Неправильное воспитание

Время пролетало почти незаметно, Марлин закрутилась в домашнем быте. Дети занимали много времени, и заботы о будущем ребенке как-то в один миг улетучились. Вернулась легкость и прежнее, почти позитивное настроение, которым была проникнута внезапно наступившая зима. Календарь, вразрез с мнением природы, показывал гордое «ноябрь», однако выпавший снег, прилично низкая температура и яркое солнце говорили об обратном. Венера, на время забыв об отце, но все же иногда, перед сном, с грустью вспоминая о волшебных сказках, которые Сириус рассказывал, не прибегая к помощи книжек, все чаще и чаще гуляла с Гарри неподалеку от дома в сопровождении Ремуса или Нарциссы. В силу возраста она не думала ни о каких последствиях заточения отца: ни о финансах, ни о безопасности. Ей хотелось лишь одного — чтобы папа поскорее вернулся домой, потому что маме без него плохо. Марлин никому так и не призналась в своей беременности. Решение оставить малыша пришло сразу, поэтому, когда десятая неделя кончилась, и девушка вновь собралась на прием к Джону, они заметила, что пройдет еще несколько месяцев, и скрывать очевидное будет бесполезно. К слову, мистер Грин сказал, что все протекает без осложнений, но Марлин необходимо набрать хотя бы несколько килограмм. Это стало большой проблемой для девушки: отсутствие Сириуса лишило ее необходимости потреблять пищу. Во время готовки и прочих радостей материнства она совсем забывала о том, что и ей нужно питаться, лишь иногда, садясь за стол вместе с детьми, испытывала чувство голода. Но были и другие проблемы, которым пришло время. Например, Марлин осознала, что нужно начинать процесс оправдания Сириуса, а так как это дело не может осуществиться по простому щелчку пальцев, девушка должна взяться за него до того, как родится ребенок. Собравшись с силами, Марлин хотела навестить Аврорат, надеясь забрать вещи Сириуса и разобраться в них. Но стоило Марлин только подумать о том, что нужно сунуться туда, как вдруг на ее постели вновь обнаружилась записка: «Милая Марлин, прошу, не предпринимай ничего. Я сам выпутаюсь из этой ситуации, а ты лучше следи за детьми и забудь на время обо мне. Я тебя люблю». Поворчав немного насчет глупости мужа, Марлин успокоилась и даже перестала думать об этом — больше всего ее заботила беременность и то, что о ней нужно сообщать Нарциссе и Ремусу. Одним днем, после короткого сна, Блэк разбудила Венеру, и решив, что настало время полдничать, спустилась на кухню. Проснувшийся Гарри весело хлопал в ладоши, а Венни, запросив запеканку, села на стул, то и дело зевая. Марлин удивило то, что Ремус не выходил из своей комнаты — обычно днем он читал книги в гостиной, где ему было удобнее. — Малышка, ты чего загрустила? — Марлин погладила дочь по голове. — Мне скучно, мам, — вздохнула девочка. — Давно ни с кем не играла. — Хочешь, я напишу Молли, и мы навестим ее? — произнесла девушка, улыбаясь. — Не надо никому писать! — Марлин резко развернулась и, увидев широко улыбающуюся Уизли, радостно рассмеялась. — Молли! — воскликнула она. — Как ты…? — Вырвалась из плена домашнего быта, — отмахнулась та. — И мальчишек привела, чтобы они не разгромили дом, — Молли указала на шмыгающих носами близнецов. — Фред, Джордж, знакомьтесь, это Марлин, ее дочь Венера… — А это Гарри, — Венера указала на Поттера, внимательно рассматривая мальчишек. Она встала со стула и подошла к ним. — Венера Блэк, рада встрече с вами. — Фред, — улыбнулся один. — Джордж, — отозвался другой. — Дети, если хотите, можете пойти в комнату Венеры, — улыбнулась Марлин. — А