***
Бильбо не мог дышать. Он буквально не мог отдышаться. Это было так, будто кто-то высосал весь воздух из груди и оставил его задыхаться. Он, в самом деле, начал чувствовать головокружение, и был вынужден опереться на гору, чтобы не упасть. Вдалеке, сквозь дождь и борьбу гигантов, он думал, что слышал крик. Крик был пронзительный и высокий, Бильбо понадобилось много времени, чтобы понять, что это был Кили. Заставив себя отвести взгляд от места, где упали гномы – Фили, Двалин, Бофур, Нори, о нет, нетнетнетнет – он увидел остальных членов отряда, в безопасности стоящих на другой стороне и с ужасом смотрящих туда же, куда и он. Первыми его глаза заметили Дори, отчаянно державшего Ори у своей груди, закрывающего глаза брату и отрицательно качавшего головой. За ними он смог разглядеть фигурки Бомбура и Бифура; повар держал своего кузена, пока другие пробирались ближе к краю. Наконец он заметил Кили, который кричал имя своего брата, сдерживаемый Глоином и Торином. Когда король встретился с ним взглядом, Бильбо быстро отвернулся. Он был не в силах вынести то, что было написано во взгляде Торина. – глаза Торина выглядели так, будто были высечены из камня; такие жесткие и холодно-черные, будто он проклинает его и изгоняет из Эребора, оканчивает их дружбу. Обвинение, горящее в них, ранит так же, как и его слова – Это моя вина, подумал Бильбо, Это все моя вина. Ох, что я наделал? Что я наделал? Если бы у него был шанс, он бы упал на колени и плакал над провалом. Но каменные гиганты не собирались прекращать свою борьбу из-за одного маленького хоббита. Скала, на которой он по-прежнему стоял, - та, на которой должны стоять все остальные, злобно напомнил ему разум, - начала двигаться, и он стал отчаянно цепляться за скользкую поверхность. Это было гораздо труднее, чем прыгнуть на гиганта с помощью своих товарищей, но Бильбо решительно подумал, что это не конец для него. Он вцепился ногтями в камень, напряг свои ноги изо всех сил и повис. Он посмотрел на расстояние между ним и его товарищами и, когда соизмерил все правильно, оттолкнулся от горы, перепрыгивая на другую. Он не допрыгнул до нее. Пальцы Бильбо заскользили по камню, – скользком и гладком от постоянных дождей, – и прежде, чем он осознал это, он падал, падал и падал, а затем– Все погрузилось в темноту.***
Бильбо проснулся от боли и столкнулся с взглядом насыщенных карих глаз гнома. – Мистер Бэггинс, вы очнулись? – спросил Двалин – окровавленный и грязный, но живой Двалин. Он уставился на гнома, медленно приходя в себя. Его голова и левая рука жутко болела, и он едва ли мог разглядеть что-нибудь в темноте вокруг него. Но все это было бессмысленно, потому что Двалин был жив. – Ты не умер, - прошептал Бильбо, и тугой узел свернулся у него в животе. Двалин обиженно на него посмотрел. – Конечно, я не умер. Ты действительно думаешь, что небольшое падение с горы сможет убить меня? Я гном. – Конечно, конечно. Мне не стоило думать о худшем, - признал Бильбо, медленно садясь и оглядываясь вокруг. Он не мог четко видеть в темноте, но он мог разглядеть, что они оказались в какой-то узкой пещере. Они остались одни. – Где остальные? – спросил хоббит, смотря на гнома. Губы Двалина сжались в тонкую линию. – Не знаю. Я упал ниже, чем они. Скорее всего, они на выступе над нами. Бильбо поднял взгляд вверх и с трудом мог различить большие трещины, через которые они провалились. – Думаешь, мы сможем подняться наверх и найти их? – Будь я один? Да. Но с тобой? – гном фыркнул и покачал головой. – Сомневаюсь. – Тогда оставь меня здесь и иди в одиночку, найди остальных, - предложил Бильбо. Двалин нахмурился. – Я не оставлю раненого хоббита одного в пещере на склоне горы. Тебя могут сожрать, или ты можешь упасть в темноте. – Я могу достаточно хорошо защитить себя, и я не настолько глуп, чтобы передвигаться раненым, - спорил Бильбо, чувствуя себя немного обиженным. Он давно уже не был мальчишкой и мог сам о себе позаботиться. – Для тебя важнее найти остальных и убедиться, что они в безопасности. Двалин нахмурился еще сильнее. – Зачем ты делаешь это? – Делаю что? – Ставишь нас выше себя. Мы не родственники, не друзья, но ты ведешь себя так, будто готов умереть за нас. Почему? – спросил прямо гном, все еще