All You need is love /Тебе нужна только любовь (новелла)

      Обещанный час пришел и ровно в полночь Джунья услышал скрип проворачиваемого в замке ключа. Металлическая дверь распахнулась.       Мужчина, появившийся в дверном проеме, обозрел комнату. Несмотря на поздний час, глаза его скрывали темные солнцезащитные очки, а на плечах лежал черный кожаный пиджак. Он, навалившись спиной на дверь, закрыл ее и вздохнул. Одной рукой он прижимал к груди пистолет, а в другой держал спортивную сумку и пакет из магазина.       - Тебя преследуют? – спросил Джунья.       Инацуми вздрогнул. Казалось, он совсем позабыл о своем заложнике. Джунья видел, насколько он взбудоражен, несмотря на скрывающие лицо очки, и не посмел больше сказать ни слова.       - Не твое дело.       Инацуми спокойно, глубоко вдохнул, небрежно снял очки, положил их в карман. Плюхнулся на один из столов.       - Могу поклясться, ты тут оголодал.       Не дожидаясь ответа, порывшись в пакете, Инацуми что-то бросил ему. Два рисовых онигири(1) приземлились перед ним, следом прилетела пластиковая бутылка с холодным чаем.       - Это тебе.       Инацуми достал из сумки миску с супом с лапшой. Открыл крышку и разделил палочки надвое. Разломал неаккуратно, оттого те получились разной длины, и есть ему будет ими однозначно неудобно.       Но - решил Джунья, наблюдая за ним, краешком глаза - похоже, что палочки – не самая большая его проблема. Он держал их весьма неестественно. Верхняя палочка скрещивалась с нижней, и вряд ли он таким образом смог бы подхватить лапшу из миски. Чтобы хоть как-то ее вылавливать ему, в конце концов, пришлось наклониться очень низко к емкости. Этот детский способ есть вызвал у Джуньи слабую улыбку.       - Что? – заметив его взгляд, посмотрел с сомнением в ответ Инацуми. – Кончай пялиться и жуй давай.       - Прости.       Джунья взял онигири. Разворачивая пластиковую обертку, осознал насколько проголодался, вдруг вспомнил, что весь день ничего не ел, рот наполнился слюной, и он откусил большой кусок. Быстро прожевал один и так же торопливо принялся за следующий.       Он не слишком любил безвкусный магазинный рис. До сегодняшнего дня. Сейчас Джунье казалось, что ничего вкуснее он не ел, таким голодным он был.       Еще и пить хотелось. Проглотив полбутылки чая одним глотком, наконец, почувствовал себя живым.       - Ты все? – подошел Инацуми.       Джунья остался сидеть на диване, скрестив ноги. Вскинул взгляд на лицо Инацуми, тот направил пистолет на его открытый лоб.       - Готов?       Царившая еще минуту назад атмосфера испарилась во вспышке напряжения. Джунья кивком ответил на тихий вопрос.       - Тогда убирайся отсюда. Держи компенсацию, - перед диваном тяжело упала спортивная сумка. – Домой пока не возвращайся. И не вздумай связываться с Юзуки. У него в любом случае скоро будет масса дел.       - Ты уже отомстил?       - Не твое дело!       Мороз пробежал по спине Джуньи.       Инацуми нервно отбросил с лица волосы.       - Нет еще. Но уже скоро.       Джунью мгновенно отпустило. Значит, время еще есть.       - Как только выйдешь из этой комнаты – забудь все обо мне и об Альянсе Корьйу.       - Я не могу этого сделать.       Глаза Инацуми расширились.       - Я думал, ты выбрал, когда сказал, что готов.       - Да.       - Тогда…       - Я готов. Но не к тому, о чем ты подумал.       - Ч-что?       Джунья дождался, пока пистолет не отодвинулся от его лба, затем встал, выпрямившись во весь свой рост.       - Я думал весь день, - он без боязни, открыто, высказывал свое мнение. - И спрашивал себя, как поступить наилучшим образом. Не могу отрицать, я – обуза для Юзуки, но не могу бросить его.       - Ты тупой?       - Ну, звучит, конечно, так, - согласился Джунья. – но моя жизнь принадлежит Юзуки, и я не могу выбрать самый легкий путь.       Он сделал шаг вперед, цепи зазвенели.       