волшебник, либо неудачник, и склоняюсь я ко второму. Топай на кухню, — и красноволосый, хмыкнув, зашагал из комнаты. Кай тяжело вздохнул. Как ни странно, но быть неудачником ему понравилось сейчас немного больше, хотя сову с письмом парень до сих пор ждал. Он осторожно встал с кровати, протер глаза и, взглянув на спящую рядом Анеко, покачал головой. Угораздило же. Поднявшись, он зашагал на кухню, не забыв прикрыть за собой дверь. Рэдо уже во всю хозяйничал у плиты. Ставил чайник, заваривал две кружки горячего кофе. Взглянув на друга, он усмехнулся, сел за стол, сделав большой глоток кофе, не сводя с Кая взгляда. — Ну что, весело было ночью? — Рэд, — измученно вздохнул блондин, падая рядом. — Ты что тут забыл? — Я испугался, что ты проспишь репу. — Ага, испугался, конечно. Опять родители? Рэдо тут же помрачнел, тихо хмыкнул. — На этот раз оба. Одновременно. Закатили долгий серьезный разговор насчет моего обучения, еле сбежал. Кай улыбнулся, покачал головой. Во всей семье Рэдо его поддерживала только сестра. Вся семья Рэдо — сплошь одни врачи. Что родители, что дяди и тети, двоюродные братья и сестры. Один только красноволосый не хотел идти по их стопа. Вернее, хотел, но до одного определенного момента, и теперь чуть ли не ежедневно подвергался серьезным разговорам на тему его будущего. Если бы Рэдо хотел, он бы совершенно спокойно поступил в любой медицинский университет, со своими знаниями он прошел бы в числе первых. Но он решил пойти за Каем. И блондин знал, что Рэдо ни за что бы так не поступил, если бы искренне не хотел этого сам. — Я закончил песню, — с усмешкой произнес вокалист, и Рэдо, отвлекаясь от гнетущих мыслей, обернулся к другу. — Да ладно? — Если мы их хорошо отрепетируем, то можем подать заявку на выступление на следующих выходных в том клубе, помнишь? —Открытый микрофон? — Да, денег не получим, да и аудитория черт пойми какая будет, но выступить — выступим. Мы сделали каверы на несколько песен, у нас есть четыре свои, на получасовой сет хватит с головой, не думаешь?.. Рэд задумчиво кивнул, покосился на часы. — В таком случае надо собираться к Джуну, — тихо произнес он. Кай хмыкнул, осторожно кивнул. — Но погоди, — тихо неуверенно начал он. — Анеко же… — Я не сплю, — слышится такой знакомый голос и оба парня резко оглядываются на дверь. Анеко стояла на пороге кухни, кутаясь в теплую кофту Кая, смущенно глядя на двоих парней. — Кай, извини, я уснула вчера… — А, ничего, было уже поздно, так что все хорошо, — растерянно отозвался блондин. — Хорошо, что ты проснулась. Анеко, нам… — Надо уходить, я слышала. — она улыбнулась, взглянув на Кая, а после опустила голову. — Можно я пойду с вами?..***
Джун открыл дверь и удивленно уставился сразу на троих пришедших. Те, в свою очередь, смотрели на него. Взъерошенный, крайне раздраженный. Все в его внешнем виде говорило о том, что Энги либо пришла раньше них, либо не уходила и вовсе. — Спасители вы мои, — нервно усмехнулся Джун, впуская друзей в квартиру. Те уже даже знали, от чего его надо спасать. Кай покачал головой, усмехнулся, принимаясь развязывать свои берцы. Когда они с Рэдо и Анеко зашли в гостиную, то там, как всегда, творился полнейший балаган. Энги и Джун сидели друг от друга максимально далеко, молчали. Видимо, серьезно умудрились поссориться. Однако, это никто из ребят не воспринимал всерьез. Кай присел на край подиума. — Тебе лучше? — Энги взглянула на солиста, а тот лишь кивнул в ответ. — Ребят, — тихо начал он. — На следующих выходных есть возможность выступить на открытом микрофоне. Денег не дадут, даже взнос скорее всего попросят, но сцену предоставят. Вы как? И на Кая удивленно глядят басист и барабанщица. — То есть как это? — удивленно протянула Энги. — Неотрепетированную песню взять, и сыграть? К тому же ты же ее только дописал, блонди! Кай улыбался, глядя на ударницу. — У нас десять дней чтобы отрепетировать. — А я за, — хмыкнул Джун. — Джи отнекивается только потому, что играть не умеет нормально. — И это говорит мне человек, которому всего-то за одну струну достаточно дергать? — Так, не начинайте! — Рэдо кинул в друзей диванную подушку. Кай покачал головой. Достав свою гитару, он осторожно провел рукой по струнам. — А еще я сочинил одну. Мы не успеем ее спеть, да и мелодию я еще не до конца отредактировал, но послушайте, пожалуйста… И он запел. Запел, как всегда, низким, теплым голосом. Все слушали, вслушивались в каждое слово. У Кая был красивый голос. Даже очень. И никто не сомневался в том, что он великолепный солист. Когда его рука последний раз провела по струнам, парень грустно усмехнулся и поднял голову на друзей. Они улыбались…***
