***
— Все из-за тебя, — раздраженно сказала Эшли, — первый день в Инквизиции, и они уже сдают крепость. Дерьмо! Мы даже не успели записаться в армию. Раули ничего не ответил. Только хмуро посмотрел на нее и поправил затекшие плечи. — И вообще, — продолжала сестра, — объясни, почему мы плетемся в хвосте? — Мы не в таком уж и хвосте, — ответил Раули, понизив голос, — и я не мог отказать им, когда они попросили, — он остановился, снял тяжелый рюкзак, по размеру едва уступающий самому Раули, и вытер вспотевший лоб, — странно, что при всем этом морозе, чувствуешь жар. — Ох! Проклятье! Они бы даже не попросили, — зашипела Эшли, — но тебе вдруг приспичило предложить помощь самому. Дерьмо! Ты все равно не сможешь спасти всех. А теперь мы вынуждены прозябать среди этих… — она растерянно махнула рукой вокруг, — среди всех этих слабаков. Создатель! Если впереди завяжется битва, мы упустим шанс сделать что-то по-настоящему стоящее. — Так иди и делай, — раздраженно буркнул Раули. Эшли опешила. На пару секунд она потеряла дар речи. Только стояла и хлопала глазами, разглядывая брата. Вокруг продолжал двигаться поток людей. Доносились плачи и мольбы. И чей-то смех. Странно было слышать его сейчас, когда все, казалось, собирается рухнуть в бездну. — Ладно, — сказала наконец Эшли, — ты же знаешь, что я тебя не брошу. Без моей помощи ты умудришься проиграть даже камню… если он сдастся. И будет умолять о пощаде. И если он принес клятву никогда и никого не обижать. И… — Я понял тебя, — ответил Раули. Он нагнулся и снова принялся надевать рюкзак на плечи. — Ну, уж нет! — бросила Эшли, хватаясь за лямку и перетягивая ношу на себя. — Если доверить это тебе, мы никогда не доберемся до лагеря. Давай его сюда и постарайся не отставать. Создатель! Они что, нагрузили его камнями? Раули смущенно улыбнулся. «Он выглядит довольным», — поняла Эшли. Впервые она видела брата таким воодушевленным. И, хотя она была скептиком до глубины души, ей казалось, может, Раули увидел что-то такое, за чем и она сможет последовать однажды. — Мы будем нести его по очереди, — сообщил он, виновато улыбнувшись, — таким образом, сможем сэкономить силы и не отстать. — Ага, — буркнула Эшли, закатывая глаза, — ты такой идиот, братец.***
Колонна казалась бесконечной. Каллен вглядывался вдаль, надеясь увидеть замыкающих. Но люди просто продолжали идти. Удивительно, скольких Инквизиция успела принять за такое короткое время. «Это все благодаря ей», — сказал голос в его голове. Но Каллен запретил себе думать об этом. Сейчас важно сосредоточиться на деле. По крайней мере, Эвелин, судя по ее настрою, поступала именно так. И, если он последует ее примеру, возможно, они оба сумеют пережить атаку. — Сер, — сказал голос за спиной, — нужно подавать сигнал. Мы уже отошли на безопасное расстояние. — Не все, — ответил Каллен, хмурясь. Он бросил короткий взгляд на вершину горы, мысленно выполняя расчеты. Лавина накроет Убежище и пройдет дальше. Значит, она успеет захватить хвост колонны. Нужно было ждать. До тех пор, пока он не увидит замыкающих. — Сер, — продолжил генерал-майор, — мы не сможем спасти всех. В хвосте остались самые слабые. Большинство из них все равно… — Я понял, — отрезал Каллен. «Самые слабые всегда остаются в хвосте», - рассеяно подумал он. — Мы обещали им защиту. И не подведем. Жертвы не будут напрасными, — при этих словах он невольно вспомнил Тревелиан, но тут же приказал себе забыть о ней. — Не сейчас, — сказал себе Каллен. Вместо этого он выразительно посмотрел на генерала: — Еще что-то? — Нет, сер, — нахмурился тот, — пойду проверю, как мои отряды. — Вольно, — ответил Каллен. Он продолжал стоять на горе, глядя на поток людей. «Все распадается на осколки»,- любезно сообщил внутренний голос. И все-таки Каллен находил это странно успокаивающим. Люди полагаются на него. И он найдет способ сделать все правильно. Теперь, когда он видел, как другие готовы жертвовать ради Инквизиции, он знал, что сделает все как надо. Его сердце билось спокойно.***
