***
1 августа 1996 года ровно в шесть часов утра у подножья белоснежного банка на углу Косого и Лютного переулков совершенно беззвучно появился человек. На нем была дорогая даже на вид мантия, надетая на темно-зеленый, почти черный костюм. Он, неспешно, не обращая никакого внимания на немногочисленных посетителей Косой Аллеи, как впрочем и они на него, поднимался по мраморной лестнице. На входе он вежливо кивнул стоявшим там на страже гоблинам и скользящей походкой направился к ближайшему свободному окну, делая вид, что не заметил ошеломленного переглядывания стражников. - Пусть ваше золото течет рекой, а враги не найдут покоя ни здесь, ни за Гранью,- уверенно, но вежливо поздоровался молодой человек, добравшись до одной из касс. - Мне нужен управляющий делами родов Поттер и Певерелл. - Процветания и богатства вашему Роду, уважаемый, - гоблин, хоть и был удивлен давно не используемой традиционной формой обращения, не подал виду. – Как вас представить? - Мое имя Гарольд Джеймс Певерелл. А вот это заставило немолодого уже Крюкохвата потерять маску безмятежности. - Прошу следовать за мной, наследник Певерелл. Я проведу вас к директору банка. Не показав малейших признаков волнения, юноша вежливо кивнул. Не желая тратить больше времени, гоблин направился в сторону одного из множественных проходов, услышав через секунду звук уверенных шагов шедшего позади юного мага.***
Дорога к директору банка заняла около 5 минут. Я знал, что мы спускались под землю, хотя внешне подобных выводов сделать нельзя. Длинный коридор, по которому мы шли, не сильно отличался от главного зала, лишь был оформлен с меньшей помпой. Мраморный пол, высокие потолки и огромное количество запертых дверей. Мне уже начало надоедать, когда мы наконец-то добрались до больших двустворчатых дверей, по бокам которой стояли две мраморные колонны, точно такие же, как и в основном зале. Крюкохват четырежды постучал в дверь, и услышав приглашение войти (сказанное, конечно же, на гоббледуке), открыл дверь. Кабинет директора банка был таким, каким я и ожидал его увидеть. Тот же мраморный пол, скрытый, однако, дорогим ковром, высокий потолок с большой хрустальной люстрой, возле стены недалеко от входа - удобный диван и в тон ему стоящее напротив кресло, кофейный столик уместился между ними. Посреди кабинета стояло еще одно кресло, а большой стол, вытесанный из темного дерева, стоящий будто на постаменте,находился прямо напротив только что открывшейся двери. Сидевший за ним в широком кожаном кресле гоблин выглядел пожилым, если не сказать старым, однако блеск его глаз не давал расслабиться, в который раз доказывая мне, что внешность может быть обманчива. Это если опустить то, что прямо за гоблином на стене висели боевая секира и моргенштерн внушительных размеров. - Наследник Певерелл, - заговорил директор, кивком отпуская Крюкохвата, и легким плавным движением, поднялся и вышел из-за стола. – Мы ждали вашего появления. - Это честь для меня, уважаемый Гринготт. Каждый гоблин, принимая пост директора банка меняет свое имя на Гринготт. Это не просто должность, она являлась также привязкой к системе защиты банка, и давала возможность всегда быть в курсе происходящего тут, ведь здание зачарованное лучшими магами и гоблинами не зря считалось одним из самых защищенных мест. А если учесть, что гоблины, в отличие от так восхваляемого Хогвартса, постоянно обновляют и усиливают защиту, то выводы напрашиваются сами. (Прим. автора. У меня ограбления Гринготтса в 1991 не было. Дамблдор взял камень у Фламеля и сразу спрятал его в школе) - Присаживайтесь, - указал мой собеседник на диван, - нам предстоит многое обсудить.***
Разговор был невероятно продуктивным, не то, что бы я ожидал меньшего от гоблинов. Хорес Певерелл рассказал мне все, что знал сам об этой воинственной и корыстной расе, обучил гоббледуку, знанием которого я приятно удивил Гринготта. После подтверждения моей личности, директор коротко рассказал мне о том, что происходило за последние 16 лет. В дополнение он предоставил мне подписки Пророка и парочки известных газет с континента вместе с информацией из гринготтсткого архива за этот период времени. Количество бумаг, в нормальном размере выстроившиеся в три огромные стопки, и шкатулка с выгравированным гербом Гринготтса и явно уменьшенным содержимым заставило меня тяжело вздохнуть. Похоже ближайшую неделю я буду разгребать эти завалы, с зельем памяти вместо чая. Далее мы перешли к делам Родов. Пара гоблинов, присоединившихся к нам, оказались поверенными Поттеров и Певереллов. Я не был удивлен, что Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор юридически был моим опекуном и имел доступ в мой детский сейф. Количество денег взятое оттуда заставило удивленно поднять бровь, ведь я знал только о тысяче галеонов, что в переводе 5 тысяч фунтов, отданных ежемесячно Дурслям. Сейф опустел на треть, а ведь денег там должно было хватить как минимум на пятерых сирот, не отказывающих себе ни в чем вплоть до 17 лет. Дамблдор же был моим опекуном лишь семь. Правильно интерпретировав мои ругательства на парселтанге, Гринготт