Временной портал

Армандо Диппет задремал у себя в кабинете. Обычно он достаточно рано отправлялся спать, но в этот раз Министерство неожиданно запросило несколько списков с документами, так что ему пришлось задержаться. За работой он лишь на секундочку прикрыл глаза и, вот, уснул. Хотя, учитывая надвигающееся мероприятие, подобная бумажная волокита была вполне ожидаема и даже неизбежна. Он уже начинал жалеть, что согласился на нее, ведь это столько лишней работы: подписание документов родителями, отчёты, инструкция по технике магической безопасности, собрания. Слишком сложно. Час был уже действительно поздний, поэтому директора Хогвартса очень удивило, как неожиданно в его кабинет ворвался завхоз Принглс. Мгновением позже он заметил рядом с ним кого-то ещё. Маленькое взъерошенное создание. Она выглядела одновременно и испуганной, и в то же время возмущенный. А ещё очень усталой, лохматой и грязной. Какая странная у нее одежда! Порванная кофта и такие же испорченные синие штаны. Штаны! На девушке! Мерлин, какая пошла молодежь! Не уж то волшебницы теперь равняются на магглов? — Директор, эта ученица мало того, что находилась в такое время не у себя в постели, так ещё и посмела оказывать сопротивление во время ее задержания! — Апполион даже не удосужился с ним поздороваться! Девочка громко фыркнула, от чего Армандо удивлённо поднял брови. Странно, что он не замечал эту ученицу раньше. С таким поведением она точно должны была где-то нахулиганить. — Это, конечно, непозволительно, мистер Принглс! Юная мисс, объясните нам причину такой поздней вылазки! — Армандо Диппет попытался придать своему голосу некую строгость, но его уже сильно клонило ко сну. «Юная мисс» подняла на него одновременно удивленный и растерянный взгляд: — Но, директор, я же… — И даже не думайте оправдываться! Никакая причина, какой бы она не была, не сможет освободить вас от справедливого наказания! Теперь он был доволен собой. Ох, эта фраза была отличной! Достаточно строгой и справедливой, так что директор еле удержался от улыбки. — Директор, я ведь… Я не учусь в Хогвартсе, — тихо и неуверенно ответила девочка. Вот так да! Как это мог не догадаться сразу, что она никогда не была его ученицей? Он ещё раз окинул ее взглядом. Да, действительно, он ни разу не видел эту пышную шевелюру в Хогвартсе, а ее лицо не казалось ему даже чуть-чуть знакомым. Какой ужас! Да, он разгадал бы эту ужасную шпионку за несколько секунд, не будь он таким усталым! А он даже хотел проявить к ней свою милость, не давая слишком серьезного наказания! — Значит, Полная Дама была права… — задумчиво проскрипел Апполион Принглс. И вдруг девочка неожиданно заплакала. Сразу так громко, что разбудила несколько портретов на его стене. Завхоз тут же испуганно отпустил ее руки, а директор, увидев эти горючие слезы, тут же пожалел ее. Ну как она может быть шпионкой? — Ну что вы, дитя мое! Расскажите, что случилось? Бедная девочка! И как он, самый чуткий и внимательный директор школы для юных дарований, мог сразу не заметить, в каком она состоянии? Вся грязная, в разорванной одежде, кое-где даже была кровь! Нет, не будь он таким усталым, он тут же усадил бы ее за стол и угостил чашечкой чая! Именно это он и сделал. Как только девочка села, он попросил ее рассказать, что же с ней случилось. Она вздохнула поглубже, словно начиная свой рассказ, но опять захлебнулась слезами. Бедное, бедное дитя… Вон, уже все лицо покрылось красными пятнами. В нерешительности он просидел напротив нее несколько минут, пока не закончился