Принцесса с характером

Вскоре после полудня погода заметно ухудшилась – солнце скрылось под слоем рваных облаков, ветер усилился, а щёки защипал холод. – Чувствую, скоро будет буран, – обеспокоенно сказал Алекс. – Вон там неподалёку есть пещерка. Как думаешь, может, забраться в неё и переждать? Малейшая задержка нервировала Нору, которой казалось, что её вот-вот настигнет отец или из-за горного хребта вылетит дракон. Конечно, она понимала, что дракон, который стерёг её, староват для таких путешествий, а другие драконы находятся далеко, охраняют границу Лавильского королевства – но всё равно девушка беспрестанно оглядывалась. – А далеко до Грендаора? – Если ветер не усилится, часов через пять доберёмся до границы. – Тогда пойдём, – решила принцесса. – Не хочу подолгу задерживаться на одном месте. – Ты словно боишься, что тебя догонят, – удивился принц. – Норман, это же Северные горы! Неужели ты думаешь, что твой отец отправится в такую даль ради строптивого сына? – Я не отца боюсь. В этой пещере вполне могут быть тролли, – пояснила девушка. – Здесь нет троллей, – не очень уверенно заявил Алекс, но всё-таки прибавил шагу. Чем быстрее они шли, тем сильнее становился ветер. Мороз не только щипал лицо, но и пытался сковать тело. Вдобавок ко всему навстречу путникам полетел снег. Крупные влажные хлопья застилали глаза, из-за них не было видно дороги. Меховые плащи промокли от снега и казались раза в два тяжелее, кроме того, жутко ломило пальцы, хотя девушка и пыталась спрятать их в просторные рукава. Алекс с Норой шли уже очень долго, а огни Грендаора всё никак не появлялись. Наконец «Норман» был вынужден остановиться и признать очевидное: – Мы заблудились. – А всё из-за тебя! Не надо было мне тебя слушать! – шут разозлился, но ненадолго. Казалось, долго злиться Алекс не умел – так же, как и впадать в уныние. – Ничего, выкопаем яму в снегу и уляжемся туда. Переждём буран и пойдём дальше. Сказать это оказалось куда легче, чем сделать. Едва путникам удавалось отвоевать у метели хоть какое-нибудь пространство, как туда тут же заносило снег. К тому времени, как яма всё-таки была выкопана, и незадачливые путешественники улеглись в неё, руки у Норы окончательно замёрзли. Алексу явно было не лучше, и он вполголоса ругался. Наверху свистел и завывал ветер, тело ломило от невыносимого холода, лежать, прижимая к себе мешок с припасами и оружием, было очень неудобно. Девушка закрыла глаза, и тут же до неё донёсся встревоженный голос Алекса: – Не смей засыпать! – Хорошо, – едва ворочая языком, ответил она. – Давай поговорим. – Давай. – Ты раньше был в Грендаоре? – Один раз, и то в детстве. Там красиво, – он закашлялся. – Не так холодно, как тут. Хотя зимой они украшают улицы ледяными скульптурами. И ещё у них в каждом доме есть ванная комната. – Удивил, – хмыкнула Нора. – В Лавиле ванных нет только у крестьян – они ходят в бани. А остальные – ремесленники, купцы, знать, – все моются в ванных. – А в Грендаоре нет крестьян – зато множество ремесленников. И в каждом доме ванная, – он мечтательно вздохнул. – С каким удовольствием я бы сейчас понежился в горячей воде! – Не говори о ванных! – при мысли о струях горячей воды Норе захотелось плакать. – А о чём мне говорить? – О королеве Ингрид. Ты её видел? – Нет. Когда я был в Грендаоре, она была совсем маленькой. Мы ведь с ней ровесники. Да и некогда мне было смотреть на принцесс, я ведь проезжал мимо. – С кем, с герцогом? – С ним... Да не всё ли равно? Алекс погрузился в воспоминания, а Нора снова подумала о своей матери. Жива ли ещё Миранда? Простит ли она свою блудную дочь? А что сделает Кристиан? Позволит ли принцессе