Куриная слепота

Лили нет уже две недели. Сашка почти смирилась с тем, что никто не хлопнет громко дверью, не подкрадётся к ней якобы неслышно, не хлопнет по плечу, не крикнет в самое ухо: «Слепота, я пришла!». Почти. Только вот какое-то чувство не даёт смириться. Будто чертёнок сидит в лёгких, тыкает своими вилами в рёбра и нашёптывает: «Терпи! Вернётся она!». Только вот с каждым днём верить становится сложнее. С каждым днём такой радужный и яркий мир всё больше уходит во тьму, тускнеет, сереет. Сашка ходит по квартире, как ожившая мумия, сметая со своего пути вазы, статуэтки. Сбивая брата с ног. А брат всё понимает. Он смеётся как-то очень грустно и слишком нежно гладит взъерошенные каштановые вихры. - Чего ты приуныла? Лилька сказала, что вернётся, значит, вернётся. И брату хочется верить. Он-то знает, что говорит. Наверное знает. Сашка кивает осторожно и плетётся к себе в комнату. Пианино издаёт жалобные звуки, когда она ударяет по его клавишам. А Сашка лишь смеётся затравленно. - Ничего-ничего. Мы с тобой и не такое переживали, и это переживём, правда? Пианино отвечает ласковым звуком откуда-то из своих глубин. - Не вешай нос. Не смей, слышишь? Брат стоит на пороге и пристально смотрит в окно. Сашка лишь кривит губы и поддевает пальцем запавшую клавишу. - А что мне остаётся делать? Лиля – она такая. Вдруг она просто не хочет меня видеть, вдруг я просто ей надоела? Вопрос вырывается прежде, чем Сашка успевает задуматься. - Совсем с ума сошла? Лиле? Ты? Надоела? Плохо ты её знаешь. Ей невозможно надоесть. Ни-ког-да. Кем бы ты ни был. Если она сама обратила на тебя внимание, будь уверена, Лилька просто так от тебя не отстанет. С каждым словом брата на душе становится спокойнее. Сашка глубоко вздыхает и улыбается краешком губ. - Ты не сердишься, что я увела её у тебя? – спрашивает вдруг она. Брат замолкает ненадолго. А потом тихо отвечает: - Злюсь. Безумно злюсь. Даже сейчас. Если бы ты была парнем, забил бы тебе стрелу. Но ты девчонка. И моя сестра. И Лиля тебе нужнее. Сашка замирает на мгновение, а потом с тихим писком вскакивает с табуретки и повисает у брата на шее. - Спасибо, спасибо, спасибо, - захлёбываясь словами и смехом, шепчет она и целует брата вовсюду, куда может дотянуться. Брат в растерянности от такой бурной реакции. Он смущённо посмеивается и крепко прижимает сестрёнку к себе. - Ну чего ты, дурочка, - ласково спрашивает он. - Не знаю. Просто так вдруг легко стало, - бормочет Сашка, утыкаясь ему в плечо. Они сидят в молчании какое-то время. Минутку, вечность – неважно. Они помирились – вот что самое главное. - Хочешь на улицу? – озорно тянет вдруг брат. - Спрашиваешь. А ты проводишь? – в тон ему отвечает Сашка. - Спрашиваешь. Беги одеваться. «И всё-таки мне с ним повезло. Даже не знаю, что бы без него делала», - думает девчонка, бегая по комнате и соображая, что ей надеть. Из своего угла за ней пристально наблюдает Мурёнка. Она тихо шипит и недовольно мяукает. Сашка лишь смеётся, подхватывает кошку на руки и чмокает в холодный влажный нос. - Не злись, милая. Я и тебя люблю. - Долго ты будешь там копаться? – слышится из-за двери недовольный голос брата. Сашка ещё раз целует кошку в нос и вылетает из комнаты. Они уходят втихомолку, никому ничего не сказав. Лишь только брат на площадке оборачивается и кричит куда-то вглубь квартиры: - Мы гулять! Вернёмся нескоро! Вдогонку слышится мамин крик про тёплую куртку и шарфик, но они почти не слышат. Давясь смехом и перепрыгивая через ступеньки, брат и сестра