На расстоянии почти мили от Каллена Эвелин тянула время. Корифей, без сомнения, был опасным типом. Но и самовлюбленным. Даже слишком. Андрасте! Да он в самом прямом смысле обладал комплексом бога. Так что она решила просто разговаривать с ним. Разговор — это то, что тщеславные люди позволяют себе перед победой. Ошибка из детских сказок. Кто мог подумать, что она сработает в реальной жизни. «Каллен справится, — сказала себе Эвелин, — он уведет людей на безопасное расстояние и подаст сигнал. Он сделает все правильно». И в эту секунду она будет готова. Ее сердце билось спокойно.***
Зеленый огонек вспыхнул где-то посреди потока людей, а потом взмыл в воздух. Каллен замер. На какую-то долю секунды он полностью потерял способность мыслить. А потом что-то в его голове просто щелкнуло. И эмоции в один миг вырвались наружу. — Кто это сделал?! — рявкнул он на адъютанта. — Эм… я не знаю, — ответил мальчишка, — огонь был из середины колонны. Думаю, кто-то просто… — Запаниковал, — продолжил Каллен. На самом деле, он знал, что произошло. Понял, когда увидел поднимающийся в небо огонек. И даже раньше, когда разговаривал с генерал-майором. От этого типа так и несло неподчинением. Но Каллен надеялся, старому идиоту хватит ума попридержать злость до окончания битвы. Что ж, видимо, предполагать так было ошибкой. Это означало, что бывший ферелденский военачальник получит по заслугам, когда все закончится. А еще, что Тревелиан использует требушет, и лавина накроет треть колонны. Отстающую треть. Тех, кто не способен быстро двигаться. Женщин, детей и стариков. «Проклятье!» — подумал про себя Каллен. Он ударил лошадь и направил ее к хвосту. — Ускориться! — кричал он по дороге. — Всем ускориться. Быстрее. Быстрее! Каллен слышал собственное эхо, отражающееся от верхушек гор. Его поразило, что голос оставался спокойным. А потом раздался хлопок. Огромное белоснежное облако поднялось в небо. Секунда показалось ему бесконечной. «Снег такой легкий, — подумал Каллен, — наверняка он просто растворится в небе и исчезнет». Никакой лавины не будет. Каллен почувствовал одновременно облегчение за беженцев и злость от беспомощности: без лавины армия Корифея пойдет следом. И тогда один Создатель знает, что может случиться. А потом облако начало тяжелеть и опадать на землю. Каллен услышал, как с горы спускается снег. И как под его давлением ломаются стены Убежища. Он сильнее ударил по лошади. Если он мог спасти хоть кого-то, действовать нужно было быстро. Люди в конце колонны, казалось, не понимали, что им грозит опасность. «Скорее всего, так и есть», — подумал Каллен. Вряд ли они могут поверить, что Инквизиция обрекла их на смерть, потому что слишком боялась преследования. Создатель. Он сам не мог в это поверить. — Быстрее! — крикнул он. — Ускориться. Поторопитесь, если не хотите, чтобы вас накрыло. Но было уже поздно. Звук нарастал с такой скоростью, что не заметить его стало невозможно. Люди принялись оглядываться назад и потом друг на друга. На измученных лицах появлялось понимание. «Создатель!» — раздалось вокруг. — «Андрасте!» Толпа рванула вперед, толкая и роняя друг друга. Каллен спрыгнул с лошади и двинулся в нее, стараясь прекратить панику и организовать движение. — Спокойнее! — закричал он, помогая старику подняться. — Держать строй! Прекратить панику! Создатель! Если бы у него было время успокоить этих людей и объяснить им. Если бы он мог сказать хотя бы пару слов. Сейчас он бы подобрал их. Он был уверен. Он бы разделил то мрачное воодушевление, которое испытывал в этот момент. Ощущение того, что все — плохо, но он — все они — несмотря ни на что будут бороться. Потому что это правильно. Потому что в эту секунду он впервые поверил, что их дело по-настоящему правильное. Но у Каллена не было этих секунд. А люди не хотели слушать. Они жаждали только одного: выжить. И, да простит его Создатель, он не мог винить их за это.***