Кай нервно шагал из стороны в сторону. Полдень. Сегодня в клубе проходит выступление. То самое выступление, в котором участвуют они. — Да куда ты пилишь! — слышится голос Рэдо. — Джун, торопишься! — Я тороплюсь? — недовольно нахмурился басист. — Да что ты на меня-то наезжаешь, мои басы идеальны, это у Джи сбивки по звезде пошли! Энги, что все это время тихо хихикала, сидя за барабанами, поперхнулась возмущением. — Что?! — изогнув брови, она уставилась на хмурого басиста своими большими голубыми глазищами. — Ты на мои сбивки не гони, я под метроном все играла! Это ты обгоняешь ритм, правильно Рэд говорит! — тут же приняла сторону красноволосого друга драммер. Начались уже привычные этой парочке разборки. Кай остановился. За спиной продолжалась ругань, а он просто стоял, скрестив на груди руки, и пялился в пол. Ему было не до споров друзей. И даже не до репетиции. Его мысли были заняты другим… Что, если в этот раз повторится то же самое? Что, если он не сможет… спеть? Снова упадет в обморок. Рэдо сто процентов снова потащит его к врачу. До сих пор побаливало горло, но рассказать об этом согрупникам — смертная казнь. — Да в твоей пустой башке только раскаты барабанов и стучат! Рэд, скажи ей! — потребовал Джун у — И это мне говорит человек, который всю песню может спокойно одну струну тренькать, и музыка наша от этого не пострадает! Рэд, скажи ему! — Да замолкните вы, — вместо ответа, послышался совершенно спокойный громкий голос блондина и все трое замерли. Медленно и удивленно они оглянулись на фронтмена новоиспеченной группы «Now or Never». Кай стоял перед ними, молча скрестив на груди руки и глядя на своих друзей спокойными синими глазами. — Блонди?.. Ты чего?.. Надень шляпу, ты когда ее не надеваешь какой-то агрессивный… — грустно протянула Энж, а Кай только фыркнул. — Живо прекратили дурачиться и собирайтесь. Джун вздохнул. — Кай, не нервничай. Мы всего лишь идем выступать в клубе. Что может случиться? Кай тихо фыркнул в ответ. — Откуда я знаю, что может случиться, — буркнул фронтмен. — Скоро начнется аккредитация. Господи… Там же куча групп выступает. Пошли, — тихо кинул он, подойдя к своей гитаре и засовывая ее в чехол. — Блонди, ты какой-то непостоянный. То репетируем, то валим, — вздохнула Энги, облокачиваясь на большой барабан и подпирая руками голову. — Там хоть установка-то есть? — Было бы странно, если бы ее не было, — отозвался Рэдо. Он отключил гитару, сматывая переходник, засовывая в чехол. Джунни проделал те же операции, пока Энги спокойно сидела себе за барабанами и вертела в руках палочки. К тому, что Кай паникует перед выходом на сцену, они привыкли еще с первого раза. Как никак Энги и Рэдо не первый раз выступают, а Джун… Он слишком много времени провел в клубах, подрабатывая звуковиком, пока об этом не узнал его отец. И только Кай теперь боялся, что все случится, как в первый раз… Он спокойно шагал по тихим улицам, а за его спиной просто балаган творился. Рэдо и Энги дрались в шутку, смеялись, то и дело задевали Джуна, что снисходительно поглядывал на них с высоты своего роста, аки на детей малых. Блондин надвинул шляпу на глаза. Он не знал, какого черта так бьется сердце, крутит живот. Не знал и знать не хотел. Но сцена, группа… Все это тянуло, затягивало! И хотелось выступать. Хотелось видеть горящие глаза зрителей. Хотелось… — Хэй, — Кай очнулся из-за того, что ему на плечо закинули руку, а шляпу сдвинули на затылок. — Блонди, да не унывай ты так. — Джун улыбнулся