Гномы изо всех сил старались пировать каждую ночь после победы над Смаугом. Хотя это было довольно трудно, их еда медленно заканчивалась, эль они выпили в первый же день, и не хватало хорошего табака. Но у них была музыка и они сами друг у друга, что было достаточно, чтобы устроить пир. Именно поэтому Бильбо уже четвертую ночь подряд смеялся и пел вместе со всеми, сочиняя песни.
Именно во время этих вечеров Бильбо обнаружил, что наблюдает за тем, как Торин играет на арфе.
Когда он впервые обнаружил, что из всех музыкальных инструментов Торин играет на
арфе, он был ошеломлен. Торин не производил впечатление мягкого гнома. Однако проведя несколько месяцев с королем, он понял, что у Торина все-таки была мягкая сторона. Он просто прятал ее под уродливым пальто и ужасно хмурыми взглядами. Она проявлялась только в трех случаях. Первый - когда один из его товарищей был ранен или болен. Второй - когда он был рядом с Фили и Кили. Третий и последний - когда он играл на арфе.
Об этой черте гнома знал не только Бильбо. Когда они рылись в сокровищах, то наткнулись на арфу высотой с Бильбо, сделанную из серебра и золота. Фили и Кили, только взглянув на нее, сразу заявили, что дядя должен оставить ее себе. Торин ворчал и стонал, но не отказался от чудесного инструмента. С тех пор он начал наигрывать различные мелодии на арфе во время их пиров.
В ту ночь, когда Бильбо наблюдал, как гном перебирает ноту за нотой, Торин наконец заметил его невежливый взгляд. Он остановился и вскинул бровь, прежде чем заговорить.
— Хочешь научиться?
Бильбо моргнул и оглянулся, чтобы посмотреть, нет ли за ним кого-то еще. Когда он понял, что остался один, то повернулся к королю и указал на себя.
— Кто, я?
— Очевидно, - пробормотал гном, вскидывая обе брови. — Могу научить тебя играть, если ты хочешь.
Бильбо закусил нижнюю губу и обвел взглядом сверкающий инструмент.
— Не думаю, что у тебя получится меня научить. Боюсь, музыка никогда не была моей сильной стороной.
Король цыкнул и покачал головой.
— Сдашься даже не попробовав? Не думал, что ты такой трус, Бильбо.
— Дразни лучше своих племянников и Двалина, - проворчал хоббит в ответ, поднимаясь на ноги и направляясь к гному. — Отлично, как работает эта проклятая штука?
Торин поднялся на ноги и жестом пригласил Бильбо занять его место. Как только он сел за арфу, Торин устроился позади него, и Бильбо внезапно обнаружил, что окружен со всех сторон.
Возможно, это была плохая идея, подумал он, напрягаясь, когда Торин придвинулся ближе. Он
почувствовал, как твердые грудь и живот прижались к его спине и плечам, когда король потянулся вперед, чтобы взять руки хоббита. Бильбо смотрел, как эти руки — большие, мозолистые и такие непохожие на его собственные мягкие руки — направляют его пальцы к струнам арфы. Он даже почувствовал шорох бороды Торина у своего уха, когда гном наклонился вперед, чтобы лучше видеть арфу. Он надеялся, что король не заметит, как он напряжен, и как боялся даже вздохнуть. Это бы сделало ситуацию еще более неловкой.
— Положи эти пальцы сюда и сюда… вот так, - сказал Торин, ставя пальцы в нужное положение. Бильбо ожидал, что он отпустит его руки (и, возможно, уйдет далеко-
далеко от него), но вместо этого Торин сделал нечто гораздо хуже.
Король мягко манипулировал его пальцами, дергая за нужные струны, пока не получилась ясная, но незнакомая мелодия. Бильбо с каким-то благоговением наблюдал, как гном с помощью его неуклюжих пальцев извлекает такую красивую мелодию.
— Не думаю, что я когда-либо играл так хорошо, - пробормотал Бильбо, и почувствовал рокот в груди за его спиной, когда Торин усмехнулся.
— Это потому что за тебя играет король, - поддразнил его гном. Бильбо понял, насколько близко губы Торина находятся у его щеки. Малейшее движение, и король сможет поцеловать не только щеку Бильбо.
Прекрати это, Бильбо, ты, старый дурак, пока не наделал глупостей!
Вместо этого он заставил себя сосредоточиться на арфе и звучащей песне. Все, что угодно, но не на широкоплечем гноме позади него.
— К-Как называется эта песня?
— Баразбизар, - ответил король, играя резкую ноту. — На всеобщем языке это значит «Красная долина». Тебе нравится?
— Она красивая, - признался Бильбо, слушая. — Хотя немного грустная. Звучит почти печально.
Гном кивнул, и Бильбо попытался не дрожать, когда длинная коса упала вперед и пощекотала его ключицу.
