Lex Talionis

Жизнь в поместье продолжала идти своим чередом, казалось, что даже с появлением Бэкхёна почти ничего не изменилось. Может быть все дело было в жаре, распаляющей атмосферу, ведь даже самый проницательный из людей не смог бы, наверно, сейчас уловить никаких подозрительных предчувствий, витавших в воздухе - слишком уж отвлекал настойчивый зной. В небольшой постройке, расположенной вблизи виноградника и использовавшейся Исином как рабочий кабинет, тихо жужжал вентилятор, помогающий хоть немного разгонять тяжелый воздух и поддерживающий настрой на деятельность. Принесший бумаги на подпись Бэкхён, ненавязчиво присел на край стола в ожидании, когда начальник закончит с разбором документов. Всегда считавшему себя мужчиной серьезным, Исину отчего-то было крайне сложно сосредоточиться на делах - взгляд альфы то и дело отрывался от расплывающихся перед глазами букв и перемещался на казалось бы равнодушного подчиненного. Омега определенно был «породистым», это чувствовалось: ровная осанка, аккуратные черты лица, красивая фигура, и как завершающий штрих, исходившая от него уверенность в собственном достоинстве. Расстегнутые верхние пуговицы легкой рубашки открывали доступ к обозрению почти что алебастровой кожи, а светлые брюки выгодно подчеркивали стройные ноги. Нахмурившись, потерев виски, а затем покачав головой, Исин попытался отогнать от себя неожиданное наваждение. Подумать только, на кого он засмотрелся: Бэкхён ведь еще совсем мальчишка, в сыновья ему годится! Убедив себя в том, что у него крепкий брак и что он безумно любит свою семью, а все остальное просто нечаянные сомнения, альфа, наконец, поставил подпись на последнем документе и передал его помощнику. - С вами все хорошо, Исин? - склонившись к мужчине, положив на его лоб ладонь и с беспокойством заглянув в глаза, поинтересовался Бэкхён. - А... да, конечно. Все замечательно, - выдохнул тот. От легкого прикосновения прохладной ладошки по спине пробежали мурашки, а тело словно оцепенело, не подчиняясь хозяину. Несмотря на здравый смысл и правила приличия, Исину в этот момент просто дико захотелось опрокинуть омегу на стол и сотворить что-то более чем непотребное. - Вы уверены? Что-то неважно выглядите. Может, я могу чем-то помочь? - тон Бэкхёна был более чем учтив и любой другой почувствовал бы в нем заботу, но альфе отчего-то казалось, словно омега говорит с ним каким-то шифром. Последнее предложение юноши вообще прозвучало настолько двусмысленно для Исина, что он с трудом подавил желание им воспользоваться. - Бэкхён, не стоит. Все хорошо, просто я немного переутомился, - неловко улыбнувшись, альфа отклонился подальше. Он мог бы поклясться, что Бэкхён прекрасно понимает его состояние, да еще чуть-чуть и он бы точно увидел в темных омутах глаз омеги бесовские пляски. Исин запаниковал: это его так профессионально соблазняют, или просто его рассудок плавится от жары? - Вот как, - пожал плечами Бэкхён, прикусив губу. - Дядя Исин! - дверь в кабинет приоткрылась, являя двум парам глаз вечно беззаботного Чанёля. Старший альфа неловко откашлялся, а Бэкхён уже переключил свое внимание на вновь прибывшего. Царившее в атмосфере еще недавно провокационно-тягостное ощущение будто вмиг рассеялось, стоило лишь открыть дверь. - О, Чанёль! Какими судьбами? Отец послал? - оживился Исин. - Да нет, я за Бэкхёном, - улыбнулся парень, кивая на омегу. - Да? - Чанёль говорил, что поедет нынче в город, поэтому я напросился с ним за компанию. Надо прикупить кое-чего. Вы же отпустите меня? - очаровательно улыбнувшись, спросил омега. - А, да. Конечно, езжайте дети, развлекайтесь, - рассеянно потерев взмокший лоб, кивнул Исин. - Вы точно в порядке? Может к доктору? - на всякий случай поинтересовался Чанёль. - Я подвезу. - Ничего со мной не будет. Все, идите уже. Я тоже сейчас домой поеду, - отмахнулся старший, напустив на себя серьезный вид. - Всего хорошего! - До скорого! - И что, черт возьми, это было?! - ругнулся альфа, тряхнув головой, когда дверь за молодыми людьми закрылась, оставляя его в одиночестве.