хмурясь. Бильбо закусил нижнюю губу. Он мог придумать дюжину лжи, почему он ставит жизни своих товарищей выше своей, но он знал, что ни одна ложь не убедит Двалина. Гном хотел знать правду, но это был ответ, который Бильбо не мог ему дать. – Потому что… я не смогу жить, зная, что не сделал все возможное, чтобы вы вернули свой дом, - медленно ответил он. – Ты заботишься о нашем походе. Но ты даже не гном, - заметил Двалин. – Почему тебя так волнует, вернем мы свой дом или нет? – Сострадание и понимание не сводится к одной расе, - ответил Бильбо. – Мне не нужно быть гномом, чтобы понимать желание вернуть свой дом. Двалин долго смотрел на него, прежде чем покачал головой. – Ты – редкий сорт, мистер Бэггинс. Если только… ну, неважно. На самом деле, это еще больше убедило меня в том, что я должен остаться с тобой. Ты слишком мягкий, чтобы выжить здесь в одиночку. Бильбо хотел постучаться головой об камень. И только головная боль сдерживала его от этого порыва. – Это просто смешно. Не я здесь в опасности, а остальные– – Остальные обучены и натренированы выживанию в подобных ситуациях, - перебил Двалин, закатывая глаза. – Что более вероятно, так это то, что они все еще вместе, или у них возможность найти друг друга намного больше, чем у нас с тобой. Теперь перестань спорить и позволь мне придумать способ, как нам вместе выбраться отсюда. Хоббит вздохнул и откинулся на холодные камни. – Хорошо, но постарайся не пораниться. Двалин проигнорировал его. Бильбо закрыл глаза и постарался сосредоточиться на боли, чтобы ни о чем не думать. Но это было трудно. Он понял, что его разум не может стереть из памяти взгляд Фили или крики Кили. Он не мог игнорировать мысль, что один из его товарищей, возможно… – Это моя вина, - громко сказал Бильбо, как будто это могло помочь ему не чувствовать себя так паршиво. Не помогло. Он услышал, как Двалин фыркает перед ним. – Не будь дураком. Ты не мог знать, что гигант начнет двигаться. Не трать время на жалость к себе. Но я знал, возразил Бильбо у себя в голове. Я точно знал, что произойдет, и я облажался. Что… что мне делать теперь? Как я буду смотреть им в глаза, зная, что я…что я, возможно, погубил их братьев и друзей? К своему изумлению, Бильбо мог почувствовать, как наворачиваются на глаза слезы. Он попытался быстро их стереть, чтобы Двалин не мог заметить их, но было слишком поздно. – Эй, не смей реветь при мне! – приказал гном, тыча в него пальцем. – У нас нет времени на слезы. Нам нужно найти выход и вернуться к остальным. Так что хватить винить себя и давай вместе подумаем! Бильбо кивнул, задвигая свои эмоции на задний план, и попытался вернуть ясность мысли. – Конечно, извини. Я просто расстроился из-за своей глупости. – Все еще не вижу причин реветь, - проворчал гном. – Я знаю. Я просто… я думал, как я посмотрю им в глаза и скажу, что их брат или друг не вернется. Не думаю, что смогу это сделать, - тихо признался Бильбо. Двалин ничего не сказал на это. – Я думаю, сложней всего было бы сказать это Кили, - продолжил он, не зная, почему он продолжал говорить, но зная, что не хотел останавливаться. – Остальные, они, кажется, привыкли терять кого-то. Но Кили… я слышал его крик, прежде чем упал. Он… он кричал так, как будто его мир рушится вокруг него. И я не мог посмотреть в глаза Торину, когда он… когда он смотрел на меня. Он никогда не понимал отношений между двумя братьями, но он всегда восхищался прочностью этой связи. Это тот тип связи, который устанавливается годами, когда половина твоего мира состоит из другого человека. Бильбо видел такие отношения дважды в своей жизни, и другой раз был между Мерри и Пиппином. Смерть Фили значила смерть Кили. – Я не знаю, что будет с Кили, если он потеряет брата, - тихо признался Двалин. – Всю его жизнь Фили был рядом с ним. Я не думаю, что Кили сможет жить без него. Бильбо подумал, что это было одновременно и печально, и прекрасно. – Как… как ты думаешь, что сделает Торин, если потеряет Фили? Гном вздохнул и потер глаза. – Не знаю, Торин слеплен из другого теста в отличие от своих племянников. Он ценит своих племянников очень сильно– – Он любит их как собственных сыновей, - поправил Бильбо, он знал это, потому что сам так любил Фродо, и очень легко замечал это в