— Эта песня о трагической истории хуздины - женщины-гнома, которая была прекрасна и талантлива в своем ремесле. Однажды она попалась на глаза иностранному королю, который похитил ее, когда отца не было дома. Ее отец, самый могущественный король, развязал войну с этими чужестранцами, чтобы вернуть свою дочь. Хуздин, которая к тому времени влюбилась в своего мужа, попыталась охладить огонь гнева отца, но не смогла. Даже чужеземный король пытался остановить войну, пожертвовав всеми богатствами и сокровищами своего королевства. Но отец уже обнажил меч, а обнаженный меч нельзя вложить в ножны, пока он не вкусит крови. Итак, они отправились на войну и сражались весь день, пока не наступила ночь, и все не легли мертвыми. Хуздин пришла и ходила среди мертвых, и своей магией вернула их к жизни. На следующее утро война продолжилась до сумерек, пока вновь все не погибли, а хуздин снова использовала свою магию. Этот цикл вечен, обе армии прокляты на вечное сражение, а хуздин плачет в одиночестве по своему мужу и отцу.
— Это печальная история, - тихо сказал Бильбо, думая о бедной девушке, которая не смогла спасти любимых, несмотря на свой дар. Неприятно знакомая история. — Хотел бы я, чтобы у нее был более счастливый конец.
— Большинство гномьих историй печальны, - объяснил Торин, понизив голос. — Мы несчастливая раса, когда речь идет о счастливых концах.
Бильбо вздрогнул. Король был
слишком прав в своем утверждении. Гномы, возможно, были самой несчастливой из всех рас Средиземья. Посоперничать с ними могли только люди, которые слишком легко поддавались собственным желания. Возможно, орки и гоблины тоже, но они сами навлекли на себя беду.
— Но, может быть,
эта история закончится счастливо, - продолжил король, не замечая того, как Бильбо вздрогнул. Он сыграл последнюю ноту, отпустил руки хоббита и отодвинулся. Хоббит твердо убедил себя в том, что он не разочарован этим.
— Тебе понравился урок? — спросил гном, глядя на Бильбо небесно-голубыми глазами и полуулыбкой на лице.
— Да, это было очень интересно. Может быть однажды, мне даже будет не нужно, чтобы ты направлял мои пальцы, - не задумываясь ответил Бильбо, прежде чем широко раскрыть глаза. Он только что предложил Торину снова учить его! Что, черт возьми, с ним происходит?!
На этих словах улыбка короля стала шире.
— Возможно. А до тех пор я буду тебе помогать.
Бильбо почувствовал, как его лицо начинает гореть, поэтому быстро встал и ушел, не сказав ни слова. Это было невежливо с его стороны, и позже он должен будет извиниться, но сейчас ему нужно было уйти, прежде чем он сделает что-то глупое. Например, примет предложение Торина.
***
— Я вижу, ты наконец сдался и позволил заплести кому-то твои волосы, - позлорадствовал Глоин, садясь рядом с Бильбо.
Он закатил глаза.
— Да, мне наконец-то заплели волосы. Но только потому, что никто не хотел одолжить мне ножницы. Ты ведь никак с этим не связан, правда?
— Конечно, связан, - ответил гном без тени стыда. — Я рассказал остальным о твоей дурацкой идее, и все согласились, что так будет лучше. И я оказался прав! Ты очаровательно выглядишь с косами. Можно даже назвать тебя симпатичным.
Бильбо застонал и с досадой хлопнул рукой.
— Я сделал это не для того, чтобы выглядеть симпатично, а из-за практичности. Так мои волосы не падают мне на лицо.
Глоин усмехнулся.
— Да, конечно, именно так. И откуда у тебя эти бусины? Выглядят
ужасно знакомыми…
— Я не играю в эту игру, - настаивал Бильбо, подтянув ноги к груди, чтобы поставить подбородок на колени. — Да, это Торин дал их мне. Да, раньше они принадлежали ему. Нет, это ничего не значит. И да, я все еще собираюсь подстричься, когда найду ножницы.
— Ты испортил все веселье, - проворчал гном, прислонившись спиной к стене, возле которой они сидели.
— Смирись с этим, - сказал Бильбо, закатив глаза. — Не представляю, как твоя бедная жена тебя вообще терпит.
— Бедная жена? Моя Суна, кто угодно, но точно не бедная, - ответил воин, поглаживая бороду. — Я когда-нибудь рассказывал тебе, как она была единственной, кто победил меня в рукопашном бою? Она уложила меня на землю в три движения. В тот день я отдал ей свое звание чемпиона и свое сердце.
Бильбо смотрел на гнома, который продолжал поглаживать бороду. Его глаза потеплели, а губы растянулись в легкой улыбке. Плечи расслабились.
— Ты скучаешь по ней.
— Да, скучаю, - легко признался Глоин. — Она мое сокровище, моя единственная. Не знаю, что бы я делал без нее. Возможно, умер бы.
— Не мог бы… не мог бы ты рассказать мне о ней? О своей жене и сыне? - медленно спросил Бильбо, играя с густыми волосами на ногах. — Я никогда не слышал, чтобы ты говорил о них, хотя знаю, что ты их обожаешь.