***

День близился к своему завершению, солнце уже не так нещадно палило, однако Чанёль не стал убирать брезентовую крышу джипа, которая спасала сегодня на протяжении всей дороги до города. Разобравшись со всеми поручениями отца и благополучно забрав Бэкхёна, совершившего все необходимые покупки, альфа вновь устроился за рулем и их маленькая компания двинулась в обратный путь. Ветер, гуляющий в открытых окнах машины, трепал волосы, заставляя Бэкхёна безуспешно их поправлять в перерывах между звонким смехом и ненавязчивой болтовней с альфой. Периодически поглядывая на вольготно устроившегося на соседнем сидении омегу, который успел скинуть обувь и усесться, подогнув под себя ноги, Чанёль задумался, невольно сравнивая того с Кёнсу. С сыном Чунмёна и Исина он был знаком с детства - они всегда неплохо ладили, казалось, должны бы быть не разлей вода, учитывая то, что родители даже подумывали об их браке, однако всегда есть место случаю... С Кёнсу, тем не менее, надо было держать дистанцию, вести себя «как положено», четко соблюдая границы дозволенного; в принципе, Чанёлю это было не в тягость, как-никак он хорошо воспитанный молодой человек. Но то, что он чувствовал сейчас, будоражило все его естество. Бэкхён был совершенно другим — открытым, разговорчивым, и в общем-то во всех смыслах притягательным. Вместе с тем, этот омега казался Чанёлю чем-то диковинным, необычным, словно он приехал не с соседних с материком островов, а с другого конца света. Альфе думалось, что даже аромат Бэкхёна был каким-то экзотическим, оказываясь рядом с омегой он будто вдыхал неизвестные заморские фимиамы и терпкие благовония. Это было и в новинку для него, и слишком заманчиво, чтобы отказаться сразу. Когда джип притормозил у ворот особняка, омега благодарно улыбнулся и чмокнув альфу в щеку, выскользнул из машины. Подождав, пока Бэкхён благополучно доберется до дверей и помахав на прощание, скроется за ними, Чанёль тронулся дальше, размышляя о его сегодняшнем жесте: проявление ли это симпатии, или же просто своеобразное «спасибо»? Осторожно прикрыв за собой дверь, Бэкхён уже отправился в сторону своей комнаты, как заметил слабый свет со стороны кухни. Решив, что кто-то мог просто забыть его выключить, он направился туда. Какого же было его удивление, когда в кухне обнаружился Чунмён в компании початой бутылки вина и сырной тарелки. Посмотрев на старшего, Бэкхён невольно улыбнулся — даже слегка нетрезвым Чунмён выглядел довольно очаровательно. - Привет, - улыбнулся Чунмён, отсалютовав полупустым бокалом. - Привет. Что-то случилось? - тут же поинтересовался Бэкхён. - Нет. С чего вдруг? - Просто, сидите в одиночестве, пьете... Мало ли, - ответил младший, отодвигая стул и присаживаясь напротив. - Иногда, знаешь ли, хочется вот так посидеть, поразмышлять. Исин уже спит, Кёнсу тоже, поэтому я могу побыть с самим собой, - легко улыбнулся Чунмён. - Я помешаю? - решил уточнить Бэкхён дабы не портить чужой вечер. - Нет, совсем нет. Можешь посидеть со мной, так даже лучше. - Наполнив еще один бокал и протянув его второму омеге, Чунмён ненадолго замолчал. - Думаете о том, как скорее устроить свадьбу Кёнсу и дожидаться внуков? - шутливо предположил Бэкхён, отпив из бокала и прервав тишину. - Что? Нет, - тихонько рассмеялся мужчина. - Ночь — время для более грустных размышлений. - Я предпочитаю избегать таких состояний, - вздохнул младший, - иначе станет совсем тяжело на душе. - И о чем же ты стараешься не думать? - О семье, о доме... Для меня это довольно печальные темы. Поэтому, я рад быть здесь с вами, чувствую будто обрел вторых родителей, - улыбнулся Бэкхён, слегка сжав руку Чунмёна. - Получается, мы избегаем почти одних и тех же мыслей, - ласково потрепав младшего по голове, усмехнулся Чунмён. - Как это? У вас же все отлично! Есть Исин рядом, Кёнсу... Да и ваши родители были наверно замечательными и вырастили вас в любви и достатке. О чем же грустить? - непонимающе покачал головой Бэкхён. - Верно, почти так все и есть, - хмыкнул мужчина. - Но, знаешь, есть кое-что о чем никто в моей нынешней жизни не догадывается. - Чунмён... вы меня пугаете, - неловко улыбнувшись, выдохнул Бэкхён. - Неужто убили кого-то, или промышляли грабежом в молодости? - Может и не убил, но наверняка испортил пару жизней... - Вы можете не рассказывать, это наверно тяжело, я понимаю. Я не имею права вмешиваться в вашу историю, поэтому, мы можем просто посидеть и