Принцесса с характером

Пока они шли по узкой извилистой тропинке, Нора и впрямь рассказала неожиданному спутнику кое-что про своё прошлое. Например, о том, что её – точнее, его, раз уж девушка говорила о себе в мужском роде – отец был суров, хотел сделать сына лекарем и даже отправил в Гвельский университет, но Вецли-младший решительно воспротивился. – Я сбежал из дома и пробираюсь в Ольштадт – там у меня есть знакомые. А тебе там что нужно? – Видишь ли... – Алекс неопределённо помахал рукой. – Я тоже сбежал, только не от отца, а от хозяина. Я – бывший герцогский шут. – Шут? – Нора удивлённо подняла брови. По правде говоря, принцесса раньше никогда не видела шутов – король Кристиан не поощрял «ярмарочных гаеров», как он называл их. – Что же ты натворил? – Кроме того, что сбежал, прихватив с собой шпагу хозяина и его коня – ничего, – хмыкнул парень. – Просто мне надоело повсюду таскаться за герцогом, терпеть насмешки и придумывать новые шутки. Выражаясь фигурально, захотелось сменить костюм арлекина на плащ странника. – А что будет, если тебя найдут? – Выпорют, а может, и повесят за кражу, – беззаботно отозвался бывший шут. Нора поперхнулась и в ужасе уставилась на него. Заметив её взгляд, Алекс поспешил добавить: – Но, скорее всего, меня уже перестали искать. Коней у герцога множество, шпаг тоже, а нового шута найти не так уж и трудно. Да и до границы осталось недалеко. Проберусь через Грендаор, дойду до Ольштадта, а уж там-то меня никто не схватит! – Почему ты не хочешь остаться в Грендаоре? – Слишком опасно. Герцог иногда наведывается туда, в Ольштадте же он не был никогда. – А как зовут этого герцога? – поинтересовалась Нора и тут же пожалела об этом. Бросив на неё подозрительный взгляд, Алекс сказал: – Зачем тебе знать его имя? Хочешь донести на меня? – За кого ты меня принимаешь? – возмутилась девушка. – Я что, похож на доносчика? – Не похож, не похож, – успокаивающе пробормотал Алекс. – Честно говоря, в такой темноте вообще плохо видно, на кого ты похож. Считай, что я пошутил. А имя герцога я и сам постараюсь забыть. Теперь он в прошлом, а к чему помнить прошлое, если оно не было хорошим? – Ну и шуточки у тебя... – Тут принцесса вспомнила ещё кое о чём. – Что такого ты сказал Брюлону, из-за чего он взбесился? – Да я и сам уже не помню, – протянул бывший шут. – Наверное, какую-то ерунду, но ведь у этих мужиков совсем нет чувства юмора! Да и Брюлон был пьян... О, мы пришли! Действительно, они стояли у изгороди, к которой была привязана светло-серая кобыла, длинноногая и явно породистая. Она вытянула шею, пытаясь дотянуться до Алекса. – Девочка, девочка, тише, – тот потрепал лошадь по носу. – Скоро поедем. – Она сможет вынести двоих? – Нора с сомнением посмотрела на тонкие ноги и хрупкую шею животного, а также на притороченный к седлу мешок. – Сможет, – уверенно ответил парень. – На равнине можно будет ехать по очереди или вообще идти пешком, ведя её в поводу, а сейчас надо выбираться из деревни. Ещё не хватало наткнуться на пьяного Брюлона, возвращающегося домой! С некоторыми трудностями забравшись на кобылицу, Алекс и Нора тронулись в путь. Девушка покрепче вцепилась в пояс парня, приказав себе не думать о приличиях, и наклонилась, почти прижимаясь щекой к его спине. Мешок упирался в ногу, сидеть было неудобно, но приходилось терпеть. – Интересно, что Жак подумает, когда увидит, что меня нет? – сказала она вслух. – Ничего не подумает, если, конечно, ты не забыл заплатить ему за ночёвку. – Я отдал ему гребень русалки, – Нора усмехнулась. – Правда? – Алекс так удивился, что даже завертелся на седле. – Как тебе удалось его достать? Нора пересказала историю с Энже, умолчав только о песне, колдовская сила которой не распространялась на женщин. – Хотел бы я встретиться с этой «жемчужиной», – протянул Алекс. – Возможно, мы бы вместе спели что-нибудь... – Ты умеешь петь? – Умею, и довольно неплохо. Единственное, о чём я жалею – о том, что мне