еду я принесу позже. — Спасибо, мамочка, — улыбнулась юная Блэк, уводя мальчишек за собой. — Спасибо тебе огромное, — Молли села на стул. — Ты не представляешь, как все это выматывает. — Если я не ошибаюсь, Билл пошел в школу в этом году? — Марлин поставила перед Молли чашку с чаем. — Извини, крепче не держим. — Ой, ничего, — отмахнулась Уизли. — Да. Билл пошел в школу, попал на Гриффиндор. Он очень серьезен. Не ожидала, что у Уизли могут быть такие дети… — Молли рассмеялась. — Ох, не суди о семье только по отцу, — отмахнулась Марлин. — Сириус невероятно безалаберный, а Венера, пусть и унаследовала его характер, все равно иногда напоминает мне Вальбургу. Аж страшно становится. — Видела ее на днях в Косом переулке. Она выглядела взволнованной. Я не думаю, что это связано с прошедшей войной, — Уизли настороженно посмотрела на Марлин. — Она узнала обо мне и Сириусе, я уверена, — вздохнула Марлин. — Она не могла не узнать. Все было в «Пророке». — Да, но она могла воспринять это как шутку. И не думаю, что она предпримет что-то. На чистокровных сейчас и так ополчились, даже на Артура косо поглядывают, хотя он точно не мог быть приверженцем Ты-Знаешь-Кого. — Ко мне это не относится, — улыбнулась Марлин, покачав головой. — Я боюсь, что она отберет у меня Венеру, а без нее я просто не смогу жить. Радует лишь то, что я полукровка. — Я помню, когда была маленькой, твоя мама часто была на приемах моего отца…- протянула Молли. — Лукреция так бесилась, просто ужас! — Да, вы с Сириусом были на одной волне, — произнесла Марлин. — Ты ничего не упустила, а Сириуса я видела только пару раз, признаться честно. Отец тогда говорил, что юный Блэк ненадежен и глуп. — Возможно, — Марлин пожала плечами. — Молли, ты никому не выдашь мою тайну? — Не выдам, — помотала головой Уизли. — Я беременна, — выдохнула Марлин, чувствуя, как ей становится легче. — От кого? — в ужасе прошептала Молли. — Или от Сириуса? — От Сириуса, — рассмеялась Блэк. — Десять недель уже. — Это же здорово, — с улыбкой сказала Молли. — Разве нет? — Да, но я не знаю, как я все это вынесу. Ты всегда меня понимала — помоги мне сейчас. Что делать? — Обратись к Блэкам, — сказала Уизли. — К Ориону и Вальбурге? — Марлин покачала головой. — Я полукровка, помнишь? Тем более, они едва ли рады, что у их единственного сыночка уже есть жена и дочь. — Вальбурга, возможно, и не в восторге, только вот слухи ходят, что Орион решил во что бы то ни стало род свой спасать. Сначала думал еще одного ребенка завести, но Вальбурга наотрез отказалась. — А почему, кстати? — удивилась Марлин. — Тогда я не волновалась бы. Тем более, она родила Сириуса в восемнадцать, вполне может себе позволить. — Говорит, что хватило потери двух сыновей. Ты же знаешь этих мнительных Блэков — они что угодно придумают, лишь бы не показаться слабыми. — Моллс, что мне делать? — простонала Марлин. — Они ведь могут забрать у меня Венни! — Не говори им о своем положении, — посоветовала Молли. — И меньше общайся с их родственниками. Андромеде еще можно доверять, Нарциссе… Тоже, если не сильно выдавать ей все секреты. Она очень зависима от своего мужа, поэтому будь осторожна. — Спасибо, Молли, — улыбнулась Марлин. — Кстати, если ты не против, я позвала и Андромеду к тебе. Она опаздывает. Мы решили что тебя нужно поддержать. Сейчас — тем более. — Это очень мило, но тогда надо что-то приготовить. Она с Нимфадорой будет? — Нет, я отправила к ней Чарли и Перси, пусть поиграют… — Добрый день, дамы, рада вас видеть, — Андромеда открыла дверь в дом, чуть улыбнулась и, войдя внутрь, аккуратно сняла