бегут навстречу приключениям. * Улица встречает Сашку рёвом машин, криками детворы и порывистым ветром. Сашка ошарашено вертит головой во все стороны, стараясь различить в этом шуме хоть какие-то членораздельные звуки. Напрасно. Город будто заглатывает её с головой. - Пойдём на площадь или в сквер! – слышит она будто сквозь вату голос брата. - В сквер, - голос звучит неуверенно. Брат усмехается и тянет её за собой. Сашка чувствует себя собачкой на поводке. А ещё немного – счастливой. И пускай в лицо дует пронзительный ветер, а от ора детворы уши сворачиваются в трубочку, брат впереди и солнце сверху дарят удивительное тепло. Сквер встречает их шумом фонтана, оживлённым гомоном и жизнерадостным смехом. Брат тянет Сашку за собой, усаживает на скамейку и сам садится рядом. Сашка прижимается к его боку, кладёт растрёпанную головку на его широкое плечо и щурится. - Я устала, - говорит она вдруг как-то слишком по-взрослому, слишком обречённо, - От всего устала. И ждать надоело, и бояться, и... Сашке хочется сказать об очень многом. О том, что Лилька сволочь и обманщица – говорила ведь, что всё время будет рядом. Как же. О том, что больше никому нельзя верить. И о том, что до безумия просто хочется вдохнуть ставший таким родным запах малины и табака, почувствовать обжигающее тепло и услышать хрипло-надсадное «Слёпка». О том, что хочется её ненавидеть, только вот сердце бьётся совсем не в том ритме, в котором хочется. О том, что не похожи её чувства на ненависть. Брат молчит, лишь барабанит пальцами по сидению. - Ну ты даёшь, - говорит вдруг он, - Вроде мелкая-мелкая была. То ли я не заметил, то ли Лилька так на тебя повлияла, но ты изменилась как-то. Повзрослела слишком резко. Сашка фыркает. - Ну, не всю же жизнь мне в песочнице сопли жевать, - тянет она, а затем безо всяких переходов и смены тем просит: - Расскажи мне о ней. Всё, что знаешь. Какой она была? - Сложно описать, - брат ёрзает, устраиваясь поудобнее, - Разной она была. С момента нашего первого знакомства – всегда разная. - А поконкретнее? -Не знаю, Сань, вот хоть убей, не придумаю, как это словами описать. Знаешь, я ведь с ней познакомился чисто случайно – на дополнительных по физике мы начали спорить, как лучше задачу решить. Мой способ был рациональнее, её – оригинальнее. Помнится, мы доорались друг на друга до хрипоты, а потом учитель просто выгнал нас обоих из класса. Мы всю дорогу до выхода из школы спорили. Мне впервые в жизни было так важно доказать свою правоту. А она орала в ответ, размахивая руками. А потом резко остановилась и попросила мой номер телефона. Сашка хихикает. Она почему-то очень ярко представляет себе первое знакомство брата и Лили. - Мы начали встречаться на переменках. Ну, как встречаться – она кидала мне СМСку, я выбегал в коридор, и мы начинали разговаривать обо всём. А однажды она ляпнула, что не будь я таким придурком, то она бы стала со мной встречаться. А я возьми да и скажи: «А ты попробуй просто так. Вдруг что-нибудь получится». И тогда она меня поцеловала. Хотя, не знаю, можно ли это было назвать поцелуем – скорее на укус походило. А я всё равно как дурак обрадовался. Значит, всё-таки согласилась. Сашке немного неприятно слушать эту часть рассказа брата. Она передёргивает плечами и старается отогнать неприятные мысли. - Вот так и прошли два месяца. А потом я познакомил её с тобой. Тон брата меняется, становится более серьёзным. Сашка напрягается, прикусывает губу. Ей становится интересно. - Знаешь, я понял, что всё идёт не