протянул мне бумагу с уже полностью оформленным судебным иском. Прекрасно понимая, что долго скрывать свое инкогнито не только не получится, но и не нужно, размашистая подпись появилась на документе, после его тщательного изучения. Передав бумагу обратно, пришла пора поговорить о хороших новостях. Будучи опекуном не подтвержденным магией, Дамблдор не мог добраться до Родового сейфа, а бизнес Поттеров, хоть и был заморожен после смерти моих родителей, вполне мог быть восстановлен. Я и так знал об этом, так что Гхард, как поверенный Поттеров, получил свое первое поручение: разморозить счета и начать восстанавливать предприятия. Разумеется он не будет все делать один, однако пока я не расправлюсь с более важными проблемами, отчетов раз в неделю будет достаточно. Счета Рода Певереллов, несмотря на то, что последний представитель давно умер, а нового и не ждали, не замораживались. Именно на этих сейфах обучали гоблинов, кроме того, в знак благодарности Хоресу, определенный процент от каждой успешной гринготтской операции оседал в нескольких хранилищах, на самом нижнем уровне банка. Кровная защита на входе в сейфы, дополнительная на всем уровне, воспрещающая заходить кому-либо не имеющего родственной крови с хозяевами сейфов и спящий, почти пятисотлетний, василиск. Гоблины умеют быть благодарными. Дальнейшее происходило быстро. Оба поверенных принесли родовые перстни, являющиеся также порт-ключами в Поттер-менор и Певерелл-касл соответственно. Родовая магия приняла меня без сомнений, а Живоед, алчно наблюдал за завихрениями магии смерти, появившимися как только перстень, который я еще день назад видел у Ромула, уменьшился у меня на руке и занял свое место на среднем пальце. Поверенный Певереллов до этого момента слабо верил, что ему удастся действительно работать на благо моего Рода и естественно, Гринготтса, а не просто отсиживаться в кабинете, как три поколения его предков. Закончить с основными делами удалось уже после полудня. Уменьшив и собрав все бумаги, попрощавшись с тремя гоблинами, и выразив свою надежду на будущее плодотворное сотрудничество, я уверенно повернул камень на перстне Певереллов.***
Я оказался на абсолютно пустом плоскогорье в Хайленде, на севере Шотландии. Вокруг возвышались горные пики, воздух не особо баловал кислородом, подтверждая, что высота тут недетская. В паре шагов от меня оказался огромный камень с невзрачным углублением в форме родового перстня. Следуя инструкциям предков, я достал кинжал из нагрудного мешочка («На случай непредвиденных обстоятельств» - отвечала Ария Певерелл на мой удивленный взгляд, запихивая в расширенное пространство парочку мечей, кинжалы, полный ритуальный набор некроманта, еды на месяц, палатки, котелки, тарелки, и, конечно же, контейнер с зельями , начиная от обычного бодрящего, заканчивая быстродействующим зельем за пару минут разъедающего камень, не говоря уже о человеческой коже, и ингредиентами для них) порезал ладонь и прислонил ее к камню, другой поместил недавно надетый перстень в углубление. Кровь быстро впиталась, а камень почернел, принимая меня. Замок оказался совсем не похож на те, что я видел в междумирье. Восемь башен окружающих самую высокую, центральную. Высокие, узкие окна, абсолютно ровные стены - это была действительно крепость, которая, казалось, была выдолблена из черного камня неизвестной породы. Она окольцовывалась крепкими и мощными крепостными стенами, что будто сейчас заискрятся от мощи наложенных защитных заклинаний. Единственные ворота, позволяющие пройти через крепостную стену, находились прямо передо мной и медленно поднимались вверх. Стоило же мне пройти их, как они сами начали закрываться. Вблизи замок поражал своим мрачным величием. Входную дверь мне открыл домовой эльф, как оказалось позже, единственный из доживших до моего прихода. Маленькое создание было готово лишиться сознания от радости, а стоило Минки услышать, что первым делом я хочу посетить Родовой камень, его счастью не было предела. Пробуждение Родового поместья забрало почти все силы. Огромный черный неограненный алмаз впитывал их как губка, завязывая на меня всю защиту и давая знания о планировке замка. Я чувствовал, что начали просыпаться портреты, уже скоро появятся домовые эльфы, а главное, возобновляются связи с вассальными родами. Пусть подготовятся, мне еще предстоит встретиться с ними. А пока сил моих хватило на то, чтобы выйти из ритуальной комнаты, позвать Минки и уже уплывающим сознанием приказать перенести меня в хозяйские покои. Разговаривающие за многие километры в Мракс-меноре Темный Лорд, лорд Принц и Лорд Малфой одновременно это почувствовали. Вассалитет, в древнем понимании этого слова, не нуждался в метках или других видимых признаках. Нет, верность роду Певерелл текла в крови каждого вассала, исключая даже малейшую возможность предательства, спящая до поры до времени, но не дающая забыть о себе. Темный Лорд, хоть и не был вассалом, почувствовал появление главы старшей ветви. - Это... – неуверенно произнес Северус. - Да, - подтвердил Малфой. - Род Певерелл наконец получил нового Главу.