Контакты третьего рода

Просыпаясь по утрам с тошнотой, Джон сначала радовался, что она легкая, но потом завёл календарь, отмечая дни. В большинстве случаев токсикоз характерен для первой трети беременности, и, хотя у Джона он выражался в легкой форме, очень хотелось дожить до момента, когда он закончится вообще. О завершении диеты Уотсон старался даже не мечтать. Справляются же как-то диабетики, а ему нужно продержаться меньше года. Потому, вздохнув, он начинал день с яблока, печенного полторы минуты в микроволновке: вкусно, полезно, снижает аппетит и помогает пройти тошноте, хоть рекламу в блоге ему пиши. Мда, было бы забавно, если бы он принялся вести там дневник беременности. Сегодня он поднялся очень рано, такой злой, что о тошноте и не вспомнил. Вчера после очередной ссоры Джон опять сбежал в свою спальню, отказавшись делить кровать с Шерлоком, и до сих пор кипел. Нашелся тоже самый заботливый в мире жених. На расследования с ним не ходи: голова закружится, дурно станет; любовью с ним не занимайся: опасно, надо быть осторожнее. Да ведь секс в первом триместре может стать опасным только для беременных с угрозой выкидыша, Джон-то тут при чём? Поставил себе вариться жидкую овсянку и пошел к ноутбуку, искать информацию о вреде и пользе секса во время беременности. Если Шерлок не доверяет ему, то, может, чужие слова покажутся убедительнее? Открыв утром глаза, Шерлок увидел на стене спальни надпись из распечатанных на стандартных листах бумаги букв: «БЕРЕМЕННОСТЬ – НЕ БОЛЕЗНЬ!!!» Посмотрев на три восклицательных знака, он сделал вывод, что лучше с Джоном не спорить, он уже на пределе. Еще сотворит какую-нибудь глупость. Шерлок вздохнул и пообещал себе взять Джона на ближайшее же расследование, а если там даже будут трупы – пусть стоит в сторонке и не смотрит. И это оказалось чертовски хорошей идеей. Во всяком случае, Шерлок, которого едва не взяли в заложники, был рад быстрой реакции Джона, который прострелил руку Рашиду Рауфу. Британский подданный, недавно побывавший в Пакистане, привез оттуда вооружение для террористической организации и отчаянно не желал позволять до себя добраться разведке любой из двух стран. Рауф не знал, что на него (благодаря консультирующему детективу) вышла полиция, а не разведка, да и знай он – вряд ли это повлияло бы на ход событий. Так Джон в очередной раз спас Шерлока и лишился уже третьего пистолета, наличие которого благополучно объяснил полиции тем, что нашел его на этом самом нелегальном складе оружия. В это время Шерлок действительно добывал ему на складе новый пистолет: ведь так часто покупать оружие накладно, да и вообще неплохой подарок к свадьбе. Никакими угрызениями совести он не мучился. Джон стреляет только по делу, защищая людей, а от правительства не убудет. В конце концов, это Шерлок вывел полицию на склад. Довольный собой детектив, вынесший целых три новеньких браунинга, легко согласился на шоковое одеяло и, попивая кофе, сказал встревоженному Лестрейду: – Мистеру Рауфу не стоило дразнить моего жениха, он страшен в гневе. Мог и убить. Лестрейд только открыл рот, как Джон возмутился: – Шерлок! Неужели ты считаешь это самым подходящим временем сообщить о нашей помолвке? – А что тебя не устраивает? – удивился Шерлок. – Я думал, мы сначала определимся с датой, а потом будем рассказывать, – пробурчал Джон. Впрочем, его скорее раздражало то, что Шерлок стал хвастать их обручением, не обговорив этот вопрос. Сам Уотсон никогда не стремился афишировать их отношения и был просто не готов к внезапному обнародованию того факта, с которым и сам еще не свыкся. – В этом смысле? Неважно, в любом случае затягивать со свадьбой мы не собираемся, следовательно, пора предупреждать, пусть привыкают, – Шерлок, как