другу. — Все будет зашибись. Кай вздохнул, покачал головой. — Если я снова хлопнусь в обморок, то это вообще как-то не круто будет. — Кто куда еще хлопнется! — и с другой стороны на плечо Каю закидывает руку Энги. — Мы тебе не дадим! Хватит нервничать. Ты крутой солист, в этот раз все пройдет отлично. — Ага, только не зазнавайся, — усмехнулся Рэдо, догоняя друзей. Кай тихо засмеялся. Наверное, впервые он оказывался в такой ситуации. Впервые рядом с ним трое придурков, которых он спокойно мог назвать друзьями. Впервые он чувствовал какую-то радость, которую не сравнить ни с чем… В клубе уже было полно народу. Это все выступающие здесь сегодня вечером рок-группы. Кто-то уже бегал по сцене, готовясь и настраивая звук, кто-то только проходил аккредитацию, как и Кай с ребятами. Только сообщив о том, что они пришли, ребята сразу же направились в выделенную для групп гримерку. Здесь было душно и тесно. Почти все гримерочные столики были заняты, завалены косметикой, едой… У входя стоял кулер с водой, а на полу раскиданы сумки, в рядок стояли гитары. Кай пораженно оглядывался. Как же эта гримерка отличалась от той, что была представлена конкурсом «Marity»! Столько людей! За столиками сидели несколько девушек, нанося на себя толстый слой макияжа. Где-то на полу посередине уселись в круг трое парней с гитарами, репетируя песни. Все восемь выступающих сегодня групп были распиханы всего по двум гримеркам. — Нормальненько так, — слышится голос Энги и она бодро зашагала к свободным местам. — Да, могло быть и хуже, — кивает Джун, топая за ней и заваливаясь на свободный стул. — Кстати, да, тут хотя бы есть вода. Кай пораженно смотрел на друзей. Он, конечно, не ожидал, что им выделят отдельную гримерку, как на прослушивании, но услышав слова друзей, он осознал, что это еще было нормально, могло быть хуже. Кай вздохнул. Здесь было душно. Душно и шумно. Скинув с себя куртку и распаковав гитару, Кай взглянул на себя в зеркало. — Я пойду проветрюсь, — предупредил он друзей. — Заодно узнаю, где отметиться надо перед организаторами. Покинув гримерную, парень вышел к кулисам, выглянул на сцену из-за стены. Здесь уже разыгрывались группы перед вечерним шоу. Кай остановился, чтобы послушать эту музыку, посмотреть на музыкантов на сцене. Барабанщик и гитарист проходили саундчек. — А вокалист ваш где? — послышался голос звуковика. — Я тут! Иду! — раздался женский голос за спиной, и блондина кто-то задел плечом. — О, прости, — быстро извинилась девушка, пробежавшая мимо него и выскочившая на сцену. Кай удивленно проследил за ней. Девушка выглядела странно, как минимум потому, что прятала лицо за большими солнечными очками, а волосы под объемной кепи, да и одета она была довольно вызывающе. Каких только музыкантов не встретишь: одни не заморачивались над своим внешним видом, другие делали его своей фишкой… Фриков в музыкальной индустрии было полно. Решив так, Кай отвернулся от сцены и зашагал к менеджеру клуба, чтобы узнать, когда освободится сцена. Однако стоило ему ступить на пол просторного зала, как где-то в стороне тут же послышался удивленный голос. — Кай?.. Услышав знакомый голос, блондин оглянулся и удивленно уставился в сторону. Рядом с парочкой охранников у входа стояла Анеко, пораженными глазами глядя на блондина. — Кай, вы тут выступаете? — и она быстро подбежала к парню, оглядывая его с ног до головы. Кай усмехнулся, кивнул. Вот уж кого-кого, а встретить тут Анеко он не ожидал. И не ожидал, что сейчас эти серые глаза будут смотреть на него так растерянно и даже немного напугано. — Я думала, вы будете в другом месте, — тихо произнесла она, настороженно глядя на Кая, но тот лишь отмахнулся. — А ты-то что тут забыла? — усмехнувшись, произнес блондин. — Ты точно меня не преследуешь. Анеко опустила голову, взглянув на фотоаппарат в своих руках. — Да так, — тихо отозвалась она, покручивая фотик. — Подрабатываю иногда. Каким вы номером? — Ммм… Насколько я понял, то шестым. Нам сидеть тут и сидеть еще, — Кай запустил пятерню в свои светлые волосы, отводя взгляд. Анеко