Юзуки недавно пытался уйти от него. Сразу после убийства сайко-комона. Тогда была вероятность, что не только Юзуки, но и Джунья может стать мишенью, только из-за близости к нему и Юзуки владел страх, что он не успеет, не сможет защитить Джунью.       И боялся он вовсе не из-за внезапно проявившейся мягкотелости.       Ими владел не детский страх опасности, это было лишь признание страха и осознание пределов собственных возможностей.       - И Юзуки Кобаякава не из тех людей, которые могут потерять опору под ногами из-за любовника.       - Что?       - Он решил не мстить – не из-за боязни смерти, а чтобы защитить и тебя, и всю группу.       - Я не собираюсь выслушивать твои бредни! Что ты можешь знать?! – закричал Инацуми.       - Ты же не рискуешь своей жизнью беспричинно. И решаешь, когда это нецелесообразно. Он пытается найти способ примирения с ненавистным врагом. Думаю, он больше, чем кто-либо сожалеет о смерти того мужчины, но не показывает этого. Он выбрал способ, который защитит всех. Даже такой аутсайдер, как я, видит, что это нелегкое решение для Юзуки. Как ты, который провел с ним рядом столько времени, можешь не видеть этого?       Брови Инацуми сошлись на переносице, губы крепко сжались.       «Он же все понимает. Как он может не понимать? Юзуки доверяет ему. Он, как Иватсуки, хочет как лучше и для Юзуки и группы».       - Поэтому, пожалуйста, не вмешивайся в планы Юзуки. Его более чем кого-либо расстроит твоя смерть. Я знаю, Юзуки поможет тебе справиться с горечью потери .       - Заткнись!       От тупого удара висок взорвался болью. Он упал на диван, не сводя глаз с Инацуми.       Сжимая левой рукой пистолет, Инацуми подобрался ближе к Джунье, оперся ладонью на диван, а дуло приставил к его подбородку.       - Меня нигде ни разу не интересует твое мнение. Твой выбор сейчас сократится до одного варианта. Значит, говоришь, что не хочешь оставить босса? Тогда готовься умереть.       - Я ничего не могу сделать для Юзуки. Но я не могу впустую лишиться жизни. И… и ты думаешь, что Юзуки будет счастлив, узнав о твоем поступке?       - Разве, я не сказал, что не собираюсь тебя слушать?       - Ай!       Инацуми, размахнувшись, снова ему врезал и тут же не давая опомниться и отодвинуться, вцепившись в подбородок жесткими пальцами, подтянул его лицо ближе к своему:       - Ты соблазнил его вот этим своим видом, да? – их ресницы почти соприкасались, настолько близко он придвинулся. Лицо Инацуми исказилось жестокой усмешкой. В нос шибало устоявшимся запахом табака и застарелого пота.       - Может, я должен сделать все по-своему, и тогда ты будешь держаться от него подальше, - лизнул его губы, и Джунья задрожал от угрозы, сквозившей в его словах.       - Ты так не поступишь.       - Я бы не стал шутить такими вещами, - с нажимом сказал Инацуми. – А для тебя не хуже смерти будет, если сгорая от стыда, ты сам не посмеешь показаться ему на глаза?       Он стволом обвел очертания подбородка Джуньи, затем уронил его на грудь. Разорвал рубашку, распахивая ее, отчего пуговицы разлетелись. Ему и так было не жарко, а от прохладного воздуха, спина моментально покрылась мурашками. В глазах Инацуми не светилось ни малейшего энтузиазма. Может, он действительно думал изнасиловать Джунью и швырнуть его Юзуки обратно.       - Юзуки не спустит тебе такое с рук.       - Думаешь, я не знаю? – рыкнул Инацуми. Его дрожащий от гнева голос стал глуше и звучал, словно из глубин подземелья. Джунья побледнел. – Мне не нужно, чтобы ты мне об этом говорил!       Он снова ударил Джунью и тот упал на колени. Инацуми стоял рядом, прижимая пистолет к его лицу.       - Я достаточно долго все обдумывал и принял решение. И не могу изменить его сходу. В любом случае, если бы не старик, я бы не оказался в группе. Меня бы не было в живых, если бы не Юзуки-сама. Я должен был сдохнуть еще при рождении. Я бы считал себя счастливчиком, если бы вакагасира убил меня.       Джунья видел свое отражение в широко распахнутых глазах мужчины. В глубине них пылал огонь убежденности.       