этот приступ, а мистер Принглс все также растерянно стоял у двери. — Может, поделитесь с нами о том, что произошло? — На мою семью напали, — низко и хрипло произнесла девочка. Затем, сама удивившись своему голосу, откашлялась. Портреты тут же удивлённо загудели, начали перешептывался. Кое-где слышался нарочито громкий шепот «Гриндевальд». Девочка заинтересованно оглядела стены и словно кому-то или чему-то кивнула. — Гриндевальд. Это были его люди! Я уверена, — и она снова всхлипнула. Боясь, что девочка опять заревет, он попросил ее выпить немного чая. — Я жила с… с родственниками. Достаточно дальними, но они были волшебниками. У нас были не самые лучшие отношения… — А как же ваши родители? — взволнованно спросил мистер Принглс. Девочка бросила в его сторону удивленный взгляд. — Они… Я ни разу не видела их, еще с самого рождения. Я воспитывалась в совершенно другой семье. Они были… родственниками. Дальними родственниками. Какое несчастье! Она так напугана, так потеряна, что даже с трудом говорит! — Мои родственники, они обучали меня на дому. Не в школе. У нас были не самые тёплые отношения, но они же мои родственники… — и она снова заплакала. Армандо Диппет уже начал немного раздражаться. Конечно, его милосердию и состраданию не было границ, но уже так поздно… Он посмотрел на часы и поймал взгляд девочки. Он был на удивление ясным, но Армандо лишь подумал, как неприлично себя повел. Девочка тут же проявила силу характера и, перестав плакать, продолжила. — Мы ужинали, когда на нас напали. Это были люди Гриндевальда. Мои родственники, они, кажется, погибли, а я воспользовалась нашим камином и перенеслась… в Хогсмид. Я знала, что единственное место, где я могу искать защиты — это Хогвартс. Бедное, несчастное дитя! Конечно, он защитит ее, ведь она точно не заслужила всего, что на нее свалилось. Как хорошо, что она пошла именно к нему, к Армандо Диппету, в Хогвартс. Ведь где ещё так заботятся о детях, как не здесь! Где-то сзади послышался всхлип, и две пары удивлённых глаз уставились на мистера Принглса. Тот утирал нос серым платком. — Прошу, простите! Просто такая история. Мисс, мне так жаль! Я был не прав… — Апполион, вам уже пора возвращаться. Вдруг Пивз что-то успел натворить, — перебил его директор. Ему не нужен ещё один плачущий в кабинете. — Но откуда вы? — Мистер Принглс, перед тем как уйти, задал вопрос. Девочка опустила глаза в пол: — Разве вы не знаете, где орудуют люди Гриндевальда… — Ну конечно она из Франции! — возмущённо сказал директор. Кажется, на девочку вновь нахлынули воспоминания, и она вот-вот снова заплачет. — Мистер Принглс, а откуда ещё! Вы разве не заметили этот лёгкий французский акцент в ее речи? Мисс, к вашей чести, вы прекрасно владеете английским. Девочка лишь кивнула. Кажется, она не собиралась рыдать. Действительно, этот лёгкий, еле заметный акцент… Пожалуй, редкий человек мог его заметить, но Армандо обратил на него внимание. — Все, уходите! — бросил он Апполиону. — Вы ее расстраиваете! Завхоз ещё несколько раз извинился, горько вздохнул и наконец-то скрылся за дверью. — Мисс, мне очень жаль! Простите его за невнимательность. Конечно, я сразу понял, что вы из Франции! И вы совершенно правильно сделали, что пришли ко мне… точнее, — тут же поправился Армандо Диппет, — в Хогвартс. Пойди вы в другое место, может, наткнулись бы на маггловскую войну, а это не очень приятное место, скажу вам честно. Но, мисс, я забыл узнать ваше имя! Простите мои манеры! Так, как же… — Мисс Леви, — ответила девочка. — Гермиона Леви.

