Я видел снег

      Порой Димке начинало казаться, что он забывает, как что выглядит в окружающем мире. Глупость, конечно, но всё же...       Он попытался представить себе лицо сестры: круглое, высокий лоб, чёлка набок, глаза голубые (когда она сердится, они становятся пронзительно синими), волосы светло-пшеничного цвета, курносый нос и морщинки в уголках глаз, когда она смеётся. Странно. Её лицо он помнит лучше, чем своё.       Такое случалось с ним и до болезни. Казалось, если долго не смотреть в зеркало, то он не вспомнит, как он сам выглядит. Вроде в общих чертах он помнит: карие глаза, каштановые вьющиеся волосы (сейчас отросли, они уже закрывали уши и под напором воды лезли в лицо). Его кудрям сестра всегда завидовала: "Нет, вот зачем они тебе? Где в мире справедливость? Я сплю на бигудях, мучаюсь, а ты утром встал – и красавица". Он ощупал свой длинный острый нос, подбородок. По отдельности вроде помнит, а целая картинка не складывается...       Сквозь шум воды в душе донёсся какой-то стук. Он приглушил воду, прислушался. Звук повторился. Стучали в дверь. "Странно. Почему стучат, а не звонят?"       Димка наспех домылся, обернулся полотенцем и вышел в прихожую. Он приоткрыл дверь, не убирая дверную цепочку, и услышал знакомый хриплый голос:       – Привет ещё раз, сосед! Твоя сестра позвонила мне, попросила заходить к тебе периодически, узнавать, как у тебя дела.       – А... ты... в смысле проходи, – забормотал Димка, открывая дверь и растерянно теребя край полотенца. Вот, значит, что она придумала. М-да... – А почему не позвонил в дверь?       – Так электричества во всём доме нет, отключили, объявление внизу вис... о, прости, забыл. – Гость захлопнул за собой дверь. – Я не вовремя, да? Из ванной тебя вытащил.       – Да нет, я успел. Проходи на кухню, я сейчас.       – Так я вроде на минутку, только проверить, всё ли в порядке.       – Раз свет отключили, значит, мне придётся греть обед на газовой плите, а сам её зажечь я не смогу. Ну и познакомиться нам не мешает, раз на ближайшие дни ты – моя нянька, – Димка сам не понимал, откуда в нём такая настойчивость и почему ему так хочется, чтоб Евгений задержался.       – Ну, раз такое дело, то с тебя чай, с меня печенье. Я сейчас вернусь.       Он направился к входной двери, а Димка зашлёпал босыми ногами по полу, торопясь в свою комнату, чтоб наконец одеться, но поскользнулся и, взмахнув руками, начал стремительную вынужденную посадку на пол. И тут же ощутил, как крепкие руки подхватывают его под подмышки и ставят ровно.       – Видишь, не зря сестра за тебя беспокоится, – в голосе соседа слышались смешливые нотки.       Не найдя, что ответить на это, Димка выдавил улыбку и ушёл в комнату. Кто-то что-то говорил о самостоятельной жизни?       Когда Дима вернулся на кухню, Евгений уже по-хозяйски поставил на плиту чайник, выложил на стол печенье, конфеты, достал кружки из шкафа и сейчас шарил в холодильнике.       – Там суп в кастрюльке, поставь на плиту. Евгений, ты...       – Надо же, как официально. Просто Женя, ок?       – Хорошо. Ты прости, я так наехал, тебе, наверное, надо по своим делам...       – Забей, всё нормально, я всё равно планировал провести вечер в компании с x-box, но отключение света изменило мои планы.       Димка присел за стол и сцепил руки перед собой в замок. Ему вдруг стало неловко. В его квартире абсолютно незнакомый человек, о котором он не знает ничего, кроме имени и голоса, и даже то, как выглядит сосед – загадка.       Тем временем Женя поставил перед ним на стол тарелку супа и вложил в руку ложку, а сам, судя по скрипу стула, уселся напротив.       – Приятного аппетита. Мм, а твоя сестра неплохо готовит.       – Мне тоже нравится.       