помолчать, - поддержал Чунмёна юноша, заметив его нерешительность. - Иногда становится тяжело держать это в себе, поэтому я вот так бывает и сижу здесь ночью. Правда, поздние угрызения совести вряд ли оправдают мой отвратительный поступок. - Как бы то ни было, все совершают ошибки. Мы ведь не идеальны. Я уверен, вы не сделали ничего такого за что нужно так себя корить. - Я предал любимого человека, Бэкхён. Предал его и наверняка заставил страдать собственного ребенка, - глаза Чунмёна начали наполняться слезами, когда он озвучил свое признание и сильнее сжал руки младшего своими. - Ну знаете, по-моему Исин и Кёнсу не выглядят такими уж страдальцами. - А речь не о них, - помотал головой мужчина, заставив Бэкхёна округлить глаза от удивления. - Но, как же... - Я ведь не всегда жил здесь, - начал старший омега, - я был примерно в твоем возрасте, когда мы с родителями перебрались сюда. Чуть позже я встретил Исина, потом мы поженились, появился Кёнсу. О моей семье здесь никто ничего не знал, поэтому все было похоже на обычный переезд на новое место жительство. На самом же деле, это был просто побег. Из-за меня... Ты был прав, когда предположил, что у меня были любящие родители и беззаботная юность. Однако это лишь начало печальной истории. Мы жили в достатке и я имел все, что нужно для счастья. А потом случилась моя первая безумная любовь. Его семья жила по соседству, наши родители не то чтобы дружили, но были в неплохих отношениях друг с другом. Все случилось как и бывает в таких ситуациях: мы были молоды, красивы и не избежали того, что заинтересовались друг другом. Сначла все было более чем замечательно. Я упивался этой любовью, страстью, в общем, был просто как сумасшедший. Однажды, мы забыли обо всякой осторожности, а потом я понял, что во мне бьется еще одно сердце... Мы были такие глупые, думали, что признаемся родителям, они нас непременно поймут и благословят, а дальше мы заживем как в сказке, уже втроем. Но все пошло прахом. У родителей моего альфы были другие планы относительно него, кажется, они даже пару ему подыскали к тому моменту. Моя семья, естественно, не хотела падать в грязь лицом и обвинила во всем его: якобы он меня соблазнил, сделал ребенка, а потом решил бросить. Мы же были слишком молоды и просто не знали, что делать. В итоге, когда родился ребенок, меня просто вынудили оставить его. Я всего лишь раз взглянул на него, перед тем, как моего кроху забрали. Что я тогда мог? После этого родители спешно продали дом и поместье, а я не успел опомниться, как мы уже перебрались сюда. Вот и вся любовь... Я никогда не прощу себя за это, потому что мне нет оправдания. - Не казните себя, - слабо вздохнул Бэкхён, потрясенный рассказом. - Ведь такое могло случиться с кем угодно. - С кем угодно, но случилось со мной... Сейчас я безумно благодарен Исину за то, что он подарил мне вторую жизнь, я очень его люблю, но те чувства, они тоже никогда не исчезнут. Где-то живет мой сын, он должно быть твой ровесник, возможно он со своим отцом и они счастливы без меня. Чонин... он всегда был во всем первым для меня, наверно и наш ребенок вырос самым лучшим. Он появился в любви, поэтому по другому ведь не может быть? - тяжело выдохнул Чунмён, перед тем, как опустил голову на сложенные на столе руки. - Да, конечно... - криво улыбнулся Бэкхён, не зная, что ответить. - Ты ведь не станешь меня презирать после того, что я тебе рассказал? - с надеждой посмотрел мужчина на младшего омегу. - Нет. Конечно, нет, - пробормотал Бэкхён. - И, Чунмён, не корите себя так. Вы уже наказаны тем, что не можете видеть своего любимого, ребенка; не знаете, как они живут; кто с ними рядом... В конце концов, у вас есть любящая семья, которую вы просто обязаны обожать пуще прежнего. - Спасибо тебе, дорогой, что не отворачиваешься от меня. Я никому в жизни не рассказывал эту историю, боясь, что меня отвергнут за столь ужасный поступок. Знаешь, скажу тебе одно: никогда не отпускай то, что твое. Если любишь, держись зубами и когтями, но не позволяй никому отнять твое счастье, - заглянув Бэкхёну в глаза, напутствовал старший. - Что-то мы засиделись, - разрядил обстановку младший. - Идите спать и ни о чем не думайте. Здесь я все приберу. - Спасибо еще раз, - чмокнув юношу в висок, Чунмён приподнялся и не спеша вышел из кухни. - Я не отпущу. Ни за что не отдам... - уверенно произнес Бэкхён, кивнув своим мыслям, прежде чем приняться убирать со стола.