***

Какая ночь! Гермиона сразу поняла, что каким-то образом директором в ее школе стал Армандо Диппет, а он занимал этот пост задолго до ее рождения. Но сейчас надо было думать не об этом. Пока этот мистер Принглс вел ее к Диппету, она вспоминала ее единственный разговор с МакГонагалл об этом директоре. Обычно, декан Гриффиндора не позволяла себе обсуждать с кем-либо своих коллег, пусть и не ее лично. Но они провели такой приятный вечер с третьекурсницей Грейнджер, что профессор позволила себе маленькую вольность. Они обсуждали животрепещущий вопрос — как улучшить расписание Гермионы на следующее полугодие. Искали возможные замены, и девочка с сожалением и боязнью, что разочарует МакГонагалл, просила убрать из ее плана некоторые предметы. Миневра лишь удивлялась, как она раньше не попросила. Когда они наконец-то закончили с расписанием, профессор предложила Гермионе выпить чая вместе со сладостями. Все-таки девочка пропустила из-за этой встречи ужин. Так они и разговорились. И вот, перескакивая с темы на тему, МакГонагалл вскользь сказала, что сейчас Хогвартс всё-таки сильно отличается от того, каким он был в ее период обучения. — А чем, профессор? — Ну, во-первых, в то время не я была деканом Гриффиндора, а профессор Дамблдор, — МакГонагалл слегка улыбнулась. Трансфигурация была ее самым любимым предметом, а Дамблдор — учителем. Кто мог подумать, что в будущем именно она станет ему заменой, когда тот займёт пост директора. — На самом деле правила тогда были намного строже. Нас и наказывали жёстче. Тем более, пусть в магическом мире это было совсем не так запущено, как в маггловском, но все же тогда быть девочкой было чуть сложнее, чем мальчиком. Хотя, повторюсь, в магическом мире девушек никогда не недооценивали. Все-таки двое из четырёх основателей Хогвартса были женщинами, — Гермиона вникала, кажется, в каждое слово и понимающе кивнула. — Но главное то, что были другие учителя, а новые люди в подобных заведениях всегда меняют его строй, его жизнь. Может к лучшему, может к худшему. Не берусь оценивать себя, но могу смело вас заверить, что с директором вам повезло чуть больше, чем мне. — А почему? — робко спросила Гермиона. Было видно, что она немного стеснялась задать столь личный вопрос декану. Но МакГонагалл решила ответить. — Директор Диппет… Что же, он отнюдь не был плохим человеком и очень терпимо, даже милосердно относился к магглорожденным, но он был самым настоящим лентяем. К тому же очень наивным и, по моему собственному сугубо личному мнению, не самым талантливым ни в магии, ни в умственных способностях. Но, к счастью, он ни разу не сделал ничего плохого для школы и для ее учеников. Вот что вспомнила Гермиона, пока шла к кабинету «нового» директора. От этого и стоило отталкиваться, выбирая тактику. Когда директор, наконец, понял, что она не из Хогвартса (ее очень удивило, что он, видимо, в отличии от Дамблдора не знает каждого своего ученика) ее история, достаточно суховатая на факты, уже примерно нарисовалась у нее в голове. Сначала она заплакала, чтобы расположить его, и ей действительно удалось. И правда наивный. Но ей это только на руку. Затем, рассказывая о своем новом прошлом, она по несколько раз повторяла основные факты, чтобы это получше запечатлелось в ее памяти. А то не хотелось проколоться на самом банальном. Гермиона специально выбрала дальних родственников, с которыми у нее были не самые лучшие отношения, чтобы был предлог не рассказывать все в подробностях. Ну и чтобы не искали ее родителей, а в будущем она сделает так, чтобы и этих родственников не искали. К ее глубочайшему удивлению, эта история даже растрогала мистера Принглса, который на мгновение перестал казаться таким противным и жестоким. Ей даже стало совестно, что она так бесстыдно врёт. Иногда ей помогали портреты, как в случае с нападением. Гриндевальда и его последователей и так должны были искать по всему миру, так что покушение на ее родственников не должно вызвать никакого особенного интереса. Иногда ее внимательность подсказывала ей как себя вести. В ее случае главным является расположить к себе директора, так что очень хорошо, что она отметила тот раздраженный