других людях. – Он дарит свои улыбки только Фили и Кили, а смеется он только вместе с Кили. На этот раз Двалин был удивлен. – Ты заметил? Бильбо фыркнул. – Ну конечно. Как я мог не заметить? Ваш король большую часть времени ведет себя так, будто съел кучу лимонов. Было очевидно, что я замечу, когда он улыбается или смеется. – У Торина есть все основания вести себя так. Этот поход очень много для него значит. Бильбо почувствовал толику вины. – Ты прав. Мои извинения. Я не хотел оскорблять короля, но попробуйте и меня понять. С момента нашей встречи я не видел от него ничего, кроме недоверия и презрения. Трудно уважать его, когда он думает, будто я пустое место. Гном пожал плечами. – В этом весь Торин. Он всегда слишком подозрителен к чужакам. Дай ему повод довериться тебе, и он это сделает. Когда-нибудь, в другой жизни, это могло бы быть правдой. Но Бильбо вспомнил взгляд Фили и крик Кили и больше не был уверен, что это возможно – заслужить доверие Торина.***
Бильбо не знал, как долго они сидели и отдыхали, прежде чем Двалин сказал, что пришло время выбираться. – Нам нужно отправиться в горы, чтобы выбраться отсюда, - сообщил гном, указывая в темноту рядом с ними. Бильбо покосился на кромешную темноту, но не увидел ничего, что бы намекало на то, что тьма поведет их дальше в горы. – Ты уверен? Откуда ты знаешь, что она не ведет в тупик? Что мы не упремся в стену? – Опять же, взломщик, я гном, я чувствую камень, - напомнил ему гном, закатывая глаза. – Теперь идем. Я пойду первым, а ты пойдешь следом за мной, понял? Бильбо махнул рукой. – Да-да, я буду следовать за тобой. Двалин крякнул и тяжело поднялся. Пещера была достаточно высокой, чтобы не сгибать ноги в коленях, но была достаточно узкой, чтобы заставить хоббита прижаться к стене, чтобы его не раздавили. – Уверен, что мы не можем просто залезть наверх? – еще раз спросил Бильбо, когда гном прошел вперед в темноту и дал знак хоббиту подниматься. – Хватит ныть, поднимайся, - ответил Двалин, игнорируя вопрос. Хоббит закатил глаза, но быстро приблизился к гному. Он не мог хорошо видеть в темноте и не хотел терять своего напарника. – Я зацеплюсь за твой плащ, чтобы мы не разделились, - сообщил он гному, хватаясь руками за мокрую зеленую ткань. – Отлично. По крайней мере, вы не потеряетесь, - признался гном, глубже ведя их в горы. Бильбо не знал, как долго они шли в темноте. Он чувствовал, как его сердце колотится в груди, он цеплялся за плащ товарища так сильно, что в скором времени рука начала болеть. Ему было неудобно, он не был уверен, что они идут в правильном направлении, углубляясь в неизвестность, и ему не нравилось то, что он не может контролировать, куда они идут. Единственное утешение, которое он нашел, - то, что Двалин, кажется, знал, куда он идет, и, похоже, его не беспокоило отсутствие света или встреча с незнакомцами. Прошла вечность, прежде чем они, наконец, дошли до конца. – Видишь, я же говорил тебе, что знаю, куда идти, - хвастался Двалин, ухмыляясь ему через плечо. Бильбо рассеянно кивнул, давая гному лишь половину своего внимания. Остальное было сосредоточено на небольшой и водянистой пещере, куда они вошли. Очень знакомой пещере. Это место… Неужели это…? Он прошел вглубь пещеры, его глаза нашли знакомый остров, расположенный посреди мерцающего подземного озера. Двалин за его спиной продолжал говорить. – Я думаю, что смогу найти путь на поверхность отсюда. Просто будь рядом со мной и я– Послышался треск и грохот, и, когда Бильбо обернулся, он увидел, что его товарищ рухнул на землю, из его затылка текла кровь. – Двалин! – закричал он, двигаясь в его сторону и быстро проверяя, что гном жив. Краем глаза он заметил окровавленный камень и нагнулся, чтобы осмотреть его. Когда он сделал это, то заметил белую фигуру, двигающуюся в его сторону, он быстро развернулся лицом к нападавшему. – Голлум! – закричал Бильбо, одной рукой доставая Жало. – Выходи, маленькое ничтожество! Повисла тишина, во время которой Бильбо казалось, что это плод его воображения. Потом послышался треск камней, и он столкнулся лицом к лицу с Голлумом впервые за восемьдесят лет. – Он зовет нас, прелесть, - существо – и он всегда будет существом, несмотря на все истории, что когда-то он был