не удалось захватить из замка гитару. Парень погрузился в воспоминания, и дальше они ехали молча. Кобыла быстро перебирала ногами, луна плыла в небе, заливая окрестности молочно-бледным светом. От монотонного движения и туманно-потусторонней атмосферы кружилась голова, и хотелось спать. Мимо пустых дворов, мимо тёмных домов, провожаемые лишь редким лаем немногочисленных собак, неслись они в неизвестность. *** Как и в прошлый раз, Нора не заметила, когда сон накатил на неё и мягко принял в свои объятия. Вот ещё совсем недавно она пыталась разлепить слипающиеся глаза, цеплялась за пояс Алекса, а деревенские домики заливала луна... а сейчас вокруг лишь вересковая пустошь, небо приобрело светло-голубой оттенок, и кобылица постепенно замедляла ход. – Тпру! – скомандовал шут, и лошадь наконец остановилась. Парень ловко соскользнул на землю, Нора спустилась следом, потирая затёкшие мышцы. – Что, не часто ездишь на лошади? – весело спросил Алекс. – Раньше я ездил почти каждый день, но это было так давно, что я об этом почти забыл... Теперь, при свете дня, беглянка смогла рассмотреть своего спутника получше. Он был высок ростом, темноглаз, худощав, а чёрные волосы его торчали во все стороны. – Ты на ёжика похож! – фыркнула Нора. – А ты на лесной гриб! – не остался в долгу Алекс. – Шляпу снять не пробовал? – Без неё солнце глаза слепит, а о том, что сталось с моими волосами, лучше и не думать, – выкрутилась девушка. – А ты вообще когда-нибудь причёсываться пробовал? – Пробовал, но ничего не получилось, – Алекс улыбнулся. – Меня друзья прозвали Лохматым Псом. – А у тебя есть друзья? – Раньше было много. А сейчас... Думаю, их можно назвать друзьями, ведь они бы с радостью помогли мне, приди я к ним. Но я не пошёл. Не хочу подставлять их под удар. Кроме того, – тут Алекс снова улыбнулся и ещё больше разлохматил волосы, – у меня есть новый друг – ты! – Ты... ты правда считаешь меня другом? – Нора даже не сразу сообразила, что ответить. – Спасибо! Весь последующий день можно было смело назвать одним из самых весёлых дней в жизни принцессы. Алекс болтал без умолку, шутил, смеялся над своими же шутками и напевал песни на всевозможных языках. Норе ужасно хотелось внести свою лепту – она ведь тоже кое-что понимала в музыке! – но девушка боялась выдать себя. Конечно, от дорожной пыли её и так не самый высокий голос охрип и стал грубее, но не прозвучат ли в нём женские нотки, если она запоёт? Алекс со своим музыкальным слухом сразу их услышит. Они шли пешком, ведя кобылицу в поводу и садясь на неё только тогда, когда очень уж сильно уставали ноги. Несколько раз путники останавливались перекусить. Алекс, как добрый волшебник, извлёк из мешка холодную варёную курицу и несколько помидоров. Их сок успешно заменял питьё, хотя во фляжке у парня булькал какой-то напиток. – Обычная вода, – сказал он, заметив устремлённый на фляжку взгляд Норы, и в доказательство своих слов продемонстрировал прозрачную жидкость. – Иногда мне кажется, что вкуснее воды чистых лесных ручьёв нет ничего на свете. Ну разве что вода равнинных ручьёв! У этих самых ручьёв они тоже останавливались несколько раз – чтобы смыть с лица пыль и напоить лошадь. Возле одного такого ручья Нора осмелилась снять шляпу и с облегчением поняла, что узнать в ней существо женского пола, тем более – благородную леди, совершенно невозможно. Она и впрямь выглядела мальчишкой – смуглым, загорелым, со спадающими на лицо волосами и потрескавшимися губами. – Правильно сделал, что снял этот кошмар, – ободрительно заметил Алекс, кивая на изрядно помявшуюся шляпу, которую Нора сжимала в руках. – Голову тебе не напечёт – всё-таки уже осень... А волосы потом вымоешь! Во второй половине дня шуту, по-видимому, надоело рассказывать истории самому, и он начал донимать девушку расспросами о лесе. – Скажи, правда, что там лешие водятся? А русалок много? А оборотней? – Оборотней я ни разу не видел. А что, разве они в Лавильском