Аферистка

(повествование от третьего лица, 4 года назад) - Кто у меня? – прошептала Соня. - Девочка, - ласково ответила акушер. - Риввочка, доченька, – обессилено пробормотала Соня. Неожиданно ее веки стали тяжелеть, и девушка потеряла сознание. Ривва, почувствовав что-то неладное, громко заплакала. Акушерка стала утешать новорожденное дитя: - Тише, тише, Риввочка, - утешала она ребенка, - Все хорошо, - а затем обратилась к медсестре: - Девочка очень слабенькая. Как бы помягче сказать об этом матери. - Нина Борисовна, не переживайте. Как придет в себя, что-нибудь придумаем, - подмигнула ей медсестра. Неожиданно в дверь палаты постучали. Акушер и медсестра переглянулись. - Извините, можно? – на пороге возникла рыжеволосая девушка небольшого роста, - Меня зовут Фейга, я сестра вашей пациентки. - Заходите, - кивнула врач, и, немного промолчав, добавила, обратившись к медсестре: - Машенька, я отлучусь на пару минут, если Вам не сложно, побудьте с Фейгой и Софьей. - Хорошо, - улыбнулась девушка, и акушер покинула палату. Фейга подошла к лежавшей без сознания сестре и окинула ту оценивающим взглядом. Длинные русые волосы, большие светлые глаза, красиво очерченные губы… Да, даже в таком состоянии Соня выглядела прекрасно. От этой мысли Фейге стало дурно. - Ну, что? Наш договор все еще в силе? – девушка внимательно посмотрела на медсестру. - Да. Сразу же после родов я ввела вашей сестре снотворное, она очнется через пару часов, - дрожащим голосом проговорила Маша. - Вот и отлично, - усмехнулась Фейга и передала девушке конверт, - Здесь 100 тысяч, как мы и договаривались. Маша тяжело вздохнула и взяла на руки все еще плачущую Ривву. Девочка испугано посмотрела на медсестру, от чего ту бросило в дрожь. - Фейга, может, вы все-таки передумаете? Может, девочке лучше остаться с матерью? – дрожащим голосом спросила та. - Нет, не передумаю. Или тебе расхотелось получить единственный шанс на спасение своей матери? – с иронией в голосе спросила Фейга. Маша тяжело вздохнула. Ее матери требовалась дорогостоящая операция на сердце, но денег у девушки не было. Какие деньги могут быть у студентки медицинского колледжа? Отец бросил их с матерью, когда Маше было 7 лет, и даже не платил алименты. Единственным доходом в семье была ее мизерная зарплата медсестры. Девочку всю жизнь воспитывал единственный родной и дорогой ей человек – мать. И, поэтому, когда Фейга предложила Маше крупную сумму денег за небольшую аферу, девушка не раздумывая согласилась. Но в самый последний момент ее стали одолевать сомнения: вдруг Фейга не чиста на руку? Вдруг она обидит свою племянницу? - Фейга, вы обещаете, что не причините вреда малышке? – Маша строго посмотрела на девушку. - Обещаю, - улыбнувшись, ответила Фейга и, забрав ребенка, покинула палату, на последок добавив: - Ты знаешь, что делать. Вытерев выступившую слезу, Маша кивнула. Через пару часов Соня очнулась. Акушера не было рядом, ребенка тоже. Но почему? Что же случилось? - Здесь есть кто-нибудь? – с тревогой в голосе воскликнула девушка. И через пару секунд рядом с ней возникла Маша. - Соня, мне очень жаль, но ваша дочь мертва, - прошептала она. *** Я сидела возле окна, укутавшись в плед, и наблюдала за падающими снежинками. Таббочка и Ривва весело строили снеговика, а Елена Александровна и Левит Санданович, смеясь, наблюдали за девочками. Как же прекрасно, что малышки подружились! В последнее время Табба и ее новая подруга были неразлучны. Все свободное время моя доченька проводила в компании Риввы. Иногда Табба в шутку называла свою подругу сестренкой, что мне очень нравилось. Ривва была пока что единственным человеком, с кем моя доченька смогла подружиться. После того, как Володя сдал меня полиции, Таббочке пришлось несладко. Ее буквально насильно увезли заграницу, где для нее все казалось чужим и диким кроме, конечно же, Елены Александровны. Девочка была очень замкнута, трудно выходила на контакт. Единственным человеком, кому она всецело доверяла, не считая меня и моей тети, до появления Риввы, была Яна. Но сейчас все изменилось. Табба стала потихоньку открываться и учиться доверять людям, а Ривва накрепко вошла в нашу маленькую семью. Что-то в этой девочке казалось мне родным… Но что? Я так и не могла понять. Родителей у малышки не было. По словам Левита Сандановича, девочку сдала в приют какая-то девушка около пяти лет назад, и с тех пор она даже не навещала ее. Пять лет назад… Именно в это время я потеряла одного из своих близких людей, свою маленькую Риввочку, которая, кстати, была тезкой подруги моей доченьки. Никогда не забуду, как я потеряла свою малышку. Врачи так и не удосужились объяснить мне, что произошло, и почему погибла моя девочка. Все пять лет я считала Ривву погибшей, но сейчас… Стоило мне только взглянуть на подругу дочери, как все стразу же становилось на свои места: вот, вот она, моя Риввочка! Все сходится! Ей пять лет, она сирота… Но только почему она оказалась в детском доме? Почему врачи не отдали ее мне? От грустных воспоминаний, из глаз покатились слезы. Главное, не сдаваться, главное, не сдаваться! Пару дней назад я по совету тети, я решила сдать анализ ДНК, чтобы узнать правду. Но стоит ли мне ее узнавать? Вдруг правда окажется совсем не такой, как я думаю? Вдруг моя Риввочка на самом деле погибла, а эта милая девочка просто ее тезка? Неожиданно послышались шаги, и я вышла в коридор. На пороге стояли Табба с подругой и Левит Санданович. Девочки что-то весело обсуждали, в то время, как Левит Санданович с кем-то говорил по телефону: - Да, Леночка, ждем, - ласково сказал он и сбросил звонок, - Соня, можно тебя на минутку? Я кинула, и мы отошли в сторону, подруги, не замечая нас, продолжали свою беседу. - Ну, что? Пришел результат? – скрестив руки на груди, я внимательно посмотрела на своего старого знакомого. - Сонечка, Елена Александровна мне только что позвонила из больницы, и у нее для нас хорошая новость. Я замерла, затаив дыхание: - И? - Сонечка, ты была права. Ривва – твоя дочь.