только хотела что-то сказать, но по иронии судьбы их уже в который раз прервали. — Ане-Ане! Ты пришла! Иди сюда! — послышался чужой голос и девушка оглянулась, помахала кому-то рукой. — Извини, я должна бежать, — тихо отозвалась она, сделав шаг вперед. Кай замер, когда она положила руку на его плечо, приподнялась на носочках и коснулась его щеки губами. — Пока, — пробормотала она и она тут же рванула в сторону. Кай удивленно смотрел ей вслед. Смотрел, как в толпе мелькнули ее темные волосы, как она скрылась за людьми… Вздохнув, он огляделся. Найдя, наконец, администратора, Кай узнал о саунд чеке и, поняв, что ждать им здесь еще очень и очень долго, зашагал обратно в гримерку. Однако, как только он вошел в гримерку, то среди кучи незнакомых ему людей нашел только Рэдо и Джуна, что сидели друг напротив друга и играли на гитарах партии песен. — Э? А Энги свалила что ли? — Кай подсел к ребятам, а на него тут же взглянулизолотисто-карие глаза Джуна. — Нам через два часа на сцену репетировать и настраивать звук. — Да не парься, полно времени еще, с такой дурой никогда ничего не случится, — фыркнул Джун. — Партии проиграем?.. И Кай устало кивнул. Ничего не хотелось делать. Хотелось просто поваляться и просто отдохнуть, забыть обо всем, что творится вокруг него, особенно об этом чудовищном страхе, что разливался где-то внутри. Осталось только дождаться Энги. Но… Но она не пришла ни через десять минут, ни через полчаса, ни даже через час… И только когда до выхода на сцену оставались какие-то жалкие тридцать минут, парни всполошились. — Да где эта дура? — Джун расхаживал туда-сюда по гримерке, подглядывая на время. — Она охренела?! Не настроим звук сейчас — не будем и выступать. Кай устало взглянул на басиста. — Мне кажется, стоит ее поискать, — Рэдо поднялся с пола, поправляя на себе черную майку. — Рэдо, черт подери, потеряешься и ты, я тебе башку откручу, — фыркнул Кай. Рэдо развернулся, развел руками. — Ну так в таком случае поднимите свои задницы и помогите мне найти Энги, — произнес он, как само собой разумеющееся, и зашагал на выход, что-то бурча себе под нос. Кай и Джун переглянулись. Вздохнув, блондин поднялся со своего места. С другом он был согласен. — Можешь остаться тут, если хочешь, — кинул он Джуну, что так и стоял в нерешительности. Кай в конце-то концов, знал, как они с Джи друг друга не переваривают. Джун глядел за тем, как за Каем закрылась дверь. Снова опустив голову на свою гитару и почесал затылок. Все же, решив, что выступление важней ссор и обид, он поплелся на поиски. Но Энги не было нигде. Ее не было за кулисами сцены, ее не было на самой сцене. Зал почти пустовал, поэтому его парни прочесали быстро. Но время поджимало. — Энги, мать твою! — выйдя на улицу, Джун тут же поморщился. Противный моросящий дождь покрывал весь город серой пеленой. Моросящий, холодный… Этот дождь словно маленькими иглами впивался в кожу и Джун, поежившись, запахнул на себе куртку. В конце концов Каю правильно пришло в голову поискать ее на улице. Улица — рай для курящих. И плевать часто хотелось на дождь. Энги ведь тоже волновалась? И успокоиться был только один проверенный способ. — Энги! — снова выкрикнул он, но никакого ответа. Мимо пробегали люди, словно бы тоже кого-то искали. Что за день… все теряются. Джун двинулся в обход вокруг здания. И снова ему навстречу бегают люди. Снова и снова. — Джи! — рявкнул он на всю улицу, однако, не успел он снова набрать в легкие побольше воздуха, как сзади на него тут же кто-то напрыгнул и зажал рот ему рукой. — А ну-ка цыц! — прошипел такой знакомый голос, и басист только закатил глаза. Спустив руку с лица, он покосился назад. — Джи, может, слезешь с меня? Ты не легенькая, знаешь ли, — прошипел он. Девушка, что так и продолжала висеть у него на шее, фыркнула и спустилась на землю с высоты роста парня. — Тебя где черты носят?! — Джун сразу же развернулся к девушке и… И так и замер. Они стояли за стеной здания в небольшой щели между корпусами. Сюда так же попадали капли дождя, здесь было все точно так же, только разве не