Заповедник обречённых

Placebo – Begin The End       На этот раз сон краток. Я и сам понимаю, что вздремнуть на последних шагах к порталу идея не из лучших, но так велят самые что ни на есть престранные обстоятельства. Вновь Такахиро. Властный и себялюбивый, но он не говорит со мной – он воспоминание, которое пытается донести что-то до меня, но рушится чужим окликом, гневным и полным презрения.       – Не о том думаешь, – демон поморщился и презрительно окинул меня взглядом. – Не проспи. Ошибёшься на этот раз – задушу.

      Акира открыл глаза и лениво потянулся. Мягкие кресла и тусклое освещение театра располагали ко сну, как и спокойное пение десятка голосов, что магическими переливами ласкали слух. Абсурдным казалось искать портал в театре, а ещё глупее думалось ждать его там, но Хиёри твердил, что цель и правда близка, уверял, что она приближается и становиться сильней с каждым мгновением. Оставалось лишь ждать. И когда тяжелые полы занавеса только начинали свой подъём, Акира уже едва сидел на месте, впиваясь в мягкие подоконники пальцами. Очевидность единственной его догадки поражала – на этот раз портал был человеком, ну или же почти им. Мужчина слишком быстро, для поспешности выводов, успел заметить блестящую чешую длинного хвоста, что в свете искусственно созданных ламп переливался от изумрудного к небесно-синему. Лишь частично не скрытый плотным шелком тёмного платья, он мерно приподнимался и опадал в такт спокойного дыхания женщины. Тонкие руки её, бледные и лишенные чешуи, были обращены в зал, будто бы вопрошая к пришедшим в немой мольбе. К немой, потому как и голоса её ещё, не единой капли не сорвалось с обескровленных губ, а оттого и ещё больше хотелось этот голос услышать. Познать его полностью и впустить в самое сердце. Но тревожная музыка вступления, доносящаяся из-за кулис, всё нарастала, позволяя пока лишь зачаровано следить за каждым движением Дивы. Не отводить взгляда от огненных прядей волос, обрамляющих совсем юное лицо, по которому и невозможно было толком определить возраста из-за чёрной полоски ленты на глазах. Контрастом белого и чёрного выделялась она на полупрозрачной коже, и отчего-то совсем не хотелось вглядываться в эту черноту.       Акира понимал, как необоснованна его боязнь этих глаз, сокрытых ото всех так просто, но всё равно переводил то и дело взгляд на яркую копну волос, предпочитая не видеть того, что ему показывать и не собирались. Сердце забилось учащённо, и в тоже время паника и отвращения охватили его, все чувства вызываемые Порталом повторялись. Он был близок. Вот только правила позволяли Порталу бывать всюду и отпускать только тех, кого вздумается – так успели доложить Акире провожающие его служанки, надеющиеся на его повторную благосклонность. Это усложняло ситуацию и отнимало время. Время, которого, возможно и не было вовсе – слишком уж сердитым раз за разом становился демон. Ему не хотелось более ждать и это ощущалось даже сейчас, вне сновидения.       Но невольная улыбка от этих мыслей так и застыла в уголках чуть приподнятых губ. Она – стоящая на сцене богиня – запела так же неожиданно, для ушедшего в себя Акиры, как неожиданно мог бы случиться конец света в погожий ничего не предвещающий день. Это не было похоже на обычные мелодичные переливы стихов, Акира вообще не мог разобрать слов, как бы ни старался. Зато он слышал эмоции, что пыталась донеси и с успехом доносила до каждого поющая. Голос её шел от самого сердца к сердцам иным, принадлежащим собравшимся здесь людям. И казалось, что каждый услышавший его хоть единожды перестанет принадлежать этому миру, раствориться где-то в бесконечности иных вселенных, но всё это было не так.       Завораживающая песнь заканчивалась, а люди, безмерно пьяные ей, неспешно брели прочь, затрудняя путь Акиры в противоположность им стремящегося к сцене. Он совершенно потерялся. Забыл, что именно должен сказать, а что действительно донести желает, а потому медлил, но женщина – наполовину змея, или же попросту нага – ждала его покорно, едва заметными штрихами обозначая на губах дружелюбную улыбку.       – Это было удивительно! – выдохнул разом Акира, когда, наконец, расстояние было преодолено и о край высокого помоста можно было держаться рукой. Колючий взгляд, даже сквозь тяжесть повязки касался его небрежно, скользил будто бы изучая – стараясь найти слабое место, но всё никак не находил. – Ваш голос, ваша манера держаться на людях…       – Никак не влияет на твоё желание воспользоваться иными моими услугами, верно? – Акира осёкся от прямоты этих фраз. Перевёл взгляд в пол и даже пожалел, что оказался так прост в своем подходе.       – Даже так, моя цель не влияет на искренность моих слов, – произнёс он не самым уверенным тоном. Женщине были или совершенно безразличны его восхваления, или же и вовсе неприятны. – Должно быть, вы хотели бы себе другой судьбы…       – Должно быть, – не стала отрицать Дива, и голос её лился так же мягко, как мог бы приготовься она петь очередную грустную песнь небытия, но она лишь улыбнулась и проскользнула вперёд, оказываясь на одном уровне с мужчиной. – Но это решать уже не мне, верно? Куда бы ты хотел попасть?       – А у меня есть выбор? – всё ещё гадая над цветом глаз, что таила повязка, Акира забывал удивляться этой щедрости. Прохлада гладкой ладони безошибочно коснулась его щеки, позволяя ощутить крохотные чешуйки и на ней.       – Выбор есть всегда, – тихий смех наполнил опустевший зал. И только теперь Акира понял, что более ни один зритель не подошел к Диве. Её не ждали за кулисами, её не торопили прочь. Она была вольна быть где хотела и говорить с кем хотела, не принадлежа времени и плену чужих расписаний. Наверное, именно по этой причине Акира невольно восхищался представшим перед ним живым Порталом. Даже нужная десяткам людей, она умудрялась оставаться ничьей. – Если ты не прекратишь сканировать меня и мои воспоминания, то я вынуждена буду отказать тебе в даже не оглашенной просьбе.       – Мне нужно… – улыбка очаровывала. Акира вовремя одёрнул Хиёри, напоминая, что не для этого они так долго пробирались сюда. – Мне нужно найти одного важного человека, точнее не человека даже. Демона…       – Демона?       – Мне нужно в один из миров, где крылатая нечисть правит выше прочих, не знаю есть ли там кто-то ещё, да и не важно это, мне… – Акира осёкся, когда простое дружелюбие в улыбке и тихая грусть сменились приторностью невысказанной догадки. Дива, даже такая – хвостатая и чешуйчатая – оставалась всего лишь женщиной. Хитрой и склонной к интригам. – Это не то о чём ты подумала.       – Я и не думала, – легко отмахнулась она. – Лишь слушала твой голос и твою душу, что пропитанная желанием этой встречи трепещет, рвётся прочь в предвкушении.       – Бред.       – Пусть так, – вновь лёгкое согласие и пожатие плечами. То приземлённое и человеческое, что ещё мгновениями ранее забавило, исчезло также быстро как и появилось. Портал вновь звал к себе, сквозь нелепую оболочку чужого тела. Это чувствовала и сама нага, и Акира решивший стерпеть что угодно, лишь бы только скорее завершить эту встречу. – Готов?       – Да, – подкрепил краткостью слога свой кивок мужчина и вздрогнул от холода чужой руки обвившего его ладонь. Второй, свободной, Дива потянулась к повязке, позволяя тёмному шелку соскользнуть вниз, открывая бледность век и тёмную завесу опущенных ресниц, трепещущих даже от малого освещения, что стелилось вокруг.       Земля под ногами покачнулась и осколки хрустальных ламп зашумели где-то под куполом высокого свода театра. Можно было списать пришедшую в движение поверхность скорым прорывом меж разных миров, да и сам Акира желал бы верить в подобное, но интуиция, и вместе с ней грехи, обеспокоенно перешептывающиеся внутри, убеждали в обратном. Угрозы об опасности, предупреждения о неладном, звучали в голове настойчивым гулом, где собственное предчувствие перемешивалось с чужим. Нелепая взаимность чувств на расстоянии, в которой страх демона, находящегося где-то далеко, всё равно усиливал и страх мужчины. А цепкость руки Дивы только подтвердила реальность происходящего. Острые коготки впились в ладонь до мелких порезов трезвя и заставляя обратить взор Акиры на женщину, оседающую и зажмурившуюся болезненно. И Акира должен был спросить что случилось, должен был попытаться помочь, но… он был слишком хорошим некромантом и чувствовал, как Смерть уводит за руку в своё царство – тихо и беспрекословно, не желая более делить драгоценный дар волшебного голоса ни с кем. Дива так и не успела открыть глаза.       – Они подумают, что это сделал ты… – Такемаса не спешил появляться, предпочитая доносить свои мысли подкожно, предчувствием беды, в противоположность Хиёри, который никогда не упускал возможности показаться в человеческом обличии.       – Они уже ничего не подумают, не слушай его, – поправив пышные складки одеяния, юноша сделал вид, что прислушивается к доносящимся снаружи крикам и голосам. – Им, похоже, сейчас вообще не до тебя. Это хорошая новость. А плохая в том, что я не чувствую порталов вообще. Этот мёртв, а остальные…       – Разрушены, за ненадобностью, – Акира знал, что эта мысль принадлежит не ему, но оттого и более безумной становилась его улыбка. Акира не знал, что произошло, но чувствовал, как натягивается цепь нерушимой связи, как звенит невидимый металл звеньев и тянет вперёд. – Нам пора…       – Слишком просто, – недовольно подметил Махиро и вновь затих, давая о себе знать лишь начавшим расти недовольством, а значит и усиливающейся жаждой. – Мы можем задержаться на улицах?       – Нет! – разом, хором остальных братьев, перекрывая соблазн повторного пиршества в одночасье. Но Акире было всё равно, даже если бы ответ их оказался положительным. Он шел на зов, забывая о трупе Дивы и распахивая массивные двери опустевшего театра.       И становилось понятно, отчего так пусто прибежище актёров и певцов, когда под открытым небом разворачивалось куда более реальное представление, чем сотни самых профессиональных драм и слёзных опер. Некогда величавая непреодолимо-высокая стена, теперь ушла под землю, бесследно, оставляя вместо себя лишь песчаную широкую тропу. И можно было бы считать королевство вновь объединённым, если бы не мохнатые гигантские черви, что выбрасываясь на края каменистых кладок с обоих сторон норовили захватить что-нибудь в свои внушительные пасти. И кровавые дорожки на тротуаре как нельзя лучше говорили об удачном исходе нескольких таких выбросов. Стража с обоих сторон старалась заколоть самых проворных, распробовавших добычу червей острыми пиками, но те не брезговали и оружием, ловко перекусывая тяжелые древка и проглатывая стальные наконечники. И было в этих червях что-то, что выдавало в них жителей иного мира, к людскому совершенно не причастного, эта мысль и грела, и настораживала одновременно. Уходя, Акира едва не столкнулся с Такахиро – правитель не замечал его и бездействовал, немо взирая на чужую сторону королевства, где на него смотрели в ответ. Белокурая голова и хрупкий стан позволяли Акире вспомнить мальчишку из украденного видения. Мальчишку, так же ставшего королём, но не готового к такому неожиданному повороту событий. И дело было даже не в исчезновении стены, а в том, что смертоносная расщелина тянулась и дальше, впервые разделяя братьев по-настоящему непреодолимой преградой.       – Надеюсь, что тебе на ту сторону не нужно… – только и заметил Джунджи, настораживаясь. Он, как всегда, давал о себе знать редко, но очень вовремя, заставляя на этот раз Акиру покачнуться уже у самого выхода из города и тем самым спасти себя от пасти бесцеремонно выпрыгнувшего на поверхность червя, чья длина составляла не менее пяти петров. Но гигант не ушел без добычи. Вместо уклонившегося тёмного мага он схватил зазевавшегося стражника, неуверенно удерживающего оборону. Хрустнул проломленный череп. Боевая коса выпала из его обессилевших рук и лязгнула о каменистую кладку недовольно, будто бы жалуясь на нерасторопного хозяина.       – Я мог бы обойтись с тобой лучше, – наклоняясь и оглаживая наточенное лезвие ладонью, Акира улыбнулся оружию, потерявшему своего хранителя, словно старому другу, приглашая его составить компанию в нелёгком, но интересном пути.       – Серьёзно? – изумился Митски, ощущая, что Акира не собирается выпускать увесистую рукоять из пальцев. Он заинтересованными бликами отражался в гладкости металла едва заметно окропленного чужой кровью.       – Вполне, – в полный голос, не таясь, ответил Акира. Встревоженные падением стены жители обоих королевств были слишком увлечены, чтобы замечать в хаосе разрушений разговаривающего с самим собой парня. Он чуть сильнее сжал рукоять и улыбнулся тому ощущению, как приятно лежала она в ладони. Увитое врезанным рисунком лозы древко не выскальзывало, позволяя ловко управляться со смертоносным лезвием, что и продемонстрировал Акира, покидая королевские владения и перерубая одного из осмелевших червей наполовину. Чёрная жижа захлестнула дорогу, а собратья-черви поспешили сожрать смертельно раненного сородича.       – Зрелище не из приятных, – брезгливый комментарий Махиро осадком укоризненного тона рассыпался на душе, но тут же растаял в растущей неге хорошего настроения их временного носителя.       – Грядёт конец всего мира, всех миров, – едва не пропел Акира, чувствуя изнутри нарастающую смесь волнения и зова. Именно так, шагая в обратном направлении, но не возвращаясь назад, перешагивая через осколки чужих жизней, но не жалея, он чувствовал себя проводником Смерти. Неуязвимым, всесильным и знающим свой путь. И даже сокрытые где-то в глубине души сомнения и усталость молчали, позволяя довольствоваться краткостью собственного превосходства и забывать о многом, о чём забывать не стоило. Только через пару часов пути Акира ощутил пустоту внутри себя – незамеченная ранее, теперь она давала о себе знать лёгкой паникой, но спустя десяток шагов всё же заполнялась. Грехи напоминали о своём присутствии, тяжелой ношей взваливаясь на плечи в миг посерьезневшего Акиры, что, сутулясь, старался избавиться от наваждения, но не мог.       – Вы питаетесь больше, чем того заслуживаете. Уже долгое время от вас нет никакой помощи, но люди… вы уничтожаете их вновь, – недовольно хмурясь собственной правоте Акира ощущал на губах вкус чужой тёплой крови, терпкой и пьянящей, но машинально вытираясь тыльной стороной ладони обнаруживал её чистой и лишенной алых следов.       – Они бы всё равно все погибли, это их судьба – быть погребёнными чужим старшим миром. Смотри, – доверительный тон Махиро заставлял Акиру делать то, что он делать не любил – обернуться. С изумлением глядя на ускользающие под землю половины королевства, мужчина только теперь замечал и окружающий развалины лес – он стал совершенно иным – высокие толстые деревья тоже не принадлежали этому миру, они кишели неузнанной жизнью, что не спешила сбегать от надвигавшейся беды. – А вот этих, лесных, явно не угораздит погибнуть так легко.       В подтверждения слов довольного Тщеславия с крайних крон на песочную землю хлынул дождь из стрел, и черви покорно отступили, не смея касаться ни торчащих корней, ни широченных стволов. В различные комментариях духов слышалась одобрительная оценка этой сцены, и лишь сам Акира немного загрустил, вспоминая двух безрассудных правителей, что осознали всё слишком поздно, не умея вернуть время вспять и теряя друг друга навсегда, так и не сумев обрести. Холодок пробежал по коже Акиры. Подобное могло случиться и с ним, и то, что говорила намёками Дива, всё меньше казалось глупостью. Ему срочно нужно было видеть этого демона – чувствовать его рядом. И он крайне жалел, что не прихватил из города ни одной лошади, чтобы ускорить свой путь по возможности.       Ноги гудели от продолжительной ходьбы, но позволять себе отдых Акира не собирался, подпитываясь лишь изредка от растущих по краям дороги обычных деревьев. Обхватывая шершавые стволы полутораметровых станов, он выпивал их силу одним из самых простейших выученных им заново заклинаний – не очень гуманно – губя дерево, но продлевая свои силы и свою возможность идти.       – Удивительно, – Хиёри шагал рядом, когда ему надоедало играть бестелесного призрака и хотелось немного побыть обычным человеком, ну или же его хорошим, весьма миловидным подобием.       – Что именно удивительно? – Акира без особого труда улыбнулся заскучавшему спутнику, решая и себя развлечь какой-никакой, а беседой. Слова неприятно царапали горло и хотелось пить, но чьё-то присутствие рядом ускоряло и время и шаг, что было на руку обоим.       – Ощущения, – Хиёри обвёл просторы перед ним руками и выждал кивка послушно озирающегося по сторонам Акиры. – Мир вокруг будто бы и тот же самый, но… его будто бы разбавили чем-то чужим. Смотри, эти скалы, этот лесной массив, да и песок этот… От последнего Акира поспешно отошел, соблюдая все возможные меры предосторожности, а попутно и проверяя легкость подъёма косы с плеча. Возможно, та была и не удобна для длительных путешествий, но идти с ней казалось не так неуютно, как совсем без оружия, опираясь лишь на малые восстановленные знания и хрупкую силу, кроющуюся за слабостью тонких пальцев.       – Будто бы миры объединили, наслоив друг на друга, – подытожил мужчина, с трудом признавая нелепость некоторых частей пейзажа, что по пути к порталу он мог бы и вовсе не заметить, успешно проспав весь путь. Но он верил Хиёри и собственным глазам, что замечали на горизонте деревню явно не для этих мест предназначенную. Насколько позволяло зрение, Акира различал каменные кладки невысоких домов и выложенной неаккуратной стены, что по периметру огораживала возвышавшуюся на холме обитель людей. И отчего-то не возникало сомнений в том, что живущие в подобного рода селениях – люди. А вот возникавшая по правую сторону от пустыни степь, казалась куда более подозрительной – слишком безжизненной, для того чтобы принадлежать этому миру. Слишком родной, чтобы не напоминать о демонах.       Вечер подкрадывался осторожной поступью, слишком рано темнела округа, но… ведь в той же каменной деревне, к которой подходил в конец вымотавшийся Акира, вполне мог быть вечер, до случившегося. И теперь послушное солнце спешило соответствовать своему прошлому ходу, нагоняя тьму и на округу, в том числе и на степную даль, которая будто бы сочилась тоской и пылью. По совместным подсчётам Акиры и Хиёри, они не успевали преодолеть остаток пути до кромешной темноты, а высокий недружелюбный забор лучше иных слов говорил о надобности сделать невозможное, и тут-то на помощь и приходил Такемаса. Знающий, что только он способен подарить невероятную скорость своему подопечному и хозяину в одном лице, он смеялся над прочими грехами с усмешкой достойной Зависти, а после Акира погружался во тьму. Он помнил, как ноги несли его вперёд, разбирал дорогу неведомыми ему силами и только чудом не спотыкался и не напарывался на увесистое оружие, что ещё с уверенностью сжимал в руках. Он чувствовал, как таят его силы, покорно даримые Такемасе, но на этот раз контролировал чужую власть, обрывая её на пике жадного поглощения его же души. И это было жутковато осознавать – скармливать себя, для своего же спасения. Изрядно насытившийся Такемаса не сказал и слова упрёка, мгновенно ослабляя хватку и позволяя оставшиеся метры Акире дойти самостоятельно, в гордом одиночестве и молчании.       И уже не удивительным было застать и это скопление людей не спящим даже в поздний час густящихся сумерек. Они шумели, но не испуганно, а скорее возбуждённо и зло. Чувствовался запах гари, запах дыма и запах горелой плоти, от которого Акиру едва не выворачивало наизнанку, но долгое время ничего не евший он вряд ли снизошел бы до тошноты, предпочитая зажать нос свободной рукой и продолжить путь прямо к далёким кострам, что разведены были меж густотой деревенских домиков и неестественно мёртвой степью. Можно было различить вилы и прочую хозяйственную утварь в руках десятков собравшихся людей. Они громко вещали что-то друг другу столпившись вокруг костров, но громче всех кричал один, распаляющий жар людей пылкостью речи, где постоянно слышались обрывки одинаковых фраз: «нечисть», «казнить», «за добро».       Ноги Акиры едва не подкосились, когда на одном из жертвенных столбов привязанный распахнул крылья, в предсмертной муке выгибаясь навстречу огню и силясь прекратить мучения как можно скорее. Это движение вызвало ещё большее негодование у толпы, где в осознании собственного превосходства они вновь жаждали жертв. И незажженные костры с привязанными на них демонами были лучшим доказательством того, что ночь намечалась быть длинной.       – Столько лет! Столько лет мы терпели гнет тёмных сил, столько жертв приносили светлым богам, моля о защите, – вещал басовитый голос рослого широкоплечего мужчины, что метался меж остывающих пепелищ точно в безумной западне и размахивал факелом. – Но теперь настал и наш черёд защитить богов! Теперь, когда тёмные потеряли всякий стыд и вверглись в наши земли подобно чуме…       Акира уже не слушал его. Он слышал лишь тихий призыв о помощи, подходил всё ближе и с ужасом осматривал столбы, боясь увидеть среди корчившихся в муках демонов того, что нужен был ему сейчас. Единственного, что нужен был всегда. Очередной призыв о помощи, отчаянно-сильный, отдался в висках гулкой болью, заставляя согнуться пополам и едва сдержать новый рвотный позыв. Неожиданно близко, пугающе громко звали его. И немой зов дополнялся взглядом, яростным сверлением недобро горящих алым зрачков, что впились в него, как только усталые плечи распрямились вновь. Безмолвное пересечение взглядов и Акира едва сдержал тягостный выдох. Он нашел то что искал, но, кажется, сделал это слишком поздно.