Заповедник обречённых

Jozef Van Wissem – Our Hearts Condemn Us       Падение всё ещё длится, ровно столько чтобы успеть различить в темноте проносящиеся воспоминания – картинки из прошлого: давнего и не очень, быстро сменяют друг друга, так, что начинает подташнивать. Может от них, а может от не покидающей тело боли.       Король даёт поручение отравить гнездо наг, разоряющих поселения крестьян. Награда в виде маленького водяного дракона. Ещё один. Коллекция всё больше. Дом. Они смотрят на меня остекленевшими глазами, давят укором со всех сторон, но… Мне это нравится. Вот только глаза одного из них – чёрного, – слишком живые. Дракон смотрит на меня с превосходством и прикрывает янтарь огромных зрачков тяжелыми веками.       Он спит.       – Из нас двоих спишь только ты, – его пасть даже не открывается, но рычащие слова ещё какое–то время отчётливым эхом звучат в голове.

      Просыпаясь, Акира сильнее впился в шею оленя, возмутившегося этому действию очередным фырканием – это вообще был единственный звук, который зверь издавал. Казалось, он не дышал даже, отфыркивался от прохлады застоявшегося воздуха бьющей прямо в глотку и продолжал бежать вперёд. Пути, или подобия тропы, не было видно, и Акира предпочитал не смотреть вперёд, чтобы не видеть очередного препятствия в виде колючей живой стены. Вместо этого он попытался посмотреть вверх туда, где за плотным ковром листвы солнце уже не казалось таким убийственно–ярким. Можно было даже предположить, что время клонилось к вечеру, и эта мысль не радовала ничуть. Жар, накопленный за день, в лес не проникал, а вот предвкушение сумерек оставалось на спине первыми капельками прохладного пота. Акира ещё помнил о двух днях пути, про которые говорил Койю, и только теперь начинал задумываться хватит ли его на двое суток беспрерывной скачки. В силах животного, в отличие от своих, он не сомневался.       Акира не знал, что спустя минут пятнадцать после его ухода в дом жрецов наведались обеспокоенные эльфы. Не знал, что приняли его отъезд и поиск фей, как справедливую и заслуженную казнь. И уж тем более не знал, что больше ему не суждено вернуться в лесную обитель, где сам воздух был пропитан нитями живительной магии. Очередные заросли расступились перед копытами его неустанного скакуна и те со звоном ударились о цельную гладкость скалы. На какой–то момент Акире показалось это место знакомым до боли. До настоящей боли в плече, от которой пришлось скривиться и сильнее впиться в сумку перед собой.       Этот резкий обрыв и большие валуны вокруг, всё будто бы напоминало местность из стёртого наполовину воспоминания, за одним только большим исключением – здесь был слышен шум воды.       Олень замедлил свой нескончаемый бег и отправился шагом, теперь находя тропу в каменной кладке природного спуска. Он ловко переступал с камня на камень, играючи перепрыгивал размытые дождями трещины, и Акира старался просто не смотреть вниз, чтобы не ухудшать своё состояние хотя бы головокружением. Вместо этого он вновь смотрел на небо, которое уже начинало затягивать алым заревом заката. Редкие облака заливал отчётливый румянец и те сбивались в небольшие стайки, чтобы дружно проплыть к тонкой полоске горизонта. Редкие птицы, что ещё скользили в волнах прогретого за день воздуха, спешили скрыться в глубине леса, укрываясь в потаённых гнёздах. Зверь же, спустившись, замер у самого подножия скалы, явно не собираясь куда–то идти, и Акире не оставалось ничего иного кроме как спуститься на землю. Только теперь, осознавая до какой же степени тело изнывало от продолжительной скачки, он с наслаждением мог потянуться и расправить затёкшие плечи. Олень метнулся было в сторону кустов, но не сбегая – принимаясь обгладывать колючие веточки с явным оживлением.       – Проголодался да, – обратился Акира к своему скакуну, спуская сумки на плоский валун находящийся на безопасном отдалении от ручья. Сам он ещё голода не испытывал, а оттого особенно неожиданным был раздавшийся рядом чужой голос, никак не похожий на голос оголодавшего внутреннего я.       – Не отказался бы, да только с едой тут не очень хорошо дела обстоят, – отпрянув от камня Акира с изумлением посмотрел вниз, успевая подумать о беспечности своего поведения и об оружии, до сих пор находящемся в сумке.       – Ты кто? – задал он вполне логичный вопрос, принимая лежащего на земле юношу за призрака. Иначе нельзя было ничем объяснить его полупрозрачное состояние в котором и кожа, и белёсые пряди длинных волос, и даже ярко–розовое короткое кимоно оказывались туманными и расплывчатыми.       – Невежливо спрашивать, не представляясь в начале, – обиженно отметил парень, поправляя массивные сапоги, закрывавшие своей светлой выделанной кожей большую часть ног. Крепкие вязочки с них, уходили куда–то под легкую ткань наряда, позволяя лишь додумывать остальные детали, но мужчине совершенно не хотелось додумывать. Ему было достаточно увиденного.       – Я Акира, и у меня дела в этих краях, – ответил он кратко, всё ещё оценивая незнакомца, совершенно не казавшегося опасным внешне, но… кто знает, какие планы могли таиться в этой очаровательной белокурой головке.       – Хорошо, тогда я буду Хиёри, и я здесь люблю отдыхать от своих нудных братьев, – пожав плечами отметил собеседник Акиры и подошел к оленю, чтобы погладить. А тот, казалось, паренька не замечал вовсе. Тонкие пальцы уверенно перебирали шерстку и теперь становилось заметно, что первоначальная прозрачность Акире лишь померещилась.       – Что значит "тогда я буду"? – уже ощущая неприязнь к странному существу, назвать которое человеком значило бы сделать поспешные выводы, Акира всё же достал кинжал и с долей показательности закрепил его на поясе.       – То и значит. Ты не говоришь мне своё настоящее имя, я не называю своё, – не обращая на оружие ровным счётом никакого внимания, Хиёри продолжил поглаживать рога оленя, не отрывающегося от объедания кустов. – А вообще не вижу поводов для ссор и такого негативного настроя. Скоро стемнеет, пора приготовить ложе – мягкое и подходящее. Тут недалеко растёт чудесный цветочный ковёр, да и вообще местечко славное. Не желаешь посмотреть?       – С чего бы мне желать его осматривать? – Хиёри был добр и приветлив, но это, как и что–то ещё не открытое, больше настораживало, чем располагало к нему. Акира вновь подобрал сумки, но не спешил следовать за парнем так безоговорочно обдумывая свой следующий шаг на этом только начатом пути.       – С того, что у тебя остался час до темноты, а у этого водопада любят собираться скалистые ведьмы. Не думаю, что ты им понравишься, а уж они–то тебе и подавно не приглянутся, – потеряв всякое терпение, Хиёри схватил Акиру за руку и потащил прочь. Рука была прохладной, но вполне осязаемой, что совсем немного, но заставляло прислушаться к словам более знающего существа. – Здесь недалеко, но куда более безопасно, чем тут.       Хиёри оказался прав. Проведя Акиру по кромке берега не более получаса, он свернул к скале порошей густым навесом лиан. Здесь зелёные змеи растительности достигавшие в толщину запястья взрослого мужчины вырастали прямо из скалистой породы ломая её и кроша в песок, они своеобразной паутиной охватывали отвесный склон местами даже полностью перебивая природную серость камня и заполоняя её собой. Хиёри кивнул в сторону одного из таких мясистых переплетений негласно прося коснуться его и Акира, даже подозревая, что его могут обмануть, дотронулся до змеистой завесы. Та покачнулась точно тяжелый занавес, а со второй попытки оказалась убрана в сторону и явила взору Акиры немалых размеров вход в пещеру.       – Добро пожаловать в твою скромную обитель, – торжественно объявил Хиёри и первым вошел внутрь, под его легким шагом что–то негодующе пискнуло, а после в сторону выхода прытко выскочила пара крыс. – Прости, твой ужин я, кажется, упустил.       – Ничего страшного, – ощущая тревогу от вида пещеры, Акира ещё медлил, но беспокойство от наступающих сумерек было в разы сильнее. Ему и правда не хотелось знакомиться ни с какими ведьмами и этого он отрицать не мог. По быстрому скинув сумки внутри тёмной, но, как ни странно, совершенно сухой обители, он поспешил собрать сухих веток для костра и увядшей травы хотя бы для подобия подстилки. Это не заняло много времени и наверняка заняло бы ещё меньше, если бы Хиёри счёл нужным помочь. Но он стоял в сторонке и задавал свои вопросы один за другим, не уставая придумывать новые.       – Ты будешь оживлять его?       – Кого?       – Ну… его. Будешь, да?       – Костёр? Естественно, не хочется просидеть всё это время в кромешной темноте.       – Жаль, потому что я в темноте вижу.       – Жаль.       – Но огонь красивый. Потому я не особо расстроен. Здесь редко кто–то бывает и разводит костры, потому и веток так много. Ты будешь делать это при помощи магии?       – Можно и так сказать.       – А какой ты магией ещё владеешь, кроме огня? Просто мне это знакомо, можно сказать, а вот вода и прочее не так доступны. Можешь дождь призвать?       – Не пробовал. А нужно?       – Мой младший братец не любит дождь, он всегда жалуется, что тот портит его идеальные наряды, потому старший нередко шутит над ним.       – А тебе не пора к твоим братьям? – Акира встал, чтобы передохнуть и отдышаться, но болезненно поморщился. Плечо болело вновь, казалось, тонкие лапки ядовитого чувства изнутри толкаются в рану, не могут выбраться, а оттого разрывают тело на части. Медленно, но верно. На светлой ткани рубашки едва заметно проступил кровавый след – не добрый знак, наверняка заметил бы эльф и начал суетиться, оказывая помощь. Но эльфа здесь не было лишь приближающаяся ночь и любопытный молодой некто.       – Ты ранен? Может быть, стоит отдохнуть и перевязать рану? Я могу помочь… – достойно выдержав тяжелый взгляд мужчины, Хиёри даже умудрился улыбнуться, как ни в чём не бывало. Он с готовностью отобрал последний ворох травы, расстилая его в глубине пещеры с таким видом, будто бы ему доверено было стелить королевскую кровать. Ползая на четвереньках, он совершенно не обращал внимания на задирающийся подол кимоно. Как и Акира, занятый разведением костра при помочи маленького огнива, найденного в одной из сумок.       – Разбираешься в лечебных мазях? – наконец, поинтересовался он, когда первое ещё неуверенное пламя озарило пещеру. Он уже доставал припасённые склянки, но теперь осознавал, что понятия не имеет какие из них и как применять. Парень оторвался от завораживающего танца огня, не сразу приходя в себя и соображая, что слова предназначались ему.       – Эльфийская магия? Да, немного разбираюсь, – охотно кивнул Хиёри, поправляя сбитый наряд обратно на обнажившиеся плечи. Он подсел ближе и быстро начал объяснять, указывая пальчиком поочерёдно на каждую бутылочку: – Это следует принимать внутрь, от тошноты и отравлений, это от ожогов, это от головных болей, такое лучше для восполнения сил, а это…       – Стой–стой… я всё равно всё не запомню, может, лучше ты сам выберешь то, что нужно именно сейчас?       – Хорошо. Тогда ты не против снять рубашку? Мне так будет удобнее, – дождавшись, когда просьба окажется выполнена Хиёри смахнул с лица все волосы назад и подсел максимально близко, начиная освобождать рану от бинтов. – Есть другие или нужно будет постирать эти?       – Есть ещё, – Акира достал чистые бинты со дна сумки прекрасно понимая, что эти уже ничего не спасёт – насквозь пропитанные ближе к ране кровью, они даже огню подались не сразу. Оставшийся после сожжения запах навевал подозрительно схожие ассоциации с сладковатым запахом мяса, это отметил даже Хиёри, блаженно вдыхая неприятный, казалось бы, аромат и сглатывая наполнившую рот слюну.       – Может, прикончим твоего скакуна? – тихо предложил он, словно опасаясь, что пасшийся неподалёку зверь всё услышит. Его пальцы, покрытые вязкой прохладой мази, осторожно легли на края заметно затянувшихся ран. – Неплохую же зверюшку ты себе нашёл… Зубастую. Или она сама тебя нашла?       – О драконах что–нибудь слышал? – убирая длинные пряди на противоположную от раны сторону, Акира и сам мог убедиться в действенности эльфийского исцеления – внешние повреждения исчезали буквально на глазах, но вот внутренняя боль уходила не так быстро.       – Совсем немного, – уклончиво отметил Хиёри и перешел за спину мужчины, обрабатывая вторую часть укуса. – Говорят, не самые приятные собеседники. Хитрющие и зацикленные на блестяшках. У меня брат младший с ними общался раньше.       – Раньше? А теперь? – Акира постарался не обращать внимания на тёплые ладони блуждающие теперь не только по ране. Массажные движения посылали по всей спине мурашки и рождали странное чувство тревоги, будто бы за нежностью гладких ладоней таились тоненькие иголочки, готовые в любой момент впиться в кожу.       – А теперь он мёртв. Драконы оказались не такими жадными, какими могли показаться на первый взгляд, но это не уменьшило их хитрости ничуть.       – Соболезную…       – Не стоит. Он был глуп и заслуживал подобной участи, – ладони перешли на шею, которая, как оказывалось, действительно нуждалась в массаже, затёкшая после продолжительного пути. – Братом больше, братом меньше… когда их семеро, то сбиваешься со счёту уже после третьего. А что у тебя с родными? Есть кто?       – Честно говоря, не знаю, – новый укол тревоги кольнул в самое сердце. Акира только теперь понял, что не беспокоится о своих возможных родных, в его мыслях лишь потерянный демон и потерянная память, но… может быть именно в последней и крылись те – родные и близкие люди, которых он посмел забыть. – Мне нужна помощь, чтобы вспомнить это.       – Ну… считай моей поддержкой ты уже заручился, – ласковый шепот коснулся уха ощутимым жаром и подбородок Хиёри лёг на плечо. – Я не против помочь такому славному путешественнику, но взамен, ты поможешь мне кое в чём. Это будет просьба, незначительная, почти ничего не требующая, но за неё я буду готов на всё что в моих силах…       Акира не успел ответить, так и замерев с открытым ртом. Снаружи донёсся высокий недружный смех, принадлежащий как минимум десятку существ, а следом за ним и стук копыт разрушил тишину, видимо напуганный появившимися существами олень сбежал прочь, не желая рисковать собственной жизнью.       – Ну вот и ведьмы пришли, как всегда вовремя и, в тоже время так несвоевременно, – хихикнув получившемуся ребусу Хиёри проскользил к двери, маскируя её лианами до первоначального состояния. – Если ты не будешь сильно кричать, то они нас не заметят.       – А помощь тебе подразумевает надобность криков? – подбрасывая в костёр немного сухихих веток, Акира неосознанно прислушивался к возне доносящейся снаружи – стрекот, тихое пение и плеск воды не казались такими уж опасными.       – А ты уже согласен? – тихая усмешка и глаза Хиёри недобро сверкнули. – Вот так сразу? Прямо сейчас?       – Нет, вначале ты мне расскажешь все подробности требующейся помощи, а потом я уже решу, могу ли позволить себе такую цену за твою компанию или же нет, – уверенно заявил Акира, доставая запасы еды. Но в душе он всё равно понимал, что лжёт – оценивая свой уровень знаний об этой местности, он готов был согласиться почти на всё не задумываясь.       – Понимаешь… я не совсем обычный человек, точнее не человек вовсе, хоть и очень зависим от людской расы. Мне нужна помочь людей и... Это что–то вроде заключения договора, благодаря которому ты освободишь мои силы, что кстати, может быть будет полезно и для тебя, а я взамен буду пользоваться твоим телом.       – Пользоваться… телом, – Акира напрягся, теперь все эти поглаживания и намёки обрели совершенно иной, логичный вроде бы, но такой не желанный смысл. Тем временем Хиёри, заполучив внимание возможного помощника, воодушевлённо продолжал.       – Знаешь, мы застряли в этом мире на такой долгий срок, что я уже, кажется, забыл каково это – встретить настоящего человека, а не эти напыщенные остроухие подобия людей. Такое ощущение, что я целую вечность не ощущал человеческого тела так… как хотелось бы. Эй, ты чего? – приподнявшись с расстеленного им же ложа Хиёри обеспокоенно следил за действиями Акиры, который вновь полностью оделся и принялся точить лезвие кинжала, то и дело пальцем проверяя его остроту. – Знаешь, ты сейчас как–то недобро выглядишь с оружием в руках, да и вообще настораживает этот скрежет.       – Ты продолжай свой рассказ, Хиёри. Не торопись. Я тебя внимательно слушаю, – потратив немало сил на создание непринуждённого тона, где–то в глубине души Акира знал, что против его собеседника оружие вряд ли поможет, но уже ощущение тяжёлой рукояти в ладони и осознание остроты и гладкости лезвия придавали долю успокоения во всей непонятности происходящего.       – Думаю на словах это всё выйдет долго и непонятно, – с заметной робостью в голосе предположил блондин, неохотно поднимаясь с ложа и подсаживаясь к огню с противоположной стороны от мужчины. В его глазах блики огня будто бы сталкивались с иным огнём – внутренним и вели свой замысловатый чарующий танец, который Хиёри не спешил прерывать, отводя глаза в сторону. Он старался поймать взгляд своего собеседника и когда тонкая связь – сила взглядов, – натянулась звенящей струной произошло что–то, что Акира не мог обозначить для себя никоим подходящим образом.       