королевстве водятся? – Вообще-то нет, мне отец говорил, что их в Ольштадте много. Да ты не дрожи, они неопасные! – рассмеялся Алекс, увидев реакцию Норы. – Никто и не дрожит, – пробурчала та. – Но с чего ты взял, что они неопасные? – Да с того, что любой оборотень мечтает обратно в человека превратиться, – медленно, как непонятливому ребёнку, объяснил ей Алекс. – Смысла нет для них на человека нападать. Разве что особо ненормальные попадутся, которые людей убивать любят. Но таких мало. Отец говорил, их жалеть надо, многие ведь не по своей вине такими стали. – А про русалок я не знаю: видел только одну, – Нора поспешно сменила тему. – А вот петь бы тебе с ними не советовал – затащат под воду и съедят. – Отобьюсь! – Алекс снова махнул рукой. – Шпагу мне господин осёл... то есть, господин Брюлон сломал, но у меня ещё есть неплохой кинжал и полностью заряженный пистолет. – Пули в нём не серебряные? – с надеждой осведомилась Нора. – Нет, но зато кинжал серебряный, – с гордостью заявил парень. Потом, видимо, обдумал что-то и прищурился: – А тебе зачем серебряные пули? По нечисти стрелять собрался? Так она нам наверняка не встретится! – Надо быть готовым ко всему, – ворчливо отозвалась принцесса. – Ты прямо как девчонка – всего боишься! – расхохотался Алекс. Для Норы, и так встревоженной разговорам об оборотнях, это стало последней каплей. Она подскочила к Алексу и схватила его за воротник (для чего ей пришлось встать на цыпочки). Лошадь испуганно заржала и кинулась в сторону. – Немедленно возьми свои слова обратно! – прошипела она. – Эй, ты чего? – Алекс рванулся назад и высвободился. – Пошутить уже нельзя? – Неудивительно, что с такими шутками ты в шутах недолго пробыл, – попыталась скаламбурить Нора, уже жалевшая о своей вспышке. – Мне сначала показалось, что ты нормальный парень! – Я и есть нормальный! Ни одному нормальному парню не понравится, когда его сравнивают с девушкой! Вот тебе бы понравилось? – Меня с кем только не сравнивали, так что мне уже всё равно. Ну ладно, мир? – Мир, – и Нора пожала протянутую руку. Если не считать этого случая, остаток пути прошёл спокойно. Путники шли по обе стороны от лошади, думая каждый о своём. Мысли Алекса девушке были неведомы, а вот сама она удивлялась тому, какими разными, оказывается, бывают мужчины. Раньше она считала, что все они делятся на три типа – рыцари, джентльмены и мужики. Рыцари, суровые и закованные в доспехи, с лицами, пересечёнными шрамами, встречались ей во дворце. Принцесса относилась к ним со смешанным чувством уважения и жалости. Эти мужчины, похожие на вековые горы, покрытые снежными шапками, всегда казались ей частью какого-то другого, к счастью, недосягаемого мира – мира войн и бед. Джентльменов Нора откровенно презирала – напомаженные, жеманные и чересчур галантные существа, только по недоразумению носившие звание мужчин, её бесили. На их тошнотворные комплименты девушка отвечала дерзостями, что несказанно огорчало Миранду и злило Кристиана. Что касается мужиков, то они были простыми, трудолюбивыми, обладающими какой-никакой житейской мудростью, но грубыми и скучными. Нора встречала их только во время своих детских игр с Эдуардом и никогда особо не интересовалась жизнью простых людей. А вот Алекс был совсем другим – весёлым, в меру изящным и непринуждённым. Внимательно следившая за его поведением Нора заметила кое-какие странности, не соответствующие образу шута. Гаер, каким бы умным и начитанным он не был, никогда не стал бы изучать все тонкости этикета – а вот в словах Алекса то и дело проскальзывало нечто, указывающее на то, что эти тонкости он знает очень хорошо. Были и другие наблюдения, позволяющие Норе сделать вывод, что Алекс на самом деле – не шут, а отпрыск какого-то знатного рода, по неизвестной причине скрывающийся. Но у Норы была своя тайна, которую она вовсе не стремилась раскрыть, поэтому девушка решила не пытаться докопаться до истинного прошлого своего спутника.