Димка пытался поддерживать беседу, но неловкость, растерянность и какое-то детское смущение выбивали из головы все слова. Однако его новый друг словно догадался, поэтому взял инициативу в свои руки:       – Ну, давай, что ли, поближе познакомимся. Начну с себя. Я интроверт, весы, сангвиник, ненавижу суши, люблю море, боюсь высоты. Живу в этом городе полгода, приехал издалека. Работаю в автомастерской. Теперь ты.       – Мм, а я журналист по образованию, живу в этом городе с рождения, сейчас не работаю. Люблю музыку и гулять в парке неподалёку.       – Неплохо для начала, – Женя говорил невнятно и периодически плямкал ложкой. Почему-то этот звук не раздражал, а, наоборот, успокаивал, разрушал тишину. – Ты, я слышал, любишь "Металлику"?       – Слышал?       – Ну, вообще-то, я думаю, весь подъезд в курсе твоих музыкальных предпочтений. И, кстати, курить вредно. Голышом на балконе в октябре – ещё вреднее.       Димка почувствовал, как краснеет. Никогда ему не нравилась эта его особенность: чуть разволновался, засмущался, и лицо заливается краской. Бесит.       – Да ладно тебе, не смущайся.       Димка услышал, как Женя встаёт и убирает со стола посуду; зашумела вода.       – Не надо, я сам помою...       – Брось. Я хочу отблагодарить за обед. Давно не ел ничего домашнего, не умею готовить я. А в парк ты один ходишь?       – Ну да. Дорогу уже наизусть знаю, гуляю всегда по одному маршруту.       – Не страшно?       Обычно Димку напрягали подобные вопросы, когда начинали говорить, что ему одному тяжело, он беззащитный и вообще безопаснее ему сидеть дома. Но сейчас он не почувствовал обычного раздражения. Может, потому что в интонации Жени не было жалости или переживания. Просто любопытство.       – Поначалу было страшно. Сейчас привык. Хотя, как бы это ни прозвучало, с детства боялся темноты. Не монстров во тьме, а самой темноты.       – Может, ты боишься не темноты, а неизвестности? Непонятно, что вокруг тебя, впереди и позади, тут любому станет... ну... некомфортно, что ли.       Димка ничего не ответил, но про себя удивился такой проницательности. Тем временем сосед домыл посуду и, проходя мимо Димки в сторону коридора, хлопнул его по плечу:       – Ну, я пошёл. Будут проблемы – звони. Давай, запишу тебе в телефон мой номер.       В тот момент, когда за Женей захлопнулась дверь, уже в тот момент Димке почему-то захотелось ему позвонить. ***       На следующий день Катерина позвонила бессовестно рано. Димка нашарил рукой телефон под подушкой и сбросил вызов, прежде чем успел осознать свои действия или хотя бы проснуться. Правда, минутой позже, осознав, что звонила, скорее всего, сестра и сейчас она уже набросала не меньше пяти сценариев его, Димкиной, мучительной смерти (ведь сбросить звонок в шесть утра мог только бандит и убийца), он решил перезвонить.       – Алло, Димась, ты спишь, что ли?       – Доброе, – невпопад ответил тот, пытаясь отыскать ногой штаны под кроватью.       – Дим, я с плохими новостями. Мне придётся задержаться ещё, может, на пару-тройку дней.       Димка вздохнул, хотя особого разочарования не почувствовал.       – Ничего страшного, я справляюсь.       – Тебе очень там скучно одному?       – Да нет, сосед вот заходил, пообщались.       – Правда? Ну, он хороший парень, обращайся к нему, если что.       – Он тоже так сказал. Кать, а как дойти до супермаркета? Там надо улицу переходить?       – Зачем тебе? Ой... продукты закончились? Не вздумай ходить один, слышишь? Я сейчас Женьке позвоню, попрошу после работы зайти в магазин.       – Кать, не надо...       – А что, голодный ходить будешь? Вот так и знала, больше надо было закупить. Что именно закончилось?       Паника, которую сестра подняла из-за такого пустяка, и её бесконечные вопросы начали утомлять, и Димка уже пожалел, что начал этот разговор.       – Кать, я сам с ним созвонюсь, не надо. И вообще, рано ещё звонить, я простил тебе, что разбудила, а он может и обидеться.       – Ну... ладно... Пообещай, что никуда один не пойдёшь, слышишь?       – Слышу, обещаю, люблю, скучаю, я пошёл в ванную, пока.       Димка торопливо нажал на отбой и повалился на подушку. От мысли, что сегодня он увидится с Женей, на душе стало хорошо. Кажется, у Димки появился новый друг...       Он торопливо соскочил с кровати и пошёл в ванную. Разыскивая в куче бутылочек на полке свою расчёску, вдруг подумал, что стоило бы сходить в парикмахерскую. Он уже давно забил на такие мелочи как внешний вид, одежда, причёска. Вещи ему покупала сестра, а остальное его не волновало, но сейчас ему было впервые неловко за свой вид, всё-таки с новым человеком общаться придётся, что он подумает...       "Хотя кто его знает, как он сам выглядит. Может, байкер с бородой по пояс и в косухе. Голос точно такой, будто только с рок-фестиваля приехал. Или вообще толстый лысый дяденька. Интересно, сколько ему лет".       В последнее время Димка общался только с сестрой, врачами и некоторыми друзьями сестры (чисто из вежливости), которые иногда к ним заглядывали. Всех своих друзей он растерял: школьные знакомые давно забылись, одногруппники после выпускного разъехались по разным городам, да и не общался он ни с кем в группе очень близко. Те несколько ребят с соседней улицы, которых он мог назвать своими друзьями, поначалу, как он заболел, навещали его, поддерживали, но потом стали заходить всё реже и вскоре вовсе пропали.       Последний визит Влада, одного из ближайших друзей, был довольно тягостным для них обоих. Димке было просто плохо от безвыходности своего положения, Влад же явно чувствовал себя неуютно, словно ему было стыдно быть ЗДОРОВЫМ в Димкином присутствии. Он не просидел и получаса, как засобирался, забормотал что-то вроде "Ну, ты не сдавайся, всё будет хорошо, звони, если что" и ушёл. Звонить ему не хотелось.       И Марина тоже. Они ВРОДЕ КАК встречались на протяжении почти семи месяцев. У них была ВРОДЕ КАК любовь. И поначалу она его во всём поддерживала, ходила к нему в больницу, домой, звонила постоянно и всё причитала: "Бедный ты мой, бедненький". И он не заметил, в какой момент при встрече и прощании она начала не целовать его, а гладить по голове, сюсюкать с ним, как с ребёнком, и даже когда они гуляли по прямой тропинке в парке, она придерживала его двумя руками за предплечья, будто у него проблемы не с глазами, а с ногами.       А потом в один совершенно обычный день, во время их прогулки в парке, к ним подошёл какой-то взрослый мужчина, поцеловал Марину, а она представила ему Димку как своего друга, за которым она ухаживает, "ведь у него почти никого нет, как я могла его бросить в таком состоянии, у меня прямо сердце разрывается".       Позже, вечером, уже дома она торопливо проговаривала заранее подготовленный текст, который Димка воспринимал отрывками: "Ну ты же понимаешь... я не могу так всё бросить... жизнь полна перспектив... мне сейчас нужно устраиваться на работу, тут как раз предложили... переезд в Москву... а он такой надёжный, сильный мужчина... пойми... прости". Димка понял, простил и даже почти не расстроился. Наверное, он что-то подобное от неё ожидал.       Так постепенно круг общения Димки сузился до сестры и нескольких не очень близких знакомых. И вот теперь в этот круг вливается новый человек. "Нет, всё-таки интересно, как он выглядит".       Поток его мыслей был прерван трелью телефона.       – Да, Кать?       – Эмм, это Женя, привет. Мне только что звонила Катя, просила сходить с тобой за продуктами.       "Чёрт, вот же вредная, я же сказал, что сам позвоню".       – Э-э, да, было бы здорово, я сам не справлюсь. Ты до скольки работаешь?       – По субботам до четырёх. Зайду к тебе в пять, идёт?       – Да, хорошо.       – Тогда составляй список покупок, до вечера. ***       Если в течение дня Димка просто ощущал сладкое волнение перед предстоящей встречей, то ближе к вечеру он волновался не хуже, чем на экзамене, когда пальцы немеют и внутри колотит, будто замёрз, пусть и не холодно. Хотя он и ждал звонка в дверь, всё равно вздрогнул, когда его услышал, дрожащей рукой открыл дверь и услышал знакомое «Привет». Несмотря на это прогулка до магазина была очень приятной: Женя рассказывал о своём напарнике, молодом парнишке, о том, как он не поставил машину на ручник и она въехала в ворота автомастерской.       – А он такой стоит, смотрит растерянно и вдруг говорит: "Опаньки-и", и начальник, как назло, именно в этот момент решил нас навестить. В общем, сложный день был. Всё, пришли. Так, ступеньки, шагай давай... теперь направо, – чуть подталкивая Димку повыше предплечья, Женя направлял его в нужную сторону.       Делать покупки вместе с кем-то оказалось забавно. Дима катил тележку, сосед шёл слева, положив на её край ладонь и придавая направление. Название и состав каждого товара он читал – нет, декламировал – вслух с выражением и хорошо поставленной интонацией, затем добавлял от себя несколько характеристик (лестных и не очень) и в итоге приходил к выводу, что, в принципе, можно прожить и без овсяных хлопьев.       А возле полок с туалетной бумагой он подозвал продавца-консультанта и долго, обстоятельно и с серьёзным лицом расспрашивал его о той или иной марке товара. Димка изо всех сил старался не смеяться в голос, так как чувствовал, что молодой продавец растерянно, но очень искренне старается помочь столь придирчивому покупателю.       Но на моменте, когда Женя взял Димину руку и вложил в неё очередной рулон со словами "Коллега, как вы оцениваете мягкость данного экземпляра?", уже не мог сдерживаться.       Когда они стояли в очереди к кассе, Димка услышал неподалёку девичье хихиканье и вдруг почувствовал возле уха дыхание и шёпот:       – Там две лисички-сестрички пытаются нас кадрить, глазки строят. Твои предложения?       Дима как-то сразу сник. Последняя девушка, с которой он встречался, бросила его в самый трудный момент, и больше впускать девчонок в свою жизнь ему не хотелось. Правда, была ещё одна в глазной клинике, они долгое время перезванивались, но в итоге она решила, что нет смысла встречаться двум инвалидам, которые даже о себе с трудом могут позаботиться.       – Да ну их. Не место им в нашем суровом мужском коллективе.       – Твоя воля. – Женя хлопнул его по плечу. – Давай, двигай вперёд, наша очередь.       Пока Женя выкладывал продукты на ленту, Дима стоял рядом и слушал разговор тех двух звонких голосков, обладательницы которых стояли неподалёку.       – Этот лохматый такой симпатичный, на молодого Джареда Падалеки похож.       – Ну да, только глаза какие-то странные. А второго я не рассмотрела.       – Да ну, не вариант, урод какой-то. Вон, повернулся, посмотри на лицо... Это шрам такой?       – Ну, идём?       Ощущение тепла пластиковой карты, которую Женя вложил ему в ладонь, отвлекло Диму от подслушивания, он рассеянно кивнул и взял один из протянутых ему пакетов. Но мысли не хотели далеко уходить, они вертелись у него в голове.       "А я ведь даже не знаю, как он выглядит. А мы вроде друзья... О чём говорили эти девчонки?" ***       Из супермаркета они вернулись с кучей пакетов, мокрые и грязные: дождь решил, что сухой и солнечный октябрь – это уже чересчур, а посему компенсировал две недели без осадков за один день.       – А давай кино посмотрим?       