туфли. — Погода сегодня скверная. Марлин с улыбкой взглянула на кузину Сириуса. Она, несмотря на обстоятельства в семье и невзгоды жизни оставалась аристократкой до мозга костей. В отличие от Беллатрисы, встреча с которой оставила на руке Марлин длинный шрам от какого-то заклинания, Андромеда и Нарцисса выделялись из всех знакомых аристократок. Тонкс сняла перчатки, аккуратно положила их на тумбочку в прихожей, сняла плащ, поправила прическу и, зайдя на кухню, кивнула в знак приветствия. Она была достаточно высокой, с темными, чуть вьющимися волосами, но простым, почти что лишенным утонченности лицом. Однако ее ничуть не портила эта простая красота: она выглядела потрясающе, всегда знала, что сказать, кому и где, в отличие от часто несдержанного мужа. Андромеда держалась на расстоянии от многих своих родственников, а после рождения дочери вела себя крайне осторожно, потому что Беллатриса, сошедшая с ума после предательства сестры, объявила на нее охоту. Когда взгляд Андромеды переместился на Марлин, темно-серого цвета глаза опасно сверкнули. — Марлин, прежде всего, я хотела выразить мое сожаление, — сказала она. — Спасибо за поддержку. Садись, — Марлин указала Андромеде на стул. — Я, увы, не была готова. — Ничего страшного, — отрезала Тонкс. — Мы здесь для того, чтобы обсудить твое будущее. — Мое будущее? — удивилась Марлин. — Я знаю, что у тебя будет ребенок, — продолжила Андромеда. — Не надо вопросов: мой муж работает с знакомым твоего лечащего врача. Он рассказал, потому что посчитал это необходимым, так что в суд на него подавать не надо. В связи с тем, что малыш — это большая ответственность, а предлагаю тебе… — Андромеда замолчала, потому что на пороге дома появилась Нарцисса. Девушки долго смотрели друг на друга, пока Малфой медленно снимала обувь и осторожно шла в сторону сестры. Андромеда хмурилась и молчала, но смотрела на Нарциссу, словно та была призраком. — Меда, — прошептала Нарцисса, еле сдерживая слезы. — Меда, прости меня, — Малфой бросилась в объятия сестры и, расплакавшись, обняла ее за плечи. — Я не злюсь на тебя, на все была воля обстоятельств, — прошептала Андромеда. — Цисси, что ты… — Я так скучала по тебе, я так… — Малфой смахнула слезы. — Как твоя дочь? Что у тебя нового? Следующий час, за время которого девушки переместились в гостиную, а дети по нескольку раз сбегали вниз, Андромеда медленно рассказывала обо всем, что происходило в ее жизни, иногда перебиваемая всхлипами Нарциссы. Марлин еле сдерживала слезы, а Молли, вспомнив о почивших братьях, сдержанно смахивала слезы. День медленно перетек в вечер, и Нарцисса, поначалу забыв о времени, решила, что ей пора домой. Андромеда тоже засобиралась, за ней ушла Молли, а Марлин, уставшая и сонная, уложила детей и сама отправилась спать, так и не дождавшись Ремуса, которого, как оказалось, не было дома. Эта была ее первая ночь, проведенная в одиночку, и усталость пошла девушке только на пользу. *** Орион прошел вдоль длинного коридора поместья Блэк, свернул в нужную комнату и, наткнувшись на поставленное около двери кресло, глубоко вздохнул. Прошептав заклинание и озарив комнату светом, мужчина медленно обвел полуразрушенное помещение взглядом. Книги с полок были разбросаны по всему полу, у одних были вырваны страницы, у других — оторваны обложки. Сам книжный шкаф, почти расколовшись, привалился к стене. Диван был выпотрошен, из него торчали пружины, виднелись остатки обивки. Кресло стояло около входа, как будто расцарапанное когтями. Занавески были сдернуты с карнизов, и в самом углу комнаты Орион увидел