взгляд профессора Диппета на часы, когда собиралась снова расплакаться. Один раз даже сам Армандо Диппет помог ей. Что же, Франция — неплохое место, чтобы там родиться. А ещё Гермиона убедилась в тщеславности директора. И пусть он и не был плохим человеком, но куда ему до Дамблдора? Она рада, что догадалась об этом чуть раньше, впоследствии используя этот факт, чтобы ещё больше его к себе расположить. Ведь именно благодаря такому прекрасному директору она пошла на поиски защиты в Хогвартс. Ну, так должен был подумать Армандо Диппет. В общем, часть с историей прошла достаточно гладко, и Армандо Диппет вместе с мистером Прингсом искренне ей сочувствовали. Директор даже с помощью палочки подлечил ее рану, которую Гермиона так неумело залатала заклинанием. Поход в Больничное Крыло решили отложить до утра. — Извините, директор Диппет, наверно, это будет уж слишком вопиющая наглость с моей стороны просить у вас принять меня в Хогвартс… Самой ужасно неловко это говорить, но мне некуда больше идти. Это была чистая правда. С самого начала Гермиона решила, что ей во что бы то ни стало надо остаться в Хогвартсе. Чуть позже, когда эта проблема будет решена, она разберётся с остальными. — Хотя это уже будет чересчур щедрый подарок, даже для вас. Видно, директору польстила эта фраза, хотя он и так искренне хотел помочь мисс Леви. — Да, бедное дитя, я думаю, что у меня есть все возможности устроить для вас место. В этом году гостеприимные стены Хогвартса приняли целые делегации учеников из других стран, наиболее пострадавших от рук Гриндевальда. К нам приходят сироты в поисках защиты и, увы, наши старые ученики также теряют родных. Начался переломный момент в этой битве, и уже так много пострадавших, — Армандо Диппет выглядел по-настоящему опечаленным. — Настало время нам объединяться, и мы с радостью примем в нашу семью ещё одного человека! Речь эта, предназначенная только одной Гермионе, вызвала у нее слишком широкий спектр эмоций. С одной стороны, она была рада, что с такой лёгкостью ей удалось «поступить» в Хогвартс. Исходя из слов профессора Диппета, ее появление здесь не вызовет какое-либо особое внимание со стороны Министерства, а правильно созданная новая история жизни сможет восполнить все пробелы ее биографии. Родителей она не знает, дальние родственники были отшельниками магического мира, она не обучалась в школе магии. Вполне естественным будет отсутствие упоминаний о ней где-либо. С другой же стороны, только сейчас она поняла, что оказалась в мире, находящемся в состоянии войны. Ее выдуманная трагедия для кого-то была самой настоящей. Люди умирают, и не только в магическом мире, но и маггловском. Гермионе стало очень совестно за то, что чужое горе ей сейчас так сильно на руку. — Спасибо, профессор! — сипло сказала она. Армандо Диппет кивнул и попросил мисс Леви разрешить ему на минуту отойти, чтобы посоветоваться. Затем, заручившись ее согласием, он направился в противоположный угол своего кабинета, где начал оживленно переговариваться с одним из портретов. Теперь у Гермионы появилось время подумать. Что же, кажется ей действительно удалось найти себе место проживания на целый год. Ее, конечно, удивило с какой лёгкостью Армандо Диппет поверил ей, но с другой стороны может действительно война заставляла людей быть доверчивее и милосерднее к другим. К тому же профессору уже один раз бросили пыль в глаза, когда… Ужасная и неожиданная догадка промелькнула в голове Гермионы. В мире сейчас идёт две войны, и магическая сейчас в самом разгаре. Значит, она примерно в 1944–1945 году. Гермиона быстро в уме подсчитала что-то, потом, испугавшись результата, пересчитала ещё несколько раз, но цифры были неумолимы. Волдеморт сейчас, в данный момент времени, находится в Хогвартсе! Девушка громко выдохнула, из-за чего Армандо Диппет бросил на нее встревоженный взгляд и попросил подождать ещё немного. Но Гермиона его даже не услышала. Что ей теперь делать? Новые обстоятельства значительно ухудшили ее настоящее положение. Конечно, сейчас Волдеморт, точнее Том Риддл, в общем-то безвреден, но он уже либо убил, либо в ближайшее время убьет бедную Миртл. И каково ей будет здесь