оправдаться или сразу отправит её в монастырь? Веки смёрзлись от холода, голова девушки склонилась, и Нора погрузилась в сон. Ей снилось, что она умирает здесь, подо льдом, а над ней проносятся всадники. Копыта лошадей скользят по льду, но не разбивают его. Девушка силится закричать, но не может. И тут появляется Арни, он разбивает лёд, в темницу врывается пучок света... Раньше Нора никогда по настоящему не задумывалась о смерти. Да, за последнее время она много раз могла погибнуть – от зубов русалки, или от рук тролля, либо сорваться со скалы... Но умирать от холода, переживать то состояние, когда твой мозг ещё жив и всё осознаёт, но ты не можешь пошевелить ни единым членом! Ужасно! Внезапно девушка резко очнулась. Наверху было темно и тихо, никакие кони не мчались, грозя раздавить Нору. Наступил вечер, и буран утих. Принцесса раскидала снег и принялась трясти Алекса. Он лежал неподвижно, бледный и холодный, в сумерках его кожа приобрела призрачно-синеватый оттенок. – Нет! Нет, Алекс, очнись! – Нора колотила его по щекам, растирала снегом, но безуспешно. Парень дышал, но не приходил в себя. Оставался только один выход. Девушка поплотнее запахнула плащ, получше укутала Алекса и решительно зашагала по снегу. Тащить товарища было ужасно тяжело, тело ломило просто невыносимо, но Норе даже не пришла мысль о том, что юношу можно оставить здесь. Принцесса продолжала упрямо шагать до тех пор, пока ноги не отказались ей служить. Тогда она поползла, но силы быстро покинули её. Перед глазами мелькнул образ Миранды и растаял в синем мареве. – Мама! – девушка попыталась закричать, но из горла вырвался лишь хриплый стон. Нора закрыла глаза и взмолилась, чтобы всё закончилось как можно быстрее. Она не слышала возбуждённых голосов, не чувствовала, как её подхватывают чьи-то руки... *** Нора очнулась от боли во всём теле, но это была приятная боль, которую вызвало тепло. Тело оттаивало, все чувства постепенно возвращались к нему. Когда зрение стало более или менее ясным, Нора увидела, что напротив неё сидит молодая девушка в пушистом белом полушубке. У незнакомки было хорошенькое открытое личико со светло-синими глазами, из-под капюшона выбивались золотистые локоны. Почему-то лицо девушки казалось Норе смутно знакомым. Сама принцесса лежала на скамье, укутанная во что-то мягкое. Скамья ощутимо покачивалась. – Где Алекс? – вопрос, сорвавшийся с губ Норы, был слишком хриплым, и ей пришлось повторить: – Где Алекс? – Тот юноша, который был с тобой? – дождавшись кивка, блондинка ответила, – он в соседней карете. С ним всё будет в порядке. Судя по жестковатому акценту, незнакомка была уроженкой Грендаора. В заснеженном королевстве официальными считались два языка – лавильский и грендаорский. Нора прекрасно знала грендаорский и вполне свободно могла на нём изъясняться, но сейчас она решила говорить по-лавильски. – Где я? – В моей карете. Надо сказать, вам очень повезло. Я отправилась со своей свитой на охоту и получила необычную добычу! – девушка рассмеялась. Из этих слов Нора поняла, что её спасительница – богатая и знатная дама. Пока она прикидывала, как действовать дальше, блондинка продолжала расспрашивать: – Но как вас занесло в горы? Вы что, тайком перебирались через границу? – Вовсе не тайком! Нас просто настиг буран в горах. – Но почему вас так мало? И где ваши вещи? – продолжала допытываться спасительница. – Видите ли, госпожа, – после некоторого молчания произнесла Нора, – у нас с Алексом немного денег, но много стремлений. Мы любим путешествовать, и даже горы не являются для нас помехой. Что касается вещей, то они, скорее всего, занесены снегом, и их уже не