Женя выпрыгивал из кроссовок, Димка тем временем сбросил мокрую куртку прям на пол и понёс половину пакетов на кухню. Сосед пошёл за ним следом.       – А-а, да, смешно, – Димка крикнул это чуть громче, чем следовало, полагая, что Женя всё ещё в прихожей.       – Совсем не смешно, я серьёзно! Ты что, совсем не смотришь... в смысле не слушаешь телевизор? – Женя выкладывал на стол продукты, шурша пакетами.       – Телевидение отупляет. Я предпочитаю музыку и аудиокниги.       – Щас было бы в тему, если б ты одним пальцем подтянул на носу очки и сделал мордашку умного мальчика.       – Ха-ха, – Димка саркастично улыбнулся.       – Нет, правда, давай включим фильм? Я буду тебе рассказывать, что происходит на экране. Если что, можно паузу поставить.       – Мы такими темпами будем смотреть его часов пять.       – А ты куда-то торопишься? – в голосе Жени слышалась улыбка. – Давай, всё равно погода не позволяет куда-либо сходить. Если что, можно начать с короткометражки.       – А у тебя нет других планов на вечер? – Димке не хотелось обременять соседа и в то же время так хотелось, чтоб он остался.       – Нет. Ну так что?       – Ладно, твои предложения?       – Есть один короткометражный фильм, пару лет назад сорвал кучу наград на Берлинском кинофестивале, мне интересно твоё мнение.       Женя ушёл в комнату и застучал по клавишам на ноутбуке. Некоторое время спустя он спросил:       – Ну что, включаю?       Димка вошёл в комнату, поставил на стол возле дивана конфеты в вазочке и сел прямо на пол.       – Ага. Ещё раз, как называется фильм?       – Да неважно, это артхаус, название с сюжетом не соотносится.       Женя присел на пол рядом с Димкой, прислонившимся спиной к дивану.       – Эй, чего молчишь? Что там происходит? Я слышу какие-то звуки.       – Ага, ну вот, смотри... – Женя запнулся на этом слове, но Дима не обратил внимания. – Главный герой, мужчина за сорок, высокий, худой, бледный. Он сейчас сидит за столом, вертит в руке бутылку...       – Вдохновляющее начало.       Тем временем главный герой начал разговор вслух с самим собой. Дима внимательно слушал, а Женя изредка на него поглядывал. К главному герою уже присоединились двое мужчин и женщина. Женя счёл нужным пояснить, как именно люди расположились в комнате, чтоб потом было легче объяснять драку. Он поставил паузу.       – Эмм, там тишина по сюжету такая внезапная?       – Нет, это пауза, давай покажу, где кто стоит, – Женя берёт Димкину руку, потянувшись к столику, хватает из вазочки несколько конфет и рассыпает на полу. – Значит так, вот этот, квадратный – главный герой. Сзади, чуть справа, окно. Вот, драже – это женщина, она стоит как бы позади него, но он может видеть её боковым зрением, понял? А возле стола... вот, пусть мобильник будет столом, здесь двое остальных...       Женя водит по конфетам Димкиной рукой, а тот вдруг осознаёт, что не понял ничего из объяснений, так как думал не о конфетах под рукой, а о тёплой ладони на руке.       Фильм Димке не понравился. Закончился он так же странно, каким и был в целом. Осталось ощущение какого-то великого скрытого смысла, но он его не уловил. А может быть, просто устал. И когда Женя объявил радостным голосом "Всё, титры", Дима даже вздохнул с облегчением.       – Ну что, достаточно на первый раз? Ладно, в следующий раз посмотрим что-нибудь повеселее. Ты "Игры разума" видел?       – Эмм, это, по-твоему, повеселее? Да, видел, хороший фильм. А давай его ещё раз посмотрим, не нужно будет мне всё так подробно описывать, я примерно помню.       – Ладно, сегодня поищу диск, завтра вечером посмотрим. Пойдём, что ли, ужин тебе разогрею.       Димке хотелось сказать, что он и сам может, но он не стал. Просто пошёл на кухню вслед за другом, от сильного тела которого исходила приятная мощь и ощущение защищённости.