Записки на гоблинских повязках

Шесть призраков зависли посреди каменной площадки. — Нет, похоже, сегодня не выйдет, — Рэнрин огорченно взмахнула полупрозрачным хвостом. — Чертово логово. Чертов епископ. Чертов голем. Оказавшись в городе, приключенцы тут же разошлись кто куда. Чернокнижница Аералия сказала, что после такого эпичного слива ей крайне необходимо пойти на пару часов в Колизей. Защитница Мелиссаре и крестоносец Койоте отправились обратно в Перекресток измерений — отыгрываться на более слабых монстрах. Инженер Кэллария убежала на ферму, — полить какое-то особо ценное яблоко. Огорченная неудачей Рэнрин отправилась бродить по Гавани, перебирая в памяти подробности сегодняшнего похода. Логово Испытаний Феникса появилось две недели назад. В качестве добычи оттуда можно было выбить пропитанные магией Феникса украшения, — а сильнее монстра в мире Альтеры пока не было. Разумеется, в новое логово сразу стали стекаться толпы приключенцев. Рэнрин же, глянув, сколько стоит на аукционе добываемая из Логова Испытаний бижутерия, сначала ошарашенно переспросила цену, а потом отправилась в дом гильдии с твердым намерением пройти это чертово логово. В первый раз группа собралась быстро. В гильдии уже многие облизывались на новую бижутерию, но цены были слишком уж несоразмерные. — Мне. Позарез. Нужно колечко на усиление красного круга, — услышав предложение Асуры, защитница Мелиссаре вскочила и заходила по комнате. — А мне просто хочется еще больше темной магии, — Аералия создала на ладони миниатюрную черную дыру. — Когда идем? — Хила бы… — вздохнула Рэнрин, с намеком косясь на епископа Дивинуса. — К черту хила. Вертела я того феникса на своем копье, — лансия воинственно вскинула упомянутое копье. В итоге к перекрестку измерений отправились шестеро: епископ, защитница, крестоносец Койоте (который не слишком хотел куда-то идти, но не устоял перед просящими глазками Мелиссаре), асура, чернокнижница и робототехник Иримико, которая по умолчанию поддерживала любую идею, кроме оргий. С воплями и смертями, в первый раз логово каким-то чудом было пройдено. Рэнрин плохо помнила, что там было, помнила только саднящую боль от ожогов, истошные крики феникса, голоса согильдийцев, материвших и «эту огненную курицу», и создавшую ее Богиню, и разочарование в конце, когда из пяти сундуков выпало только одно колечко, которое досталось лансии. А спустя пару дней епископ ушел из гильдии, мотивировав это тем, что в других гильдиях и это логово, и менее сложного Феникса легко проходят, а тратить свою юность на людей, которые не способны без смертей убить даже Королеву Тумана, клирик не намерен. Общим решением епископ был послан к черту, но попытки прохождения логова стали в разы сложнее, потому что без спасительной реликвии очищения вся группа раз за разом умирала от ожогов. Рэнрин страдала больше всех, ведь за день до своего ухода Дивинус поругался с ней, что, возможно, тоже послужило причиной… Сегодняшняя попытка прохода была, кажется, уже шестой. Неудачной. За грустными мыслями Асура и не заметила, как забрела на ярмарку. Из шатров раздавалась тихая веселая музыка, которая звучала как-то особенно издевательски. Рэнрин села на скамейку и задумалась. «Опять ничего не получается. Как глава гильдии я явно не лучший вариант, ни новых людей приманить, ни старых удержать. Арабеска, Джо, Шуруп, теперь еще Дивинус… тьфу. Перебежчики. Дезертиры!», — на этом месте кали не удержалась и всхлипнула. — Тсс… тихо. Не грусти. От голоса, раздавшегося почти над ухом, асура вздрогнула и ошарашенно оглянулась. За скамейкой, в метре над землей, медитировал пилигрим Окамэ. Окамэ числился в гильдии уже давно и, сколько помнила его Рэнрин, всегда с готовностью отзывался на любые идеи, даже такие глупые, как «сунуться на Мемории вдвоем» или «пойти на экспедицию в три часа ночи». При этом асассин всегда был невозмутим и безмятежен, чему Рэнрин даже слегка завидовала. О невозмутимости Окамэ в гильдии ходили легенды. Изу считал, что это все от общения с эльфами, которые выращивают много странных трав. Аералия возражала, — ни одни травы не имеют столь длительного стабильного воздействия на психику, — и говорила что-то об особой магии медитации. Лисс, отступник, рассказывал о том, что у асассинов после общения с Лунарией может быть только два варианта — либо крыша поедет окончательно, либо психика станет настолько прочной, что мелкие жизненные проблемы не будут ее волновать. Рэнрин склонялась к последней версии. Ну и к тому же, по ее мнению, тот, кто видел свою смерть в будущем у Монолита, уже просто не может волноваться о жизни. — Интересно, и как я могу не грустить? — кали не хотела быть резкой, но как-то не получалось. — Жизнь — тлен, рейд опять провальный, а цены на эту чертову бижутерию даже не думают опускаться. А еще у нас из гильдии ушел нормальный хилер, которого заменить пока некем. Пилигрим улыбнулся, не прерывая медитации. — Так ли тебе важны эти побрякушки? — Это возможность стать сильнее, — фыркнула Асура. — И что ты будешь делать, когда станешь сильнее? — Пилигрим приоткрыл один глаз и хитро посмотрел на кали. Рэнрин открыла рот, намереваясь рассказать асассину, сколько всего можно будет сделать… и задумалась. Ну вот пройдет она логово. Соберет полный комплект бижутерии. И еще раз пройдет логово, но уже быстрее. И может быть, убьет наконец черного дракона. А зачем все это? Арабеска когда-то рассказывала подруге, что в логова ее ведет желание стремительного и смертельного танца с монстрами. Мышь училась быть сильнее, чтоб бегать со своим обожаемым главой гильдии и при этом быть полезной. Мелиссаре, лансия, беготней по логовам старательно заглушала тоску по отцу. Рэнрин же шла в логова исключительно ради битвы в хорошей компании, ради ощущения поддержки и взаимовыручки. А так ли при этом важно, какие на тебе нацеплены украшения? — Вот как ты это делаешь? — выдохнула жрица, прокрутив в голове эту цепочку мыслей. Пилигрим уже не медитировал, а сидел на скамейке рядом с Рэнрин и хитро улыбался, глядя на ошарашенное лицо кали. — Это — одно из философских учений Древних, называемое Дзеном…

***

На следующее утро в гостиной гильдии можно было наблюдать весьма необычную картину — сидящую в позе лотоса кали, у которой уже получалось ненадолго приподниматься над землей, пусть пока и невысоко. Забежавшая на пару минут в гости Арабеска сначала хихикнула, а потом посерьезнела, сделав какие-то логические выводы. — Хм… может, она так через пару недель и хилить научится?