— Я правда не рассказывал тебе о них? - задумчиво произнес гном, наклонив голову. — Ну, во-первых, я женат на Суне, дочери Суннвы. Она из клана Широкозадов, я встретил ее, когда оказался в Голубых горах. Она примерно одного роста с тобой, ее волосы цвета пшеницы, а глаза темные, как эбен. Хоть она и маленькая, она лучшая в рукопашном бою из всех, кого я встречал. Она ювелир, а в словах прямолинейна даже больше, чем я. Я каждый день благодарю Махала за то, что он привел ее ко мне.
— Она кажется чудесной, - ответил хоббит, пытаясь представить себе маленькую, но свирепую женщину-гнома, которая так легко очаровала Глоина. — Я бы с удовольствием встретился с ней однажды.
— Так и будет, - заверил его Глоин, похлопав его по ноге. — Она прибудет в Эребор, как только узнает, что мы его отвоевали.
Бильбо кивнул.
— Тогда буду с нетерпением ждать этого момента. А что ваш сын? Какой он?
— Гимли? Что ж, если Суна мое сокровище, то Гимли мой огонь, - объяснил Глоин, вновь поглаживая пальцами бороду. — Он — мой смех, улыбка и чистота. У него мой цвет волос, он очень похож на меня, но его дух — от Суны. Он такой маленький, но уже такой свирепый! Такой страстный и яркий! Однажды этот ребенок изменит мир, поверь мне.
Бильбо верил в это. Гимли осмелился пойти в Мордор вместе с Фродо; осмелился сразиться с Сауроном и его войском; он получил
три пряди волос леди Галадриэль; и даже бросил вызов вековым предрассудкам и вековой ненависти, подружившись с Леголасом. Гимли не просто изменил мир, он его
разрушил.
— Ради них я присоединился к Торину в этом походе, - тихо признался воин, его рука замедлилась. — - Возвращение Эребора даст им шанс на лучшую жизнь. Даже если бы я погиб в этом походе до возвращения Эребора, о них бы позаботились. Я бы хотел этого для них. Я хочу, чтобы Суна крепко спала, зная, что мы в безопасности. Я хочу, чтобы Гимли ни в чем не нуждался. Я хочу, чтобы они оба были счастливы и в безопасности. Я думаю, это все, чего я
когда-либо хотел в этой жизни.
Бильбо почувствовал тепло в груди. Глоин говорил так искренне, так просто о своем желании дать жене и сыну лучшую жизнь. Кто из существ — эльфов, гномов, людей, хоббитов, — могли бы сказать, что они сразились с
драконом, чтобы их семья никогда ни в чем не нуждалась? Кто из богов, королей и лордов могли бы сказать, что умрут только, чтобы защитить своих близких? Неудивительно, что Гимли вырос таким невероятным. У него был идеальный образец для подражания.
— Ты можешь дать им это сейчас, - заметил Бильбо, толкнув воина в плечо. — Ты можешь дать им все, что они когда-либо хотели. Эребор в безопасности, и твоя семья тоже.
Глоин шмыгнул носом и отвернулся, чтобы тайком вытереть слезы.
— Да, да, ты прав. Нет нужды повторять это, взломщик.
Бильбо кивнул и осторожно отвел взгляд от расчувствовавшегося гнома. Он изо всех сил старался не обращать внимания на мучительное чувство вины, которое нашептывало ему, что он разрушит судьбу Гимли, уничтожив кольцо всевластия. Он сожалел об этом, но только он должен был сделать это.
В конце концов, не только у Глоина была семья, которую нужно спасти.
***
Оглядываясь назад, Бильбо должен был ожидать, что произойдет в ближайшее время. В прошлый раз удача не была к нему так благосклонна, так почему же ей быть сейчас? Это произошло в середине их шестого празднования, он как раз показывал Ори танец хоббитов, когда молодой гном внезапно остановился.
— Эй, что это там светится? - поинтересовался Ори, присматриваясь к чему-то вдалеке.
Бильбо повернулся туда, куда он смотрел, и замер.
О нет…
— Что там светится? - спросил Кили, присоединяясь к ним. Остальные гномы тоже остановились, чтобы узнать, на что они смотрят.
Оин ахнул и потянулся к брату, опираясь на него.
— Торин, это же…?
Король шагнул вперед; его голубые глаза темнели с каждым шагом. Бильбо пришлось впиться ногтями в ладони, чтобы не схватить гнома и оттащить его подальше. Вместо этого, он заставил себя наблюдать, как король медленно протягивает руку и берет прозрачный драгоценный камень, изнутри светящийся белым светом.
Фили резко выдохнул, когда понял, что это такое.
— Подожди, это то, о чем я думаю?
— Что это? - прошептал Бофур, широко раскрыв глаза.
— Сердце горы, - прошептал Торин, держа камень обеими руками. Его голубые глаза совсем почернели, пока он, не мигая, смотрел на сокровище своих предков. — Это… это наследие нашего рода. Это… Аркенстон.
Бильбо хотел закричать.