В их первую встречу, мужчина казался таким ершистым, что Джунья почти физически ощущал, что может порезаться о его колючки, неловко прикоснувшись. То впечатление врезалось в память.       - К гадалке не ходи, что ты родился в обыкновенной семье, у тебя было обыкновенное ничем не примечательное детство и жил ты совершенно обыкновенно до сегодняшнего дня. Мою жизнь ты даже представить не можешь. И уж точно не знаешь, что в ней самое главное.       Джунья подавил желание ответить на последнее утверждение Инацуми.       - Меня оценили только в Альянсе Корьйу и такие люди, как старик. Вот, почему я готов отдать за них жизнь. Если моя смерть откроет глаза Юзуки-сама, я с радостью отдам ее.       Юзуки сумел затронуть даже колючее сердце Инацуми.       Джунья почти понимал, какие чувства должен был испытывать Инацуми в детстве. Его грусть. Его разъедающее душу одиночество, которое никто не мог заполнить. И единственным, кто протянул ему руку, был старый мужчина.       И Юзуки.       Инацуми коснулся его кожи. Избегая ран, оставленными его ударами, пальцы изучали лицо Джуньи, отбросили на другую сторону мешающую им челку. Глаза Джуньи изумленно расширились. Инацуми склонился ниже к обнаженной коже.       Нужно было отодвинуться подальше от него, но Джунья и шевельнуться не мог.       - Ты сказал, все что угодно сделаешь для Юзуки-сама, верно?       - Да, - без колебаний ответил, на казавшийся проверкой, вопрос.       - Тогда отсоси мне.       - Что?! – Джунья потрясенно уставился на Инацуми.       - Я тут разглядел тебя получше. Не так уж хреново ты и выглядишь. Этот рот сосал его член. Мысль о сексе с парнем внушает мне отвращение, но я никогда не мог сказать этого боссу.       Его точка зрения была нормальна и абсолютно понятна, но Джунье все равно стало обидно, а сердце неприятно кольнуло. Джунья даже сам себе стеснялся признаться, и колебался, даже мысленно старательно не называя вещи своими именами. Но преследуя и преследуемый так долго, он вынужденно принял свою ориентацию.       И он не возражал бы, если бы Инацуми отрицательно относился к однополым отношениям, но отзываться пренебрежительно о Юзуки – недопустимо. Джунья поразился своему порыву заорать на Инацуми, что это он понятия не имеет, о чем говорит.       - Но если ты сможешь удовлетворить меня, возможно, я изменю свое мнение.       Подтекст следовало читать: тебе не удастся меня возбудить и заставить кончить.       Джунья не мог отступить. Не теперь.       Все еще в цепях, охватывающих запястья, на коленях, придвинулся к Инацуми. Потянулся к молнии.       - Если хочешь остановиться, так скажи это сейчас, - в голосе Инацуми засквозил намек на неуверенность.       - Ты сказал, что ты серьезно? – вскинул на него взгляд. - Ну, так я тоже не шучу.       Джунья правда любил Юзуки. И действительно хотел защитить его.       - Ну тогда, давай посмотрим.       Инацуми жестче надавил ему на затылок, опуская лицом к своим бедрам. Джунья расстегнул молнию на его брюках. Боксеры не скрывали, а наоборот, подчеркивали его форму. Джунья дотронулся до твердого органа через белье, отчего Инацуми вздрогнул.       Джунью охватило чувство весьма далекое от удовольствия. Если бы ему пришлось охарактеризовать его, он бы назвал это некой формой деградации: он опустился до того, чтобы трогать другого мужчину, но при этом думал о Юзуки и как ему помочь. Разум призывал смириться, но сердце упорно сопротивлялось.       Что подумает Юзуки, если узнает? Будет винить Джунью? Или Инацуми? Или даже самого себя?       Джунья был уверен, что если Юзуки узнает – поймет.       Он надеялся, что Юзуки поймет.       Сглотнув желчь угрожавшую, затопить горло и рот, Джунья медленно широко лизнул по очертанию предмета, скрытого боксерами. Почувствовал языком мощную стремительную пульсацию крови. Еще одно движение языком. И член Инацуми начинает реагировать. Напряжение передалось через дернувшиеся пальцы, удерживающие его затылок. Скользнул языком под полоску белья, касаясь его органа, ощущая тепло человеческой кожи.       