Когда зеленый огонь взмыл в небо, Эшли быстро оценила ситуацию и сделала самое разумное заключение, на которое была способна. — Дерьмо! Она сбросила рюкзак на землю, схватила брата за запястье и пустилась бежать. Но ей пришлось нелегко, поскольку идиот начал сопротивляться. — Эй! Что ты делаешь?! — воскликнул он, упираясь пятками в снег. — Спасаю наши жизни, — бросила она, продолжая тянуть, — ты разве не слышал план? Как только маги с конца колонны подадут сигнал, Вестница запустит требушет, и лавина накроет Убежище. — Выглядит так, будто он работает, — поделился догадкой Раули. Он махнул рукой в сторону огонька, который едва виднелся на фоне бескрайнего голубого неба. — Нет, дубина! Огонь должны были запускать маги из конца колонны. Как только достигнут безопасной точки. То, что его запустили сейчас и еще из середины, означает только одно. — План провалился, — догадался Раули. — И теперь нас похоронят под снегом. Если мы не уберемся отсюда, — Эшли вновь потянула брата за руку, но тот продолжал упираться. — Мэредит, — проговорил он еле слышно, — и Киран. И Зоуи с Мишель. Создатель! Зоуи всего четыре месяца. — Ты едва знаешь их! — не выдержала Эшли. Она забыла об опасности, поддаваясь порыву накричать на брата. — Они просто скинули на тебя свой груз… — У Кирана болит спина. Он не смог бы… — Да какая теперь разница! Андрасте! Она продолжила говорить. Но Раули не мог сосредоточиться на речи. Вместо этого он услышал хлопок за спиной, повернул голову, и вздрогнул. Огромное белое облако поднялось в небо. Оно показалось ему демоном. Или диким зверем, который затаился перед атакой. — Мы должны их спасти, — прошептал Раули, дергая сестру в сторону лавины, — они идут сзади. Эшли заставила себя выдохнуть. — Раули, — сказала она так спокойно, как могла, — ты не спасешь их. Мне очень жаль, но ты их не спасешь. Мы должны бежать. Будто подтверждая ее слова, рядом с ними пронесся коммандер. «Ускориться, — кричал он солдатам, — быстрее. Быстрее!» Солдаты поспешили исполнить приказ. Поток двинулся быстрее. Но Раули и Эшли продолжали стоять, не обращая внимания на шум и врезающихся в них людей. — Я вернусь за ними, — сказал он, пытаясь освободиться от хватки сестры. Но вместо того, чтобы поддаться, Эшли резко дернула его на себя. — Ладно, — сказала она, — я поняла, что ты совсем сбрендил. И поскольку я не могу тащить тебя на спине, придется принять решение. Беги вперед. А я спасу их. — Ты… что? — спросил Раули. — Нет! Я… — Беги! — крикнула она. — У меня больше шансов выбраться из всего этого дерьма. Встретимся в лагере. И Эшли не просто отпустила брата. Она толкнула его в поток и бросилась прочь. Раули попытался двинуться за ней. Он честно пытался, но люди обезумели настолько, что не пустили его назад. Они просто бежали, и невольно тащили его следом.***
Лавина достигла колонны слишком быстро. Снег под ногами задрожал и начал покрываться трещинами. Первая волна была уже так близко, что ее можно было разглядеть, не напрягая зрения. Когда толпа поддалась панике и пытаться образумить ее стало бессмысленно, Каллен вернулся к лошади. Мысленно он поблагодарил объездчика, что тот так здорово выдрессировал животных. Его ферелденская явно желала убежать, но продолжала стоять, ожидая наездника. Каллен вскочил на лошадь и двинулся в самый конец колонны. Если и был шанс организовать толпу, то только направляя их оттуда. Каллен знал, что большинство уже не спасется. Что он подвергает себя опасности ради мизерного шанса. И что сейчас его смерть будет для Инквизиции ошибкой. И все же он ничего не мог сделать с тем, что считал предательством — оставить этих людей одних. — Торопитесь! — крикнул он, в ту секунду, когда обрушилась первая волна.***