Реальность будто бы пошатнулась. Рана перестала болеть так внезапно, что на одно мгновение мужчине показалось, что он и вовсе лишился руки, но так была на месте, прекрасно подчинялась его командам и не доставляла хлопот. Эта была лишь малая часть изменений. Теперь он видел в темноте, не так чётко, чтобы разглядеть окраску мелких грызунов, притаившихся у неосвещённых стен пещеры, но достаточно, чтобы чётко видеть их очертания и малейшие движения под покровом тьмы. Он устремил свой взор на Хиёри, но взгляд перехватили языки огня более яркие и живые, они словно бы шептались на незнакомом наречии и, Акира мог поклясться, он видел, как по алой россыпи углей прытко бегают маленькие ящерки не боящиеся жара и принадлежащие огню всем своим естеством.       А где–то за тонкой преградой живой лозы стали отчётливей слышны голоса существ, названых скалистыми ведьмами, в голосах их было веселье, а бесконечный плеск воды таил за собой ещё один звук – звук разрываемой плоти, ещё некогда живого трепещущего существа. Почему–то Акира был уверен, что зачарованный олень, так безропотно нёсший его сюда, нашёл участь в цепких лапах визжащих незнакомок и обрёл своё продолжение уже в качестве главного блюда на ночном пиршестве. Стараясь не вслушиваться в чавкающие звуки, мысленно возвращаясь в пещеру, полную лишь топота крохотных лапок, Акира уловил и ещё один звук – лозы дышали и шевелились, переплетаясь между собой всё туже, побеждая преграду из скалистой стены и проникая всё глубже внутрь, казалось бы, нерушимой глади они ни на миг не прекращали расти, поражая своей силой и упорством.       Но обостренные ощущения и улучшившееся состояние были лишь частью изменений, скорее внешних, нежели внутренних. Внутри же тоже происходило что–то странное и новое, где–то на подсознании в мысли мужчины будто бы вплеталось что–то чужое, ему не принадлежащее. Он ещё успел подумать. Что где–то далеко хранящий его память демон наверняка испытывает тоже самое, а потом чужая сила без принуждения, но с долей настойчивой ласки проникла в его самые потаённые уголки сознания, впитывая его ощущения, чувства и даря в замен жар растекающийся по всем клеточкам тела покалываниями и дрожью. Жар спешил вниз, сплетая нервы в тугой комок и пробуждая желание, которое ещё минутами ранее казалось таким вздорным и неуместным.       – Неплохое ощущение, не правда ли? – затуманенный взор оказавшегося рядом Хиёри и его развратная, невероятно-пошлая улыбка, говорили о том, что и он чувствует нечто, заставляющее его упиваться этим состоянием и дышать чуть более часто, чем позволило бы обычное поведение.       – Что это? – не смея отвести взгляда с тяжело вздымающейся и опадающей груди мальчишки, Акира боролся с желанием прикоснуться к ней, помочь ткани почти раскрывшегося кимоно сползти вниз и почувствовать прохладу чужого тела. Близкую. Желанную. Обманчивую.       Когда подрагивающие пальцы прошли через тело Хиёри словно бы через бесплотного призрака наваждение спало. Блондин всё ещё сидел по ту сторону костра, а ушедшая была боль и темнота накрыли с новой силой. Акира не мог видеть, но лицо заметно помолодевшего мальчишки искривилось в выражении непродолжительного сочувствия, а после азарт снова разгорелся в слегка безумных глазах и он подсел чуть ближе, отчего пламя будто бы слегка угасло, привлекая всё больше тьмы в своды пещеры.       – Это что–то вроде обмена. Честного обмена. Я беру твоё тело, но ты, продолжаешь оставаться в нём же, а в добавок к этому, получаешь мои силы, – почему–то шепотом пояснил Хиёри и голос его отозвался в теле мужчины всё тем же покалыванием, остаточным, как отголоски тающего сна после пробуждения. – И я буду всегда рядом, ну… или почти всегда.       Метнувшись к выходу столько стремительно, что мужчина и проследить за ним не смог, Акира запоздало заметил, что кинжал его пропал, а раздавшийся снаружи хрип дал понять, что его острое лезвие обрело покой в чьей–то глотке. Обратно Хиёри вернулся почти сразу же, втаскивая за собой небольшое тело, и поблескивающая рукоять, торчащая из горла убитого существа, говорила о правильности догадок Акиры.       – Ну а теперь, пока у тебя есть время на раздумья, я не откажусь от сытного ужина, – в опасном оскале паренька были равные доли радости и безумия, он явно ждал от этого знакомства чуть больше, чем мог предложить на данный момент Акира.