Кукольник

Гарри не ожидал, что мистер Вайс отнесется к нему с таким участием, но в его руках было удивительно надежно и спокойно. Даже перестав плакать, мальчик стремился продлить эти объятия, хотя из-за ужасной неловкости за слезы, которыми, к тому же, он заметно намочил рубашку кукольного мастера, у Гарри покраснели даже уши. Но взрослого, похоже, подобные мелочи не особо заботили, он задумчиво перебирал непокорно торчащие на затылке ребенка черные пряди. Когда детская истерика полностью закончилась, Эдгар немного отстранил от себя смущенного мальчика, заглядывая тому в лицо. — Ну же, все уже позади, — длинные тонкие пальцы мягко очертили овал детского лица и приподняли подбородок. Они оказались твердыми, холодными и сильными, но при этом очень бережными и едва ли не нежными. Мастер крепко держал Гарри. Не настолько, чтобы ранить его или причинить мальчику боль, но достаточно, чтобы не дать отвернуться или отвести взгляд. Осознание этого почему-то вселяло уверенность, что все в порядке, несмотря на несколько сумасшедший взгляд кукольника. — Запомните, никогда не оплакивайте то, что не было Вам дорого. Если это не было что-то, что для Вас ценнее всего — оно того не стоит. А таких вещей на свете очень мало, и это уж точно не Ваши сомнительные родственники. Да-да, именно так, — мужчина мягко улыбнулся на недоумение и растерянность в заплаканных глазах. — Я смотрю, Вы поладили с Анитой? — Да. Только… — Хм? — Она же, ну… — Гарри не был уверен, что не ляпнет глупость, но любопытство все-таки пересилило. — Она правда кукла? В ответ мистер Вайс рассмеялся, словно услышал какую-то невероятно остроумную шутку. Но взгляд, которым он наградил нервничающего мальчика, был пристальным и серьезным. — Потрясающе. Нет, правда, я впечатлен. В столь юном возрасте… — внезапно его лицо оказалось в паре дюймов от Гарри. — Erstaunlich*, — последнего слова мальчик не понял, но шелестящий шепот с придыханием подействовал почти гипнотически. Наконец, кукольник отодвинулся, а Гарри моргнул, прогоняя странное оцепенение. — Сэр? — Надо же, не ожидал. Нет, не переживайте, юноша, Вы абсолютно правы в своих предположениях! — Гарри кивнул, уже перестав удивляться странностям взрослого. — Но ведь она… — Живая? — Эдгара Вайса явно весело недоумение мальчика. — Да. — Это действительно так. — Но разве такое бывает? — выражение лица кукольника стало каким-то мечтательным. — О, Гарри Поттер, для живущих в мире магии невозможного на самом деле очень и очень мало. Несколько вполне разумных ограничений и свод несложных правил, которым должно следовать, не более того. Остальное определяется способностями и желаниями самого мага. — Но магии не бывает! — Не бывает, — кукольник выглядел так, словно Гарри только что заявил, что Земля имеет форму куба. — Скажи мне, милое дитя, кто оказался настолько глуп, чтобы утверждать подобное? — Ну, дядя и тетя говорили… — Ах, дядя и тетя… Юноша, а как Вы в таком случае объясните все те странные и необычные случаи, о которых только что мне рассказывали? Сильные эмоции нередко провоцируют стихийные магические выбросы. Гарри стало совсем неловко. Ведь и правда. Все те «ненормальности», происходившие с ним и неизменно приводившие в ярость Дурслей, все они случались, когда он был огорчен или разозлен. Например, когда за ним гналась банда Дадли, а он смог ускользнуть от них, оказавшись на крыше школьной столовой. Или когда тетя Петунья остригла его почти наголо, и он с ужасом думал о том, как завтра появится в школе, – разве ему не удалось заставить волосы отрасти за одну ночь? Мальчик вспоминал все новые и новые случаи, убеждаясь в словах кукольного мастера. Мальчик перевел ошарашенный взгляд на мистера Вайса, который снисходительно наблюдал за его размышлениями. — Да, Гарри Поттер. Магия существует. И Вы – маг. Весьма талантливый, смею заметить. Волшебник, если хотите, хотя лично мне не слишком нравится это слово, оно отдает слащавыми маггловскими сказками и дешевыми фокусами. — Маггловскими? — вопросов было множество, но сознание зацепилось за незнакомое слово. — Магглами называют людей, не обладающих магическими способностями. Около трехсот лет назад был принят Статут Секретности, разделяющий два мира. Сейчас все, что осталось у магглов из воспоминаний о магии — сказки, легенды и их собственные домыслы и фантазии, извращенные до неузнаваемости. Кто-то мечтает о силе, воплощающей все их желания, кто-то ее боится, но все эти люди не имеют ни малейшего представления о том, что такое настоящая Магия. Неспешный рассказ восхищал и удивлял Гарри. Несмотря на пугающую неизвестность и полное отсутствие знаний об открывшемся ему новом мире, мальчика настолько захватила сама мысль о том, чтобы быть причастным к чему-то настолько грандиозному, что он слушал, затаив дыхание, боясь неосторожно спугнуть это хрупкое ощущение чуда, на которое способны в большинстве своем, наверное, только дети. — А Вы, сэр? — Я? — Вы тоже маг? — Да, молодой человек, — мягкая улыбка. Взрослый небрежно смахнул с лица непослушные пряди. — Если захотите, у Вас будет возможность узнать обо всем подробнее. — Сэр? — Учитывая Ваши… затруднительные обстоятельства, я предлагаю Вам остаться здесь. Если Вы согласны, разумеется. Что скажете, юноша? — Я правда… То есть… Вы хотите, чтобы я жил здесь? С Вами? — Именно так. Я давно хотел взять ученика, а Вы, безусловно, обладаете немалым потенциалом. Да и в магазине помощник не помешал бы. Все, что нужно от Вас — старание и желание учиться и работать над собой. Со своей стороны могу обещать, что научу Вас всему, что знаю и умею сам. Помогу раскрыться Вашим талантам. А так же обеспечу всем необходимым: жильем, едой, одеждой и прочим, что может понадобиться. По сути, я стану для Вас… как бы сказать… die Betreuer*. Официально опекуном, но здесь, в Англии, кажется, это называется Наставник. Если у Гарри и был какой-то лимит удивления, похоже, это оказался тот день, когда он закончился. Неужели у него действительно появится тот, кто станет о нем заботиться, пусть даже просто в качестве исполнения формальных обязанностей? А мастер предлагает еще и учить его. Он сам предложил! И учить не чему-то, а магии! — Итак, Гарри Поттер, каково твое решение? — Я согласен, — несмотря на с трудом сдерживаемую бурю эмоций, голос Гарри звучал твердо и уверено. Он будет очень стараться, чтобы Эдгар Вайс мог гордиться своим учеником! Довольная улыбка кукольника стала еще шире. Мальчик зачарованно смотрел в нечеловечески яркие желтые глаза, радужка которых, как ему показалось, на несколько секунд блеснула каким-то потусторонним светом. А Эдгар Вайс с удовлетворением увидел такой же отблеск в изумрудной зелени напротив.

***

*Erstaunlich (нем.)  — удивительно, поразительно. *die Betreuer (нем.)  — опекун, наставник, воспитатель. Дословно: кто-то, заботящийся о ком-то.