небольшой подрагивающий комочек. Вальбурга плакала. Вальбурга рыдала. — Вальбурга, — сказал Орион достаточно грозно. Впрочем, за разгром жену он не винил. В данной ситуации она оказалась слабее, чем он, поэтому судить убитую горем женщину не имел никакого права. — Уйди, — тихо сказала миссис Блэк. — Вальбурга, я тысячу раз видел, как ты плачешь, — произнес Орион. — Встань. — Иди к черту, — Вальбурга перевернулась, сев на пол и, вытерев слезы, посмотрела на Ориона. В свои тридцать восемь она была прекрасна, только чуть припухшие от рыданий губы, красные глаза и мокрое от слез лицо делали ее беззащитной и слабой. В обычной жизни Вальбурга была красива: тяжелые темные волосы, в которых еще не было седины, всегда ухоженными локонами струились по ее узким плечам. Светло-голубые глаза смотрели всегда настороженно, и лишь в спальне — с любовью и уважением. Она была похожа на ребенка: вздернутый нос, который она смешно морщила, когда злилась, вечные капризы. Орион любил ее без памяти, но сказал ей об этом лишь раз, да и то она не поверила. Строгие платья, так удачно подчеркивающие все плюсы ее фигуры, суровый взгляд, вечно сжатые в ниточку губы — Орион с ума сходил от этой красоты. Как сейчас, так и двадцать один год назад, как только сжал ее руку и взглянул в залитое слезами лицо, скрытое под фатой. Вальбурга не хотела выходить за кузена, но честь семьи, долг, все прописные истины, знакомые с детства, заставляли ее стоять перед алтарем и соглашаться. — Я твой муж, и я приказываю тебе встать, — Орион прибегнул к последней мере успокоения жены, к той, что он так не любил. — Пожалуйста, ваше высочество, — фыркнула Вальбурга, встав. Штора сползла с ее плеча, оголяя его. — На тебе ничего больше нет? — спросил Орион спокойно. — На мне есть твоя рубашка, но она мне велика. А платье я порвала, прости, — Вальбурга начала успокаиваться. — Оно было достаточно дорогим, — кивнул Орион. — Прошу тебя, иди в спальню и переоденься. — Тебе бы только соблюдать формальности, да? — рявкнула Вальбурга. — А что вот я сделала за свои тридцать восемь лет?! Похоронила сына! Отправила в тюрьму еще одного! Жалкий щенок! — Вальбурга, Сириус может быть невиновен, — мистер Блэк сделал шаг к жене, но та лишь прошипела что-то. — Тогда почему ты, идиот, ничего не делаешь? — прошипела Вальбурга, быстро подойдя к Ориону. — Ты все время говоришь о своей власти — вытащи его оттуда! У нас свой суд! — Ты еще собралась его судить? — воскликнул Орион. — За что? — За то, что не сказал о свадьбе. За то, что женился на грязнокровке. За то, что не сказал о дочери! — Он не мог сказать тебе о свадьбе, потому что женился на «грязнокровке», а Венера, моя уважаемая Вальбурга, и есть — грязнокровка. — Венера! Какое красивое, — Вальбурга подошла к гобелену. — Древнее… Аристократическое имя. А носить его будет грязная, мерзкая… — Она твоя внучка, Вальбурга, я бы попросил, — сказал Орион. — В ней все равно течет наша кровь. — Она омерзительна мне, — отмахнулась Вальбурга. — Я прошу тебя, — Орион подошел к жене и обнял ее за талию. — Давай прекратим эту глупую полемику. Она наша внучка, Вальбурга, какая разница, сколько чистой крови в ней? Мы не обязаны принимать ее в род, просто побудь для нее родственницей. — Как подло со стороны судьбы, — прошептала Вальбурга. — Я родила двух сыновей, а один плюнул мне в лицо и купил маггловский тарахтящий кошмар, а другой сдох, как последняя… — Замолчи, — Орион начал злиться. — А что, не так? Правильно, слабак не нужен нашей семье! Все пусть проваливают! И ты, если не можешь справиться со своими чувствами