дул ветер. А Энги стояла перед ним, виновато улыбаясь, глядя вверх на него своими голубыми глазищами. С промокших насквозь черных волос соскальзывали тяжелые капли воды. Они скользили по ее лицу, оставляя черные разводы от туши в уголках глаз. Скользили по обнаженным рукам, девушка стояла перед Джуном в одной майке и джинсах, обнимая себя руками, и все ее хрупкое тело пробивала дрожь. Басист даже растерялся. Он не знал, что сказать ей, даже не мог начать ругать, она выглядела, как промокший котенок, ей-богу! — Джи, ты… — Стоило захватить куртку, — прервав парня, она тут же нахмурилась, а Джун фыркнул. — Ты какого черта тут делаешь?! Неужели ты все два часа тут проторчала?! Энги удивленно взглянула на парня. — Не, не два… Но полчаса точно, — удивленно произнесла она, состроив совершенно невинное личико. Джун хлопнул себя по лбу, жалостливо простонав. — Энги, ты охренела?! Тут же холодрыга, дождь, почему в здание не зашла?! Энги тут же фыркнула и прижалась спиной к стене. — Я не могу дойти до входа, — буркнула она, крепче обняв себя руками. — В смысле? — совершенно не понимая девушку, Джун уставился на нее, как на ненормальную, даже на всякий случай посмотрел на ее ноги, вдруг что-то было не так. В ответ черноволосая только кивнула в сторону. Туда, где только что пробежали несколько человек. — Вот этих видишь? — Вижу, — утвердительно кивнул Джун, а после снова взглянул на девушку. — И? — Это… Черт, Джун, это журналюги, спевшиеся с менеджерами некоторых групп. — И? — Что и?.. Они охотятся за мной… — тихо шепнула барабанщица. Парень пару секунд смотрел на нее спокойными глазами, после снова оглянулся назад. — И чем же ты заслужила такое внимание, Энги? — Помнишь, я говорила, что играла в группе? С того самого момента, как группа распалась, они бегают за мной, как за бесплатной колбасой. Каждый из них хочет заманить меня к себе в группу из-за тех статей в журнале, типа «Самая юная барабанщица»… И каждый из них хочет порасспрашивать, что случилось. Они караулили у моего дома довольно долго, а теперь прознали, что я выступаю с вами. Но некоторые менеджеры все равно не отчаиваются и все еще хотят предложить мне контракт со своими музыкантами. Бесит… Я не хочу отвечать, Джун… Не хочу. Энги опустила взгляд еще крепче обнимая себя за плечи. Басист не знал, насколько это больная тема для Джи. Более того, глядя сейчас на девушку, он осознавал, что не знает о ней почти ничего. Только то, что она способна играть так, как не играет другой. Что она постоянно хочет убить его, выцарапать ему глаза. Она постоянно раздражала его. Но что дальше?.. Что еще он знает о ней? — Ясно все… — вздохнув, произносит Джун, а Энги удивленно смотрит, как он снимает с себя куртку и одним резким движением накидывает ее на плечи девушке, тут же застегивая молнию. Куртка была ей велика не на один размер. Висела на ней, а рукава полностью закрывали руки. Странно. Джи была такой пацанкой, выглядела сильной, стойкой, независимой. А стоило ей надеть его куртку, как вдруг она превратилась в маленькую хрупкую девочку. Накинув Энги на голову капюшон, Джун крепко поймал ее за руку. — Пошли, — он уверенно потянул ее ко входу. Джун не расспрашивал ее ни о чем. Не спрашивал, почему она так не хочет говорить с журналистами. Не спрашивал про группу, потому что понимал, что именно Кай, Рэдо, что даже он, Джун, стали для нее теми, с кем она хотела бы пройти весь путь. Именно они, а не кто-то другой, будь другие группы хоть в сотни раз известнее, успешнее и популярнее. — Черт возьми, да где она может быть! Мы даже клуб проверили! — возмутился кто-то неподалеку, и, услышав это, Джун тихо фыркнул. В тот же момент он почувствовал, как крепко сжали его ладонь пальцы Энги. В следующую секунду из-за угла вывернули двое мужчин. Джун долго не думал, кто это может быть, Джун остановился и потянул девушку на себя. Энги замерла. В одну секунду все вокруг словно прекратило существовать, исчез этот шум дождя, крики. И стало так тепло, так уютно… Сильные руки крепко обнимали ее, а она словно тонула в этой большой