найти. – Что ж, вам будет выделено всё необходимое, – синие глаза потеплели. – Я позабочусь о вас. – Спасибо госпожа, но... мне хотелось бы знать, куда мы направляемся. – В королевский дворец. – Вы близко знакомы с королевой? – О, можно и так сказать! – незнакомка снова рассмеялась. – Вы видите перед собой королеву Грендаора Ингрид Первую! Нора ахнула от изумления и даже попыталась привстать, чтобы поклониться, но голова у неё тут же закружилась. – Лежите, лежите, – махнула рукой Ингрид. – Признаться, я очень люблю разъезжать по стране инкогнито и узнавать, что обо мне говорят люди. А ещё больше я люблю горы! Жду не дождусь, когда мне удастся отправиться в экспедицию! Когда карета подъехала к дворцу, Норе удалось худо-бедно принять вертикальное положение, и дальнейший путь она проделала пешком, опираясь на руку одного из слуг, больше похожих на безмолвные тени. По множеству мрачных и запутанных коридоров – одни из них были ярко освещены, а другие окутаны сумерками – девушка проводили в комнату к Алексу. Он лежал на кровати, такой же бледный и безжизненный, каким Нора видела его на снегу. Ей неожиданно захотелось обнять юношу, прижаться губами к его лбу, сжать ладонь, – но принцесса лишь пристально посмотрела на шута. У неё всё ещё не укладывалась в голове мысль о том, что Алекс может умереть. Он всегда был рядом, подставлял своё плечо, веселил шутками, спас её от тролля, в конце концов! С трудом сдерживая слёзы, Нора наклонилась ещё ближе к парню. Неужели так должно было случиться? Неужели смысл всей жизни Алекса был в том, чтобы довести взбалмошную принцесску до безопасного места и умереть? Нет, этого не может быть! И тут, словно отвечая мыслям девушки, Алекс глубоко вздохнул. Дрогнули его ресницы – надо же, а ведь раньше Нора не замечала, какие они длинные... В тёмных глазах появилось понимание, и шут прошептал: – Где мы? Дрожащим голосом Нора вывалила на него всё, что произошло за последнее время. Пока она говорила, морщины на лбу Алекса разглаживались, потом на его лице появилась улыбка, и он заявил: – Вот это мой дед называл «родиться в сорочке»! Заснуть в сугробе, а проснуться в королевском дворце – об этом можно только мечтать! Только тут Нора почувствовала, как сильно она устала. Быстро попрощавшись с Алексом, она при помощи слуги добралась до выделенной ей комнаты и, заперев дверь, с облегчением опустилась на пол. Комната была выполнена в так называемом «грендаорском стиле» – строгом и мрачном, но не лишённом своей прелести. Тёмно-серые занавеси на окнах и точно такого же цвета ковёр на полу, шкафы и кровать из чёрного дерева, украшенные узором из золотых цветов... Рядом имелась и ванная, в которую Нора отправилась сразу же, как только пришла в себя. Девушка с наслаждением тёрла плечи мочалкой, умащивала кожу различными травяными настоями и наконец-то смогла как следует промыть волосы. Вытершись полотенцем, принцесса посмотрела на себя в зеркало. Без сомнения, она очень похудела за это время, кожа загрубела, на ладонях и стопах появились мозоли, а на груди – след от полоски ткани, которой Нора перетягивала свой бюст. Да, видок не ахти... Ну ничего, придётся довольствоваться тем, что есть. Пока Нора мылась, в комнату принесли одежду – слуга, видимо, открыл дверь запасным ключом. Убедившись, что за ней никто не наблюдает, принцесса переоделась в чистый и сухой костюм – синий, совпадающий с цветом её глаз. Он был великоват, но, как решила девушка, «пусть лучше болтается, чем обтягивает». Почти сразу же она рухнула на кровать и провалилась в глубокий сон. Наверное, эта ночь была первой с момента побега из башни, когда Норе снились приятные сны.