Подавил желание вырваться и бежать, куда глаза глядят, и нежно вытащил его член из трусов. По форме он отличался от члена Юзуки, впрочем, как и от его собственного. Джунья, примеряясь, провел языком вдоль него. Услышал, как у мужчины над ним на мгновение оборвалось дыхание. Это вселяло некоторую уверенность. Он закрыл глаза и осторожно облизал его. Нежно обхватил, сжимая губами головку, добиваясь ответной горячей пульсации. Инацуми реагировал на движения его языка и зубов, увеличиваясь и становясь тверже.       - Проклятье, - застонал Инацуми. Он всей ладонью надавил на затылок, опуская его ниже на свою плоть.       - Ннгх.       Член скользнул глубже в его горло, вызывая рвотный рефлекс. Слезы начали собираться в уголках глаз. Он закашлялся, чувствуя, что его сейчас вывернет, но Инацуми не дал ему отстраниться.       - Используй горло. Этого мало, чтобы убедить меня, - пальцы грубо сгребли волосы на затылке Джуньи, направляя его голову еще ниже. Он погрузился членом еще глубже в его горло, до предела, до упора. – Ты сказал, что сделаешь для него все, да? Тогда это – ничто! – его крик был полон страдания.       Удерживая его член во рту, Джунья поднял глаза, чтобы увидеть выражение лица.       Глубокие морщины избороздили его лоб. Инацуми прикусил нижнюю губу. Напряженное, до предела сконцентрированное выражение. В котором не было ни следа удовольствия.       - На что ты смотришь? – заметив его взгляд, Инацуми оторвал Джунью от своего эрегированного члена, затащил назад на диван и сорвал с Джуньи рубашку.       - Ах!       Инацуми дотянулся до его обнаженной груди.       - У тебя хорошая кожа, - он говорил холодно, выражение его ничуть не изменилось. – Босс ласкал тебя здесь? Посасывал, лизал? – ладонь легла Джунье на грудь и медленно заскользила вниз. От прикосновения чужого тепла, что-то мирно дремлющее в Джунье начало пробуждаться.       - Не становись у меня на пути       Джунья уперся рукой в плечо Инацуми, но мужчина отбросил ее и перекинул цепь за спинку дивана.       - Инацуми-сан…       Обе руки Джуньи были обездвижены над головой. Рука Инацуми двинулась к его паху.       Пальцы легко скользнули по пряжке ремня, потянули молнию книзу. Он грубо через одежду схватил плоть Джуньи.       - Нн-гх!       - Эй, а у тебя уже стоит.       Неумелое движение его пальцев было болезненным, но от острого ощущения, прокатившегося по всему телу, Джунья рефлекторно вытянул ноги. Инацуми, вероятно, нашел это раздражающим, и блокировал их с обеих сторон коленями. Толкнул Джунью назад на диванные подушки.       Джунья попытался воспротивиться, когда мужчина навис над ним.       - Перестань!       - Заткнись! – рука Инацуми сжала его подбородок, а затем без дальнейших прелюдий губы Инацуми накрыли его собственные.       - Н-нх!       Ворвавшийся в рот язык принес с собой экзотически-пряный запах сигарет. Поцелуй совсем не походил на те, которые дарил ему Юзуки. Его целью не являлось доставить Джунье удовольствие, это было, скорее, жесткое насильственно-неистовое исследование. Но тело все равно реагировало на неодолимо-подавляющие движения чужого языка.       «Почему я это делаю? Почему не сопротивляюсь?»       В сознании мелькнуло лицо Юзуки. Кожа «вспомнила» обжигающие ощущения от его рук.       С Юзуки было все совсем иначе, но его тело все равно отвечало.       Он отчаянно попытался оттолкнуть нависающего над ним мужчину, но Инацуми, непреклонный, непробиваемый в своей решимости даже не шелохнулся.       - Нет!..       Крик сопротивления рвался из горла Джуньи, но умер на его губах. Его язык уклонялся, но язык Инацуми преследовал, захватывая его в плен. И когда мужчина простимулировал самую его самую слабую часть тела, Джунья отреагировал с жалким пылом.       