куртке, в этих теплый объятиях, тонула, уткнувшись лицом в чужое плечо. Куртка Джуна пропиталась запахом дорогих сигарет, а от самого парня тянуло приятным сладким запахом одеколона. Во всем этом запахе, в тепле его объятий хотелось раствориться. Оба мужчины, не обратив никакого внимания на парочку, прошли мимо. Энги едва сдержала разочарованный выдох, когда все это тепло вдруг исчезло и ее снова схватили за руку. — Прости, — усмехнулся басист. — По-другому мы бы тебя вряд ли спрятали… И снова он тянет ее за собой в клуб. Джи шла зк Джуном молча, исподлобья неуверенно поглядывая на широкую спину басиста. Он действительно начинал ее напрягать. То бесил, то становился слишком добрым и понимающим… Энги уже и не знала, как к нему относиться. — Энги. Джи! — услышав знакомые голоса, девушка вмиг отключилась от задумчивости и подняла удивленный взгляд. Рэдо и Кай подбежали к ним. — Джи, ты где была? — встревоженно спросил гитарист, оглядев мокрую до нитки девушку. — Что с тобой стряслось? Глядя на перепуганных парней, девушка лишь покачала головой и вкратце описала ситуацию. Наскоро высушив волосы предоставленным полотенцем, она вместе с ребятами прошла саундчек и стала дожидаться выхода. Несмотря на жаркие и душные помещения клуба, ее все равно потряхивало, все-таки, на холодной улице она провела много времени. — Ты точно хорошо себя чувствуешь? — волновался Кай, когда они уже шагали за кулисы за несколько минут до предстоящего выступления. Энги грустно пожала плечами. — Не переживай, — тихо произнесла она, взглянув на блондинистого солиста, на что Кай только нервно кивнул. — До нас еще одна группа выступает. Пойдем пока что в зал, послушаем? Джунни уже там. Энги устало кивнула. Поднявшись с места, она зашагала за Рэдо и Каем. В зале уже было шумно и душно. Пара сотен людей толпились у сцены, кто-то сидел за столиками у стен, туда-сюда бегали официантки с крепкими спиртными коктейлями на подносах. Энги привыкла к этому, а вот Кай оглядывался по сторонам, словно пытался осознать, где находится, куда ему идти. Их солисту еще долго привыкать к подобному. — Вон Джун, — Рэдо поймал драммершу за руку, он в свою очередь Кая, и эта змейка потащилась к стоящему у стены гитаристу. — Давно тут? — Кай встал рядом с ним, подпихнув поближе Энги, чтобы их хрупкую драммершу не утащила толпа. Энги тихо хмыкнула, засунула руки в карманы и опустила голову, исподлобья поглядывая на сцену. Джун покачал головой, продолжая все так же пялиться на группу, что заняла на сцену, и теперь подключала свои инструменты. Вот только стоило одному из них повернуться лицом к зрителям, как басист тут же замер. В его взгляде промелькнула толика испуга, непонимания. На сцене находились Хидэ с его парнями… Что они тут забыли? Джун смотрел на них с нескрываемым раздражением и злостью в глазах. Мало ему этих ребят почти каждый гребанный день, так они еще и сюда приперлись?! Энги точно так же пораженно смотрела на сцену. Неужели это те самые? Те, с кем играет Джун? Неужели и они здесь? Это напрягало. Джун сжал кулаки. Эта ситуация его раздражала и более того, появилось какое-то неприятное предчувствие. Но вот гитарист на сцене перекинул ремень гитары через плечо, взял первые аккорды, и по всему телу Джун разлился непонятный холодок. Песня… песня, которую они играли. Она казалась такой знакомой. И как только вокалист запел первые слова, Джун почувствовал, как внутри словно что-то сжалось, а на душу навалился тяжелый камень. Не зря песня, которую заиграли эти парни, была так знакома. Джун наизусть знал каждый аккорд, каждое слово, все мелодию. Потому что эту песню сочинил сам Кай. В испуге и непонимании Кай обернулся на своих друзей. Открыв рты, Кай и Рэдо пораженно пялились на сцену, у них обоих не было слов, чтобы выразить все те эмоции, охватившие их с головой. А потом Джун столкнулся с тяжелым взглядом голубых глаз. Энги не сводила с него тяжелого разъяренного взгляда, она сжимала кулаки до побелевших костяшек, стискивала зубы до звона в ушах. А потом одними губами прошептала: — Тебе конец, ублюдок.