обычно, наслаждался собой. Лестрейд перестал изображать вытащенную из воды рыбу и спросил: – Вы серьезно? Не шутите так, пожалуйста, а то я ведь поверю. Джон покраснел и сказал: – Мы не шутим. А Шерлок хмыкнул: – Наши отношения можно считать проверенными временем. Почему так удивляет решение оформить их официально? – Понятно. Поздравляю, – сказал инспектор. При этом у него был чрезвычайно ошарашенный вид, и Джону захотелось снять одеяло с Шерлока и отдать инспектору. Грегори в нём явно нуждался сильнее. Уотсону подумалось: Лестрейд просто не сталкивался с настоящим потрясением, ведь по сравнению с тем, что Джон ждёт ребенка, помолвка была сущей мелочью. Однополый брак – обычное дело, в наше-то время. Следующей после киви страстью Джона стало земляничное мыло. Разумеется, его он не ел, а нюхал. Принёс из супермаркета: в последнее время он настаивал на праве делать покупки, как и раньше, будто именно они давали ему право считаться самостоятельным и полезным. И даже по пути домой держал в одной руке сумку с продуктами и мыло – чтобы можно было нюхать его на ходу. После этого Шерлок отметил, как теперь, помыв руки, Джон тайком подносил их к лицу, вдыхая запах, а порой утаскивал из ванной сам кусок и устраивал «пятиминутки токсикомана». Однажды Джон рискнул это мыло лизнуть, но, судя по тому, что после он убежал полоскать рот, ему не понравилось. Старательно смыливая кусочек, Шерлок убеждал себя: его вовсе не удручает рассеянность Джона, как и то, что он уделяет Шерлоку меньше внимания, чем раньше. И совсем не поэтому он вымылся с мылом, когда у него под рукой был гель для душа. И, конечно, совершенно случайно сразу после купания Шерлок подошел к любимому и склонился над ним, чтобы тот мог почувствовать запах. После этого они ожидаемо перебрались в постель, где Джон, наконец, перестал ощущать себя треснувшей древней вазой, над которой трясутся и уже не нальют воды и не поставят в нее цветы, слишком оберегая существование, но не давая жить. Лежа в постели и уткнувшись в плечо Шерлока носом, он сказал: – Надеюсь, теперь ты прекратишь выпендриваться по поводу того, что мне вредно лишнее напряжение? Лишнее, может, и вредно, а это – в самый раз. И Шерлок, уже почитавший о сексе во время беременности и согласившийся с мыслью о том, что, в конце концов, Джону-то не грозит опасность скинуть плод, согласился, прижал его к себе и снова отпустил, чтобы теперь просто понежиться расслабленным. Накануне того дня, когда они собирались пойти в мэрию совершать уведомление о предстоящем браке (Шерлок занудно уточнил: «это гражданское партнерство» – но разве это меняло суть дела?), Джон решил – надо уведомить также и родственников. – Майкрофт всё равно узнает,– сказал он Шерлоку, – не доставляй ему удовольствия похвастать, как он нас раскусил, скажи ему сам. Шерлок согласился, и Джон, передавший ему мобильник и усевшийся рядом, взял на вооружение формулировку: «Я просто ставлю тебя в известность, а не спрашиваю разрешения или приглашаю. Впрочем, не запрещаю тебе прийти». Почти слово в слово он повторил эти слова сестре, отмахнулся от её вопросов о праздновании: «Это простое оформление состоявшегося факта, зачем его отмечать?», – и заметил улыбку Шерлока. Закончив разговор, спросил: – Что тебя так развеселило? – Ты говоришь моими словами не только когда повторяешь за мной. Приятно, что ты от меня научился хотя бы точным формулировкам. – С кем поведешься, – пожал плечами Джон, хотя ему было приятно. Не так часто он слышал от Шерлока похвалу. – Знаешь, мы ведь не определились, кого пригласим в свидетели! – Лестрейда и миссис Хадсон, конечно. И, хотя Шерлок опять всё решил за него, Джон согласился: тут спорить не о чем. В конце концов, он, наверное, и сам выбрал бы их же.