отцовскими! Глупыми и ненужными! — Вальбурга отпрянула от мужа. — Я сама спасу наш род! А ты будешь гнить до скончания веков в паутине своей лжи! — она всхлипнула и села на пол. — Вальби, Вальби, — Орион легко поднял жену на руки. — Пойдем в комнату, идем… — Она назвала ее Венерой! — крикнула Вальбурга сквозь слезы. — Почему Венерой? Не Линдой, не Лиззи, не Эмили, а Венерой?! — Тихо, все, тихо, — прошептал Орион, укладывая жену в постель. — Послушай меня, — он взял ее за руку и медленно повел пальцами от ладони до плеча. — Я люблю тебя. Ты называешь меня последними словами, а я не могу и дня представить без тебя, — Орион погладил жену по голове. — Для меня твой гнев дороже молчания. Я люблю тебя всю, и не хочу, чтобы ты менялась. И Венеру мы должны для себя принять как родную, хорошо? И Марлин, потому что она — избранница нашего сына. Нашего родного сына, милая, ты понимаешь? — Помоги мне расплести, — Вальбурга беспомощно показала на спутавшиеся волосы.- Только без магии, я очень люблю, когда ты расчесываешь мне волосы. Орион улыбнулся и, помогая Вальбурге справиться с непослушными локонами, успокаивал ее, гладил по голове и шептал что-то. Женщина прикрыла глаза, отдаваясь во власть сильным рукам мужа. Вскоре, когда расческа тихо легла на прикроватный столик, а свеча была погашена, сквозь сон Вальбурга почувствовала, как Орион встает с кровати. С тех пор, как Сириус сбежал из дома, супруги жили отдельно. Вальбурга не могла простить себе того, что упустила воспитание сына, и ей стал противен не только муж, но и вся ее семья. Теперь же, смотря на приоткрывающуюся дверь и силуэт мужчины, Вальбурга поняла, насколько ошибалась. Стоило Ориону отойти от двери комнаты на несколько метров, как он услышал негромкие шаги, и в следующую минуту его кто-то сильно обнял. — Если ты хочешь, давай заведем еще ребенка, — всхлипнула женщина. — Что угодно, что угодно, только не уходи от меня. Мне страшно, мне… Я люблю Сириуса, но… — Я все понял, — мягко сказал Орион, обнимая жену. — Иди спать. — Я пойду с тобой, — Вальбурга помотала головой. *** Скрип двери раздался, казалось, по всему поместью. Нарцисса медленно сняла туфли, чтобы каблуки не стучали по каменному полу, и, выдохнув, пошла в сторону ванной комнаты. С минуты на минуту должен был вернуться Люциус, поэтому девушка старалась как можно тише себя вести. Домовики не видели, как миссис Малфой позорно выходила из поместья, прижимаясь к стенам, и они не должны увидеть, как она же возвращается, озираясь по сторонам. Жизнь Нарциссы была наполнена постоянными унижениями со стороны мужа, вечными придирками и глухой, неконтролируемой ревностью. Люциус был неплохим человеком, но, вместо того, чтобы прямо сказать жене, что он ее не любит, он предпочел издеваться над ней. Чувства в браке по расчету — вещь редкая и маловероятная, вот и Нарциссе не повезло: она часто ловила себя на мысли, что ей рано или поздно захочется сбежать, но не к кому. Был только один человек во всем мире, который мог бы принять ее, но и он в одночасье отвернулся, а она всего-то предпочла родить Малфою наследника! Драко спал в своей комнате, что-то лопоча во сне. Нарцисса приблизилась к кроватке и провела пальцем от лба до кончика носа любимого сына. Безмятежный сон младенца напомнил ей жизнерадостного Гарри и вечно улыбающуюся Венеру. Нарциссе тоже хотелось, чтобы она могла видеться с сыном круглосуточно, но Люциус старательно ограничивал ее общение с Драко, боясь дурного влияния. Нарцисса, смахнув слезу, коснулась ручки сына, погладила его по маленьким пальчикам, растрепала белокурые