Возбуждая Джунью, Инацуми шумно дышал. Все его атаки сопровождались пошлыми чавкающими звуками, и член Джуньи разбухал от возбуждения, нравилось это его хозяину или нет.       Инацуми опустил взгляд и при виде его возбуждения приподнял брови. Его руки проследили линии его торса и остановились возле члена. Пальцы очертили его форму под одеждой, и бедра Джуньи дернулись. Еще. Мысль родилась не разумом – хотело тело.       - Инацуми…       - Прекрати дергаться или сделаешь себе больно, - его хриплый голос послал вибрирующую пульсацию по телу Джуньи.       Инацуми смотрел на него совсем не так, как Юзуки.       Смущение, гнев, тоска, уныние – хаотическая смесь чувств изливалась на Джунью. Если неожиданно ударить, то, возможно, он сможет вырваться. Но глаза Инацуми подрывали его волю, истощая силы к сопротивлению.       Джунья мысленно молил о спасении, когда Инацуми касался его тела. Его разрывали противоречивые эмоции, он едва сдерживал крик от их диссонанса. И потому не мог сопротивляться.       Словно почувствовав его колебания, мобильный Джуньи выбрал этот момент, чтобы зазвонить.       Инацуми встал и, отвернувшись, застегнул штаны. Потянувшись к карману брюк Джуньи, достал телефон. Посмотрел на экран и молча, протянув руку, показал хозяину.       «Ю».       Звонил Юзуки.       - Можешь ответить.       Реакция Джуньи яснее ясного говорила Инацуми, кто звонит. Он бросил телефон на диван и отошел.       - Инацуми…       - Ты можешь сказать Юзуки, что ты со мной и тебе нужна помощь, - Инацуми говорил небрежно, остановившись у окна и прикурив сигарету. Сгорбленный, он выглядел потерянным и, словно, уменьшился в размерах.       Телефон продолжал выводить трели.       В тишине комнаты Джунья ответил:       - Алло?       - Что ты там делаешь? Ты должен брать трубку сразу же, как я позвоню!       Судя по заднему плану, Юзуки ехал в машине.       Привычный, родной Юзуки такой же, как и всегда. От звука его голоса Джунье захотелось плакать.       - Джунья? – удивила его, проскользнувшая в интонациях подозрительность.       - Прости, я-я с коллегой сейчас.       Инацуми задеревенел, услышав его ответ.       - Ну, тогда, как освободишься, приезжай в отель, - весело, словно случилось что-то хорошее, проговорил Юзуки. Джунья хотел увидеть его – сейчас же, сию же секунду, так быстро, как только возможно, − но еще один взгляд на спину Инацуми заставил его молча подавить этот порыв и загнать его поглубже.       Нужно кое-что сделать до того, как он снова увидится с Юзуки.       - Прости, но я не приеду сегодня.       Инацуми дернулся.       - Что? Коллега для тебя важнее, чем я? – немного обиженным, но все равно любящим тоном спросили его. Обычно его любимый человек не был настолько понимающим. Почему он так легко согласился с отказом?       Навеселе?       - Угу.       - Как-то ты быстро признался в этом.       Их легкомысленный разговор сейчас был для Джуньи бесценным.       - Ты можешь перезвонить мне, когда у тебя появится время?       - Конечно. Кстати, а почему ты никогда не звонишь мне?       - Но, а вдруг я позвоню не вовремя?       - Если мне позвонишь ты – я возьму трубку в любое время. Даже посреди перестрелки.       Джунья знал, что это шутка, но, учитывая обстоятельства, от нее только мороз ободрал спину.       - У тебя намечается перестрелка?       - Просто пример. Нельзя же все мои слова воспринимать так серьезно. Бо-оже, - в трубке послышался нежный смех. - Я люблю тебя.       От произнесенного шепотом признания Джунья затрепетал.       - Я тебя тоже.       Джунья любил Юзуки больше, чем можно было выразить словами. Последние два дня его тыкали носом в эти чувства.       - Не говори больше ни слова, - прервал его Юзуки, смеясь. – Я хочу услышать их при личной встрече. Прибереги их до следующего раза.       Неспособный ответить на вопрос, когда же будет этот «следующий раз», Джунья завершил вызов.       - Почему ты не сказал ему? – заорал Инацуми, разворачиваясь и бросая сигарету на пол. Задавил ее ногой.       - Если бы ты сказал Юзуки, где ты прямо сейчас, если бы сказал, с кем ты, ты бы спас свою жизнь! Почему же ты?..       - Ты хотел, чтобы я сказал ему?       - Что?       Инацуми смолк. Его лицо ужесточилось, ясно выдавая тревогу.       «Я был прав».       Знание придало ему смелости.       - Если бы я сказал Юзуки, что бы ты сделал? Ты бы просто пристрелил меня до того, как я положу трубку, и отправился бы вершить свою месть!       - Конечно.       - Я не хочу отхватить пулю. И я не хочу, чтобы ты в одиночку отправился на вражескую территорию. Вот почему я не сказал ему.       - Как ты смеешь! – Инацуми вскинул руку. Джунья знал, что он собирается ударить его, но не отвел взгляд. – Блять!       От силы его удара голова Джуньи мотнулась в сторону. Он загнал подальше боль, крепко сжимая телефон – его последнюю связь с Юзуки. Заставил пальцы перестать дрожать и отчаянно молился мужчине, чей голос он слышал только что.       «Пожалуйста, дай мне силы».       - Юзуки говорил мне, что никто не хочет кончать свою жизнь самоубийством. Я понимаю твои чувства, но также он говорил, что необходимо успокоиться и закончить все обдуманно и хладнокровно. Ты по-прежнему хочешь предать Юзуки, несмотря на его решение?       - Сколько раз мне надо повторить, что это не твое дело?! – Джунья почти слышал, скрежет зубов Инацуми.       Инацуми наставил на него пистолет, раздался трескающий звук взводимого курка. Он почти привык к нему - за последние два дня это повторялось не один раз. Джунья все еще боялся, но его удивляла собственная собранность. Его беспокойство за Инацуми было сильнее страха.       - Пожалуйста, подумай еще раз, - он смотрел на оружие. – Я признаю, что мое существование ставит под угрозу жизнь Юзуки, но я готов к тому, что случится. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы защитить его. Все, чего я хочу – не быть для него обузой. Ты же тоже так считаешь, верно? Все, что ты делаешь, ради Юзуки. Поэтому, пожалуйста, измени свое решение. Неужели оно действительно принесет счастье Юзуки? Ты хочешь видеть, как он страдает? Неужели Юзуки действительно, настолько наивен в своих решениях?       Может, как чужак, Джунья не имел права говорить подобные вещи, но он хотел, чтобы Инацуми отказался от своего плана. Хотел, чтобы он понял чувства Юзуки.       - Пожалуйста, не делай ничего, что огорчит Юзуки. Не делай ничего, что заставит его сожалеть. Пожалуйста, помоги мне защитить его.       - Заткнись! – размахнувшись, он кулаком ударил Джунью. Подбородок обожгло резкой болью, его голова, запрокинувшись, ударилась о стену. Перед глазами заискрило серебряным.       - Инацуми…       Ему было, что сказать. Ему еще многое нужно было сказать. Заготовленные слова эхом отражались от стенок черепа, но шевельнуться Джунья не мог. Перед глазами все рушилось в произвольном порядке.       - Ты не очень умный, - пробормотал Инацуми. – но я еще глупее, чем ты.       Если он знал, что поступает глупо, то почему не останавливался? Почему не пытается все исправить? Вопросы поднимались один за другим в сознании Джуньи, но задать их вслух не получалось.       - Скажу тебе кое-что.       Инацуми стоял рядом.       - Ровно в пять часов вечера один раз в месяц этот выблядок наведывается к детям от одной своей подружки, - его голос понизился до шепота. – Он всегда едет один. Не берет с собой никого из охраны. Машина подбирает его у дома и высаживает в месте назначения. В машине пуленепробиваемые стекла. Есть только одна лазейка: когда он садится и когда выходит из нее. И эта возможность представится завтра вечером.       Сознание заволокло туманом, и Джунья не успел осознать смысл его слов.       - Я слишком слабый, чтобы отмотать все назад.       Утверждение было насквозь пропитано жалкой самоиронией.       - Поэтому – я доверю свою судьбу тебе.       Джунья услышал его тяжелые шаги, лязг металлической двери и потерял сознание.