находиться, зная, что она живёт в одних стенах с одним из самых жестоких, страшных и беспощадных существ ее времени?! Ее мысли находились в ужасном беспорядке, когда директор Диппет вернулся к ней. — Что же, мне, конечно, придется задать вам несколько вопросов перед тем, как мы представим вас Хогвартсу. Для начала, сколько вам лет? Гермиона попросила повторить вопрос, а затем уже собиралась по привычке сказать, что шестнадцать, пока вдруг одновременно смешная и грустная мысль не ударила ей в голову. А ведь сегодня девятнадцатое сентября… Гермиона незаметно для Армандо Диппета улыбнулась и сморгнула набежавшие слезы. «С семнадцатым днём рождения, Гермиона Грейнджер!» Она сказала свой возраст и взявшееся из ниоткуда перо записало это. Затем было продиктовано ее полное имя, имена ее родственников (тут Гермиона немного понервничала) и откуда она. — Все остальное я спрошу у вас завтра! Пока это все, что мне нужно, чтобы отправить запрос на вас в наше Министерство. О, не волнуйтесь так, — попытался успокоить ее директор, неправильно истолковав ее волнение, — ответ придет уже завтра, и вам не придется ждать! На сегодня осталось лишь узнать, на каком факультете вы будете учиться. Вот и наступил тот момент, которого Гермиона боялась. Если был шанс провести Армандо Диппета, Министерство Магии, то Шляпу ей обмануть не удастся. — Профессор, может вы и так можете оценить мои качества… — начала было Гермиона, но директор ее перебил. — О, вижу вы наслышаны о нашей системе распределения! — не без гордости сказал он. — Не волнуйтесь, Шляпа сможет всего за пару минут узнать вас намного лучше, чем кто бы то ни был. Возможно, даже вы сами! Наверное, последняя фраза была произнесена с целью успокоить Гермиону, но прозвучала она достаточно жутко. Армандо Диппет поднял палочку и к нему тут же подлетела старая Шляпа. Она совсем не изменилась и выглядела такой же потертой и угрюмой, как и сорок с небольшим лет назад. Кажется, теперь распределение будет еще более волнительным и нервным, чем в первый раз. «Хм-м-м, вот мы и встретились!» — раздался резкий скрипучий голос в ее голове. — «Я уже было начала волноваться». «Простите, но о чем вы гово…» «Не надо лишних слов! Я прекрасно знаю, откуда ты. Как нехорошо обманывать директора Хогвартса». «И вы расскажете обо мне?» — жалобно спросила Гермиона. Шляпа фыркнула. «Вот ещё. Нет-нет, ты мне нужна здесь», — ухмыляясь, сказала она. — «Расскажи, какой мне смысл отправлять тебя в Азкабан, если надо, чтобы ты была в Слизерине?» Гермиона так и окоченела. В Слизерин? Она не могла видеть выражение Шляпы, но та, кажется, была крайне довольна произведенным эффектом. «Но ведь, если вы действительно читаете мысли, то знаете, что… я магглорожденная! Как я могу учиться в…» «О, но если я не ошибаюсь, директор Диппет располагает лишь данными, что вы нечистокровная волшебница. Полукровка. А на Слизерине такие есть», — снова перебила ее Шляпа. Мысли Гермионы тут же обратились к одному из таких полукровок. «Есть же ещё причины», — обречённо сказала Грейнджер. «Разве это причина?», — усмехнулась Шляпа. — «Уверена, все у вас, мисс, там сложится наилучшим образом». «Уж лучше вы бы меня сдали Министерству!», — в сердцах подумала Гермиона. «Неужели?» И Гермиона решила, что наверное остаться в Хогвартс будет предпочтительнее. «Вы точно не измените свое мнение?» Шляпа ответила отрицательно. «Но ведь вы прекрасно знаете, как я туда не вписываюсь. Все эти люди, которых я так презирала, и которые презирали меня в ответ, теперь должны стать мне… однокурсниками в лице своих предков. Я не понимаю, спустя несколько лет вы приняли совсем противоположное и, поверьте, правильное решение, отправив меня в Гриффиндор. Так почему я не могу учиться и сейчас там?» «Я знаю многим больше тебя. Поверь, решения мои всегда правильные». «За что вы так со мной?» — в отчаянии подумала Гермиона. «Я не обязана перед тобой отчитываться!» И Шляпа, видимо, больше не собираясь выслушивать доводы новой ученицы, вслух выкрикнула: — Слизерин! Больше ее ворчливый голос не звучал в голове Гермионы. Шляпа легко поднялась в воздух и полетела на свое место, оставив Гермиону в смешанных чувствах.