волосы. Ей хотелось сидеть так целыми днями, смотреть на то, как ее сын растет, как он учится чему-то новому, а не видеть его лишь пару раз в день, да и только для того, чтобы покормить. Обычно с Драко сидели квалифицированные гувернантки, которых нанял Люциус, но им Нарцисса не доверяла: ей хотелось самой заниматься сыном. — Что ты делаешь здесь? — девушка вздрогнула, услышав холодный голос за своей спиной. Она не обернулась, лишь поправила одеяло, сползшее с ножки малыша. — Он спит, — глухо сказала она. — Неужели я не могу сейчас посмотреть на него? — Он не музейный экспонат, чтобы на него смотреть, Нарцисса, — Люциус сел напротив жены, даже не взглянув на нее. — Как… прошел твой день? — Нарцисса быстро перевела тему, давя в себе вздох разочарования. — Мне бы хотелось узнать, как прошел твой, — неожиданно ласково сказал Люциус. — Или ты сразу объяснишь мне, что ты делала в доме Блэка? — Я… — Нарцисса вскочила, необдуманно смахнув с колен сумочку. Та громко ударилась о пол и разбудила Драко. Малфой кинулась к нему, но Люциус лишь схватил ее за локоть и, оттащив от кроватки, щелкнул пальцами. Одна из гувернанток кивнула и подошла к кроватке. — Почему я не могу успокоить своего сына?! — прорычала Нарцисса. — Он и мой тоже! Я его рожала! — Замолчи, — холодно произнес Люциус. — Ответь на мой вопрос. — Я там была, — кивнула Нарцисса. — Я больше тебе скажу: я хожу туда уже около месяца. И мне там нравится. — Если тебе приятно общество грязнокровки… — Не смей называть так Марлин! — крикнула Нарцисса. — Ты ее не знаешь! Давай, ударь меня, если тебе так хочется, чтобы твоя жена была послушна, — Малфой посмотрела на палочку, зажатую в руке мужа. В это время Люциус втолкнул ее в свой кабинет, от чего девушка упала на пол. Всхлипнув, она прижала руки к лицу и заплакала от бессилия. — Не смей так разговаривать со мной, — тихо сказал Малфой. — Еще одно слово… — Убей меня сразу, — прошипела Нарцисса. — Я не могу так больше! Я не могу больше терпеть твоих унижений, — она встала и, гордо вскинув голову, посмотрела на мужа. Глаза ее сверкнули ненавистью и злобой. — Я — Блэк. Я никому не подчиняюсь! — Молчать! — рявкнул Люциус. — Ты моя жена, и ты слушаешься меня, а не какую-то там паршивую грязнокровку! — Не смей!.. — Серпенсортиа, — прошипел Малфой. Нарцисса отодвинулась от появившейся змеи, прижав руку ко рту. — Это всего лишь змея, Нарцисса. Ты сама была змеей. Хотя… какая из тебя слизеринка? Ты беспомощная, никому не нужная аристократка. Я иногда жалею, что подобрал тебя. Что, я лгу? Беллатриса намного умнее тебя, а Андромеда, что уж говорить, в разы красивее. Ты просто маленькая никчемная гриффиндорская подстилка, да? — Люциус довольно улыбнулся. — Я помню, как поймал тебя с этим оборванцем Люпином. Что ты только в нем нашла? Или полюбила? — Малфой расхохотался. — Я ненавижу тебя, — сквозь слезы сказала Нарцисса. — Ненавижу! — Ты могла посадить меня в тюрьму, — сказал Люциус. — Могла рассказать обо всех Пожирателях смерти, могла даже спасти своего идиота-братца, но ты даже этого не сделала! На суде Сириуса ты плакала, как будто это изменило бы хоть что-то. — Отпусти меня, Люциус, — внезапно взмолилась Нарцисса. — Я родила тебе сына, за что ты опять истязаешь меня? — она придвинулась к стене, чуть ударившись головой. — Позволь мне видится с Драко раз в неделю, но только отпусти меня. Дай пожить спокойно! — Еще раз узнаю, что ты была в доме Блэка — засажу в подвал, — Люциус вышел из кабинета, оставив Нарциссу наедине со змеей. Девушка всхлипнула и, бессильно повалившись на пол, зарыдала еще сильнее.