Каллена тряхнуло, и кусок снега ударился прямо в голову. Ему стоило огромных усилий удержать лошадь и направить ее прочь. Теперь, когда лавина достигла их, он больше ничего не сможет сделать. Все эти люди погибнут. Но, по крайней мере, он спас стольких, скольких сумел. Каллен знал, что его совесть будет чиста, если он выберется отсюда. А вот ублюдку-генералу, сказал он себе, точно не жить. И в эту секунду Каллен увидел ее. Женщина эльфийка с треугольным лицом вперила огромные серые глаза прямо в него. В то время, как все остальные, спасались бегством или обратились к молитвам, эльфийка просто глядела на Каллена. Она смотрела, пока он приближался к ней. Секунды растянулись в бесконечность, а Каллен все никак не мог отвести взгляд от бесстрастных серых глаз. До тех пор, пока она не подняла руки. Ее тонкие пальцы что-то сжимали. Куртка или сверток с одеждой — подумал Каллен. Но потом он понял. Таким взглядом может смотреть только мать, которая беспокоится о своем ребенке. И в ту же секунду что-то хлопнуло в его сознании. Время пошло с обычной скоростью. Каллен изо всех сил натянул поводья, стараясь заставить лошадь остановиться. Та сопротивлялась. Ей не хотелось умирать. — Возьмите, — сказала женщина. Она вложила сверток в руки Каллена, — спасите ее. Он принял ребенка, не понимая, что делает. В какую-то долю секунды он потерял контроль над собой. И только одна мысль вертелась в голове: «неужели, он и правда позволит ей погибнуть». Каллен не помнил, где нашел силы и время. Тело сработало раньше, чем он смог что-то осознать. Удерживая одной рукой ребенка, он наклонился и схватил женщину за пояс. Она была худой и легкой и совсем не сопротивлялась. Каллену показалась, она шокирована происходящим. Он бросил женщину на седло и ударил по бокам лошади. Та рванула во весь опор. Ее ноги утопали в снегу. Животное утомилось и вспотело. Бока покрылись мыльной пеной. Каллен знал, что если лошадь не сумеет вытащить их, лавина будет безжалостна. Она уже замедлялась и не представляла такую угрозу как раньше, и все-таки, обогнать ее самостоятельно было невозможно. События сегодняшнего дня проносились перед глазами Каллена. Он видел убегающих людей, видел людей, которые просто вставали на колени, молясь о спасении. Конечно, среди присоединившихся к Инквизиции было много верующих. Но Андрасте не могла помочь тем, кто не борется за свою жизнь. А потом он услышал хлопок. Ноги лошади подкосились, и она рухнула. Каллен сгруппировался, чтобы упасть на спину. Меньше всего ему хотелось раздавить ребенка. Лишенная чувств эльфийка упала рядом. «Это конец», — подумал Каллен, оглядываясь на лавину. В этой ситуации он почти ни о чем не жалел. Почти. Только о том, что ублюдок генерал, возможно, выберется сухим из воды. Мерзко знать, что он будет жить, когда женщина с ребенком обречена умереть. Каллен подполз к женщине. Положил на ее грудь ребенка и накрыл их сверху. Если у малыша и был шанс спастись, то только так.***
«Дерьмо! — подумала Эшли. — Дерьмо, дерьмо, и еще раз дерьмо!». Она понятия не имела, зачем согласилась на эту авантюру. Гораздо проще было взвалить Раули на плечи и бежать. Правда, с тем, как он набирал вес в последнее время, план едва ли мог сработать. В любом случае, сейчас нет времени разбираться в мотивах. Она займется этим позже, когда спасет младенца и всучит неугомонному брату. «На, подавись, и будь любезен во всем меня слушаться». Надо всего лишь отыскать их в толпе, и… — Куда ты прешь! — чья-то рука схватила Эшли за руку. — Спасаться — в другую сторону! Эшли подняла глаза и увидела перед собой эльфийку. Проклятье! Девчонка была ниже ее. И, наверняка, слабее. А еще, хотя по эльфам сложно определить, Эшли готова была спорить, что незнакомка едва ли ее старше. И с чего тогда она смотрит так, словно Эшли должна ей что-то? — Отстань! — бросила Ноубл, вырываясь из хватки. — Не твое дело. — Еще как мое! — ответила эльфийка. — Эв не для того осталась в замке, чтобы идиоты вроде тебя бросались на смерть. «Эв? — подумала Эшли. — Вестница Андрасте?». Нет, вряд ли эльфийка способна называть Вестницу Эв. Создатель, да что вообще у них могло быть общего? Тревелиан вся из себя благородная, а эльфийка перед ней — обычная оборванка. Наверняка, просто помешанная или что-то вроде того. Да и какая вообще разница? Эшли злилась на Раули. Это означало, она злится на весь мир. И любой, кто встанет у нее на пути, испытает все прелести красноречия дочери ферелденского конюха. Она уже открыла рот, чтобы выпустить наружу накопившиеся мысли, когда что-то ударило ее сзади. И Эшли провалилась в темноту.