хоббитом, которые ему рассказывал Фродо – сказало, глядя на Бильбо до боли знакомыми глазами. –в его памяти лучше всего сохранились глаза Голлума. Эти большие глаза цвета замерзшего зимой озера. Они отражают безумство, которое невозможно исцелить или понять. Эти глаза всегда преследовали его, потому что он знал, что мог стать таким же, если бы сохранил кольцо– – Я знаю тебя, - ответил Бильбо, направляя Жало прямо на маленькую костлявую фигуру. – Откуда он знает нас? – спросил Голлум, казалось, не испытывая страха перед мечом. Он начал медленно ходить кругами, и Бильбо сдвинулся так, что оказался между тем, кто хранил кольцо, и бессознательным Двалином. – Я знаю многое о тебе, - ответил хоббит, внимательно наблюдая за существом. Голлум остановился, наклонил голову набок и вытаращил глаза. – Что он знает, моя прелесть? О каких тайнах он говорит? Бильбо подумал, прежде чем ответил. – Я знаю, что у тебя есть кое-что важное. Кое-что, что мне нужно. То, что лежит в твоем кармане. Реакция была мгновенной. Он едва успел поднять свой клинок, когда маленькое существо бросилось на него с неожиданной силой и скоростью. Как оказалось, он едва мог бороться с длинными и костлявыми пальцами, обернувшимися вокруг его горла. – Вор! Вор! Ему не забрать тебя, моя прелесть! – Голлум завизжал, и его зрачки потемнели. – Ты не знаешь, к чему приведет обладание этим кольцом, - зарычал Бильбо, поднимая ноги и используя всю силу, чтобы оттолкнуть от себя Голлума. Голлум не обращал внимания на его слова и снова набросился на него. Хоббит увернулся от паукообразной фигуры и обернулся, тупым краем рукояти ударяя по голове Голлума со всей силы. Голлум рухнул на землю и больше не двигался. Бильбо смотрел на бледную фигуру, он тяжело дышал, сердце колотилось в груди. Уверившись, что Голлум был без сознания (или мертв; что тоже было неплохо), он повернулся в сторону Двалина. У гнома была впечатляющая шишка на затылке, кожа была разорвана, но он был жив. Когда Бильбо понял это, он почувствовал облегчение. Этого гнома я не потерял, подумал он, вытаскивая носовой платок (который в этот раз он не забыл) и начиная убирать кровь. Я могу только надеяться, что скажу то же и о других. Когда хоббит закончил, он повернулся обратно к Голлуму и начал думать, что делать. Одна его часть хотела покончить с существом раз и навсегда. Бильбо никогда не забудет изуродованную руку Фродо или те испытания, которые он прошел благодаря Голлуму. Убийство несчастного существа было единственно верным путем, он должен был защитить своего племянника. Но другая его часть, спокойная и рассудительная часть Бэггинсов не соглашалась, потому что в итоге Голлум был тем, кто уничтожил кольцо. Если я провалюсь, то Фродо и Голлум вновь уничтожат кольцо, признался он сам себе. Он ничего не хотел, кроме как спасти Фродо от его судьбы, но судьба, казалось, всегда решала все за него. Итак, с большим сожалением, Бильбо пощадил Голлума в первый (во второй) раз. Когда больше ничего его не отвлекало, Бильбо обратил внимание на вещь, которой он намеренно избегал: кольцо. Медленно он перевернул Голлума и полез в небольшой карман, который был почти скрыт среди дырок и пятен. Краем глаза глядя на все еще бессознательное существо, он полез в карман и с дрожью ухватился за кольцо. –кольцо – это всегда тихий шепот в глубине его сознания. Он никогда не бывает громким и требовательным, но он всегда здесь. Оно шепотом обещает ему. Обещания и желания, о которых он даже не смеет думать. Оно насмехается над ним, обещая власть и богатство, возможность вернуть то, что он желает. Он игнорирует и игнорирует его, пока в один прекрасный день он понимает, что больше не может– Бильбо снова вздрогнул и сел, держа кольцо в руке. Он не хотел смотреть на него и вспоминать дни, которые он провел под его чарами. Он не хотел вспоминать прилив, который получал, когда носил его, или силу, которую он ощущал, когда верил, что контролировал его. Больше всего он хотел бросить его в воду и никогда не смотреть на него. Но он не сделал этого. Вместо этого он поднял руку и провел пальцами по золотому кольцу. – Итак… мы снова встретились. И кольцо – красивое, несчастное, проклятое кольцо, которое забрало свет из глаз Фродо – прошептало. Бильбо Бэггинс...