так, уже тогда. Она слишком резко отзывалась о тебе. Лилька – это Лилька, у неё свои представления о прекрасном. И я тогда уже понял, что ты ей очень понравилась. И она точно решила с тобой подружиться. Своего добилась, как видишь. А может, даже большего. И брат замолкает. А Сашка пытается нащупать его ладонь. В шуме фонтана, гуле голосов, бесконечном потоке смеха почти неслышно, что она говорит. Но брат, кажется, услышал. И, кажется, он улыбается. Сколько они так сидят, Сашка не знает. Она просто водит носком ботинка по гранитной плитке и подставляет лицо ласковым солнечным лучикам. День выдался таким спокойным, что в это с трудом верится. - Домой? – вскоре спрашивает у неё брат. - Домой, - покорно отвечает ему девчонка и хватается за тёплую широкую ладонь. До дома они добираются быстро. - Главное, чтобы предки не ругались, - шепчет заговорщицки брат, возясь ключом в замке. «Что-то не так», - понимает Сашка запоздало, ощущая на себе обеспокоенный, слегка укоряющий взгляд мамы. - Солнышко, тут к тебе пришли... В твоей комнате... Сердце подскакивает и начинает биться слишком часто, слишком громко. Сашка, словно во сне, стягивает с себя обувь и на негнущихся ногах торопится к себе. - Лиля стоит у окна и выстукивает пальцами на подоконнике странный ритм. Сашка молчит. Из лёгких будто бы выкачали весь воздух, а слова растворились. Сашке нечего сказать, хотя и очень нужно. - Слепота, - хрипло говорит Лиля, - Слепота. Эмоции тоже исчезают. Сашка не чувствует ничего, разве что дикую усталость. Это так удивительно. «Ждала-ждала. И на тебе», - думает девчонка и пытается улыбнуться. А Лиля смотрит. Пристально, изучающе. - Не скучала? – спрашивает она. «Скучала», - хочется ответить Сашке. «На стенку лезла, выть хотела, так скучала. В отличие от тебя». Но воздуха по-прежнему хватает только для того, чтобы дышать, а слова не находятся. Лиля вздыхает и продолжает говорить. - Бабка умерла. Сашка дёргается и замирает. На голову словно вылили ведро ледяной воды. Розы Львовны нет. И не будет уже. Этой замечательной женщины и прекрасной бабушки. Сердце колотится где-то в горле, а голова идёт кругом. И как сквозь вату, Сашка слышит дальнейший рассказ Лили. - А ещё я уезжаю. - Надолго? - В предках запоздало проснулись нежные чувства. Они уезжают на Дальний Восток. Говорят, что здесь за мной больше некому присматривать. Бабка хоть и жила далеко, но кое-как контролировала. А теперь некому. Так что валю к родакам. Насовсем. Дышать всё труднее. Сашка оседает на кровать и до крови кусает губы. Перед глазами в кромешной темноте вспыхивают красные искры. Сашка хочет сказать, чтобы Лиля не уезжала или хотя бы взяла её с собой. Но слов нет, а воздух кажется слишком густым, чтобы нормально дышать. Лиля разворачивается и медленно идёт к выходу. Больше они никогда не увидятся. От этого так больно и страшно. - Эй, - говорит вдруг Сашка, - Эй. А ты в курсе, что я тебя люблю? Лиля замирает на пороге. Миг, и Сашке кажется, что их взгляды наконец-таки пересеклись по-настоящему. А потом хлопает дверь. И за ней не слышно ни звука. Впервые за всю историю их знакомства Лиля уходит тихо. Сашка валится на кровать, переворачивается на бок. Мурёнка недоумённо мяукает из своего угла. В комнату заглядывает мама. - Солнышко, всё в порядке? – ласково и чуть обеспокоенно спрашивает она. - Всё в порядке, мам, - отвечает Сашка, - Просто когда пойдёшь в магазин, купи освежитель для воздуха. По-моему, здесь воняет табаком. И, немного подумав, шёпотом прибавляет: - И малиной.